Эй, Фэлзу, возьми остальных и отведите Мейчона в итсевдский элиранат. Пусть запрут в камеру до моего появления. Я дождусь тех двоих и арестую Трэггану. Обойдусь без вас. И чтобы этот не сбежал, следите за каждым движением. У вас двоих арбалеты, вы сзади. А вы двое — впереди. Держать всю дорогу на прицеле, при малейшей попытке бегства, стрелять!
— Элиран Дилеоар, на каком основании вы его арестовываете? — спросил элиран третьей грани, видно старший у этих четверых.
— На основании того, — Дилеоар демонстративно потер скулу, — что он ударил элирана при исполнении обязанностей. Понятно?
— Но…
— Отправляйтесь. Это приказ! — рявкнул Дилеоар.
— Слушаюсь.
Мейчон посмотрел на суровые лица элиранов с каменными подбородками и поднял вверх руку.
— Подождите, — произнес он. — Я хочу сообщить элирану Дилеоару нечто очень важное, что, возможно, заставит его изменить решение. Но я могу сказать это только ему.
Элиран посмотрел на задержанного.
— Хорошо, — сказал он, по прежнему потирая скулу. — Вы двое отойдите туда шагов на восемь, вы — направо. Не спускайте с него глаз, чтобы не убежал.
Когда элираны отошли, Дилеоар кинул Мейчону:
— Ну, что ты мне хотел сказать?
— Что ты — редкостная гадина! — ответил Мейчон и кулаком врезал ненавистному элирану прямо в подбородок.
Дилеоар не выдержал удара и упал на землю.
Его помощники, вскидывая оружие, бросились к Мейчону.
Тот мгновенно поднял руку вверх, сдаваясь.
— Все-все! — сказал он. — Ведите, куда приказано. Ясно же было сказано — меня задержали за удар элирана по лицу. Теперь все в порядке, идем.
— Подождите, — поднялся с земли Дилеоар, — теперь я хочу сказать тебе кое-что по-секрету, герой. Отойдите на прежние места, — приказал он помощникам и, когда те повиновались, произнес с ненавистью: — Ты что, думаешь я не знаю, кто убил телохранителя Чейра-Темноокого из «Возвращенной сказки»? Знаю, и очевидцы есть, Мейчон из Велинойса. И что за меч, с обмотанной тряпками рукоятью, у тебя на боку — я тоже знаю. Вот, чтобы охранники не польстились я и не приказываю его отнять у тебя прямо сейчас. Этот меч — мой, может тебе приятно будет об этом знать. А ты — покойник. Второй раз с Поля Казни живыми не уходят, даже если повезло в первый. После моей обработки ты сопротивляться не сможешь. Вот так-то, герой. Чейр-Темноокий даст убийственные показания в Храме Правосудия, он очень зол на тебя, очень.
Мейчон холодно посмотрел на элирана шестой грани.
— Чейр-Темноокий таким странным способом платит тебе дань? — спросил он.
Дилеоар не выдержал и с размаху двинул Мейчону в челюсть.
Выпускник Брагги ожидал этого и увернулся.
— Эй! — рявкнул Дилеоар помощникам, — ведите его. После с ним разберусь…
* * *
Стражники в воротах не признали хозяина.
Мудрено было узнать в непричесанном и грязном, с многодневной щетиной, Трэггану блистательного элла Итсевд-ди-Реухала.
— Да вы что? — неожиданно вышел из себя Трэггану. — По стенке размажу! Обоих! Будете всю жизнь ночные горшки мыть!
Он и так был злой, раздражение, копившееся все эти дни, нервы, доведенные до предела, нашли наконец выход.
— Столбы нетесанные, вы здесь вообще ради мебели стоите! Любой грабитель вас в два счета ушатает…
Трэггану остыл так же неожиданно, как вспылил, два стражника стояли навытяжку.
— Мы вас не ждали, хозяин. Ведь вы…
— Вы должны ждать меня всегда.
Трэггану, не оборачиваясь на испуганных охранников, прошел внутрь.
