Я попытался вырваться,
но не мог, и мне ничего не оставалось делать, как только
закрыть голову руками. Вдруг раздался крик боли, и удары по
мне прекратились. Он свалился с меня. Я сел и увидел Софи,
держащую в руках большой камень.
- Я ударила его, - гордо сказал она и добавила с неко-
торым беспокойством: - ты думаешь, он умер?
Она действительно ударила его. Он лежал неподвижно с
бледным лицом, а по его щеке стекала струйка крови. Но дышал
он нормально и был жив.
- О, - вдруг сказала Софи и выронила камень.
Мы посмотрели на Аллана, а потом друг на друга. Мы оба
хотели помочь ему, но испугались.
"Никто не должен знать. Никто!" - Говорила миссис
Вендер. А теперь он знал. И это испугало нас.
Я встал, взял Софи за руку и повел ее прочь.
- Пошли - нам здесь нечего делать.
..........
Джон Вендер внимательно выслушал все, что мы ему рас-
сказали.
- Вы уверены, что он видел? - Спросил он в конце.
- Нет, - ответил я. - Он видел след, поэтому он хотел
поймать ее.
Он медленно кивнул.
- Понятно, - сказал он, и я был удивлен его спокой-
ствием.
Он пристально посмотрел на наши лица. У Софи в широко
раскрытых глазах было смешанное выражение страха и возбужде-
ния. Под моими глазами были синяки, а на щеках грязные
пятна. Он отвернулся и встретился с взглядом жены.
- Боюсь, дорогая, что это пришло, - сказал он в конце
концов.
- О, Джонни, - лицо миссис Вендер при этих словах было
бледным и взволнованным.
- Мне жаль, Мери, но это оно и есть, ты сама знаешь. Мы
знали это раньше, мы знали, что рано или поздно оно произой-
дет. Слава богу, что это случилось при мне. Сколько тебе
нужно времени, чтобы приготовиться?
- Немного, Джонни. У меня всегда все приготовлено.
- Хорошо. Тогда примемся за дело.
Он встал, подошел к ней, положил руку на плечо, накло-
нился и поцеловал ее. Слезы стояли в его глазах.
- О, Джонни, дорогой. Ты так добр со мной, а ведь это я
принесла тебе... - Он остановил ее вторым поцелуем.
Некоторое время они глядели друг на друга, потом, ни
слова не говоря, они взглянули на Софи.
Миссис Вендер принялась за свои обычные дела. Она рас-
крыла кухонный шкаф, достала еду и положила на тарелки.
- Сначала умойтесь, грязнули, - сказала она нам. - По-
том с_ешьте это. Чтобы ни кусочка не осталось.
Умывшись, я задал вопрос, над которым задумывался
давно:
- Миссис Вендер, если все дело в лишних пальцах Софи,
почему вы не отрезали их, когда она была еще совсем малень-
кой? Я думаю, ей тогда было бы не очень больно, и никто не
узнал бы.
- Остались бы следы, Дэви. Люди все равно узнали бы. А
теперь быстрее за еду.
Она быстро вышла из комнаты.
- Мы уходим, - вдруг с полным ртом сказала Софи.
- Уходите? - Тихо спросил я.
Она кивнула.
- Мама говорила, что мы уйдем, если кто-нибудь узнает.
Мы чуть не ушли, когда ты увидел мои пальцы.
- Но... Вы уйдете насовсем? Никогда уже не вернетесь? -
С отчаянием спросил я.
- Да, наверное.
Я был голоден, но тут сразу потерял аппетит. Сверху
доносились звуки торопливых сборов, а глухие удары в доме
приобрели зловещий смысл. Я посмотрел через стол на Софи. В
горле у меня застрял комок, который я никак не мог
проглотить.
- Куда? - Спросил я, чувствуя себя несчастным.
- Не знаю. Далеко, - ответила она.
Мы продолжали есть. Софи лепетала с набитым ртом еще о
чем-то, а мне комок в горле мешал глотать. Все вокруг, до
самого горизонта, внезапно потемнело. Больше уже ничего не
повториться. Предчувствие наступающего одиночества поглотило
меня. Я с трудом удерживал слезы.
