Солдаты быстро положили пострадавшего на кровать и по приказу Варина
удалились.
Варин пошел к раненому, приказав Маркусу запереть дверь. Он с
участием посмотрел на беднягу.
Свен был сильным человеком, но это не помогло, когда на него
обрушилась груда камней. Выше пояса он был совершенно невредим, здесь
ничто не указывало, что он серьезно пострадал. Но его ноги, затянутые в
кожаные штаны и сапоги, были вывернуты под невероятными углами.
Варин жестом велел Полю поднести поближе свечи и, заметив, что лицо
Свена исказила гримаса боли, ласково положил руку на лоб раненого.
- Ты слышишь меня, Свен?
Свен замигал, стараясь сфокусировать взгляд на лице Варина, и когда
ему это удалось, стало ясно, что он узнал Варина. На его лице появилось
спокойное выражение, и он опять закрыл глаза.
- Прости меня, лорд. Мне следовало быть более осторожным.
Варин посмотрел на неподвижное тело, а затем снова перевел взгляд на
лицо Свена.
- Тебе очень больно, Свен?
Свен кивнул. Его челюсти были плотно сжаты. Преодолевая боль, он
снова разомкнул веки, чтобы видеть своего кумира. Никакими словами нельзя
было передать того, что Варин увидел в глазах страдающего человека.
Варин выпрямился, посмотрел на изуродованное тело и протянул руку к
Полю.
- Кинжал.
Когда Поль подал кинжал, глаза Свена расширились, и он сделал попытку
приподняться, но Варин мягко уложил его снова.
- Спокойствие, мой друг. Я не собираюсь убивать тебя. Мне придется
испортить тебе штаны, но мне нужна твоя жизнь. Доверься мне.
Когда Свен успокоился, Варин приложил лезвие к пропитанной кровью
кожаной штанине и начал резать снизу до самого пояса.
При первом прикосновении к изувеченной ноге Свен вскрикнул от боли,
потом обмяк и затих. Вторая штанина была вскрыта таким же образом, и
теперь взору присутствующих открылись исковерканные и окровавленные ноги.
Варин бросил кинжал на постель, долго рассматривал конечности,
подозвал Поля и Маркуса, чтобы они помогли ему выпрямить сначала одну
ногу, а затем другую. Когда все было сделано, Варин надолго задумался,
сложив руки, потом, стряхнув оцепенение, обратился к трем зрителям:
- Повреждение очень серьезное, - тихо сказал он. - Если ему сейчас не
оказать помощь, он погибнет.
Наступила долгая тишина, в которой слышалось их тяжелое дыхание,
затем Варин продолжил:
- Я никогда не лечил такие серьезные раны, - он помолчал. - Вы будете
молиться со мной, друзья мои? Мне нужна ваша поддержка, хотя только воля
Господа излечит этого человека.
Все трое - Поль, Маркус и сержант рухнули на колени и воздели руки к
небу.
Варин продолжал смотреть вниз, в пол, как будто в комнате никого
кроме него не было, затем поднял глаза и простер руки над раненым.
- Ин номинэ Патрис, эт Фили, эт Спиритус Санкти. Амэн... Орэмус...
Варин начал молиться, глаза его закрылись, над головой начало
формироваться слабое сияние. Слова его молитв шелестели по комнате, так
что присутствующие не могли разобрать этих слов, как не могли разобрать их
и те, кто подсматривал через потайные отверстия в панелях. Но они не могли
не заметить сияния над головой новоявленного пророка, спокойной
уверенности, с которой он простер руки над изувеченными ногами Свена и
коснулся их.
Они смотрели в тишине, как пальцы Варина скользили по искалеченным
ногам, и страшные рваные раны затягивались от их прикосновения.
Спустя некоторое время Варин запел последнюю молитву. Он приподнял
сначала одну ногу, затем другую. И все могли убедиться, что ноги снова
стали прямыми и невредимыми, как будто и не было груды тяжелых камней,
обрушившихся на эти ноги, сокрушивших кости, нанесших страшные раны.
Когда последние слова Варина растаяли в тишине, глаза Свена тяжело
раскрылись, и он сел в постели, с изумлением глядя на свои ноги, пробежал
пальцами по ним сверху вниз и обратно, чтобы убедиться, что они целы и
невредимы.
Все поднялись с колен. Варин некоторое время смотрел на Свена, а
затем истово осенил себя крестным знамением и прошептал:
- Чудо свершилось.