— Гирну, распорядись, чтобы подали ужин ко мне в верхний кабинет, — сказал он своему спутнику. — Туда же принесешь мои одежды, те, в которых я был на Ристалище Чести. И бритву. Скажи Райсграйну, что я спущусь в нижний кабинет, хочу с ним поговорить. Да, пусть соберут сундуки, на три дня я отправляюсь в Креман. Со мной поедешь ты и еще двое, выберешь сам. Все, отправляйся, я жду наверху.
Проходя по лестнице мимо дверей третьего этажа, ведущих к детской, Трэггану остановился и, повинуясь мгновенному импульсу, пошел взглянуть на сына.
В детских комнатах ни няни, ни сына не было.
«Возможно, они пошли к Млейн, — решил Трэггану. — Но ведь уже поздно, малышу надо спать».
Он хотел немедленно отправиться к жене, хотя не собирался этого делать сейчас.
Взгляд случайно упал в зеркало. Трэггану беззвучно выругался. В Северном Оклумше он бы не постеснялся своего вида. Но сейчас, в роскошной обстановке дворца… Он выглядел как отвратительная гусеница на сочном спелом яблоке.
Он бросился наверх, хотелось как можно быстрее смыть тюремную грязь.
Не доходя лестничного пролета, Трэггану остановился.
Дверь в его кабинет, в который запрещен вход всем, кроме него самого и доверенных слуг, была приоткрыта, и из нее пробивался свет свечей, хотя на улице, несмотря на поздний час, еще было довольно светло.
Гирну не успел бы обернуться так быстро, да и не мог он пройти мимо.
Трэггану решительно направился к своему личному кабинету и резко распахнул дверь.
За его столом сидел элл Канеррану и просматривал какие-то свитки.
При виде Трэггану тесть вскочил со стула и отшатнулся, словно увидел привидение.
— Не ждали? — усмехнулся Трэггану.
— Почему же, сынок? — нашел в себе силы ответить элл Канеррану. — Как раз просматривал свитки: все ли в порядке к твоему приходу? Не пропустил ли чего? Ведь по твоему легкомыслию все Праздники Димоэта мне пришлось исполнять твои обязанности. Это было не просто, смею тебя заверить, сынок.
— По моему легкомыслию? — вскинул брови Трэггану.
Он не собирался заводить серьезный разговор прямо сегодня. Он хотел посоветоваться с отцом. Он подозревал, даже больше, был уверен, что именно тесть пытался свалить на него вину за убийство монаха. Кому еще была выгодна гибель Трэггану? Ну, может, конечно, и королю Итсевда, не зря же его величество самолично приехал на праздники…
И все же: загадочная смерть элла Ланэррагу, глупая гибель на охоте элла Вэмбреггану, странное нападение разбойников на замок в Кремане — не звенья ли это одной цепочки, не сеть ли терпеливого и упорного в своих намерениях паука. Очень терпеливого и очень упорного… Слишком стройно все получалось, чтобы оказаться случайностью, у Трэггану было время подумать.
Что ж, раз того хочет Димоэт, сейчас во всем и разберемся.
— Да, сынок, по твоему легкомыслию, — подтвердил элл Канеррану. — Я тебе говорил, чтобы ты не высовывался тогда, в день пробуждения аддаканов. А ты… «Он оскорбил меня…» — передразнил тесть Трэггану. — « Честь дороже…» Этого монаха убрали бы так и так, он — дешевка. Свалили бы тогда его смерть на другого… Зачем было осложнять себе жизнь?
Трэггану ничего не ответил. Он прошел в сад.
Элл Канеррану встал из-за стола и проследовал за ним.
Трэггану взял ведро, оно оказалось пустым. Стараясь не выплеснуть зло наружу, он бросил ведро в утробу колодца и стал крутить ручку.
Подняв ведро, он все так же молча снял сапоги. Затем стянул перевязь с мечом и положил у колодца так, чтобы в любое мгновение дотянуться до рукояти. Скинул с себя грязную одежду, не стесняясь тестя, словно тот и не стоял молча на пороге сада.
Трэггану опрокинул на себя ведро воды и снова сбросил за водой. Возможно, принять горячую ванну было бы сейчас лучше. Но на войне, как на войне. И сражается он, возможно, с чудовищами более страшными, чем в Северном Оклумше, ибо эти сегодняшние монстры — в человечьем обличье.