Миссис Вендер внесла в комнату несколько сумок и
пакетов. Я хмуро следил за тем, как она подтащила их к двери
и вновь вышла. Со двора зашел мистер Вендер и забрал сумки.
Возвратилаь миссис Вендер и увела Софи в соседнюю комнату.
Вторично зашел за сумками мистер Вендер, и я пошел за ним.
Две лошади, Спэт и Санди, терпеливо стояли у дверей с
навьюченными узлами. Я удивился отсутствию повозки и спросил
об этом.
Джон Вендер покачал головой.
- Повозка оставляет следы, а с вьючными лошадьми нас
никто не найдет, - сказал он мне.
Я следил за тем, как он увязывает новые узлы, и наби-
рался смелости.
- Мистер Вендер, - сказал я, - пожалуйста, возьмите
меня с собой.
Он прекратил свою работу и повернулся ко мне. Некоторое
время мы глядели друг другу в глаза, затем он медленно и с
сожалением покачал головой. Наверное, он заметил, что слезы
у меня подступили к глазам, потому что положил руку мне на
плечо.
- Пойдем со мной, Дэвид, - сказал он, направляясь в
дом.
Миссис Вендер стояла в гостинной с видом человека, за-
бывшего что-то и старающегося вспомнить.
- Он хочет уйти с нами, Мери, - сказал мистер Вендер.
Она села на табурет и протянула мне руки. Я молча подо-
шел к ней. Глядя на меня, она сказала:
- О, Джонни! Этот ужасный отец! Я боюсь его!
Стоя рядом с ней, я мог прочесть ее мысли. Они быстро
сменяли друг друга, но понять их было легко. Я знал, что она
искренне хочет взять меня с собой и в то же время знает, что
это невозможно. Так что я знал ответ раньше, чем Джон Вендер
изложил его словами.
- Я знаю, Мери. Я боюсь из-за Софи - и ты тоже. Если
нас поймают, то обвинят не только в укрывательстве, но и в
похищении.
- Если отберут Софи, то ничего хуже сделать мне уже не
смогут, Джонни.
- Но дело не в этом, дорогая. Они могут удовлетвориться
тем, что мы ушли из района, а кто другой понесет за нас
ответственность, их не будет особенно беспокоить. Но если
Стром потеряет сына, он поднимет крик на сто миль вокруг, и
я сомневаюсь, будут ли у нас тогда шансы скрыться. Они пере-
роют все в поисках Дэвида. Мы не можем увеличивать опаность
для Софи.
Миссис Вендер некоторое время молчала...
Я понимал, что она ищет выхода. Вдруг она обхватила
меня руками.
- Ты все понимаешь, Дэвид? Твой отец рассердился бы,
если бы мы взяли тебя с собой. И тогда у нас было бы гораздо
меньше шансов увезти Софи в безопасность. Я очень хочу взять
тебя с нами, но из-за Софи мы не должны делать этого. Будь
мужественным, Дэвид. Ты ее единственный друг, и ты поможешь
ей, если будешь мужественным.
Эти слова были лишь неловким повторением. Ее мысли были
для меня намного ясней, и я уже понял неизбежное решение. Я
все еще не мог говорить из-за комка в горле. Я кивнул без
слов, и позволил ей обнять меня так, как никогда не делала
моя мать.
..........
Сборы закончились перед наступлением сумерек. Когда все
было готово, мистер Вендер отвел меня в сторону.
- Дэвид, - сказал он, - я знаю, ты любишь Софи. Ты вел
себя с ней как герой, и теперь ты можешь еще раз помочь ей.
Ты хочешь ей помочь?
- Да, - ответил я. - Что я должен делать?
- Вот что. Когда мы уедем, ты не возвращайся домой.
Оставайся в нашем доме до рассвета. Ты дашь нам больше
времени для бегства. Ты сделаешь это?
- Да, - ответил я уверенно.
Мы пожали друг другу руки. Это сделало меня сильнее и
ответственнее, подобно тому, как я повзрослел в тот день,
когда Софи подвернула лодыжку.
