их взяли под наблюдение. Несмотря на теплое утро,
руки покрылись гусиной кожей, словно он стоял на ветру. Доггинз поднял
голову:
- Давай сюда! Уже вот-вот! Но Найлу почему-то не хотелось покидать
пост. Он решил задержаться, так хоть видно.
- Я лучше дождусь, пока отчалят еще двое!
Доггинз пожал плечами, считая, видно, что Найл перестраховывается.
Когда над крышей поднялся пятый шар, ощущение холода, похоже, еще
усилилось. К горлу подкатила изнурительная тошнота, как полчаса назад,
когда вокруг кишели смертоносцы. Непривычное ощущение: в глазах рябит, на
лбу выступил пот, а самому холодно, как под промозглым дождем. До Найла
дошло: не оттого, что они намеренно пытаются давить, просто от общей
ненависти, что сошлась на нем словно клином. Найл глубоко, прерывисто
дышал, силясь сохранить ясность сознания.
Он вздрогнул, не разобрав, что это промелькнул шестой шар. Во дворе
теперь стоял один Доггинз.
- Ну, давай, быстро! - крикнул он. - Все готово!
Найл напоследок окинул взглядом площадь и заспешил к двери, ведущей с
крыши. И тут гнетущее чувство исчезло настолько внезапно, будто кто-то
смахнул его рукой. Лишь минуя окно на лестнице, понял, почему. На площади
было черным-черно от мчащихся к зданию пауков. Первый уже пересекал ближний
газон.
Найл ринулся, перемахивая через три ступеньки. Едва достиг парадного,
как двойные двери уже содрогнулись под мощным ударом тяжелого туловища.
Найл вскинул оружие, собираясь нажать на спуск, но тут увидел, что дверь
заложена толстенным бревном - только тараном проломить. Он пронесся через
склад и выскочил во двор.
- Быстро! Началось, ломятся!
Не успел договорить, как из парадного послышался звон разбитого
стекла. Доггинз начал карабкаться в мешок шара, уже зависшего в полутора
метрах над землей. Найл с размаху захлопнул ведущую во внутренний двор
дверь и придвинул к ней большущую цветочную вазу из камня, сам дивясь
собственной силе. Затем, с помощью Доггинза, головой вперед кувыркнулся в
мешок.
Барахтаясь в попытке встать. Найл почувствовал, как шар начинает
подниматься. В тот же миг на крыше, опоясывающей внутренний двор, возник
первый паук. Восьмилапый прыгнул, и почувствовалось, как он мягко шлепнулся
на верхушку шара. Доггинз лихорадочно пилил веревку, но она была слабо
натянута, и это затрудняло работу.
Тут до Найла дошло, что шар, вместо того чтобы идти вверх, медленно
оседает обратно на плиты. Доггинз, ругнувшись, саданул кулаком туда, где
мокрое пятно выдавало местонахождение порифида. Сработало моментально: шар
резко рванулся вверх, а надпиленная веревка, дернувшись, лопнула. С крыши
кинулся еще один паук; этот, чиркнув о шар, сорвался вниз на плиты. Вот уже
и крыша внизу, видны черные спины кишащих смертоносцев. Шар накренило
первым порывом ветра, и мимо, звучно скользнув по полотнищу, пролетел паук
- и вниз, размахивая лапами. Он грянулся о край парапета и, свалившись
дальше на газон, недвижно распластался. Если б мешок был устойчивый, они
бы, точно, кинулись обниматься.
Минуты не прошло, как зал собраний перестал выделяться среди общей
панорамы строений. Открылся вид на казармы, на реку; вон и главная площадь
видна, с Белой башней и обиталищем Смертоносца-Повелителя.
И во дворе казарм Найл заметил нечто, от чего сердце тревожно сжалось:
в углу, где арсенал, копошились люди и пауки.