— Тебе полить воды, сынок? — наконец прервал зловещее молчание элл Канеррану.
Трэггану покачал головой и молча продолжил смывать с себя грязь. Если бы не элл Канеррану рядом, он испытал бы истинное наслаждение от умывания после десяти дней, проведенных в темной тесной камере, в которой едва хватало места, чтобы проделать хоть какие-то упражнения для поддержания формы.
— Где Млейн и мой сын? — наконец спросил Трэггану.
— В моем доме. Неужели ты думаешь, сынок, что после того, как ты хотел убить мою дочь, я оставлю ее здесь к твоему возвращению?
— Я не собирался убивать Млейн, — хмуро ответил Трэггану. — Я ее люблю.
— Не собирался?! — язвительно переспросил тесть.
Нападать на Трэггану эллу Канеррану было привычнее и приятнее, чем отвечать на его вопросы.
— Но я сам видел. И Млейн говорит. Она не будет лгать родному отцу.
Трэггану, ни слова не сказав, взял меч и сапоги и прошел в кабинет.
Там уже дожидался Гирну с одеждой. На столе Трэггану заметил поднос с ужином, закрытый серебряным колпаком.
Трэггану надел штаны и сапоги, взял бритву и подошел к зеркалу.
— Хозяин, давайте я вас побрею, — предложил Гирну.
— Я сам. Подожди меня за дверью.
Эллу Канеррану неприятно было находиться в присутствии Трэггану, но он не знал, как уйти.
— Что ты собираешься делать, сынок? — спросил он, стараясь быть как можно любезнее.
— Заберу сына и отвезу его к отцу в Креман, — ответил Трэггану, заканчивая скоблить шею.
Шрам на щеке уже заживал и выводить его Трэггану не будет — решено. В память об этих событиях останется.
— Нет, — твердо сказал элл Канеррану.
— Что нет? — не понял Трэггану.
— Я не позволю подвергать малыша опасности.
— Это мой сын.
— Это мой внук.
— Да-а, — кивнул Трэггану, — и в случае моей смерти ты становишься его опекуном и хозяином всего вот этого, — он обвел рукой вокруг себя, охватывая жестом не только кабинет, но и дворец. — Если я не ошибаюсь, ты же приходится моему отцу двоюродным племянником?
— Да. Но какое это имеет значение? — не понял тесть.
— Никакого, — равнодушным тоном ответил Трэггану, застегивая белую рубашку. — Просто из дальнего родственника ты в одночасье оказываешься единственным наследником, если что-то случится с моим отцом, со мной и с моим сыном.
— Да как ты смеешь так говорить?! — вспылил элл Канеррану.
— Отчего умер элл Ланэррагу? — словно невзначай поинтересовался Трэггану.
— Что? — удивился тесть.
— Я спрашиваю: отчего умер элл Ланэррагу?
— Я… Я… не знаю. При чем здесь вообще это?
— Не причем, — согласился Трэггану. — Сперва умирает хозяин одного из самых богатых кварталов Реухала, потом вырезается семья его родного брата в Кремане. Не вся, правда, третий сын, имеющий теперь право наследования, чудом остался в живых. Да и сам хозяин замка, хоть и калека, но жив. Но это-то как раз значения не имеет, поскольку он — калека, прикованный к постели. Потом на охоте погибает наследник элла Ланэррагу… Здорово, не правда ли? А затем некий знатный, но испытывающий постоянные трудности в средствах элл выдает дочь, против ее воли, заметьте, замуж за последнего представителя рода. И как только рождается сын — сразу же появляется монах, явно провоцирующий меня на ссору. Вместе с наемными убийцами, между прочим.
— Ты что, сынок, ополоумел? Я же отговаривал тебя…
— Так ловко, что у меня не было иного выхода, — зло парировал Трэггану, много раз вспоминавший в тюрьме тот злосчастный разговор. — Не трудно отговаривать воина так, чтобы он поступил наоборот. Как и желалось.