Софи держала что-то в руке. Она подошла ко мне.
- Это тебе, Дэвид, - сказала она, протягивая мне руку.
Я взглянул. Вьющийся коричневый локон, перевязанный
кусочком желтой ленты. Я все еще глядел на него, когда она
схватила мою шею руками и поцеловала меня, скорее решитель-
но, чем рассудительно. Отец посадил ее на связку узлов на
спине лошади.
Миссис Вендер наклонилась и тоже поцеловала меня.
- Прощай, Дэвид, дорогой. Мы никогда не забудем тебя.
Они двинулись. Джон Вендер вел лошадь, ружье висело у
него на спине. Дойдя до поворота дороги, они остановились и
помахали мне. Я ответил. Они пошли дальше. И последнее, что
я увидел, была рука Софи, машущая мне, а потом сумерки скры-
ли их.
..........
Солнце было уже высоко, и все работали на полях, когда
я пробрался до дома. Во дворе никого не было, но у коновязи
стоял пони инспектора, и я предположил, что мой отец дома.
Я надеялся остаться незамеченным. У меня была тяжелая
ночь. Сначала я решительно не хотел трусить, но когда надви-
нулась темнота, решимость моя ослабела. До этого я ни разу
не ночевал вне дома, вне своей комнаты. Там все было знако-
мо, а пустой дом Вендеров вдруг наполнился странными зву-
ками. Я разыскал несколько свечей и зажег их. Все это сдела-
ло дом менее пустым, но не намного. Странные звуки продолжа-
лись и в доме, и вне его стен.
Я долго сидел прижавшись к стене, так что никто не мог
бы подобраться ко мне незамеченным. Много раз храбрость
покидала меня. Я готов был бежать. Думаю, что только мое
обещание и мысли о безопасности Софи заставили меня остаться
на месте. Но я до сих пор помню, как черно было все вокруг
меня, и как в этой черноте мне мерещились необ_яснимые звуки
и движения.
Ночь проходила в воображаемых ужасах, но на самом деле
ничего не случилось. Звуки шагов на ступеньках не привели к
появлению незнакомцев, стук и шелест также не предшествовал
чему-то страшному. В конце-концов, я почувствовал, что
несмотря на все мои страхи, глаза у меня слипаются, и я могу
свалиться с табурета. Я собрал всю свою храбрость и осмелил-
ся очень осторожно перебраться на кровать. Я взобрался на
нее и с благоговением снова прижался к стене. Некоторое
время я следил за огоньками свечей, размышляя, что же я буду
делать, когда они погаснут... Когда что-нибудь вдруг... А
они ушли... И тут меня разбудили лучи восходящего солнца.
Я нашел немного хлеба на завтрак, но к тому времени,
когда я добрался из дома Вендеров до своего дома, я был
снова голоден. Однако с этим можно было подождать. Первым
делом нужно было незаметно пробраться в свою комнату, так
как у меня была слабая надежда, что мое ночное отсутствие не
замечено, и я смогу сказать, что проспал. Но когда я шел
через двор, в окно кухни меня увидела Мери. Она тут же
позвала меня.
- Наконец-то ты пришел. Тебя искали всюду. Где ты был?
- И, не ожидая ответа от меня, добавила: - отец в ярости.
Лучше иди к нему сам.
Отец и инспектор были в редко используемой комнате для
гостей. Я, должно быть, пришел в критический момент. Инспек-
тор выглядел как обычно, но вид отца предвешал грозу.
- Подойди, - крикнул он, как только я появился в
дверях.
Я неохотно подошел ближе.
- Где ты был? Тебя не было всю ночь.
Я не ответил.
Он выпалил подряд полдюжины вопросов, с каждой секундой
все больше распаляясь, так как я не отвечал.
- Начинай говорить. Молчание тебе не поможет. Кто этот
ребенок, это богохульство, с которым ты был вчера? - Кричал
он.
Я все еще не отвечал. Он посмотрел на меня. Я никогда
не видел его таким сердитым и очень испугался.
