— Да, как же. — Мунел развернулся на своей табуретке к ним спиной и потянулся за инструментом. — Я пришлю их к полудню. Доброго утра.
— Доброго утра, мастер Мунел, — сказал Эр Том, кланяясь спине старого мастера.
Он улыбнулся Энн и протянул ей руку. Рука об руку они вышли на узкую улочку Ювелиров.
— Не хочешь ли съесть ленч? — предложил Эр Том, когда они свернули на немного более широкую боковую улочку.
— Добрый вам день, капитан йос-Галан!
Прохожая, адресовавшая ему это приветствие, имела коротко подстриженные седые волосы и множество серег. Она протянула руку через полтротуара, и солнечные лучи заиграли на ее кольце мастер-купца.
— Я пока ничего не слышала от Гильдии, сударь! — весело добавила женщина.
Ее зоркие глаза быстро скользнули по лицу Энн, после чего незнакомка исчезла, нырнув в толпу.
Лицо Эр Тома застыло от гнева, губы сжались в тонкую линию. Энн изумленно заморгала.
— Кто это был?
Он набрал полную грудь воздуха, мощно его выдохнул, а потом устремил на нее спокойные лиловые глаза.
— Это — никто, — отрезал он. — Давай пойдем на ленч к Онгиту.
Глава тридцать вторая
Последний из тех, кто участвовал в поимке и позоре Эбы йос-Фелиум семь лет тому назад, мертв. Счеты сведены.
Даав йос-Фелиум, шестой Делм Корвала Запись в Дневнике Делма за втородень треаннав четвертую релюмму года под названием сандир

— Утреннего вина или красного?
— Красного, пожалуйста, — рассеянно ответил Эр Том, устремив взгляд на доску контрашанса, разложенную перед камином.
Даав наполнил рюмку и вложил ее в руку брата, а потом плеснул немного утреннего вина к себе в чашу и бросил проницательный взгляд на задумчивое лицо своего родича.
— Что случилось?
— М-м?
Эр Том отошел к доске. Он взял пару костей, лениво встряхнул их и бросил. Восемнадцать.
— Правда ли, — негромко спросил он, словно обращался к костям, — что Эба йос-Фелиум была публично выпорота Тоделмом?
Даав поднял брови.
— Да, — подтвердил он спокойно. — Но ты должен учесть, что это было средством, с помощью которого спасли ее жизнь.
Сверкнувшие лиловые глаза быстро скользнули взглядом по его лицу.
— О, вот как?
— Определенно. Время было… неспокойное. Упрощая сложную историю, скажу, что Эба оказалась в руках у тех, кто желал Корвалу зла. Затем они продемонстрировали ее, все еще истекающую кровью после похищения, с приставленным к горлу ножом, ее Тоделму, который был к тому же ее чалекет.
Враги Корвала решительно потребовали, чтобы Эба была наказана за некое оскорбление, которое они придумали. Тот, кто держал нож, заявил право на ее жизнь и утверждал, что готов немедленно исполнить свою угрозу. Однако при этом присутствовали более холодные головы, которые сочли, что их цель может быть достигнута и с помощью публичного позора.
Даав отпил немного вина.
— Юный Тоделм счел шансы на выживание Эбы — не говоря уже о выздоровлении — гораздо более высокими в том случае, если бы он работал плетью сам, так что он вступил в спор — и добился в нем победы — за это право.
Эр Том снова взял кости и сделал новый бросок. Шесть.
— И?
Даав передернул плечами.
— И он нанес удары, а потом со слезами подбежал к ней, чтобы разрезать ее путы. Его спину защищали все члены Клана, способные держать оружие. Сведение счетов началось немедленно после того, как она оказалась в укрытии Джелаза Казон и ее раны были обработаны. Для завершения потребовалось семь лет, поскольку в происшедшем участвовало несколько Домов.
Он выгнул бровь.
— Мне показать тебе соответствующие записи из Дневников?
— Спасибо, — негромко проговорил Эр Том, поднимая рюмку и встречаясь взглядом с Даавом поверх ее края. — В этом нет необходимости.
— А. — Даав взял свою чашу, но пить не стал. — Твой Тоделм угрожала выпороть тебя, милый?
Эр Том ухмыльнулся:
— В конце концов было проявлено удивительное неповиновение.
— Так мне говорили. А тебе не захотелось задуматься, откуда у тети Петреллы могли появиться такие странные взгляды на приличия?
— Возможно, ее болезнь… — предположил ее сын и со вздохом очень тихо добавил: — Мне так не хватает нашей матери.
— Как и мне.
Даав тоже подошел к игральному столу, взял кости и бросил. Одиннадцать.