— Да что ты несешь? — сорвался на крик элл Канеррану. — Ты, щенок! Что ты понимаешь?! И вообще — ты мне надоел! Можешь собираться в свой Креман, но дальше аддакана ты не уйдешь, недоумок! Сегодняшнюю ночь, как вчерашнюю, как завтрашнюю и все последующие, ты проведешь в тюрьме! Я уже подал жалобу — ты пытался убить мою дочь! — элл Канеррану аж покраснел от гнева: — Ты опасен! Пусть ты невиновен в убийстве монаха, но ты — опасен! И судьи приговорят тебя не к казни, не надейся, вояка неумытый! Ты сгниешь в тюрьме!
Трэггану выхватил из ножен меч, бросился к тестю, повалил его на стол, уронив поднос с ужином на пол. Он приставил меч к горлу ненавистного элла Канеррану, которого терпел так долго.
— Может быть… — прошипел Трэггану. — Может быть, я и умру в тюрьме. Но если ты мне сейчас во всем не признаешься, то этого уже не увидишь. Говори, ну!
У элла Канеррану от страха округлились глаза. Он потерял способность говорить.
— Ну! — прорычал Трэггану.
Элл Канеррану помотал головой и промычал что-то нечленораздельное.
— Что здесь происходит? — послышался с порога голос элирана Дилеоара.
* * *
Трэггану повернулся на голос. Убрал меч от горла тестя.
— Наконец-то, — выдохнул элл Канеррану, проводя рукой по шее, которой уже не угрожал острый металл. — Элиран, арестуйте этого человека! Вы сами видели, что он пытался меня убить!
— И ты здесь! — прошипел Трэггану Дилеоару. — Что ж, так еще лучше получается. Вы у меня оба сейчас во всем признаетесь. Мне надоело, что всякий сброд водит меня за нос! Я хочу, элиран, чтобы вы признались, по чьему приказу поручили Гэфрину Безгубому убить Мейчона!
Дилеоар с удивлением посмотрел на Трэггану.
— Даже это знаешь?
Он в задумчивости прошел к стене, на которой висело оружие.
— Что ж, если хочешь разговаривать о чем-либо, — наконец спокойно ответил элиран, — советую убрать меч.
Трэггану посмотрел на свой клинок и убрал в ножны — выхватить он всегда успеет.
Слишком самоуверенно вел себя элиран шестой грани — сколько его помощников скрываются за дверями на лестнице?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
— Элиран Дилеоар, на каком основании вы его арестовываете? — спросил элиран третьей грани, видно старший у этих четверых.
— На основании того, — Дилеоар демонстративно потер скулу, — что он ударил элирана при исполнении обязанностей. Понятно?
— Но…
— Отправляйтесь. Это приказ! — рявкнул Дилеоар.
— Слушаюсь.
Мейчон посмотрел на суровые лица элиранов с каменными подбородками и поднял вверх руку.
— Подождите, — произнес он. — Я хочу сообщить элирану Дилеоару нечто очень важное, что, возможно, заставит его изменить решение. Но я могу сказать это только ему.
Элиран посмотрел на задержанного.
— Хорошо, — сказал он, по прежнему потирая скулу. — Вы двое отойдите туда шагов на восемь, вы — направо. Не спускайте с него глаз, чтобы не убежал.
Когда элираны отошли, Дилеоар кинул Мейчону:
— Ну, что ты мне хотел сказать?
— Что ты — редкостная гадина! — ответил Мейчон и кулаком врезал ненавистному элирану прямо в подбородок.
Дилеоар не выдержал удара и упал на землю.
Его помощники, вскидывая оружие, бросились к Мейчону.
Тот мгновенно поднял руку вверх, сдаваясь.
— Все-все! — сказал он. — Ведите, куда приказано. Ясно же было сказано — меня задержали за удар элирана по лицу. Теперь все в порядке, идем.