Шаром можно было управлять с помощью двух веревок, прикрепленных к
похожим на плавники рулевым доскам. Когда вдали обозначились красные шпили
города жуков, Доггинз взял курс на них. Он также потянул шнур выводного
клапана. На секунду оба поперхнулись от несусветного запаха тухлятины.
По мере того, как ткань шара стала терять упругую округлость, тот
начал снижаться. Зачарованный развернутой панорамой, Найл, не отрываясь,
провожал взглядом паучий город. Вспомнилось о видении в башне, а в голове
складывалось забавное ощущение, что он сам легче воздуха. Вдали, за
оторачивающими город южными холмами, туманным зеркалом блестело в солнечных
лучах море. К востоку шли сплошные леса, контуры гор виднелись на
горизонте.
Тут внимание Найла снова привлек город. Там призрачно сверкнула
крупная розоватая вспышка, упруго прокатился раскат грохота; ясно
различалось, что полыхнуло в районе казарм. Над местом взрыва пошла
взбухать грозная черная туча, в которой угадывались крупные обломки твердой
материи.
Крикнув, Найл успел привлечь внимание Доггинза прежде, чем грянул
второй взрыв, куда более мощный, за которым последовала целая цепь взрывов
поменьше - эти, похоже, охватили гораздо большую площадь, чем казармы.
Прошло немного времени, и в ушах грянули оглушительные громовые раскаты.
Ветер ударил вдруг с такой силой, что шар рвануло и завертело, как
сухую былинку.
Швырнуло кверху, затем книзу, и Найл с оторопелым изумлением
обнаружил, что смотрит на землю снизу вверх. С беспомощным ужасом он
осознал, что находится на верхушке шара, а мешок уже вроде и не держит,
одно голое небо вокруг. Доггинз остервенело бился в попытке высвободиться
из навязчивых объятий шелковой ткани.
У Найла из глаз посыпались искры: напарник невзначай лягнул в голову.
Ударил еще один порыв ветра, и опять шар завертелся волчком. Найл изо всех
сил прижался к теряющей упругость ткани. Когда хватка начала уже ослабевать
(Найл успел почувствовать, что соскальзывает), шар сделал в воздухе
кульбит, и юношу закинуло обратно в спасительный мешок. Чехол со жнецом
больно упирался в спину; поперек груди, стесняя дыхание, навалился Доггинз.
Высвободившись, Найл изловчился встать на колени.
Шар по-прежнему бросало, как корабль в бурю, небо вокруг содрогалось
от обвального грохота.
В конце концов, Найлу удалось полностью разминуться с Доггинзом и
выпрямиться.
Увиденное потрясло. Создавалось впечатление, будто весь город исчез.
Вместо него небо полонила черная туча дыма и пыли, космы которой медленно
клубились, словно взбаламученный песок над дном реки. Первая мысль Найла
была о семье. Затем, когда туча частично рассеялась, он с облегчением
увидел, что взрыв затронул большей частью квартал рабов. В редеющем облаке
ясно различались Белая башня и обиталище СмертоносцаПовелителя.
Доггинз, отдуваясь, поднялся рядом.
- Ты глянь-ка, чуть не накрыло! Он, безусловно, был потрясен: в мешок
вцепился, аж костяшки побелели. На клубящиеся космы он теперь взирал с
восхищенным ужасом.
- Ну что ж, вот и распрощался ты со своим дружком Каззаком.
- Каззаком? - не понял вначале Найл. - Он-то здесь при чем?
Доггинз оскалился с насмешливым злорадством:
- Еще как при чем! Он попробовал сунуться в хранилище с моим
бластером.
Найл вздрогнул, осознав, насколько они были близки к гибели.
- Так вот чего они дожидались! Доггинз отвернулся.
- Коварный мерзавец получил, на что напрашивался. - И сокрушенно
качнув головой:
- Но это ж надо, такой перерасход взрывчатки!
