Сообщение было кратким, но потрясающим. Правительство Советского Союза извещало мир, что вчера, двадцать пятого марта 19... года, в двадцать два часа тридцать минут по московскому времени советский космический корабль с экипажем, состоящим из восьми человек, отлетел на планету Венеру.
Целью предстоящей экспедиции является разрешение ряда научных проблем, касающихся обитаемости Венеры, условий жизни на ее поверхности, ее геологического строения, состава атмосферы, а также изучение напряженности гравитационного и магнитного полей, космических излучений и видимости планет и звезд из космического пространства.
В заключение напоминалось, что ряд пробных полетов, совершенных вокруг Луны два года назад, закончился вполне удачно и принес ряд ценных научных данных.
Уже сообщение было трижды повторено, уже давно отзвучал государственный гимн, а люди все еще толпились у репродукторов. Они не могли опомниться. Совершенно незнакомые люди поздравляли друг друга, целовались и шумно, как дети, выражали свой восторг.
Весь мир был в смятении.
Радио- и телефонные линии, соединяющие столицы государств земного шара с Москвой, были забиты: редакции газет, иллюстрированных еженедельников просили, требовали, умоляли передать им по фототелеграфу снимки, прислать готовые клише все хотели знать подробности, факты, цифры.
В типографиях вечерних газет спешно переверстывались первые полосы...
Несмотря на парализовавшую движения тяжесть, Галя остро воспринимала каждую мелочь.
Линия горизонта отступала все дальше к дальше. Казалось, что "Уран" поднимается со дна плоской фосфоресцирующей чаши.
В какой-то момент все звезды стали ярче - точно с неба медленно сняли вуаль - и засияли новым, колючим, серовато-фиолетовым светом. Несмотря на почти полную Луну, небо стало черным, и на нем проступили мельчайшие звездочки.
- Прошли слой озона! - закричала Маша в микрофон.
Стрелка указателя высоты все быстрей ползла кверху. Вот она перевалила за черту "200" и стала подбираться к "250".
"Мы уже почти вне атмосферы", - подумала Галя. И, как бы в ответ, нос "Урана" повернулся параллельно Земле. Земля превратилась в вертикальную стену, вершина которой терялась в недосягаемой вышине. "Низ" был по-прежнему под полом кабины, куда все с той же невероятной силой продолжало тянуть ускорение.
Константин Степанович лежал на раскрытом до горизонтального положения штурманском кресле. В руках у него были зажаты ручки гидравлического управления сервомоторами гироскопов. Он смотрел на приборы и таблицы, расположенные перед ним, и по ним нацеливал корабль на какую-то только ему да Маше ведомую точку неба. Маша контролировала его вычисления, изредка вносила поправки. На случай, если он потеряет сознание от непомерной тяжести, под ее ладонями лежали наготове рукоятки дублирующего управления.
Радиопередатчик автоматически передавал на Землю показания основных приборов.
Вспыхнула контрольная лампа. Корабль почти достиг нужной космической скорости. Стрелка спидометра дошла до красной черты.
Вдруг койка стала проваливаться куда-то вниз, и Галя почувствовала, что летит в неизмеримую бездну. Галя знала, что ничего страшного не случилось, просто выключился главный двигатель, и ее мозг реагирует на исчезновение тяжести чувством падения. Но тело не подчинялось разуму. С отвратительной болью сокращался в комок и подкатывал к горлу желудок, руки в безотчетном порыве впивались в края койки, накатывала неудержимая тошнота. Голова шла кругом, а корабль все падал, падал, падал...
Как во сне, она видела, что оба летчика, держась за поручни, на руках передвигаются к двери, а их тела нелепо болтаются в воздухе. Вот они достигли нижнего отсека, быстро развинтили крепления и включили небольшую лебедку, на которую Галя раньше не обращала внимания.
- Ход!
Освещенная Луной зеленоватая стена Земли тронулась с места.
Вот она показалась из другого окна, вот она скрылась под полом и через несколько секунд появилась на старом месте.
Ее движение быстро ускорялось, и ощущенне падения понемногу исчезало. Тишина... Галя почувствовала, что может встать. Ей было удивительно легко. Гнетущая тяжесть и отвратительное чувство падения исчезли без следа.
- Все в порядке, Игорь Никитич! - послышался голос старого астронома. - "Уран" набрал скорость точно за пять с половиной минут! С момента взлета прошло четырнадцать минут и три секунды.
Все встали. Начались рукопожатия, поцелуи, поздравления...
