День был ясным, голубым и безветренным.
Когда они проехали пару кварталов и выехали на участок, где дорогу окружали с двух сторон высокие пальмы, Лауре показалось, что она видела какие-то странные вспышки света на небе в зеркале заднего вида. На что была похожа молния в светлом безоблачном небе? Она не могла быть такой драматичной, как на затянутом облаками небе, так как ей пришлось бы соперничать со светом солнца, может, она и должна была выглядеть как странные и короткие вспышки света.
Хотя она притормозила, «бьюик» уже въезжал в расщелину, и она ничего больше не видела в зеркале заднего вида, кроме дороги, опускавшейся с холма. Ей показалось, что она слышала и отдаленные раскаты грома, но не была уверена из-за шума воздушного кондиционера в машине. Она быстро съехала на обочину дороги, выключив вентилятор.
– Что случилось? – спросил Крис, когда она остановила машину, открыла дверцу и выскочила наружу.
Стефан открыл заднюю дверцу и тоже вылез из машины.
– Лаура?
Она смотрела на тот кусок неба, что могла видеть со дна расщелины, прикрывая глаза ладонью.
– Ты слышишь это, Стефан?
В теплом воздухе замирали последние раскаты отдаленного грома. Он сказал:
– Это может быть гул самолета.
– Нет. Когда я в последний раз думала так же, это оказались они.
В небе промелькнула последняя вспышка света. На самом деле она не видела самой молнии, разверзающей небеса, это было лишь отражение в атмосфере, слабая вспышка света на голубом сияющем небе.
– Они здесь, – сказала она.
– Да, – согласился он.
– Где-то впереди что-то остановит нас, может быть, дорожная полиция или какой-нибудь несчастный случай, который оставит публичную запись, и тогда появятся они. Стефан, мы должны повернуть, мы должны ехать обратно к дому.
– Это бесполезно, – сказал он. Крис вылез из машины.
– Он прав, мама. То, что мы сделаем, не будет иметь значения. Эти путешественники во времени появились здесь потому, что они уже заглянули в будущее и знают, где нас найти, может быть, через полтора часа, а может быть, через десять минут. Не имеет значения, поедем мы назад или вперед; они уже видели нас где-то, может быть, даже на нашем пути назад к дому.
– Как бы мы ни изменяли наши планы, мы встретимся с ними.
Судьба.
– Дерьмо! – сказала она, пнув ногой дверцу машины, от чего ей не стало легче.– Я ненавижу это. Как ты надеешься победить этих проклятых путешественников во времени? Это все равно, что играть с Богом.
Вспышек молнии больше не было. Она сказала:
– Если подумать, то вся жизнь – это игра с Богом, не так ли? Значит, в этом нет ничего страшного. Садись в машину, Крис. Давайте покончим с этим.
Пока она вела машину через западные окрестности города, нервы Лауры были натянуты, как струны. Она ждала беды со всех сторон, хотя знала, что беда придет оттуда, откуда ее меньше всего ждешь.
Без всяких инцидентов они выехали за город. Впереди оставалось десять миль по пустынной местности, прежде чем сто одиннадцатый маршрут пересечет десятый маршрут.

ГЛАВА 13
Надеясь избежать неприятностей, лейтенант Клитманн опустил стекло и улыбнулся полицейскому Палм-Спрингс, который постучал по стеклу, чтобы привлечь внимание, нагнулся к водителю.
– Что случилось, офицер?
– Разве вы не видели запрещающего знака, когда парковали машину?
– Запрещающего знака? – сказал Клитманн улыбаясь и думая, о чем говорил этот чертов полицейский.
– Ну так, сэр, – сказал офицер насмешливым голосом.– Вы будете утверждать, что не видели знака?
– Да, сэр, конечно я видел его.
– Я знал, что вы не станете врать, – сказал полицейский так, как будто он знал Клитмана как честного человека, что очень смутило лейтенанта.
– Раз вы видели запрещающий знак, сэр, почему вы все-таки припарковались?
– О, я понял, – сказал Клитманн, – парковка разрешена только там, где нет такого знака. Да, конечно.