Вмешался инспектор. Обычным спокойным голосом он сказал:
- Ты знаешь, Дэвид, что богохульство - очень, очень
серьезное преступление. За это сажают в тюрьму. Обязанность
каждого человека сообщать мне о любом таком проступке, даже
если он не очень уверен в этом, чтобы я мог решить, так ли
это. Особенно важно, когда это касается богохульства. А в
данном случае, если только молодой Эрви не ошибся, в этом
нет никакого сомнения. Он сказал, что у девочки было шесть
пальцев на ноге. Это правда?
- Нет, - сказал я.
- Он лжет, - сказал мой отец.
- Вижу, - спокойно сказал инспектор. - И если это
неправда, тогда почему бы тебе не назвать имени ее? - Рассу-
дительно спросил он.
Я не ответил на это. Мне казалось, что это был наиболее
безопасный путь. Мы смотрели друг на друга.
- Ты, конечно, сам видел. Если это неправда... - Убеди-
тельно продолжал он, но мой отец оборвал его.
- Я сам займусь этим. Мальчик лжет. - И добавил, обра-
щаясь ко мне: - иди в свою комнату.
Я колебался. Я хорошо знал, что это означает, но я знал
также, что в таком состоянии отец все равно не будет слушать
меня. Я поставил банку и повернулся. Отец пошел за мной,
схватив со стола хлыст.
- Это мой хлыст, - отрывисто сказал инспектор.
Отец, казалось, его не слышал. Инспектор встал.
- Я сказал, что это мой хлыст, - повторил он с жесткой,
зловещей нотой в голосе.
Отец остановился. Яростным жестом он швырнул хлыст
обратно на стол. Поглядев на инспектора, он опять двинулся к
двери за мной.
..........
Я не знаю, где была моя мать. Возможно, она тоже боя-
лась отца. Пришла Мери и произнесла несколько утешительных
слов, немного поплакала, помогла мне лечь в постель, а потом
покормила с ложки супом. При ней я держался храбро, но
когда она ушла, слезы потекли на мою подушку. Но не телесная
боль вызвала их, а горечь унижения и презрения к самому
себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
но не мог, и мне ничего не оставалось делать, как только
закрыть голову руками. Вдруг раздался крик боли, и удары по
мне прекратились. Он свалился с меня. Я сел и увидел Софи,
держащую в руках большой камень.
- Я ударила его, - гордо сказал она и добавила с неко-
торым беспокойством: - ты думаешь, он умер?
Она действительно ударила его. Он лежал неподвижно с
бледным лицом, а по его щеке стекала струйка крови. Но дышал
он нормально и был жив.
- О, - вдруг сказала Софи и выронила камень.
Мы посмотрели на Аллана, а потом друг на друга. Мы оба
хотели помочь ему, но испугались.
"Никто не должен знать. Никто!" - Говорила миссис
Вендер. А теперь он знал. И это испугало нас.
Я встал, взял Софи за руку и повел ее прочь.
- Пошли - нам здесь нечего делать.
..........
Джон Вендер внимательно выслушал все, что мы ему рас-
сказали.
- Вы уверены, что он видел? - Спросил он в конце.
- Нет, - ответил я. - Он видел след, поэтому он хотел
поймать ее.
Он медленно кивнул.
- Понятно, - сказал он, и я был удивлен его спокой-
ствием.
Он пристально посмотрел на наши лица. У Софи в широко
раскрытых глазах было смешанное выражение страха и возбужде-
ния. Под моими глазами были синяки, а на щеках грязные
пятна. Он отвернулся и встретился с взглядом жены.
- Боюсь, дорогая, что это пришло, - сказал он в конце
концов.
- О, Джонни, - лицо миссис Вендер при этих словах было
бледным и взволнованным.
- Мне жаль, Мери, но это оно и есть, ты сама знаешь. Мы
знали это раньше, мы знали, что рано или поздно оно произой-
дет. Слава богу, что это случилось при мне. Сколько тебе
нужно времени, чтобы приготовиться?
- Немного, Джонни. У меня всегда все приготовлено.
- Хорошо. Тогда примемся за дело.
