Я не мог выдавить ни звука; меня сковала жуть.
— Так я и знал, что ты рано или поздно за ним явишься.
Голос звучал слабо и устало, это был почти шепот, но в подземелье он раскатисто отдавался от каменных сводов.
— Он — это ты, Борден, а все остальные — это я. Заберешь его с собой? Или останешься здесь?
По грубо обтесанной стене метнулась призрачная тень — и вдруг, к моему ужасу, рокот генератора начал утихать.
Свет лампочек сделался янтарно-желтым, тускло-красным, а потом погас.
Меня окружала непроглядная тьма, а фонарь лежал в кармане пальто. Чтобы его достать, мне пришлось высвободить одну руку, удерживая мальчика другой.
Не без труда вытащив фонарь, я включил его трясущимися пальцами. Луч заплясал по стенам, так как я одновременно пытался получше ухватить фонарь и покрепче прижать к себе тело Ники.
На стенах пещеры дергались тени от поднятых ног.
Кое-как защищая непокрытую голову Ники, я протискивался между стеллажами, то и дело задевая полки плечом или локтем и сбивая пластиковые футляры бирок.
Я боялся оглянуться. Незнакомец шел за мной по пятам! У меня подгибались ноги; не знаю, как я не упал.
Поднимаясь по неровным ступеням, я больно ударился головой о выступающий из свода камень и едва удержал в руках детское тельце. Меня шатало из стороны в сторону, но я, уже не пытаясь светить прямо перед собой, втянул голову в плечи и все же одолел лестницу. Тоннель за ней шел в гору, и мертвый груз сильнее и сильнее оттягивал мне руки. Я подвернул ногу и привалился к стене, однако не упал, восстановил равновесие и побрел дальше. Меня подхлестывал страх.
Наконец я добрался до внутренней двери. Почти не замедляя хода, я распахнул ее ногой.
Позади в тоннеле слышались шаги — чья-то ровная поступь по мелкому каменному лому.
Ноги сами понесли меня вверх по лестнице, к выходу. Сквозь щели на верхние ступени намело снегу; я поскользнулся и, падая, выронил мертвого ребенка! Ринувшись вперед, я всей тяжестью навалился на дверь.
Мне открылись сплошные сугробы, темные очертания дома, пара освещенных окон, открытый дверной проем, лампа, горящая в прихожей, — и снежный шквал, низвергающийся с неба!
Внутри меня закричал мой брат!
Он лежал, распростертый поперек лестницы, и мне пришлось спуститься за ним. Еле передвигая ноги, я выбрался наружу и ступил на снежный покров.
Спотыкаясь и увязая в сугробах, я держал курс на распахнутую дверь дома. За спиной черным прямоугольником зиял открытый склеп. Я то и дело оглядывался, боясь, что преследователь так просто не отстанет.
Вдруг со стороны дома полыхнули прожекторы охранного освещения, и я на миг потерял ориентиры. В слепящих лучах неистово билась пурга. В дверях стояла Кейт, одетая в стеганое пальто.
Я хотел ее предостеречь, но голос меня не слушался. Скользя и шатаясь, я с трудом передвигал ноги, держа перед собой Ники. Каким-то чудом я добрался до бетонного пятачка перед входом и онемело ввалился в освещенную прихожую мимо застывшей у порога Кейт.
Она молчала и только неотрывно смотрела на детское тельце. С трудом переводя дыхание, я развернулся, прошаркал к ней, привалился к дверной раме и вгляделся в снежную мглу, туда, где едва различимо темнела арка склепа. Кейт замерла рядом со мной.
— Смотри… склеп! — только и смог я выдавить. — Смотри туда!
Ничто не нарушало снежной белизны, ничто не проступало за буранным вихрением. Отступив на шаг от порога, я опустил Ники на каменные плиты прихожей.
Порывшись в кармане, я нащупал бирку и сунул ее в руки Кейт. Мне казалось, я никогда не смогу отдышаться.
— Вот, гляди! Почерк! Тот же?
Повернувшись к свету, она сосредоточенно изучала надпись, а затем подняла взгляд и посмотрела на меня в упор. Ее зрачки расширились от страха.
— Тот же самый? Верно? — выкрикнул я.
Она прижалась ко мне, схватив меня обеими руками за локоть. Ее била дрожь.
И тут отключилась система охранного освещения.
— Включи прожектор! — заорал я.
Кейт потянулась назад и дернула рубильник, а потом снова вцепилась в мою руку.
В лучах света кружился снег. Сквозь метель мы едва различали пасть склепа. У нас на глазах оттуда выплыл призрачный мужской силуэт. Незнакомец, одетый во все темное, зябко кутался, пытаясь защититься от пурги. Из-под капюшона выбивались длинные черные лохмы. Он приложил ладонь козырьком, прикрываясь от слепящего света. Ему наверняка было известно, что мы следим за каждым его шагом, но он не проявил ни интереса, ни беспокойства. Так и не взглянув в нашу сторону, не повернувшись лицом к дому, он ступил на заснеженную землю, съежился на ветру, втянув голову в плечи, потом скользнул направо, начал спускаться по склону, петляя между деревьями, и вскоре скрылся из виду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51