Если солжет, то может разрушить таинственный план, придуманный дядей.
— Ходили разные слухи…
Капитан, прикусив нижнюю губу, задумчиво смотрел на Багара. Затем повернулся и бросил взгляд на рубиновое сияние, которое уже поравнялось с юго-западным углом лагеря.
— Приказ поступил через магов, — наконец произнес он. — Старых магов. Если колдун способен изменить послание магов-вестников, то он может бросить вызов и самим богам. Разве не так?
— Или по крайней мере ввести в заблуждение некоторых жрецов, — сказал Багар. — А это вряд ли одно и то же.
— Проклятье! — вскричал Капитан.
Он посмотрел в сторону лагеря. Его люди уже успели выстроиться у палаток и ожидали дальнейших распоряжений.
— У меня есть приказ, — покачал головой Капитан. — Но коль скоро вы хотите сражаться, то у меня нет распоряжения вас удерживать. А если кто-нибудь из моих людей вдруг дезертирует, чтобы присоединиться к вам… Что ж, дезертирства не избежать, если мир сошел с ума и само солнце потемнело.
Багар понимающе кивнул и, высоко подняв меч, побежал к лагерю.
— Слушайте меня! — выкрикнул он. — Я — Принц Багар, внук Императрицы! Я, конечно, не Заступник, но если вы хотите сразиться с Бредущими в нощи, я готов повести вас на битву! Ваш Капитан не станет удерживать тех, кто пожелает вступить в схватку! Кто со мной?
Солдаты лишь переминались с ноги на ногу, ни один не вышел из строя.
— Жрецы утверждают, якобы Совет устроил врагу какую-то ловушку и не желает, чтобы мы сражались! — выкрикивал Багар. — Но мы явились сюда драться! Разве не так? И они хотят отнять у нас единственный шанс сделать это! Вы оставили свои дома и семьи и всю зиму грели задницы в Агабдале. Неужели вы готовы разойтись по домам, так и не обнажив мечей? Покажите врагу, на что вы способны! И вы сможете рассказать своим любимым, как воевали с Бредущими в нощи!
Солдаты неуверенно переглядывались.
— Так кто же со мной?
В ответ поднялось с полдюжины рук.
— Тогда вперед! А вы — обратился Багар к остальным, — разнесите по лагерю весть: кто желает сразиться, может встать в наши ряды!
Принц повернулся и, высоко подняв меч, побежал на юг в направлении дороги. Шестерка смельчаков помчалась следом.
Десять минут спустя горстка воинов с боевым кличем врубилась в колонну нежитей, маршировавших по Гогрорскому тракту. Нацеленные на Зейдабар, Бредущие в нощи не обращали никакого внимания на размахивающих мечами солдат.
— Рубите им головы! — кричал Багар. — Единственный способ уложить их навсегда — снести череп!
Солдаты проревели в ответ что-то нечленораздельное, и нежити начали валиться на дорогу.
Срубив третью голову, Багар вдруг понял, что Бредущие не оказывают сопротивления.
Когда они нанесли удар по флангу колонны в ближайшей от лагеря точке, колдун уже продвинулся на запад примерно на полмили. И вот багровый огонь прекратил движение.
Ребири Назакри услышал крики и обернулся — узнать, что происходит. Он находился слишком далеко, чтобы уловить в темноте все детали, но главное понял. Беспорядочное движение в середине колонны и ровные ряды костров в военном лагере говорили о том, что его войско подверглось нападению.
— Убейте их! — приказал он. — Прикончите как можно быстрее, и затем снова — вперед на Зейдабар!
Распоряжение распространилось по колонне без слов и практически мгновенно. Нежити, за секунду до этого спокойно позволявшие себя истреблять, вдруг подняли мечи и вступили в схватку.
Неожиданное изменение обстановки застало Багара и его людей врасплох. Двое из них пали, даже не осознав, откуда последовал удар. Остальные, тесно встав спина к спине, отчаянно отбивались от монстров.
Один солдат попытался бежать, но Бредущий в нощи без труда его догнал и раскроил череп.
Остальные сражались отважно. Но враги превосходили их числом. Тысячи монстров против четырех человек.
Затем против трех.
Против двух.
Одного.
Когда же не осталось никого, Бредущие повернулись лицами на запад и как ни в чем не бывало возобновили свой марш.
А в лагере были расставлены часовые, дабы не позволить другим “дезертирам” помешать стратегии Имперского Совета. Вдоль южной границы лагеря выстроились, обнажив мечи, солдаты. Они получили строгий приказ не пропускать своих товарищей к колонне нежитей.