Он встал, подошел к ней, положил руку на плечо, накло-
нился и поцеловал ее. Слезы стояли в его глазах.
- О, Джонни, дорогой. Ты так добр со мной, а ведь это я
принесла тебе... - Он остановил ее вторым поцелуем.
Некоторое время они глядели друг на друга, потом, ни
слова не говоря, они взглянули на Софи.
Миссис Вендер принялась за свои обычные дела. Она рас-
крыла кухонный шкаф, достала еду и положила на тарелки.
- Сначала умойтесь, грязнули, - сказала она нам. - По-
том с_ешьте это. Чтобы ни кусочка не осталось.
Умывшись, я задал вопрос, над которым задумывался
давно:
- Миссис Вендер, если все дело в лишних пальцах Софи,
почему вы не отрезали их, когда она была еще совсем малень-
кой? Я думаю, ей тогда было бы не очень больно, и никто не
узнал бы.
- Остались бы следы, Дэви. Люди все равно узнали бы. А
теперь быстрее за еду.
Она быстро вышла из комнаты.
- Мы уходим, - вдруг с полным ртом сказала Софи.
- Уходите? - Тихо спросил я.
Она кивнула.
- Мама говорила, что мы уйдем, если кто-нибудь узнает.
Мы чуть не ушли, когда ты увидел мои пальцы.
- Но... Вы уйдете насовсем? Никогда уже не вернетесь? -
С отчаянием спросил я.
- Да, наверное.
Я был голоден, но тут сразу потерял аппетит. Сверху
доносились звуки торопливых сборов, а глухие удары в доме
приобрели зловещий смысл. Я посмотрел через стол на Софи. В
горле у меня застрял комок, который я никак не мог
проглотить.
- Куда? - Спросил я, чувствуя себя несчастным.
- Не знаю. Далеко, - ответила она.
Мы продолжали есть. Софи лепетала с набитым ртом еще о
чем-то, а мне комок в горле мешал глотать. Все вокруг, до
самого горизонта, внезапно потемнело. Больше уже ничего не
повториться. Предчувствие наступающего одиночества поглотило
меня. Я с трудом удерживал слезы.
Миссис Вендер внесла в комнату несколько сумок и
пакетов. Я хмуро следил за тем, как она подтащила их к двери
и вновь вышла. Со двора зашел мистер Вендер и забрал сумки.
Возвратилаь миссис Вендер и увела Софи в соседнюю комнату.
Вторично зашел за сумками мистер Вендер, и я пошел за ним.
Две лошади, Спэт и Санди, терпеливо стояли у дверей с
навьюченными узлами. Я удивился отсутствию повозки и спросил
об этом.
Джон Вендер покачал головой.
- Повозка оставляет следы, а с вьючными лошадьми нас
никто не найдет, - сказал он мне.
Я следил за тем, как он увязывает новые узлы, и наби-
рался смелости.
- Мистер Вендер, - сказал я, - пожалуйста, возьмите
меня с собой.
Он прекратил свою работу и повернулся ко мне. Некоторое
время мы глядели друг другу в глаза, затем он медленно и с
сожалением покачал головой. Наверное, он заметил, что слезы
у меня подступили к глазам, потому что положил руку мне на
плечо.
- Пойдем со мной, Дэвид, - сказал он, направляясь в
дом.
Миссис Вендер стояла в гостинной с видом человека, за-
бывшего что-то и старающегося вспомнить.
- Он хочет уйти с нами, Мери, - сказал мистер Вендер.
Она села на табурет и протянула мне руки. Я молча подо-
шел к ней. Глядя на меня, она сказала:
- О, Джонни! Этот ужасный отец! Я боюсь его!
Стоя рядом с ней, я мог прочесть ее мысли. Они быстро
сменяли друг друга, но понять их было легко. Я знал, что она
искренне хочет взять меня с собой и в то же время знает, что
это невозможно. Так что я знал ответ раньше, чем Джон Вендер
изложил его словами.
- Я знаю, Мери. Я боюсь из-за Софи - и ты тоже. Если
нас поймают, то обвинят не только в укрывательстве, но и в
похищении.