Полицейский недоуменно посмотрел на лейтенанта. Он перевел взгляд на фон Манстейна, потом на Брачера и Хубатча, улыбнулся и кивнул им.
Клитманну не нужно было смотреть на своих людей, чтобы знать, что они были на грани. Даже воздух в машине потяжелел от напряжения. Снова посмотрев на Клитманна, полицейский попытался улыбнуться и сказал:
– Похоже, вы все четверо – проповедники?
– Проповедники? – переспросил Клитманн, смущенный вопросом.
– Я обладаю некоторой дедукцией, – сказал полицейский улыбаясь.– Конечно, я не Шерлок Холмс, но на вашем бампере написано «Я люблю Бога» и «Иисус да воскреснет». В городе проходит собрание баптистов, а вы все одеты в темные костюмы.
Вот почему он знал, что Клитманн не будет врать. Он думал, что они священники из баптистской церкви.
– Вы правы, – тут же сказал Клитманн.– Мы приехали на собрание баптистов, офицер. Прошу прощения за неправильную парковку. Там, откуда я приехал, нет таких знаков. Если…
– А откуда вы? – спросил полицейский с подозрением, но пытаясь быть дружелюбным.
Клитманн много знал о Соединенных Штатах, но недостаточно для того, чтобы вести такой разговор, который он не мог контролировать. Он знал, что баптисты были в южной части страны; он не был уверен, были ли они на севере, западе или востоке, поэтому сосредоточился на южных штатах. Он сказал:
– Я из Джорджии, – прежде чем понял, как глупо это звучало на его английском с немецким акцентом.
Улыбка исчезла с лица полицейского. Посмотрев мимо Клитманна на фон Манстейна, он спросил:
– А вы откуда, сэр?
Следуя словам лейтенанта, но говоря с еще большим акцентом, фон Манстейн сказал:
– Из Джорджии.
Прежде чем их спросили, Хубатч и Брачер поспешили ответить.
– Мы тоже из Джорджии, – как будто это слово было волшебным и производило впечатление на полицейского.
Полицейский нахмурился и сказал Клитманну:
– Сэр, вы не могли бы выйти из машины на минуту?
– Конечно, офицер, – сказал Клитманн. Открывая дверь, он заметил, что полицейский немного попятился и положил правую руку на рукоятку револьвера, висевшего в кобуре.– Но мы опаздываем на молитву.
Сидящий на заднем сиденье Хубатч открыл свой дипломат и быстро достал «узи», как это, наверное, делали телохранители президента. Он не стал опускать стекло, а прислонил к нему дуло автомата и выстрелил в полицейского, не давая тому времени выхватить револьвер. Стекло машины разлетелось вдребезги. Изрешеченный по меньшей мере двадцатью пулями с такого близкого расстояния, полицейский задергался и рухнул на дорогу. Завизжали тормоза машины, пытавшейся избежать наезда на его тело. Не задевшие полицейского пули разнесли вдребезги витрину магазина на противоположной стороне улицы.
С хладнокровием и быстротой, за которые Клитманн гордился своей принадлежностью к СЕ, Мартин Брачер выскочил из «тойоты» и выпустил дополнительную очередь из «узи», чтобы добавить хаоса и дать им возможность бежать. Вдребезги разлетелись не только витрины магазинов на той стороне, где была припаркована их машина, но и магазинов, стоявших до самого перекрестка сто одиннадцатого маршрута с дорогой на Каньон. Люди кричали, падали на мостовую и искали укрытие. Клитманн видел, как пули попадали в проезжающие машины, которые начинали визжать тормозами и вилять из стороны в сторону; «мерседес» врезался в бок грузовика, а шикарный красный спортивный автомобиль выскочил на тротуар, сбил пальму и въехал в витрину магазина.
Клитманн снова сел за руль и снял ручной тормоз. Он слышал, как Брачер и Хубатч вскочили в машину, поэтому он сорвал машину с места, круто свернул налево и помчался на север. Он тут же обнаружил, что оказался на улице с односторонним движением, двигаясь ему навстречу. Ругаясь, он объезжал встречные машины. «Тойоту» резко занесло, крышка перчаточника открылась, опустошая его содержимое на колени фон Манстейна. Клитманн свернул на следующем перекрестке. В конце квартала он проскочил на красный свет, едва не задев пешеходов, и свернул налево снова в северном направлении.