В десяти милях к западу от лагеря Бишау поднял глаза на Лорда Шуля и доложил:
— Ваши приказы выполнены, милорд.
— Вот и отлично. — Шуль с улыбкой вложил кинжал в ножны.
Затем, покинув келью мага, он отсалютовал ожидавшему за дверью ответа Принцу Граубрису.
— Хуже новости быть не может, Ваше Величество. Имперская Армия уничтожена черной магией олнамца! Необходимо немедленно бежать!
— Уничтожена? — ужаснулся Граубрис.
— Так утверждают маги. Не исключено, они не правильно оценили ситуацию. Тем не менее не может быть никаких сомнений, что нам необходимо срочно отправляться в Ришна Габиделлу.
— Как скажете, Лорд Шуль, — произнес Граубрис и заспешил по залитому светом факелов каменному коридору. — Как скажете.
Глава шестьдесят вторая
Коричневый диск солнца неторопливо прополз по темному небосводу, время от времени скрываясь за невидимыми облаками, и наконец опустился за горизонт. Первый день триады Баэла подошел к концу.
Маллед рубил одну шею за другой, сносил все новые и новые головы, натыкаясь на рухнувшие в дорожную пыль тела. Несмотря на это, колонна нежитей впереди него казалась бесконечной, потери, понесенные Бредущими были практически не заметны.
Неестественно длинная ночь, не по сезону прохладная, обещала стать ещё более холодной, но волосы Малледа слиплись от пота, а усы и борода повисли мокрыми сосульками. Руки болели, как никогда раньше. Ноги почти утратили чувствительность, хоть он и замечал постоянно, как обо что-то спотыкается. Маллед знал, когда к ним вернется чувствительность, — если вернется, конечно, — он ощутит адскую боль и увидит на ступнях массу кровоподтеков от ушибов.
Его сапоги, недавно ещё совсем новые, совершенно развалились. Он оторвал болтающуюся подошву, и рука его стала мокрой от крови: гвозди вонзились в пятку, а он этого даже не ощутил.
А однажды при сильнейшем ударе по воротнику доспехов врага у него сломался большой палец левой руки.
Оставалось надеяться, что Лорд Кадан или кто-то иной сумеет поднять людей на защиту Зейдабара. Маллед знал, это он уже не осилит.
Тем не менее продолжал рубить головы.
Похолодало, воздух пропитался влагой. Поднявшееся солнце оказалось даже более тусклым, чем минувшим днем. Сквозь сгущающийся туман оно выглядело едва заметным пятном на фоне абсолютно темного неба.
К тому времени, когда солнце начало клониться к западу, Маллед уже мог видеть далеко впереди себя кристалл колдуна. Расстояние между ним и красной искоркой несколько сократилось, а дорога на протяжении более ста миль была устлана сотнями, если не тысячами, неподвижных тел.
Справа от себя он увидел множество огней, равномерно распределенных по обширному пространству. Судя по всему, это были костры и факелы. Казалось, они тянутся бесконечной цепью на север, начинаясь примерно в миле от Гогрорского тракта. Кузнец слишком устал, чтобы ясно соображать, но все равно его охватила радость при мысли, что он не единственный живой человек под Сотней Лун. Ведь кто-то поддерживал огонь в этих кострах.
Скорее всего, это лагерь беженцев.
Но, может быть, он наконец увидел Имперскую Армию? И если это так, то почему солдаты не сражаются рядом с ним? Почему колонна Бредущих в нощи перед ним все ещё такая длинная?
Но тут он заметил на дороге поверженные тела в армейской униформе. Красное и золотое в темноте казалось черным и серым, но туники и шлемы свидетельствовали о том, что это солдаты Кадана. Тела пока ещё сохранили головы, и под ними виднелись черные лужи крови. Это явно были люди, а не нежити. Значит, какая-то часть армии вступила в сражение. Но это лишь малая горстка — все остальные солдаты располагаются вокруг костров.
Почему?
Впрочем, не важно. Он слишком устал, чтобы предаваться размышлениям на эту тему. Маллед потащился вперед, продолжая наносить удары и рубить головы. Тем временем диск цвета темного янтаря опустился за горизонт.
А сама линия горизонта на западе стала практически невидимой после того, как за ней исчезло мертвое светило, но, вглядываясь в даль, Маллед уловил какие-то различия в оттенках темноты. Вскоре эти различия стали приобретать знакомые формы. Далеко, далеко вдали появились дворцовая башня и купол Великого Храма. С каждым шагом они медленно, но неуклонно приближались.