Оба были настолько зачарованы расходившимся черным облаком, что
упустили из внимания происходящее внизу. Доггинз, тревожно вскрикнув,
свирепо дернул за шнур выводного клапана. Шипящую струю смрада снесло
ветром. Шар, вздрогнув, пошел на снижение. Изогнутые шпили города жуков
были уже довольно близко. А на земле, словно пятнами парчи покрывая зеленое
поле, стояли паучьи полчища.
Доггинз разразился вдруг хохотом.
Найл изумленно на него уставился, затем понял, что тот хохочет от
облегчения, а в глазах стояли слезы радости.
- Ты был прав, - сказал Доггинз, кладя Найлу руку на плечо, - они
действительно блефовали. Город не взят.
- Ты уверен? - Найл все же подозревал ловушку.
- Глянь.
Найл посмотрел по направлению выставленного пальца. Вначале было не
ясно, куда указывает Доггинз - то ли на главную площадь, то ли на зеленый
газон. Лишь заметив внизу шевеление, он различил, что на газоне, плотно,
спина к спине сбились жуки-бомбардиры; столько их, что и дорожек не видно.
- Но почему они все там? Почему не защищают город?
- Кто тебе сказал, что не защищают?
- Я не пойму...
Доггинз уже не слушал.
Он пристально вглядывался вниз, время от времени попихивая в шар
кулаком. Посмотрев вниз, Найл сообразил, почему.
Вместо того чтобы сдавать высоту постепенно, по наклонной, они шли
вниз почти отвесно, норовя в конечном итоге приземлиться в самой гуще
пауков. Кожу обдавал знакомый уже холод. Все ясно. Пауки сообща действовали
на порифид внутри шара, заставляя его поглощать собственный газ, чтобы шар,
сдувшись до времени, камнем упал вниз.
- Н-ну, ладно, - процедил Доггинз сквозь зубы. - Коль уж вы сами этого
хотите...
Он вынул из чехла жнец и снял с предохранителя. Опершись о стенку
мешка, направил оружие вниз.
В ярком солнечном свете луч энергии был почти невидим, но когда ударил
в землю, во все стороны полыхнуло голубое зарево. Пауки жухли, таяли, земля
обугливалась.
Тут сонмище черных силуэтов бросилось бежать, сталкиваясь и налезая
один на другого в слепом ужасе. Найл зачарованно следил, как те из них, что
припустили в сторону города жуков, вдруг останавливаются, словно
натолкнувшись на невидимую стену. Мгновение, и они, дернувшись, уже бегут
обратно.
Это была та же массовая паника, что и нынче утром, - мгновенно
передающийся слепой предсмертный ужас, напрочь лишающий разума и
самообладания.
Шар снова свирепо подкинуло, на этот раз от жара, толстым щитом
взбухающего над землей, подобно взрыву какого-нибудь несоразмерно большого
фейерверка.
Найла бросило на колени. Жар на мгновение стал таким невыносимым, что
он испугался, как бы не затлела ткань. Мешок неистово мотало из стороны в
сторону. Кое-как встав, выглянул - земля опять маячила где-то далеко внизу.
- Я буду править, ты выпускай газ! - крикнул Доггинз.
Он подал Найлу шнур выводного клапана. Следующие пять минут Доггинз
демонстрировал чудеса воздухоплавания, временами вписывая шар прямо в струю
ветра. Найл держал шнур, но не пытался его использовать: порифид было проще
контролировать силой воли. Существо, похоже, замечательно чувствовало
мысленные команды, выделяя и поглощая газ с точностью, позволяющей
аккуратно лавировать при спуске. В момент, когда ветер едва не занес их на
один из изогнутых шпилей, Найл сподобился поднять шар так, что тот проплыл
буквально в нескольких сантиметрах над острием.
Вот внизу уже бегут люди, стараясь поспеть за шаром.
