— А с вами ничего не стрясется?
— Скорее всего.
— Это имеет какое-то отношение к Гранди, так ведь?
— Да.
— Будьте осторожны, Мэллори.
— Постараюсь. Увидимся через полчаса.
Повесив трубку, он еще раз оглядел комнату, отыскивая какое-нибудь средство связаться с Гранди. Взгляд его упал на хрустальный шар, и в конце концов Мэллори поднял его, чтобы осмотреть. Пока он вертел шар в поисках какого-нибудь пульта управления, внутри возник образ пасторального пейзажа под снегопадом, а когда поставил шар обратно, тот сосредоточился на показе старого фильма братьев Маркс.
В конце концов Мэллори со вздохом взялся за телефон и спросил в справочной номер Гранди. Испустив в начале вопль ужаса, телефонистка проинформировала его, что номер Гранди в списках не значится.
— А, какого черта! — пробормотал детектив под нос, уставившись на буквы, написанные на диске рядом с цифрами. — Кто не рискует, тот не пьет шампанского.
И аккуратно набрал Г-Р-А-Н-Д-И.
Тут же в воздухе всколыхнулось облачко рыжеватого дыма, и Гранди предстал перед Мэллори во всей своей демонической красе.
— Ай да Мэллори, ай да сукин сын! — выдохнул Мэллори. — Это и в самом деле сработало!
— Я видел, что ты пытаешься вступить со мной в контакт, и решил пособить тебе, — сообщил Гранди, устремив на детектива пылающий злобой взгляд. — Мембрана затвердела, Мэллори. Ты прозевал последний шанс удрать.
— А ты прозевал куда больше. — Мэллори откинулся на спинку кушетки. — Война окончена, Гранди.
— О чем это ты таком толкуешь? — угрожающим тоном спросил демон.
— Камень в моем Манхэттене, и до него уже не добраться ни тебе, ни мне.
— Я тебе не верю.
— Верь чему хочешь, — пожал плечами Мэллори. — Но рубин ты больше не увидишь. Придется тебе удовлетвориться этим миром.
— Никто никогда добровольно не отступится от предмета подобной силы, — убежденно заявил Гранди. — Он по-прежнему у тебя, Мэллори, и эта попытка убедить меня, что человек твоих качеств откажется от него, недостойна тебя.
— Как скажешь.
— Так и скажу. Но все же таки ты совершил грубый просчет. У тебя была возможность тихо-спокойно уйти, а ты ею пренебрег. Теперь я буду следить и выжидать, и когда ты протянешь руку к рубину, я нанесу удар. Как бы краток ни был остаток твоей жизни, она пройдет здесь.
— Бывают места и похуже, — заметил Мэллори. — Дьявол, да за одну ночь я постиг фундаментальные правила игры, нашел рубин и ухитрился помешать тебе завладеть им. Кто знает? Глядишь, через неделю я буду здесь верховодить.
— Этот Манхэттен вовсе не такая уж утопия, как тебе кажется, Мэллори, — заявил демон.
— Может, и нет, — согласился детектив. — Но, с другой стороны, он ничуть не хуже, чем тот, что я покинул.
— Ты думаешь?! — громогласно возгласил Гранди. — Тогда не своди глаз с хрусталя!
По мановению его руки Мэллори вдруг увидел в хрустальном шаре перекресток Пятой авеню и Пятьдесят седьмой улицы. Небольшая толпа прохожих стояла на углу, ожидая зеленого света.
— Полицейский, пожалуй. — Гранди указал острым, как стрела, пальцем на регулировщика. Внезапно тот схватился за грудь и рухнул. — И старуха, — добавил Гранди, направляя палец; тотчас же пожилую даму сильно толкнули, и она упала на мостовую, прямо под колеса проезжавшего экипажа.
Гранди обернулся к Мэллори со злорадной улыбкой, игравшей на его тонких губах.
— Знаешь ли ты, что я содеял за эту ночь в твоем мире и в своем — сколько горя причинил, сколько жизней отнял, какую ужасающую дань взял в виде боли и страданий?
— Могу представить, — ответил детектив.
— Сомневаюсь, — презрительно изрек Гранди. — Смотри еще, Мэллори.
В хрустальном шаре появилось административное здание. Гранди щелкнул пальцами, и на кончике его указательного пальца вспыхнул огонек. Наклонив голову, демон легонько дунул на огонь, и здание мгновенно обратилось в пылающий ад.
— Что имеется в твоем арсенале такого, Мэллори, чтобы тягаться с подобным могуществом? — вопросил Гранди.
— Пока ничего, — признал детектив. — Но всего за одну ночь я отмахнул половину твоих владений. — Он помолчал. — Кто знает? Быть может, когда-нибудь я снова сумею проделать с тобой то же самое.
— Тогда, наверное, мне следует убить тебя прямо сейчас.