Третьего восхода он просто не заметил. Сквозь густой туман и тяжелую облачность ещё более потемневшее солнце было невозможно усмотреть. Вот уже трое суток ничто не разгоняло туман и не согревало землю. Насыщенный влагой воздух стал совсем холодным.
Малледу казалось, будто он находится вне времени и пространства. Руки так онемели, что даже перестали болеть. Теперь он мог удерживать меч только двумя руками, а чтобы отрубить голову очередной нежити, требовалось четыре или даже пять ударов. Каждый вдох опалял огнем горло и грудь. Вот уже много часов подряд он был сосредоточен на очередном Бредущем, не замечая ничего вокруг. В состоянии транса он рубил ему голову, а затем отыскивал взглядом следующую жертву. Расстояние между ним и мерцающей впереди красной точкой хоть и медленно, но все же сокращалось.
В конце концов Богоизбранный Заступник споткнулся о ногу только что обезглавленного им жмурика, потерял равновесие и упал.
Соблазн остаться лежать в пыли на дороге был непреодолим. Лежать, растянувшись во весь рост, было столь же благостно, как находиться среди горячо любимых Анвы и троих детишек.
Но воспоминание о близких изменило ход мыслей. Он представил, как к его дому, где находятся Анва и дети, подбираются Бредущие в нощи. Он увидел свой уютный дом разграбленным и пустым, наподобие стоявших вдоль дороги фермерских жилищ, а Грозеродж — таким же обезлюдевшим, как и Дривабор.
Этого допустить нельзя. Маллед приподнялся на руках и попытался подтянуть под себя колени.
В этот миг он почувствовал какую-то неясную тревогу.
Он поморгал немного, дабы совлечь пелену усталости с глаз, и с трудом повернул голову — узнать, что его так обеспокоило.
И тогда он все понял: дорога добралась ещё до одного города, и он лежит на городской улице.
Маллед встал на колени и посмотрел вперед. Прошло немало времени, прежде чем он смог осознать, что открылось ему.
Это была крепостная стена. Он находился уже в восточных пригородах Зейдабара, и огромные черные стены нависали над ним, почти незаметные на фоне темного неба.
Город был погружен в темноту.
Правда, отдельные огоньки мерцали там и сям, однако сторожевых огней на стене не было видно, так же как и сигнального огня на вершине башни. Свет отсутствовал и в амбразурах для лучников. Более того, над верхней кромкой стены не исходило сияние от многих тысяч факелов и фонарей, обычно освещавших столицу.
"Что случилось?” — хотел сказать Маллед, но из его горла вместо слов вырвался хрип.
Обнаружив в себе новый запас сил, о котором и не подозревал, Маллед поднялся на окровавленные, разбитые ноги.
Он догадывался, что здесь могло произойти. Обитатели Зейдабара ударились в панику и бежали. Если его призыв держаться до конца и достиг их ушей, они его, видимо, проигнорировали. Однако, скорее всего, панику породило известие, что Ребири Назакри и его армия живых мертвецов приближается к столице.
Но Баранмель же сказал, что Зейдабар не падет.
А это означает: если город защищать некому, он должен сделать это сам.
Ведь он же был отмеченным богами Заступником. Коготь Баэла оставил след на его лице ещё до того, как он успел покинуть чрево матери.
Он должен остановить Ребири Назакри.
Оставшиеся жмурики теперь не имеют значения. Главный враг — олнамский колдун, их предводитель и хозяин.
Маллед должен встать на пути черного мага перед городскими воротами и остановить его.
У Внешнего Города стен не было, и если бы у олнамца возникло желание уничтожить его, Маллед не смог бы ему воспрепятствовать. Но он не верил, что Назакри, одержимый идеей мщения Домдару, станет тратить на это время. Дворец, Императрица, Внутренний Город — вот его цель.
Колдун наверняка должен выйти на Великую Площадь и оттуда на пандус. Если Малледу удастся быстро проскочить боковыми улицами, то он сможет подняться на пандус справа или слева и оказаться между олнамцем и Вратами Зейдабара.
И вот после трех суток ходьбы и работы мечом без пищи и отдыха Маллед сам не зная как помчался вперед.
* * *
— Они прошли мимо армии, — задыхаясь, произнес жрец. — Лорд Шуль приказал пропустить врага. Он пришел в Храм в сопровождении Принца Граубриса и Великого Жреца, и магам-вестникам ничего не оставалось, как повиноваться. В отсутствие Лорда Кадана никто в лагере не решился оспорить этот приказ, пока не стало слишком поздно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76