— Подождите, — поднялся с земли Дилеоар, — теперь я хочу сказать тебе кое-что по-секрету, герой. Отойдите на прежние места, — приказал он помощникам и, когда те повиновались, произнес с ненавистью: — Ты что, думаешь я не знаю, кто убил телохранителя Чейра-Темноокого из «Возвращенной сказки»? Знаю, и очевидцы есть, Мейчон из Велинойса. И что за меч, с обмотанной тряпками рукоятью, у тебя на боку — я тоже знаю. Вот, чтобы охранники не польстились я и не приказываю его отнять у тебя прямо сейчас. Этот меч — мой, может тебе приятно будет об этом знать. А ты — покойник. Второй раз с Поля Казни живыми не уходят, даже если повезло в первый. После моей обработки ты сопротивляться не сможешь. Вот так-то, герой. Чейр-Темноокий даст убийственные показания в Храме Правосудия, он очень зол на тебя, очень.
Мейчон холодно посмотрел на элирана шестой грани.
— Чейр-Темноокий таким странным способом платит тебе дань? — спросил он.
Дилеоар не выдержал и с размаху двинул Мейчону в челюсть.
Выпускник Брагги ожидал этого и увернулся.
— Эй! — рявкнул Дилеоар помощникам, — ведите его. После с ним разберусь…
* * *
Стражники в воротах не признали хозяина.
Мудрено было узнать в непричесанном и грязном, с многодневной щетиной, Трэггану блистательного элла Итсевд-ди-Реухала.
— Да вы что? — неожиданно вышел из себя Трэггану. — По стенке размажу! Обоих! Будете всю жизнь ночные горшки мыть!
Он и так был злой, раздражение, копившееся все эти дни, нервы, доведенные до предела, нашли наконец выход.
— Столбы нетесанные, вы здесь вообще ради мебели стоите! Любой грабитель вас в два счета ушатает…
Трэггану остыл так же неожиданно, как вспылил, два стражника стояли навытяжку.
— Мы вас не ждали, хозяин. Ведь вы…
— Вы должны ждать меня всегда.
Трэггану, не оборачиваясь на испуганных охранников, прошел внутрь.
— Гирну, распорядись, чтобы подали ужин ко мне в верхний кабинет, — сказал он своему спутнику. — Туда же принесешь мои одежды, те, в которых я был на Ристалище Чести. И бритву. Скажи Райсграйну, что я спущусь в нижний кабинет, хочу с ним поговорить. Да, пусть соберут сундуки, на три дня я отправляюсь в Креман. Со мной поедешь ты и еще двое, выберешь сам. Все, отправляйся, я жду наверху.
Проходя по лестнице мимо дверей третьего этажа, ведущих к детской, Трэггану остановился и, повинуясь мгновенному импульсу, пошел взглянуть на сына.
В детских комнатах ни няни, ни сына не было.
«Возможно, они пошли к Млейн, — решил Трэггану. — Но ведь уже поздно, малышу надо спать».
Он хотел немедленно отправиться к жене, хотя не собирался этого делать сейчас.
Взгляд случайно упал в зеркало. Трэггану беззвучно выругался. В Северном Оклумше он бы не постеснялся своего вида. Но сейчас, в роскошной обстановке дворца… Он выглядел как отвратительная гусеница на сочном спелом яблоке.
Он бросился наверх, хотелось как можно быстрее смыть тюремную грязь.
Не доходя лестничного пролета, Трэггану остановился.
Дверь в его кабинет, в который запрещен вход всем, кроме него самого и доверенных слуг, была приоткрыта, и из нее пробивался свет свечей, хотя на улице, несмотря на поздний час, еще было довольно светло.
Гирну не успел бы обернуться так быстро, да и не мог он пройти мимо.
Трэггану решительно направился к своему личному кабинету и резко распахнул дверь.
За его столом сидел элл Канеррану и просматривал какие-то свитки.
При виде Трэггану тесть вскочил со стула и отшатнулся, словно увидел привидение.
— Не ждали? — усмехнулся Трэггану.
— Почему же, сынок? — нашел в себе силы ответить элл Канеррану. — Как раз просматривал свитки: все ли в порядке к твоему приходу? Не пропустил ли чего? Ведь по твоему легкомыслию все Праздники Димоэта мне пришлось исполнять твои обязанности. Это было не просто, смею тебя заверить, сынок.
— По моему легкомыслию? — вскинул брови Трэггану.