Впереди толпы Найл распознал жену Доггинза, Селиму. Спустя минуту шар
зацепился за ветви высокого дерева, погасившего основной запас скорости,
скребнул по стене дома и, в конце концов, приземлился возле выложенного
мозаикой бассейна. Навстречу уже тянулись руки, участливо помогая выбраться
из обвисшего складками мешка. Селима, порывисто обняв мужа за шею, усердно
его нацеловывала. Найла тесно обступили люди, наперебой задавая вопросы.
Незнакомая молодая девушка одела ему на шею цветную бумажную гирлянду.
На рукаве повис какой-то мальчуган, с просьбами покатать его на шаре.
Поднялась суматоха: шар сделал попытку опять подняться в воздух. Когда
Доггинз потянул молнию, освобождая полость от давления, пахнуло таким
смрадом, что тут же послышались негодующие возгласы, а какого-то ребенка
стало неудержимо рвать. Найл, задержав дыхание, поспешил выйти под ветер.
Он пристально вглядывался в лица, выискивая Одину, но той нигде не
было. На секунду в отдалении мелькнули длинные светлые волосы. Сердце
отчаянно забилось; нет, это оказалась жена Доггинза, Лукреция. Работая
локтями, Найл протолкнулся к ней:
- Где Одина?
- Одина? - Та будто не понимала. - А-а, она у жуков.
Лицо женщины казалось унылым и осунувшимся.
- Что-то случилось?
Она как-то странно, искоса посмотрела на него.
- А ты сам не догадываешься? Она пронырнула к мужу, нетерпеливо
оттерла в сторону Селиму и что-то прошептала ему на ухо. Улыбка у Доггинза
моментально сошла с лица, сменившись тревожным волнением. Найл тоже
протиснулся к нему следом за женщиной.
- Что там такое?
- Беда.
- Пауки?
Губы Доггинзу скривила горькая усмешка.
- Нет, гораздо хуже. Меня вызывают ответчиком на Совет.
- За что?
- Подозреваю, что за возмущение спокойствия, - ответил Доггинз, пожав
плечами.
- Мне тоже пойти? Лукреция резко вклинилась:
- Хозяин послал за одним тобой!
- Не разрешается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
руки покрылись гусиной кожей, словно он стоял на ветру. Доггинз поднял
голову:
- Давай сюда! Уже вот-вот! Но Найлу почему-то не хотелось покидать
пост. Он решил задержаться, так хоть видно.
- Я лучше дождусь, пока отчалят еще двое!
Доггинз пожал плечами, считая, видно, что Найл перестраховывается.
Когда над крышей поднялся пятый шар, ощущение холода, похоже, еще
усилилось. К горлу подкатила изнурительная тошнота, как полчаса назад,
когда вокруг кишели смертоносцы. Непривычное ощущение: в глазах рябит, на
лбу выступил пот, а самому холодно, как под промозглым дождем. До Найла
дошло: не оттого, что они намеренно пытаются давить, просто от общей
ненависти, что сошлась на нем словно клином. Найл глубоко, прерывисто
дышал, силясь сохранить ясность сознания.
Он вздрогнул, не разобрав, что это промелькнул шестой шар. Во дворе
теперь стоял один Доггинз.
- Ну, давай, быстро! - крикнул он. - Все готово!
Найл напоследок окинул взглядом площадь и заспешил к двери, ведущей с
крыши. И тут гнетущее чувство исчезло настолько внезапно, будто кто-то
смахнул его рукой. Лишь минуя окно на лестнице, понял, почему. На площади
было черным-черно от мчащихся к зданию пауков. Первый уже пересекал ближний
газон.
Найл ринулся, перемахивая через три ступеньки. Едва достиг парадного,
как двойные двери уже содрогнулись под мощным ударом тяжелого туловища.
Найл вскинул оружие, собираясь нажать на спуск, но тут увидел, что дверь
заложена толстенным бревном - только тараном проломить. Он пронесся через
склад и выскочил во двор.
- Быстро! Началось, ломятся!