- Смотрите! - Белов показал на верхнее окно.
За окном на расстоянии метров двухсог неподвижно парил освещенный Луной остов "Урана": крылья, гондола, шасси... От него к кабине тянулись четыре серебристые нити тросов.
Казалось, что и кабина и корпус неподвижны, а вокруг них быстро вращается расписанная узорами созвездий небесная сфера вместе с сияющей Луной и неимоверно огромной плоскостью Земли... "Центробежная сила!" - вспоминает Галя, и ей становится понятным, почему она вновь стала весомой: кабина вращается вокруг мчащегося вперед корабля.
По указанию Белова Маша передает по радио, сводку данных о взлете "Урана". Она спешит: скоро корабль вылетит из земной тени, и солнечное излучение ухудшит радиосвязь. Закончив сводку, Маша переходит на прием. Эфир доносит поздравления, пожелания счастливого пути, последние приветы...
Передача тонет в налетевшем вихре помех. Только радиотелеграф продолжает выхватывать из чудовищной неразберихи радиоволн нужные сигналы и автоматически фиксирует на ленте свои точки и тире. Неожиданно край Земли, соприкасающийся с матово-черным небом, окрашивается в розовый цвет. Розовая полоска быстро превращается в узкий красный серп, который НУ глазах ширится, растет и наливается пурпуром.
Вдруг из-за его горба неестественно быстро выплывает Солнце и с заметной для глаза скоростью ползет по небу. Чудеса: Солнце встает с запада!
По мере удаления от края горизонта скорость светила замедляется, розоватокрасный серп Земли, меняя размеры и оттенки, делается шире, ярче и вскоре становится голубовато-белым. Багровое Солнце разгорается, желтеет, белеет и, наконец, брызжет таким нестерпимым фиолетово-серым светом, что приходится на окна спустить дополнительные светофильтры. Но и с ними Солнце не превращается в знакомое, чуть желтоватое светило. Могучее и яростное, оно полыхает среди неизмеримой черной бездны, не освещая ее и не затмевая блеска звезд и планет. Вокруг него сияет перламутром косматая, слегка растянутая корона.
Галя смотрит на Землю. Ее серп уже превратился в большой белый полукруг. Вокруг него, как легкая вуаль, висит голубая дымка атмосферы. Земля кажется почти одноцветной. Местами виднеются бесформенные пятна - очевидно, облака. Почти никаких намеков на очертание материков и океанов! Жаль!
Подходит Маша и обвивает ее руками.
- Гляди! - говорит она, показывая в сторону Солнца. - Они выстроились для нашей встречи!
Действительно, все видимые простым глазом планеты, сгруппировались около Солнца. Справа от него, в созвездии Водолея, светятся свинцовый Сатурн и желтоватый, как латунь, Меркурий. Слева, в созвездии Рыб, около самого Солнца пламенеет меднокрасный Марс. Чуть подальше, на границе Овна, горит золотистый Юпитер, а еще дальте, в созвездии Тельца, сияет белоснежная красавица Венера. Галя знает, что такое удивительное расположение планет - просто редкая случайность. Но, как подавляющее большинство людей, Галя чуть-чуть суеверна, и ей хочется видеть доброе знамение в том, что планетная семья собралась вместе, чтобы приветствовать своего нового собрата.
Глава 4
В МИРЕ ЧУДЕС
Небесный свод, горящий славой
звездной,
Таинственно глядит из глубины,
И мы плывем, пылающею бездной
Со всех сторон окружены.
Ф. Тютчев
А теперь, товарищи, немедленно спать! - сказал Игорь Никитич, поднимаясь из-за стола. - И не забудьте пристегнуться ремнями, иначе вы рискуете взлететь во сне на воздух, когда кабина перестанет вращаться, - добавил он, укладываясь на койку.
Вскоре все последовали его примеру. Металлические шторы на окнах были закрыты, освещение выключено, и в кабине воцарилась непроницаемая тьма. Тишину нарушало только тикание хронометров да мирное посапыпание спящих. Несмотря на крайнее утомление. а может быть, именно вследствие этого, Галя довольно долго не могла уснуть. Снова и снова переживала она перипетии взлета или старалась вообразить мир без тяжести, ожидавший ее при пробуждении.
В конце концов усталость взяла свое, и Галя уснула. Сначала сон ее был очень глубоким. Но по мере того, как организм восстанавливал силы, отдохнувший мозг стал развертывать перед ее внутренним взором все более и более пестрый ковер сновидений.