— По-моему, нашей матери понравилась бы твоя Энн, — пробормотал он. — И вся дьявольщина в том, что, по-моему, тете Петрелле она тоже вполне понравилась бы, если бы мы могли приписать ее к какому-нибудь Семейству и Дому!
Стоявший напротив него Эр Том вздохнул. Даав посмотрел на него, выразительно поднимая брови.
— Ты удивляешься, почему Делм готов просить тебя от нее отказаться, а? Но, к несчастью, анализ ситуации, который сделала сама леди, совершенно правилен: принятие землянки делает Клан уязвимым. Это можно сделать, если придется делать. Но насколько проще было бы жить так, как мы жили прежде. Что до Даава…
Он повел плечами и сделал еще один бросок. Семь.
— Дааву она очень нравится, и ему очень жаль, что Лиад должна быть настолько полна лиадийцев.
Эр Том рассмеялся.
— Слова, достойные разведчика! Но полно. Когда это мы жили, как настоящие лиадийцы? Дневники говорят нам, что этого в нашем контракте нет. Например, наши матери рождены вопреки Собственному Слову Делма, просто потому, что Кин Дал и Ларин не смогли жить друг без друга.
— И нас посылают становиться разведчиками и купцами, — согласился с ним Даав. — Что делает нас еще болеестранными. — Он склонил голову. — Как Энн приняла известие о твоей помолвке?
— С болью, — ответил Эр Том, хмурясь. — Для человека, который заявляет, что не желает участвовать в играх, моя мать бросает кости с неожиданной энергией.
— Интересно, Энн появится на собрании?
— Обязательно. Мы это решили между собой. — Он улыбнулся. — Полагаю, что скоро смогу дать тебе доказательство выигрыша, брат, и попросить Делма Увидеть мою спутницу жизни.
— Вот как? Я с радостью пожелаю вам счастья, милый. Есть ли соображения, по которым выигрыш должен быть объявлен после собрания?
— Доброта по отношению к дочери Нексона, — тихо ответил Эр Том. — На собрании у меня будет возможность показать ей, что мы друг другу не подходим. А еще, отчасти, это вопрос сведения счетов. Нехорошо было устраивать это мероприятие в такой момент. Добавь к этому то, как моя мать сочла нужным говорить с Энн относительно нашего сына… Должен сказать тебе, брат, что это очень встревожило Энн! Она растеряна, обеспокоена… Дому должно быть стыдно, что с гостьей так обошлись, не говоря уже о наказании, которое Тоделм сочла нужным назначить А-тоделму!
Он поднял рюмку и сделал глоток, адресуя Дааву смущенную улыбку.
— Тем не менее она согласилась прийти на собрание, имея по-настоящему сильное сердце, и продемонстрировать Нексону и его дочери спокойное лицо. Не говоря уже о Тоделме йос-Галан.
— Почет и уважение леди, — совершенно искренне сказал Даав. — Возможно, она еще сможет стать опасным игроком.
После короткой паузы он добавил:
— Если ты представишь Делму спутницу жизни, то ради блага Клана будут выдвинуты некоторые условия. От вас потребуется, чтобы вы дали Клану еще несколько детей. А твоя спутница жизни должна будет пройти подготовку на пилота.
Эр Том наклонил голову.
— Я обговорю эти вопросы с Энн.
Даав посмотрел на него не без удивления.
— О, да неужели?
— Конечно, — подтвердил Эр Том. — А как иначе?
— Действительно, как иначе? — вежливо отозвался его брат.
— Но есть вопрос, к которому необходимо привлечь внимание Делма, — продолжил Эр Том, то ли не заметив, то ли не обратив внимания на иронию. — Наш сын недавно встретился с кем-то, кто его испугал — что весьма необычное событие. Своей матери он объяснил причину своего испуга тем, что личность, о которой идет речь, не обладала «искорками». Учитывая его очень юный возраст и рано проснувшиеся способности, было бы разумно обратиться к Целителю, прежде чем он испытает еще один — возможно, беспочвенный — испуг.
— Да, понимаю. — Даав хмуро стал рассматривать доску контрашанса. — Он слишком мал для этого, правда? Как правило, способности появляются в подростковом возрасте…
Он встряхнулся и поднял голову.
— Конечно, надо обратиться к Целителю. Делм проследит за тем, чтобы это было сделано.
Эр Том снова наклонил голову.
— Я сообщу Энн о заботливости Делма.
Он снова взял свою рюмку и осушил до дна.
— Сейчас я вынужден с тобой проститься. Нет ли каких-то поручений, которые я мог бы выполнить для тебя в порту?
— Благодарю тебя, нет. Сегодня мой путь лежит в деловой центр. Делм и господин дэа-Гаусс вызваны для ведения новых переговоров с Винтиром.