Не успел договорить, как из парадного послышался звон разбитого
стекла. Доггинз начал карабкаться в мешок шара, уже зависшего в полутора
метрах над землей. Найл с размаху захлопнул ведущую во внутренний двор
дверь и придвинул к ней большущую цветочную вазу из камня, сам дивясь
собственной силе. Затем, с помощью Доггинза, головой вперед кувыркнулся в
мешок.
Барахтаясь в попытке встать. Найл почувствовал, как шар начинает
подниматься. В тот же миг на крыше, опоясывающей внутренний двор, возник
первый паук. Восьмилапый прыгнул, и почувствовалось, как он мягко шлепнулся
на верхушку шара. Доггинз лихорадочно пилил веревку, но она была слабо
натянута, и это затрудняло работу.
Тут до Найла дошло, что шар, вместо того чтобы идти вверх, медленно
оседает обратно на плиты. Доггинз, ругнувшись, саданул кулаком туда, где
мокрое пятно выдавало местонахождение порифида. Сработало моментально: шар
резко рванулся вверх, а надпиленная веревка, дернувшись, лопнула. С крыши
кинулся еще один паук; этот, чиркнув о шар, сорвался вниз на плиты. Вот уже
и крыша внизу, видны черные спины кишащих смертоносцев. Шар накренило
первым порывом ветра, и мимо, звучно скользнув по полотнищу, пролетел паук
- и вниз, размахивая лапами. Он грянулся о край парапета и, свалившись
дальше на газон, недвижно распластался. Если б мешок был устойчивый, они
бы, точно, кинулись обниматься.
Минуты не прошло, как зал собраний перестал выделяться среди общей
панорамы строений. Открылся вид на казармы, на реку; вон и главная площадь
видна, с Белой башней и обиталищем Смертоносца-Повелителя.
И во дворе казарм Найл заметил нечто, от чего сердце тревожно сжалось:
в углу, где арсенал, копошились люди и пауки.
Шаром можно было управлять с помощью двух веревок, прикрепленных к
похожим на плавники рулевым доскам. Когда вдали обозначились красные шпили
города жуков, Доггинз взял курс на них. Он также потянул шнур выводного
клапана. На секунду оба поперхнулись от несусветного запаха тухлятины.
По мере того, как ткань шара стала терять упругую округлость, тот
начал снижаться. Зачарованный развернутой панорамой, Найл, не отрываясь,
провожал взглядом паучий город. Вспомнилось о видении в башне, а в голове
складывалось забавное ощущение, что он сам легче воздуха. Вдали, за
оторачивающими город южными холмами, туманным зеркалом блестело в солнечных
лучах море. К востоку шли сплошные леса, контуры гор виднелись на
горизонте.
Тут внимание Найла снова привлек город. Там призрачно сверкнула
крупная розоватая вспышка, упруго прокатился раскат грохота; ясно
различалось, что полыхнуло в районе казарм. Над местом взрыва пошла
взбухать грозная черная туча, в которой угадывались крупные обломки твердой
материи.
Крикнув, Найл успел привлечь внимание Доггинза прежде, чем грянул
второй взрыв, куда более мощный, за которым последовала целая цепь взрывов
поменьше - эти, похоже, охватили гораздо большую площадь, чем казармы.
Прошло немного времени, и в ушах грянули оглушительные громовые раскаты.
Ветер ударил вдруг с такой силой, что шар рвануло и завертело, как
сухую былинку.
Швырнуло кверху, затем книзу, и Найл с оторопелым изумлением
обнаружил, что смотрит на землю снизу вверх. С беспомощным ужасом он
осознал, что находится на верхушке шара, а мешок уже вроде и не держит,
одно голое небо вокруг. Доггинз остервенело бился в попытке высвободиться
из навязчивых объятий шелковой ткани.
У Найла из глаз посыпались искры: напарник невзначай лягнул в голову.