А в тайном укрытии Морган готовился действовать. Подозвав Дункана и
Келсона, он прошептал им несколько слов, выпрямился и снова посмотрел в
глазок. Дункан положил меч и исчез в темноте. Морган обратился к Кардиелю:
- Пора, Ваше Преосвященство. Следуйте моим указаниям. Они подготовили
сцену для нашего эффектного появления, и я хочу сохранить весь настрой как
можно дольше. Согласны?
Кардиель торжественно кивнул.
- Келсон?
- Готов.
Варин и его люди стояли над исцеленным Свеном, и тут откуда-то со
стороны камина послышался слабый звук.
Поль посмотрел в ту сторону, откуда раздался звук, и застыл. Рот его
раскрылся от изумления, а глаза в ужасе расширились.
- Лорд!
При этом восклицании Варин и остальные оглянулись - как раз вовремя,
чтобы увидеть, как часть стены раскрылась и в образовавшуюся дверь вошел
Келсон.
Да, это был Келсон. Все узнали его юное лицо, освещенное слабым
светом огня в камине.
А затем у повстанцев вырвались гневные возгласы: рядом с королем
встал высокий золотоволосый Морган. И тут же появилась третья фигура.
Этого - человека с серо-стальными волосами - Варин не знал. Дверь в стене
за ними закрылась.
Варин бросил дикий взгляд на своих людей, и те бросились к выходу, но
тут же остановились: у двери стоял Дункан. Обнаженный меч в его руке не
угрожал, но был наготове. Варин застыл и сумасшедшими глазами уставился на
Дункана, припомнив последнюю встречу с ним.
Варин закрыл глаза и с видимым усилием постарался овладеть собой.
Только после этого он повернулся, чтобы встретиться лицом к лицу со своим
королем и возмездием.

15
- Прикажи своим людям сдаться, Варин. Теперь здесь буду командовать
я, - произнес Келсон.
- Я не могу этого позволить, сэр, - карие глаза Варина без страха
встретили взгляд короля. - Поль, вызови стражу.
- Прочь от двери, Поль, - приказал Келсон прежде, чем тот двинулся с
места.
Поль замер при звуке своего имени, произнесенного королем, а затем
посмотрел на Варина, ожидая приказаний.
Перед зеленой дверью стоял Дункан, сжимая в руке меч. Он готов был
без колебаний пустить его в ход.
Взгляд Варина упал на дверь, затем на перекошенное лицо Поля, на
непроницаемые глаза Моргана, стоявшего рядом с королем. Спустя несколько
мгновений плечи его безвольно обмякли.
- Мы проиграли, друзья мои, - сказал он устало. - Бросьте оружие и
встаньте в сторону. Мы не можем противостоять колдовству Дерини с простой
сталью в руках.
- Но, милорд... - запротестовал один из его людей.
- Довольно, Джеймс, - он поднял голову и снова встретил взгляд
Келсона. - Все знают, какова судьба тех, кто восстает против короля и
терпит неудачу. Во всяком случае, я и все остальные умрем с мыслью, что мы
сражались в защиту Господа. А ты, король, дорого заплатишь за наши жизни
там, на небесах.
Четверо людей Варина начали перешептываться, бросая на Келсона
злобные взгляды, но все же стали расстегивать ремни с мечами и перевязи.
Тишину в комнате нарушали только глухие звуки падающей на ковер
стали. Побросав оружие, повстанцы снова сгруппировались вокруг Варина.
Даже теперь их вид внушал опасение.
Келсон замечал все мелочи, когда по его приказу Дункан собирал
оружие. И пока внимание пленников было отвлечено действиями Дункана,
Морган еле заметно показал Келсону на низкое кресло у камина.
С легким кивком Келсон подошел к креслу, подождал, пока Морган
развернет его лицом к Варину и его людям, а затем уселся и величественно
расправил складки плаща. Морган тут же занял позицию справа и чуть сзади.
Кардиель оставался слева от камина.
Создалось впечатление, будто король сидит на своем троне и вершит суд
над подданными. Правда, роскоши для тронного зала здесь было маловато.
Такое впечатление создалось и у Варина с его людьми, так что они по
укоренившейся привычке тут же приготовились слушать, что скажет им их
гордый юный король.
- Мы не требуем ни твоей жизни, ни жизни твоих людей, - сказал Келсон
Варину, переходя на королевское "мы". - Мы требуем только вашей
преданности с этого момента... или, если не преданности, то, по крайней
мере, желания выслушать то, что мы скажем.
- У меня нет уважения к королю-Дерини, - набычился Варин. - Ваш
королевский сан больше не пугает меня. Вы, Дерини, всегда очень наглы,
когда находитесь под защитой своей магии.
