Вот почему они послали Каззака
мириться с нами. Было бы непоправимой глупостью лишиться этого
преимущества.
- У них может быть и другая причина, - озадаченно заметил Найл.
- Какая же? - с любопытством взглянул Доггинз.
- Протянуть время.
Прежде чем Доггинз нашелся, что ответить, в дверь постучали и голос
Каззака спросил:
- Смею ли я войти?
Милон отодвинул кресло, и Каззак протиснулся мимо него. На этот раз
проходить он не стал. На лице, похоже, признаки беспокойства. Откашлявшись,
Каззак заговорил:
- Прежде всего, пауки умоляют меня обратиться к вам еще раз. Они
подчеркивают, что желают исключительно мира. Им было бы даже на руку, чтобы
вы возвратились в город жуков с оружием, лишь бы только обещали, что
уничтожите его там на месте. - Он зачастил, видя, что Доггинз собирается
перебить его: - Видите ли, они не совсем доверяют людям. Я не в том смысле,
что не верят вашему слову; просто они считают, что, пока у вас на
вооружении имеются жнецы, мир не будет прочным. В людях почему-то живет
неистребимая тяга преступать закон и разрушать. Поэтому, рано или поздно,
ваше оружие окажется непременно направлено против них. Я сам человек и
вынужден сознаться, что их опасения справедливы. Так ведь?
Он, не прерывая речи, окинул всех взором, и Найл заметил, что
большинство юношей согласно кивнули. Каззак, безусловно, имел дар убеждать.
Но Доггинз решительно покачал головой.
- Прошу прощения, Каззак. Мы ни на каких условиях не расстанемся со
жнецами. Если нам не дадут пройти свободно, мы будем вынуждены прорываться
с боем. И если придется, то распылим с десяток тысяч пауков - я имею в
виду, распылим в буквальном смысле.
Каззак протяжно вздохнул.
- В таком случае мне придется выложить вторую часть послания - и
уверяю, излагать ее мне так же неприятно, как вам выслушивать. Я посланник,
только и всего. - Он пристально всмотрелся в глаза сначала Доггинзу, затем
стоящему по соседству Найлу. - Они просили передать, что удерживают сейчас
мать и брата Найла как заложников... - Каззак сделал паузу; чувствовалось,
насколько он взволнован. - Они также просят передать, что захватили сейчас
город жуков-бомбардиров, все ваши семьи тоже держат как заложников. Если вы
сдадите оружие или же согласитесь его уничтожить, все они будут
освобождены. Кроме того, мать и брат Найла, да и все, кого он выберет,
смогут беспрепятственно перебраться в город жуков. - Он склонил голову. -
Вот это я и хотел передать.
Доггинз побагровел, на лбу вздулась жила.
- Если эти ублюдки тронут хоть кого-то из наших, я клянусь: порешу
всех раскоряк в этом городе, до единого!
Взгляд у него был такой свирепый, что Каззак отвел глаза. Кашлянув,
произнес:
- Я могу лишь повторить то, что сказал. Они не хотят никого трогать.
Они просто желают только мира. Благополучие ваших семей в обмен на жнецы.
Найл посмотрел на Доггинза.
В его беспомощном гневе чувствовалась растерянность. Доггинз явно не
знал, что предпринять.
Найл коснулся его руки:
- Нам бы обсудить это между собой. Каззак облегченно улыбнулся:
- Я уж прошу вас, обсудите. Вас никто не посмеет торопить. Может, мне
лучше подождать снаружи?
- Да, это бы лучше всего, - поспешно кивнул Найл.
Каззак церемонно поклонился, поблагодарил улыбкой Милона за то, что
открыл дверь, и пятясь вышел. Пока шаги не смолкли, никто не произнес ни
слова.
В воцарившейся тишине чувствовалось растерянное смятение.
- Ну что ж. Вот, похоже, и все, - выговорил Доггинз блеклым голосом.
А Найл уже повернул медальон к груди, и от чувства глубокой
сосредоточенности обреченность исчезла.
- Ты думаешь сдаваться? Доггинз передернул плечами.
- А ты, никак, видишь иной выход!
- Да. Не принимать их условий.
- Как мы пойдем на такой риск? Они же сразу погубят наши семьи!
Найл окинул взглядом остальных. Видно было, что они разделяют мнение
распорядителя.
- Послушайте меня, - сказал он. - Я понимаю ваши чувства, моя семья
тоже в заложниках. Но что будет толку, если мы сдадимся? Вы не верите
паукам. Поставьте-ка себя на место Смертоносца-Повелителя. Вы уже раз
одержали над ним верх. Нет гарантии, что этого не произойдет еще раз. Чтобы
этого не допустить, надо единственно уничтожить вас и ваши семьи. Думаете,
он усомнится, окажись вы в его милости?