Он не собирался заводить серьезный разговор прямо сегодня. Он хотел посоветоваться с отцом. Он подозревал, даже больше, был уверен, что именно тесть пытался свалить на него вину за убийство монаха. Кому еще была выгодна гибель Трэггану? Ну, может, конечно, и королю Итсевда, не зря же его величество самолично приехал на праздники…
И все же: загадочная смерть элла Ланэррагу, глупая гибель на охоте элла Вэмбреггану, странное нападение разбойников на замок в Кремане — не звенья ли это одной цепочки, не сеть ли терпеливого и упорного в своих намерениях паука. Очень терпеливого и очень упорного… Слишком стройно все получалось, чтобы оказаться случайностью, у Трэггану было время подумать.
Что ж, раз того хочет Димоэт, сейчас во всем и разберемся.
— Да, сынок, по твоему легкомыслию, — подтвердил элл Канеррану. — Я тебе говорил, чтобы ты не высовывался тогда, в день пробуждения аддаканов. А ты… «Он оскорбил меня…» — передразнил тесть Трэггану. — « Честь дороже…» Этого монаха убрали бы так и так, он — дешевка. Свалили бы тогда его смерть на другого… Зачем было осложнять себе жизнь?
Трэггану ничего не ответил. Он прошел в сад.
Элл Канеррану встал из-за стола и проследовал за ним.
Трэггану взял ведро, оно оказалось пустым. Стараясь не выплеснуть зло наружу, он бросил ведро в утробу колодца и стал крутить ручку.
Подняв ведро, он все так же молча снял сапоги. Затем стянул перевязь с мечом и положил у колодца так, чтобы в любое мгновение дотянуться до рукояти. Скинул с себя грязную одежду, не стесняясь тестя, словно тот и не стоял молча на пороге сада.
Трэггану опрокинул на себя ведро воды и снова сбросил за водой. Возможно, принять горячую ванну было бы сейчас лучше. Но на войне, как на войне. И сражается он, возможно, с чудовищами более страшными, чем в Северном Оклумше, ибо эти сегодняшние монстры — в человечьем обличье.
— Тебе полить воды, сынок? — наконец прервал зловещее молчание элл Канеррану.
Трэггану покачал головой и молча продолжил смывать с себя грязь. Если бы не элл Канеррану рядом, он испытал бы истинное наслаждение от умывания после десяти дней, проведенных в темной тесной камере, в которой едва хватало места, чтобы проделать хоть какие-то упражнения для поддержания формы.
— Где Млейн и мой сын? — наконец спросил Трэггану.
— В моем доме. Неужели ты думаешь, сынок, что после того, как ты хотел убить мою дочь, я оставлю ее здесь к твоему возвращению?
— Я не собирался убивать Млейн, — хмуро ответил Трэггану. — Я ее люблю.
— Не собирался?! — язвительно переспросил тесть.
Нападать на Трэггану эллу Канеррану было привычнее и приятнее, чем отвечать на его вопросы.
— Но я сам видел. И Млейн говорит. Она не будет лгать родному отцу.
Трэггану, ни слова не сказав, взял меч и сапоги и прошел в кабинет.
Там уже дожидался Гирну с одеждой. На столе Трэггану заметил поднос с ужином, закрытый серебряным колпаком.
Трэггану надел штаны и сапоги, взял бритву и подошел к зеркалу.
— Хозяин, давайте я вас побрею, — предложил Гирну.
— Я сам. Подожди меня за дверью.
Эллу Канеррану неприятно было находиться в присутствии Трэггану, но он не знал, как уйти.
— Что ты собираешься делать, сынок? — спросил он, стараясь быть как можно любезнее.
— Заберу сына и отвезу его к отцу в Креман, — ответил Трэггану, заканчивая скоблить шею.
Шрам на щеке уже заживал и выводить его Трэггану не будет — решено. В память об этих событиях останется.
— Нет, — твердо сказал элл Канеррану.
— Что нет? — не понял Трэггану.
— Я не позволю подвергать малыша опасности.
— Это мой сын.
— Это мой внук.
— Да-а, — кивнул Трэггану, — и в случае моей смерти ты становишься его опекуном и хозяином всего вот этого, — он обвел рукой вокруг себя, охватывая жестом не только кабинет, но и дворец. — Если я не ошибаюсь, ты же приходится моему отцу двоюродным племянником?