— Наверное, — поддержал детектив. — Но не убьешь до тех пор, пока считаешь, что рубин у меня.
— Истинно так. Но я буду давать выход гневу, изливая его на город. Здесь поселятся смерть и разложение, и виной всему будешь ты.
— Я думал, твоя функция — нести в этот мир порядок, а не хаос.
— В разрушении есть почти безупречный порядок.
— С чего бы? — покачал головой Мэллори. — Потому что ты уничтожаешь сущее в приятной уму последовательности? Там, откуда я пришел, тоже есть серийные убийцы, — и когда мы их ловим, то все равно сажаем, только не в тюрьмы, а в сумасшедшие дома.
— Если строго по существу, — рассмеялся Гранди, — вы сажаете их на период от недель до месяцев, а затем снова выпускаете на улицы, чтобы они могли продолжать сеять смерть. — Он уставился на Мэллори. — Если ты и вправду желаешь придать своим действиям смысл, переходи на мою сторону и присоединяйся ко мне в моей нескончаемой битве с Противником.
— Я сам выберу себе врагов, если ты не против.
— Между врагом и докукой существует большая разница, — бросил демон.
— Ты докука, ничего более.
— А вот на это не рассчитывай. В каждом мире есть фундаментальные правила, даже в этом. И когда-нибудь, когда я изучу их достаточно хорошо, я могу прийти за тобой.
— Ты мне угрожаешь?! — взревел Гранди.
— Я бы ни за что не осмелился угрожать самому могущественному демону в округе. Скажем, я воспользовался хрустальным шаром, чтобы предсказать будущее.
— Тогда загляни в его глубины и скажи, что видишь! Внезапно Мэллори увидел в шаре собственный образ, но кожу его покрывали струпья и язвы какой-то ужасающей болезни, тело было изломано и изувечено, в глазах застыла боль и признание поражения.
— Вот что сулит тебе будущее, и ничего более! — пообещал демон.
Оторвав взгляд от хрустального шара, Мэллори вынудил себя беззаботно улыбнуться.
— Это впечатляет даже более, чем карточные фокусы Мефисто.
Вдруг Гранди осклабился, одобрительно промолвив:
— Противник выбрал превосходный снаряд! Я понял это в первый же миг, когда узрел тебя!
— Значит, я выдержал экзамен?
— Только первый, — подтвердил Гранди. — Каждый последующий будет труднее предыдущего.
— Скажи-ка мне вот что, — попросил Мэллори. — Ты и в самом деле убил тех людей и устроил в здании пожар?
— Определенно, — кивнул Гранди. — Я черпаю пропитание из боли и страданий.
— Мне придется стараться изо всех сил, чтобы остановить тебя.
— Меньшего я от тебя и не ждал, Мэллори, но в конце концов ты проиграешь, как в конце концов все проигрывают битву со Смертью.
— Тогда я буду стараться выигрывать сражения, предоставив войне идти самой по себе, — ответил Мэллори.
— А я не буду спускать с тебя глаз ни днем ни ночью, — пообещал Гранди, — и когда ты наконец попытаешься завладеть рубином, а рано или поздно ты не сможешь удержаться, тогда-то я и нанесу удар.
— Я же тебе сказал, камня больше нет.
— А я сказал тебе, что никто и никогда добровольно не откажется от обладания им, особенно человек, подобный тебе.
— Твоя природа наделила тебя узостью восприятия, Гранди. Ты не можешь представить, что отказываешься от камня, так что тебе не дано постичь, чтобы на такое дерзнул кто-то другой, пусть даже ради спасения целого мира.
— И никто не дерзнет.
— Как скажешь, — развел руками детектив.
— Позволь мне подкинуть тебе напоследок такую мысль, Мэллори, — произнес Гранди. — Лютик жил менее семи десятилетий.
— И что же?
— Так что войны и рабство, репрессии и пытки, фанатизм и ненависть, крестовые походы, инквизиция, тюрьма в Андерсонвилле и Калькуттская Черная Дыра «Андерсонвилль — деревня на юго-западе Джорджии, где находилась печально известная тюрьма южан — ныне национальный исторический памятник, — где из-за ужасных условий содержания скончалось около 13 тысяч солдат-северян. Калькуттская Черная Дыра — место, где в 1756 году более 120 британских солдат скончались от удушья, проведя целую ночь в заточении в тесной темнице.] — все изобретено вашим племенем, а не мной. — Он выдержал паузу. — Ты и в самом деле считаешь, что, отказав мне в рубине, обратишь свой мир в Нирвану?
— Может, ты и прав, — промолвил Мэллори. — Может, и нет никаких нирван. Но я думаю, человечество заслужило право потерпеть неудачу без твоей помощи.
— Радуйся, что я знаю, что ты лжешь, Мэллори. Если ты когда-нибудь сумеешь убедить меня, что говоришь правду, у меня более не будет резона позволять тебе жить. — Он помедлил. — Мое терпение, как и мой век, беспредельны. Рано или поздно ты сделаешь свой ход, и тогда образ, увиденный тобой в хрустале, станет для тебя реальностью.