Слова повергли всех в нелегкое раздумье, и он поспешил продолжить:
- А представьте, что вы откажетесь сдаться. Что ж, они действительно
могут исполнить угрозу насчет заложников, но при этом наперед должны знать,
что вы не успокоитесь, прежде чем не лишите жизни сотню пауков в отместку
за каждого погибшего. Пока у вас есть оружие, вы владеете силой, лишить
которой вас могут только вместе с жизнью. Зачем бездумно отдавать себя на
милость пауков?
Можно с таким же успехом просто подставить голову, под топор: берите,
рубите! - Он повернулся к Доггинзу. - И откуда тебе известно, правду ли
говорят? Город жуков, что, совершенно не защищен?
- Ну да! Защищен, конечно. Но его можно захватить, особенно если
ринуться внезапно.
- И это так легко?
Доггинз мрачно ухмыльнулся.
- Едва ли. Жуки не доверяют паукам.
- Так что пауки, может статься, пытаются выманить у нас оружие
хитростью?
Доггинз угрюмо уставился в пол, соображая. Обернулся к остальным:
- А вы что думаете?
Такое обращение застало людей врасплох, они привыкли выполнять
распоряжения.
- Может. Найл и прав, - неуверенно предложил Милон. Доггинз пришел к
решению.
- Открывайте дверь. Кресло в сторону. Дневной свет хлынул потоком, на
секунду все зажмурились. Доггинз решительной походкой подошел к выходу.
- Каззак, ты слышишь меня?
- Слышу! - послышалось в отдалении.
- Скажи им, мы выходим! - И, повернувшись к остальным: - Оружие
держать наготове, но без команды не стрелять. И посматривайте у себя над
головой. Не забывайте, они могут кинуться сверху.
Выйдя на свет, Доггинз начал подниматься по ступеням. Остальные, держа
оружие наготове, потянулись цепочкой следом. Поднимаясь по лестнице, Найл
поглядел вверх. Между крышами через улицу была натянута паутина, но
признаков засады вроде не просматривалось.
Выйдя за ворота, Найл с изумлением обнаружил, какая прорва пауков их,
оказывается, поджидает. Тысяч десять, не меньше, плотно обступали обе
стороны мостовой, начиная от угла улицы и дальше вглубь квартала. Свободным
оставался единственный участок, идущий прямо от подворотни. Завидев людей,
пауки подались, образовав широкий полукруг; самые ближние стояли вместе с
Каззаком по ту сторону мостовой. Найлу же и такого расстояния хватило на
то, чтобы с ужасом ощутить: деваться некуда. Он ошеломленно осознал, что
пауки воспринимают людей с такой же гадливостью, как сами люди пауков или
ядовитых змей. Для них он был бледнокожей ядовитой тварью, опасной для
жизни, и каждый из них с удовольствием впился бы ему сейчас клыками в
глотку. От взоров бесстрастных глаз кожа покрывалась пупырышками, как от
холода, - знакомое уже ощущение.
У других, было заметно, тоже сильно сдают нервы. Милон, сдерживаясь,
чтобы не дрожали руки, сжимал оружие так, что костяшки пальцев побелели.
Глядя на Космина, можно было подумать, что его сейчас стошнит. Доггинз
был бледен как полотно, на лице проступали бисеринки пота. Давление
незримой враждебной силы, казалось, всасывает жизненную энергию.
Даже повернутый внутрь, медальон не спасал готовое рухнуть
самообладание. В глазах мельтешили черные крапинки.
- Ну что, вы решили принять наши условия? - осведомился Каззак.
Его голос восстановил нормальное самочувствие, удушающая слабость
неожиданно исчезла. Найл выступил вперед и твердо произнес:
- Ответ, увы, отрицательный. Каззак явно не ожидал этого.
- Вы не находите, что поступаете опрометчиво? - громко спросил он.
- Нет.
Тут до Найла дошло, что время, отведенное на словеса, истекло; все
должно увенчаться хоть каким-нибудь действием, иначе все провалится.
- Видите вон то здание? - кивком указал он.
Он навел ружье на десятиэтажный дом в юго-восточном углу улицы и
поднял ствол так, чтобы приходился выше паучьих голов. Затем нажал на
спуск.
Он был готов ко многому, но увиденное его просто потрясло. Отдача
последовала такая, что оружие едва не вырвалось из рук. Слепящая голубая
вспышка энергии ударила в здание, объяв его ослепительно голубым ореолом.