...Москва. Летний солнечный день. Галя торопится на занятия. Боясь опоздать, она старается догнать переполненный троллейбус, но он уходит у нее прямо из-под носа. Она долго стоит в очереди, но уже не на улице, а в институтском коридоре. Сейчас ее вызовут на экзамен. Галя чувствует, что' плохо подготовилась. Она волнуется, и из-за этого время тянется томительно долго.
...Институт самым необъяснимым образом превращается в Парк культуры. Она стоит перед качелями и смотрит, как какие-то парни несколько раз подряд описывают в воздухе одну и ту же тошнотворную дугу. От этого сосет под ложечкой и мутит... Раз, два! Раз, два!- бухает в такт сердце...
...Скорей, скорей, она опаздывает! Автомобиль мчится по загородному шоссе, взлетая на подъемах и отчаянно ныряя на спусках. У-ух! У-ух! У-ух! Вверх - вниз! Вверх-вниз!.. Когда же конец этому сумасшедшему пути?
...Кабина "Урана". Уже много-много часов Галя лежит на койке, раздавленная непрекращающимся ускорением. Спидометр показывает чудовищную цифру: двести девяносто семь тысяч километров в секунду! А разгон все идет и идет. От непомерной тяжести трудно дышать и кружится голова,
Игорь Никитич как ни в чем не бывало расхаживает по кабине.
- Сейчас мы достигнем скорости света, и время перестанет для нас существовать. - Он многозначительно указывает на окно:- Видишь, какими фиалками цветут звезды впереди? А те, что сзади, похожи на брызги крови. Наша скорость изменяет частоту встречных и догоняющих световых волн. Вот, вот, смотри! Мы помчались, как световой луч!
Галя приникает к окну и видит, как весь бесчисленный звездный рой вдруг приходит в движение. Яркие фиолетовые звезды, расположенные как будто на самом пути "Урана", медленно, потом все быстрей и быстрей отходят в сторону, зеленеют, белеют, стремительно проносятся мимо и, снова смыкаясь у какого-то полюса позади корабля, постепенно багровеют и гаснут. Какой восторг! Какая неописуемая красота!
Звезд впереди становится все меньше и меньше. "Уран" покидает пределы Галактики. Она остается где-то там, в прошлом, невидимая из-за чудовищной скорости. Кругом темно, пусто... и страшно! Одни... Одни среди беспредельной, невероятной черной пустоты! Никто не услышит, не поможет, не узнает... Какая тоска!
Время тянется, как тонкая бесконечная паутина. Кажется, будто века нескончаемой вереницей бредут мимо остановившегося "Урана"... "А что, если паутина порвется. - скребется, как мышь, нестерпимая мысль.- Тогда..."
"Уж не сплю ли я? - думает Галя с тревогой, напрягая все силы, чтобы сбросить оцепенение. - Должен же быть конец этому страшному полету!"
"Вечность конца не имеет!"- возникает в ее мозгу... А может быть, это говорит ей Белов?
- Помни: текущее мгновение - дверь, сквозь которую будущее стремится в прошедшее... - снова громоздятся в ее мозгу глыбы слов, смысл которых неохватен. - "Но ведь я же читала это!- борется Галя с кошмаром.- Это написал Фламмарион! Вот сейчас возьму и проснусь, и все кончится".
- Вселенная безгранична! Смотри! - властно говорит ей Игорь Никитич. Нет, это не он, это отец! Да, да отец, живой и любимый! Как же она раньше этого не понимала? Она нежно приникает к его плечу, и они вместе всматриваются в черную бездну.
И вот впереди, далеко-далеко, появляется голубой комочек. Скоро он разрастается в туманный завиток, который ширится, заполняет небо, распадается на бесчисленные звезды и вихрем несчетных искр налетает на корабль.
И снова впереди загораются все новые и новые сиреневые звезды. Пролетая мимо, они проходят через все цвета радуги,багровеют и гаснут.
Галя смотрит вперед с удивлением и смутной тревогой: одна из звезд не уступает дороги. Она упорно стоит на пути и растет на глазах, изливая потоки ослепительного света. Игорь Никитич и Константин Степанович суетятся у пульта управления, пытаясь отклонить корабль... Поздно! Вот она, жадная огненная пасть, разинутая на полнеба! Налетела, замкнулась, испепелила...
- Ох! - Галя со стоном приоткрыла веки. Откуда-то снизу прямо в глаза бил ослепительный солнечный луч. Кабина была перевернута вверх дном. Галя лежала спиной к полу, который стал потолком, и смотрела вниз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29