- Если отберут Софи, то ничего хуже сделать мне уже не
смогут, Джонни.
- Но дело не в этом, дорогая. Они могут удовлетвориться
тем, что мы ушли из района, а кто другой понесет за нас
ответственность, их не будет особенно беспокоить. Но если
Стром потеряет сына, он поднимет крик на сто миль вокруг, и
я сомневаюсь, будут ли у нас тогда шансы скрыться. Они пере-
роют все в поисках Дэвида. Мы не можем увеличивать опаность
для Софи.
Миссис Вендер некоторое время молчала...
Я понимал, что она ищет выхода. Вдруг она обхватила
меня руками.
- Ты все понимаешь, Дэвид? Твой отец рассердился бы,
если бы мы взяли тебя с собой. И тогда у нас было бы гораздо
меньше шансов увезти Софи в безопасность. Я очень хочу взять
тебя с нами, но из-за Софи мы не должны делать этого. Будь
мужественным, Дэвид. Ты ее единственный друг, и ты поможешь
ей, если будешь мужественным.
Эти слова были лишь неловким повторением. Ее мысли были
для меня намного ясней, и я уже понял неизбежное решение. Я
все еще не мог говорить из-за комка в горле. Я кивнул без
слов, и позволил ей обнять меня так, как никогда не делала
моя мать.
..........
Сборы закончились перед наступлением сумерек. Когда все
было готово, мистер Вендер отвел меня в сторону.
- Дэвид, - сказал он, - я знаю, ты любишь Софи. Ты вел
себя с ней как герой, и теперь ты можешь еще раз помочь ей.
Ты хочешь ей помочь?
- Да, - ответил я. - Что я должен делать?
- Вот что. Когда мы уедем, ты не возвращайся домой.
Оставайся в нашем доме до рассвета. Ты дашь нам больше
времени для бегства. Ты сделаешь это?
- Да, - ответил я уверенно.
Мы пожали друг другу руки. Это сделало меня сильнее и
ответственнее, подобно тому, как я повзрослел в тот день,
когда Софи подвернула лодыжку.
Софи держала что-то в руке. Она подошла ко мне.
- Это тебе, Дэвид, - сказала она, протягивая мне руку.
Я взглянул. Вьющийся коричневый локон, перевязанный
кусочком желтой ленты. Я все еще глядел на него, когда она
схватила мою шею руками и поцеловала меня, скорее решитель-
но, чем рассудительно. Отец посадил ее на связку узлов на
спине лошади.
Миссис Вендер наклонилась и тоже поцеловала меня.
- Прощай, Дэвид, дорогой. Мы никогда не забудем тебя.
Они двинулись. Джон Вендер вел лошадь, ружье висело у
него на спине. Дойдя до поворота дороги, они остановились и
помахали мне. Я ответил. Они пошли дальше. И последнее, что
я увидел, была рука Софи, машущая мне, а потом сумерки скры-
ли их.
..........
Солнце было уже высоко, и все работали на полях, когда
я пробрался до дома. Во дворе никого не было, но у коновязи
стоял пони инспектора, и я предположил, что мой отец дома.
Я надеялся остаться незамеченным. У меня была тяжелая
ночь. Сначала я решительно не хотел трусить, но когда надви-
нулась темнота, решимость моя ослабела. До этого я ни разу
не ночевал вне дома, вне своей комнаты. Там все было знако-
мо, а пустой дом Вендеров вдруг наполнился странными зву-
ками. Я разыскал несколько свечей и зажег их. Все это сдела-
ло дом менее пустым, но не намного. Странные звуки продолжа-
лись и в доме, и вне его стен.
Я долго сидел прижавшись к стене, так что никто не мог
бы подобраться ко мне незамеченным. Много раз храбрость
покидала меня. Я готов был бежать. Думаю, что только мое
обещание и мысли о безопасности Софи заставили меня остаться
на месте. Но я до сих пор помню, как черно было все вокруг
меня, и как в этой черноте мне мерещились необ_яснимые звуки
и движения.