Отдачей откинуло на несколько градусов ствол, и уже этого ничтожного
смещения хватило, чтобы пробить в стене двадцатиметровую брешь. Трудно было
верить собственным глазам: удар пробил здание, словно карточный домик;
через дальнюю стену проглянула синева неба.
Затем все здание просело и стало грузно осыпаться, каменные обломки
градом полетели вниз.
Найл, ошеломленный масштабом содеянного, отпустил крючок почти
мгновенно, но дом продолжал разваливаться, словно под него был подложен
сильнейший заряд.
Пара этажей обрушилась прямо вниз, на скученную массу пауков.
Передовые ряды испуганно метнулись вперед, агония умирающих губительной
волной обрушилась на невредимых. Найл улавливал, что это все от паники, но
остальные, неспособные этого понять, открыли огонь.
Жнецы, направленные под углом пониже, чем у Найла, действовали как
огнеметы, прорубая коридоры сквозь копошащиеся кряжистые тела. Воздух
наполнил удушливый смрад горелой паучьей плоти.
Считанные секунды - и пауки кинулись врассыпную, о нападении никто и
не помышлял. Начался полный переполох. Передающаяся из ума в ум агония не
щадила и живых.
Лишь один Найл понимал, что произошло. Остальные все просто ошалели от
такого чуда. Мысленно они уже распрощались с жизнью, а тут на тебе - враги
разбегаются кто куда. Найлу же было просто дурно - духовно, а не физически
- от такой победы.
Что-то шевельнулось в канаве по ту сторону мостовой - Каззак. Медленно
выбравшись, он неверной, пьяной поступью побрел через мостовую навстречу
людям.
Тога порвана, оба колена расцарапаны, в крови. И лицо тоже: бровь
глубоко рассечена, под глазом набрякает синяк.
Остановившись перед Найлом, он изменившимся голосом спросил:
- И это было необходимо? Найл попытался раскрыть рот, но слова
застряли в глотке.
Ответил за него Доггинз:
- Что ж, похоже, только так и получилось выпутаться. - Он вытер
струящийся со лба пот. - Я уж и не чаял, что мы выберемся живыми.
Найл обрел дар речи.
- Сожалею. Но я не знал, что так получится. Я только хотел показать,
какое мощное это оружие.
Удивительно, Найл был - само спокойствие. Доггинз расхохотался.
- Ты, конечно же, их убедил! - Он посмотрел на Каззака. - Ну что,
господин управитель, тоже присоединитесь к нам?
Каззак походил на усталое животное. По щеке струилась теперь кровь.
Долгое время он не отрываясь смотрел на Доггинза, и трудно было разобрать,
что у него на уме.
- Нет, - промолвил он в конце концов, повернулся и медленно побрел
прочь, в сторону реки.
Доггинз, судя по всему, ничего не мог взять в толк.
- Он лукавит или придуривается? - спросил он у Найла.
Но Найл тоже мало что понял. Он пристально смотрел вслед ковыляющей
фигуре, чувствуя странную, участливую озабоченность и тревогу.
- Я не знаю.
Доггинз беспечно пожал плечами.
- Да ладно, какая тут разница. - Он повернулся к отряду. - Ну что,
парни, готовы? Тогда идем!
Шли бодро, двигаясь на север по середине широкой улицы, чтобы избежать
внезапного нападения. Про себя каждый чувствовал, что нападение вряд ли
возможно, но расслабляться до срока было глупо.
Доггинз то и дело пускал в ход жнец, распарывая висящие над головой
тенета: их нити серпантином свисали со зданий, трепеща на южном ветру.
Пройдя всю улицу до конца, они вышли на площадь перед городским залом
собраний. Зал собраний представлял собой массивное здание в псевдоантичном
стиле, с узкими помпезными колоннами, от времени давно почерневшими, и в
обрамлении подстриженных, хорошо ухоженных газонов.
Площадь была совершенно безлюдна, но отряд, тем не менее, остановился
осмотреться, прикидывая, не наблюдает ли кто из близстоящих зданий или
самого зала.
- Не нравится мне все это, - тревожно заметил Доггинз. - Не могут они
быть так глупы, что дадут нам убраться из своего города, даже ни разу не
помешав?
Найл и сам думал о том же. Паукам был нанесен неслыханный урон. И
вместе с тем Смертоносец-Повелитель должен отдавать себе отчет, что, если
позволит им сейчас уйти, то упустит основную - может, единственную -
возможность их уничтожить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27