— Ха! — Эр Том поморщился. — Винтир никогда не бывает доволен, брат.
— Я уже начинаю это замечать. Полагаю, что смогу привлечь внимание господина дэа-Гаусса к этому факту. Похоже, показана перемена курса.
— Тогда я желаю Делму удачного взлета, — сказал Эр Том с жизнерадостным поклоном. — Я увижу тебя на собрании?
— Конечно. Как я могу не прийти, когда тетя Петрелла была так любезна, что приказала мне явиться?
Эр Том встревоженно посмотрел на него.
— По-моему, ее болезнь все сильнее на нее давит.
— Мне тоже так кажется, — согласился Даав и решительно стряхнул с себя странное оцепенение. — Сегодня вечером я приду, чтобы оказать тебе поддержку, можешь не сомневаться. До скорой встречи, милый.
— До скорой, Даав.
«Вот так, Энн Дэвис! А ты так гордилась своим зеленым платьем и считала себя такой нарядной!»
Это новое платье тоже имело глубокий вырез и плотно облегало ее талию. На этом его сходство с зеленым кончалось.
Широкий воротник поднимался вверх, расправляясь, словно цветок, чтобы обрамлять ее лицо. Длинные рукава ниспадали изящными складками, привлекая внимание к пальцам, а юбка до пола, обманчиво узкая, имела разрез, позволяющий делать привычно широкие шаги.
Эйла дэа-Лорн одернула юбку, добиваясь более красивых складок, и улыбнулась.
— Да, — сказала она, отступая и сжимая перед собой руки. — Думаю, его милость будет доволен.
Не успела Энн ничего на это ответить, как крошечная модистка подняла палец.
— А теперь слушайте меня, леди. Платье — это хорошо, и драгоценности Мунела никому не стыдно бывает надеть. Однако если вы будете разумны, то примете мои советы относительно некоторых вопросов. Во-первых, волосы. Зачешите их наверх. Да, я знаю, что они у вас не длинные. Наверх и назад тем не менее. Воротник задуман для того, чтобы обрамлять лицо. Немного смело, признаю, но не развязно. Возможно, характеризует изысканность, которую мастер-купец может встретить — и оценить — далеко за орбитой Лиад.
Она удовлетворенно потерла руки.
— Вы хорошо двигаетесь, у вас плавная, красивая походка. Платье сшито так, чтобы это учесть. Ваши пальцы… Они такие красивые, ваши пальцы! Демонстрируйте их, вот так. — Она приподняла руку и быстро повернула кисть. — Попробуйте.
Энн скопировала жест портнихи. Рукав легко скользнул с ее запястья, открыв изящные сильные пальцы.
— Хорошо, — одобрила Эйла. — Самобытная личность — сама себе Кодекс. На всей Лиад нет никого, кто был бы на вас похож. Правила, которые вас связывают, находятся не на планете, а в вас самой. Помните об этом и держите голову — вот так! Э? Многим придется задирать голову, чтобы полюбоваться вами, но это их проблема, а не ваша. Будут и такие, кто будет отворачивать лица и кричать, что вы не такая, как они.
Она подняла руку, пряча наигранный зевок.
— Увы, невежи встречаются даже в самых высоких Домах.
Энн бледно улыбнулась и наклонила голову.
— Вы очень добры, давая мне советы.
— Ха! — Эйла отмела ее благодарность энергичным взмахом руки. — Я не хочу, чтобы мои труды пропали втуне, только и всего. — Она улыбнулась и начала собирать свои швейные принадлежности. — Его милость намерен устроить вам красивый дебют, так что мне будет выгодно, если это платье понравится.
Будет забавно посмотреть, как вас примет свет, леди. И как вы примете его.
Шан капризничал и куксился. Он бегал из конца в конец детской, и даже «Доскобуч» не мог удержать его внимания дольше, чем пару минут. Все попытки Энн привести его в более спокойное состояние заканчивались полной неудачей. Наконец, чувствуя, что ее напряженные нервы вот-вот лопнут, она посадила его себе на колени, решив, что нежные объятия будут полезны им обоим.
— Нет!
Он дернулся от нее. Его тело было напряжено, серебристые глаза расширены.
— Шанни!
— Нет! — снова крикнул он и оттолкнул ее руку, что было настолько нехарактерно для Шана, что она изумленно его отпустила.
— Мирада! — Он топнул ногой, гневно глядя на нее. — Хочу Мираду! Уходи! Уходи, плохая ма!
И с этим он убежал, сломя голову помчавшись по длинной детской, — и оказался в руках госпожи Интасси, которая как раз вошла в игровую через дверь, которая вела в отдельную кухню детских апартаментов.
— Плохая ма! — крикнул Шан, обхватывая няню за ноги и утыкаясь лицом ей в платье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47