Демон начертал в воздухе некий знак, вдруг всколыхнулось новое облачко рыжеватого дыма, и воздух шумно схлопнулся, устремившись на внезапно опустевшее место.
Несколько секунд Мэллори сидел без движения, потом вздохнул, поднялся и направился в кухню — проверить, не готов ли кофе.
Глава 19

Рассвет
— Мэллори! — крикнула Виннифред с порога. — Как вы тут?
Мэллори вышел из кухни, чтобы поприветствовать ее.
— Лучше и быть не может. Заходите, угоститесь пончиком. Она осторожно вошла в квартиру.
— Тут был Гранди?
— Был да сплыл. — Мэллори подвел Виннифред к кухонному столу и пододвинул ей стул. — Что вам положить в кофе?
— Только сливки. — Она беспокойно заерзала. — Черт побери, слушайте, расскажите же, что тут было!
— Мы сошлись на том, что разошлись.
— А рубин?
— В моем мире.
Вдруг Виннифред с опаской огляделась:
— Наверное, не стоит затрагивать эту тему. Он может подслушивать.
— Ничего страшного, — заверил ее Мэллори. — Он все равно мне не верит. — Вручил гостье чашку с кофе, затем наполнил еще одну, для себя. — Проклятие, как мне не хватает моей кружки «Нью-Йорк Мете»!
— Она осталась в вашем Манхэттене?
— Правду говоря, она в комнате Липучки Гиллеспи.
— Так почему бы вам не пойти забрать ее, раз вы так к ней привязаны?
— Пожалуй, я так и сделаю, года через три-четыре или около того, — ответил Мэллори, ставя на стол блюдо с пончиками и предлагая Виннифред угоститься.
— Спасибо, Мэллори. — Она взяла пончик и отхлебнула кофе.
— Боюсь, половину я уже съел, — извинился детектив. — Но у меня маковой росинки во рту не было с тех самых пор, как Мюргенштюрм привел меня сюда.
— Что приводит нас к любопытному вопросу. Теперь, когда вы здесь уже на постоянной основе, как вы намерены распорядиться своей жизнью?
— Так же, как и распоряжался.
— Тут все обстоит иначе, — покачала головой Виннифред. — Вам придется бороться с Гранди и несметным множеством лепрехунов, эльфов, гоблинов и им подобных. Ваши методы могут оказаться тут непригодными.
— Пока что они прекрасно сгодились, — улыбнулся Мэллори. — А преступники, с которыми я тут столкнусь, вряд ли хуже, чем авантюристы, торговцы наркотиками и истязатели собственных жен, с которыми я привык иметь дело.
— Вероятно, — признала она. — Но ведь аппарат правосудия у нас здесь иной.
— В каком-то смысле он лучше, — задумчиво проронил детектив. — По крайней мере Гиллеспи больше не совершит ни одного преступления, а мой дружок Мюргенштюрм сейчас не в том положении, чтобы выклянчить себе освобождение перед рассветом. — Он одобрительно кивнул. — Ага, думаю, здесь я прекрасно смогу исполнять свои функции.
— Надеюсь, вы правы.
— Однако кое-чего мне все-таки действительно недостает, — нерешительно произнес он.
— Да? Чего же?
— Партнера.
— Мэллори, вы очень странно на меня смотрите.
— Вы ведь хотите вырваться из Патологиума, не так ли? Как вам нравится «Детективное агентство Мэллори и Каррутерс»?
— Вы это серьезно? — спросила Виннифред с горящими от восторга глазами.
— Негласные конфиденциальные расследования, — продолжал он. — Филиал «Гранди и Противник, лимитед».
— Что это? — встрепенулась она. Мэллори улыбнулся:
— Шутка для посвященных, — и подался вперед. — Ну как? Вы включаетесь?
— Конечно включаюсь! Нынче ночью я впервые за пятнадцать лет вновь ощутила себя по-настоящему живой!
— Хорошо. Решено. — Мэллори чуточку помолчал. — Мы прекрасно можем работать прямо на квартире. Нет смысла снимать контору, пока не подкопим чуток деньжат.
— Меня такое вполне устроит, — поддержала Виннифред, допивая кофе. — Да не скаредничайте, налегайте на пончики, Мэллори.
— А где ваша маленькая лошадка? — промурлыкал знакомый голос. Обернувшись, они увидели Фелину, стоящую в дверях кухни.
— Что ты здесь делаешь? — спросил Мэллори.
— Я голодна, — заявила она, подходя и потираясь об него. Потом с невинной улыбкой повернулась к Виннифред. — А где Эогиппус?
— Дома, — холодно отрезала Виннифред. — Скушай пончик.
Фелина легко вспрыгнула на холодильник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37