- Да? - удивился Келсон, приподнимая одну бровь. - А мы припоминаем,
как ты глумился над генералом Морганом, обманом заманив его в ловушку и
лишив возможности защищаться. Так что пользоваться полученным
преимуществом люди имеют право. А почему Дерини не могут?
- Я не буду сотрудничать с теми, кто занимается проклятой магией! -
выкрикнул Варин, упрямо тряхнув бородой.
Морган с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться.
- Да? А как же ты собираешься сохранить свою душу, Варин? Ведь твой
дар исцеления - это твоя магия, разве нет?
- Магия? - Варина передернуло, и он повернулся к Моргану. - Ты
святотатствуешь! Как смеешь ты, нечестивец, сравнивать свою вонючую магию
с милостью, дарованной мне Богом? Наш Господь - исцелитель. И ты не должен
даже дышать одним воздухом с ним!
- Все возможно, - спокойно кивнул Морган. - Об этом не мне судить. Но
скажи, как ты сам понимаешь свой дар исцеления?
- Исцеления?
Варин заморгал и обернулся в недоумении. Он не мог понять смысла
вопроса. Потом с жаром заговорил:
- Святое Писание говорит, что Господь наш исцелял страждущих. И его
ученики тоже, после того как он ушел. Даже ты должен знать об этом.
Морган кивнул.
- А вы, епископ Кардиель, согласны с тем, что сказал Варин?
Кардиель, который до этого момента оставался на заднем плане,
встрепенулся, услышав свое имя, и после некоторых колебаний вышел вперед,
заняв место рядом с молодым королем.
- Я всегда верил в то, что Господь наш и его ученики могли исцелять
болезни, - осторожно сказал он.
- Отлично, - кивнул Морган и снова обратился к Варину: - Значит, вы
оба утверждаете, что дар исцеления - Божий дар?
- Да, - ответил Кардиель.
- Конечно, - согласился Варин, все еще недоумевая.
- И твой дар исцеления - это Божий дар?
- Я...
Келсон шумно вздохнул и вытянул ноги, скрестив их.
- Ну, Варин, не будь дураком. Мы же знаем, что ты можешь исцелять. Мы
своими глазами только что видели это. Мы знаем, что прошлой весной ты
исцелил человека в Кингслэйке. Не будешь же ты этого отрицать?
- Я... конечно, нет, - сказал Варин. Кровь прилила к его лицу. Он
старался держаться прямо и независимо. - Если Господь выбрал меня, то
почему я должен отказаться от этой милости?
- Я понимаю, - сказал Морган, нетерпеливо кивая и подняв руку, чтобы
установить тишину. - Так, значит, дар исцеления - знак Божьей милости,
Варин?
- Да.
- И только те, кто угоден Богу и заслужил его милость, могут
исцелять?
- Да.
- А если и Дерини могут исцелять? - спокойно спросил Морган.
- Дерини?
- Я могу исцелять, Варин. А ведь ты не будешь отрицать, что я Дерини.
Следовательно, мы можем заключить, что дар исцеления может быть также
обусловлен могуществом Дерини?
- Могуществом Дерини?
Люди Варина стояли оглушенные. Лицо Варина побледнело и стало
мертвенно-белым, казалось, только пустые, ничего не понимающие глаза жили
на его лице.
Среди людей Варина послышалось оживленное перешептывание. Люди
обсуждали реакцию своего предводителя, но тут же смолкли, когда Варин
неожиданно покачнулся и протянул руку, прося поддержки.
Постепенно предводитель повстанцев, утративший свою воинственность и
непримиримость, пришел в себя и недоверчиво смотрел на Моргана. В его
глазах был ужас.
- Ты сумасшедший, - прошептал он, когда, наконец, обрел дар речи. -
Ересь Дерини затуманила твой мозг. Дерини не могут исцелять!
- Я исцелил Сина лорда Дерри, когда тот умирал от страшной раны. Это
случилось в Ремуте прошлой весной, - спокойно сказал Морган. - А позже, в
соборе, я исцелил свою собственную рану. Я говорю правду, Варин, хотя я и
не могу объяснить, как я это делаю. Но я исцелял и Дерини, и не Дерини.
Варин пробормотал:
- Это невозможно. Этого не может быть. Дерини - порождения Сатаны.
Так нас всегда учили.
Морган задумчиво рассматривал свои пальцы.
- Я знаю. Иногда я сам был готов в это поверить, когда вспоминал,
какие ужасные страдания пришлось испытать людям моей расы в прошлые годы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53