— Да. Но какое это имеет значение? — не понял тесть.
— Никакого, — равнодушным тоном ответил Трэггану, застегивая белую рубашку. — Просто из дальнего родственника ты в одночасье оказываешься единственным наследником, если что-то случится с моим отцом, со мной и с моим сыном.
— Да как ты смеешь так говорить?! — вспылил элл Канеррану.
— Отчего умер элл Ланэррагу? — словно невзначай поинтересовался Трэггану.
— Что? — удивился тесть.
— Я спрашиваю: отчего умер элл Ланэррагу?
— Я… Я… не знаю. При чем здесь вообще это?
— Не причем, — согласился Трэггану. — Сперва умирает хозяин одного из самых богатых кварталов Реухала, потом вырезается семья его родного брата в Кремане. Не вся, правда, третий сын, имеющий теперь право наследования, чудом остался в живых. Да и сам хозяин замка, хоть и калека, но жив. Но это-то как раз значения не имеет, поскольку он — калека, прикованный к постели. Потом на охоте погибает наследник элла Ланэррагу… Здорово, не правда ли? А затем некий знатный, но испытывающий постоянные трудности в средствах элл выдает дочь, против ее воли, заметьте, замуж за последнего представителя рода. И как только рождается сын — сразу же появляется монах, явно провоцирующий меня на ссору. Вместе с наемными убийцами, между прочим.
— Ты что, сынок, ополоумел? Я же отговаривал тебя…
— Так ловко, что у меня не было иного выхода, — зло парировал Трэггану, много раз вспоминавший в тюрьме тот злосчастный разговор. — Не трудно отговаривать воина так, чтобы он поступил наоборот. Как и желалось.
— Да что ты несешь? — сорвался на крик элл Канеррану. — Ты, щенок! Что ты понимаешь?! И вообще — ты мне надоел! Можешь собираться в свой Креман, но дальше аддакана ты не уйдешь, недоумок! Сегодняшнюю ночь, как вчерашнюю, как завтрашнюю и все последующие, ты проведешь в тюрьме! Я уже подал жалобу — ты пытался убить мою дочь! — элл Канеррану аж покраснел от гнева: — Ты опасен! Пусть ты невиновен в убийстве монаха, но ты — опасен! И судьи приговорят тебя не к казни, не надейся, вояка неумытый! Ты сгниешь в тюрьме!
Трэггану выхватил из ножен меч, бросился к тестю, повалил его на стол, уронив поднос с ужином на пол. Он приставил меч к горлу ненавистного элла Канеррану, которого терпел так долго.
— Может быть… — прошипел Трэггану. — Может быть, я и умру в тюрьме. Но если ты мне сейчас во всем не признаешься, то этого уже не увидишь. Говори, ну!
У элла Канеррану от страха округлились глаза. Он потерял способность говорить.
— Ну! — прорычал Трэггану.
Элл Канеррану помотал головой и промычал что-то нечленораздельное.
— Что здесь происходит? — послышался с порога голос элирана Дилеоара.
* * *
Трэггану повернулся на голос. Убрал меч от горла тестя.
— Наконец-то, — выдохнул элл Канеррану, проводя рукой по шее, которой уже не угрожал острый металл. — Элиран, арестуйте этого человека! Вы сами видели, что он пытался меня убить!
— И ты здесь! — прошипел Трэггану Дилеоару. — Что ж, так еще лучше получается. Вы у меня оба сейчас во всем признаетесь. Мне надоело, что всякий сброд водит меня за нос! Я хочу, элиран, чтобы вы признались, по чьему приказу поручили Гэфрину Безгубому убить Мейчона!
Дилеоар с удивлением посмотрел на Трэггану.
— Даже это знаешь?
Он в задумчивости прошел к стене, на которой висело оружие.
— Что ж, если хочешь разговаривать о чем-либо, — наконец спокойно ответил элиран, — советую убрать меч.
Трэггану посмотрел на свой клинок и убрал в ножны — выхватить он всегда успеет.
Слишком самоуверенно вел себя элиран шестой грани — сколько его помощников скрываются за дверями на лестнице?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50