Ночь проходила в воображаемых ужасах, но на самом деле
ничего не случилось. Звуки шагов на ступеньках не привели к
появлению незнакомцев, стук и шелест также не предшествовал
чему-то страшному. В конце-концов, я почувствовал, что
несмотря на все мои страхи, глаза у меня слипаются, и я могу
свалиться с табурета. Я собрал всю свою храбрость и осмелил-
ся очень осторожно перебраться на кровать. Я взобрался на
нее и с благоговением снова прижался к стене. Некоторое
время я следил за огоньками свечей, размышляя, что же я буду
делать, когда они погаснут... Когда что-нибудь вдруг... А
они ушли... И тут меня разбудили лучи восходящего солнца.
Я нашел немного хлеба на завтрак, но к тому времени,
когда я добрался из дома Вендеров до своего дома, я был
снова голоден. Однако с этим можно было подождать. Первым
делом нужно было незаметно пробраться в свою комнату, так
как у меня была слабая надежда, что мое ночное отсутствие не
замечено, и я смогу сказать, что проспал. Но когда я шел
через двор, в окно кухни меня увидела Мери. Она тут же
позвала меня.
- Наконец-то ты пришел. Тебя искали всюду. Где ты был?
- И, не ожидая ответа от меня, добавила: - отец в ярости.
Лучше иди к нему сам.
Отец и инспектор были в редко используемой комнате для
гостей. Я, должно быть, пришел в критический момент. Инспек-
тор выглядел как обычно, но вид отца предвешал грозу.
- Подойди, - крикнул он, как только я появился в
дверях.
Я неохотно подошел ближе.
- Где ты был? Тебя не было всю ночь.
Я не ответил.
Он выпалил подряд полдюжины вопросов, с каждой секундой
все больше распаляясь, так как я не отвечал.
- Начинай говорить. Молчание тебе не поможет. Кто этот
ребенок, это богохульство, с которым ты был вчера? - Кричал
он.
Я все еще не отвечал. Он посмотрел на меня. Я никогда
не видел его таким сердитым и очень испугался.
Вмешался инспектор. Обычным спокойным голосом он сказал:
- Ты знаешь, Дэвид, что богохульство - очень, очень
серьезное преступление. За это сажают в тюрьму. Обязанность
каждого человека сообщать мне о любом таком проступке, даже
если он не очень уверен в этом, чтобы я мог решить, так ли
это. Особенно важно, когда это касается богохульства. А в
данном случае, если только молодой Эрви не ошибся, в этом
нет никакого сомнения. Он сказал, что у девочки было шесть
пальцев на ноге. Это правда?
- Нет, - сказал я.
- Он лжет, - сказал мой отец.
- Вижу, - спокойно сказал инспектор. - И если это
неправда, тогда почему бы тебе не назвать имени ее? - Рассу-
дительно спросил он.
Я не ответил на это. Мне казалось, что это был наиболее
безопасный путь. Мы смотрели друг на друга.
- Ты, конечно, сам видел. Если это неправда... - Убеди-
тельно продолжал он, но мой отец оборвал его.
- Я сам займусь этим. Мальчик лжет. - И добавил, обра-
щаясь ко мне: - иди в свою комнату.
Я колебался. Я хорошо знал, что это означает, но я знал
также, что в таком состоянии отец все равно не будет слушать
меня. Я поставил банку и повернулся. Отец пошел за мной,
схватив со стола хлыст.
- Это мой хлыст, - отрывисто сказал инспектор.
Отец, казалось, его не слышал. Инспектор встал.
- Я сказал, что это мой хлыст, - повторил он с жесткой,
зловещей нотой в голосе.
Отец остановился. Яростным жестом он швырнул хлыст
обратно на стол. Поглядев на инспектора, он опять двинулся к
двери за мной.
..........
Я не знаю, где была моя мать. Возможно, она тоже боя-
лась отца. Пришла Мери и произнесла несколько утешительных
слов, немного поплакала, помогла мне лечь в постель, а потом
покормила с ложки супом. При ней я держался храбро, но
когда она ушла, слезы потекли на мою подушку. Но не телесная
боль вызвала их, а горечь унижения и презрения к самому
себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35