Ударил еще один порыв ветра, и опять шар завертелся волчком. Найл изо всех
сил прижался к теряющей упругость ткани. Когда хватка начала уже ослабевать
(Найл успел почувствовать, что соскальзывает), шар сделал в воздухе
кульбит, и юношу закинуло обратно в спасительный мешок. Чехол со жнецом
больно упирался в спину; поперек груди, стесняя дыхание, навалился Доггинз.
Высвободившись, Найл изловчился встать на колени.
Шар по-прежнему бросало, как корабль в бурю, небо вокруг содрогалось
от обвального грохота.
В конце концов, Найлу удалось полностью разминуться с Доггинзом и
выпрямиться.
Увиденное потрясло. Создавалось впечатление, будто весь город исчез.
Вместо него небо полонила черная туча дыма и пыли, космы которой медленно
клубились, словно взбаламученный песок над дном реки. Первая мысль Найла
была о семье. Затем, когда туча частично рассеялась, он с облегчением
увидел, что взрыв затронул большей частью квартал рабов. В редеющем облаке
ясно различались Белая башня и обиталище СмертоносцаПовелителя.
Доггинз, отдуваясь, поднялся рядом.
- Ты глянь-ка, чуть не накрыло! Он, безусловно, был потрясен: в мешок
вцепился, аж костяшки побелели. На клубящиеся космы он теперь взирал с
восхищенным ужасом.
- Ну что ж, вот и распрощался ты со своим дружком Каззаком.
- Каззаком? - не понял вначале Найл. - Он-то здесь при чем?
Доггинз оскалился с насмешливым злорадством:
- Еще как при чем! Он попробовал сунуться в хранилище с моим
бластером.
Найл вздрогнул, осознав, насколько они были близки к гибели.
- Так вот чего они дожидались! Доггинз отвернулся.
- Коварный мерзавец получил, на что напрашивался. - И сокрушенно
качнув головой:
- Но это ж надо, такой перерасход взрывчатки!
Оба были настолько зачарованы расходившимся черным облаком, что
упустили из внимания происходящее внизу. Доггинз, тревожно вскрикнув,
свирепо дернул за шнур выводного клапана. Шипящую струю смрада снесло
ветром. Шар, вздрогнув, пошел на снижение. Изогнутые шпили города жуков
были уже довольно близко. А на земле, словно пятнами парчи покрывая зеленое
поле, стояли паучьи полчища.
Доггинз разразился вдруг хохотом.
Найл изумленно на него уставился, затем понял, что тот хохочет от
облегчения, а в глазах стояли слезы радости.
- Ты был прав, - сказал Доггинз, кладя Найлу руку на плечо, - они
действительно блефовали. Город не взят.
- Ты уверен? - Найл все же подозревал ловушку.
- Глянь.
Найл посмотрел по направлению выставленного пальца. Вначале было не
ясно, куда указывает Доггинз - то ли на главную площадь, то ли на зеленый
газон. Лишь заметив внизу шевеление, он различил, что на газоне, плотно,
спина к спине сбились жуки-бомбардиры; столько их, что и дорожек не видно.
- Но почему они все там? Почему не защищают город?
- Кто тебе сказал, что не защищают?
- Я не пойму...
Доггинз уже не слушал.
Он пристально вглядывался вниз, время от времени попихивая в шар
кулаком. Посмотрев вниз, Найл сообразил, почему.
Вместо того чтобы сдавать высоту постепенно, по наклонной, они шли
вниз почти отвесно, норовя в конечном итоге приземлиться в самой гуще
пауков. Кожу обдавал знакомый уже холод. Все ясно. Пауки сообща действовали
на порифид внутри шара, заставляя его поглощать собственный газ, чтобы шар,
сдувшись до времени, камнем упал вниз.
- Н-ну, ладно, - процедил Доггинз сквозь зубы. - Коль уж вы сами этого
хотите...
Он вынул из чехла жнец и снял с предохранителя. Опершись о стенку
мешка, направил оружие вниз.
В ярком солнечном свете луч энергии был почти невидим, но когда ударил
в землю, во все стороны полыхнуло голубое зарево. Пауки жухли, таяли, земля
обугливалась.
Тут сонмище черных силуэтов бросилось бежать, сталкиваясь и налезая
один на другого в слепом ужасе. Найл зачарованно следил, как те из них, что
припустили в сторону города жуков, вдруг останавливаются, словно
натолкнувшись на невидимую стену. Мгновение, и они, дернувшись, уже бегут
обратно.
Это была та же массовая паника, что и нынче утром, - мгновенно
передающийся слепой предсмертный ужас, напрочь лишающий разума и
самообладания.
Шар снова свирепо подкинуло, на этот раз от жара, толстым щитом
взбухающего над землей, подобно взрыву какого-нибудь несоразмерно большого
фейерверка.
Найла бросило на колени. Жар на мгновение стал таким невыносимым, что
он испугался, как бы не затлела ткань. Мешок неистово мотало из стороны в
сторону. Кое-как встав, выглянул - земля опять маячила где-то далеко внизу.
- Я буду править, ты выпускай газ! - крикнул Доггинз.
Он подал Найлу шнур выводного клапана. Следующие пять минут Доггинз
демонстрировал чудеса воздухоплавания, временами вписывая шар прямо в струю
ветра. Найл держал шнур, но не пытался его использовать: порифид было проще
контролировать силой воли. Существо, похоже, замечательно чувствовало
мысленные команды, выделяя и поглощая газ с точностью, позволяющей
аккуратно лавировать при спуске. В момент, когда ветер едва не занес их на
один из изогнутых шпилей, Найл сподобился поднять шар так, что тот проплыл
буквально в нескольких сантиметрах над острием.
Вот внизу уже бегут люди, стараясь поспеть за шаром.
Впереди толпы Найл распознал жену Доггинза, Селиму. Спустя минуту шар
зацепился за ветви высокого дерева, погасившего основной запас скорости,
скребнул по стене дома и, в конце концов, приземлился возле выложенного
мозаикой бассейна. Навстречу уже тянулись руки, участливо помогая выбраться
из обвисшего складками мешка. Селима, порывисто обняв мужа за шею, усердно
его нацеловывала. Найла тесно обступили люди, наперебой задавая вопросы.
Незнакомая молодая девушка одела ему на шею цветную бумажную гирлянду.
На рукаве повис какой-то мальчуган, с просьбами покатать его на шаре.
Поднялась суматоха: шар сделал попытку опять подняться в воздух. Когда
Доггинз потянул молнию, освобождая полость от давления, пахнуло таким
смрадом, что тут же послышались негодующие возгласы, а какого-то ребенка
стало неудержимо рвать. Найл, задержав дыхание, поспешил выйти под ветер.
Он пристально вглядывался в лица, выискивая Одину, но той нигде не
было. На секунду в отдалении мелькнули длинные светлые волосы. Сердце
отчаянно забилось; нет, это оказалась жена Доггинза, Лукреция. Работая
локтями, Найл протолкнулся к ней:
- Где Одина?
- Одина? - Та будто не понимала. - А-а, она у жуков.
Лицо женщины казалось унылым и осунувшимся.
- Что-то случилось?
Она как-то странно, искоса посмотрела на него.
- А ты сам не догадываешься? Она пронырнула к мужу, нетерпеливо
оттерла в сторону Селиму и что-то прошептала ему на ухо. Улыбка у Доггинза
моментально сошла с лица, сменившись тревожным волнением. Найл тоже
протиснулся к нему следом за женщиной.
- Что там такое?
- Беда.
- Пауки?
Губы Доггинзу скривила горькая усмешка.
- Нет, гораздо хуже. Меня вызывают ответчиком на Совет.
- За что?
- Подозреваю, что за возмущение спокойствия, - ответил Доггинз, пожав
плечами.
- Мне тоже пойти? Лукреция резко вклинилась:
- Хозяин послал за одним тобой!
- Не разрешается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27