– У нас осталась двадцать одна минута, – сказал фон Манстейн, показывая на приборную панель.
– Скажи, куда ехать, – сказал Клитманн.– Я заблудился.
– Вы не заблудились, – сказал фон Манстейн, сбрасывая с коленей все то, что вывалилось из перчаточника – ключи, бумажные салфетки, пару белых перчаток, пакетики с сухой горчицей и кетчупом, документы, – и раскладывая на коленях карту.
– Вы не заблудились. Эта улица пересекается с дорогой на Палм-Каньон, которая пересекается со сто одиннадцатым маршрутом.

ГЛАВА 14
В шести милях от Палм-Спрингс, где окрестности напоминали безлюдную пустыню, Лаура повела машину вдоль обочины. Она медленно проехала еще несколько сотен ярдов, прежде чем нашла место, где насыпь обочины почти сровнялась с окружающей дорогу пустыней, что позволило ей свернуть с дороги на равнину. Кроме нескольких низкорослых кустов и жалких островков пожухлой травы, единственной растительностью здесь были сухие пучки перекати-поля, гоняемые по пустыне ветром.
Твердая почва сменилась песком, который был очень глубок местами. Так же, как в ту ночь, когда они нашли это место, Лаура поехала вдоль границы песка. Она не останавливалась, пока не отъехала от дороги на триста ярдов, что превышало радиус действия вексона. Она остановилась неподалеку от канавы двадцати футов шириной, которая была образована потоками воды во время коротких дождевых сезонов; в прошлый приезд им повезло, они не свалились в эту канаву, так как им приходилось ехать с фарами.
Хотя после молнии не было видно никаких признаков вооруженных людей, Лаура, Крис и Стефан двигались так, как будто слышали тиканье бомбы замедленного действия. Пока Лаура доставала один из баллонов с газом из багажника «бьюика», Стефан закинул маленький, зеленый, пластиковый рюкзак с книгами за спину, продел руки в лямки и скрепил застежки на груди. Крис отнес один из «узи» за двадцать футов от машины, в центр естественного круга, лишенного всяческой растительности, который казался отличной стартовой площадкой для отбытия Стефана из 1989 года. Лаура присоединилась к мальчику, а за ними последовал Стефан, державший в правой руке кольт «Коммандор» с накрученным глушителем.
Клитманн гнал «тойоту» по сто одиннадцатому маршруту на предельной скорости. Спидометр пройденного расстояния показывал сорок тысяч миль, и было ясно, что старая владелица машины никогда не ездила быстрее пятидесяти миль в час, поэтому автомобиль не был готов к требованиям Клитманна. Когда он попытался поехать быстрее шестидесяти миль в час, «тойота» начала дрожать и вибрировать, что заставило его снизить скорость.
В двух милях к северу от города они нагнали патрульную машину калифорнийской полиции с офицером, который, как понял Клитманн, и должен был арестовать Лауру и ее сына. Полицейская машина без труда развивала скорость в пятьдесят пять миль в час.
– Убей его, – сказал Клитманн через плечо капралу Мартину Брачеру, сидевшему на заднем правом сиденье.
Клитманн посмотрел в зеркало заднего вида, не увидел сзади никаких машин и на скорости шестьдесят миль в час стал обгонять полицейскую машину.
Брачер опустил боковое стекло. Другое заднее стекло было уже открыто, так как Хубатч высадил его очередью из «узи», поэтому в салон ворвался ветер, который сорвал карту с коленей фон Манстейна.
Офицер полиции повернул к ним удивленное лицо, вероятно, редкие водители неслись вровень с полицейской машиной, которая ехала на предельно разрешенной скорости. Когда Клитманн развил скорость за шестьдесят миль в час, «тойота» начала дрожать и чихать, но все-таки подчинялась ему. Полицейский, удивленный таким наглым нарушением правил, включил и выключил сирену, чей вой, очевидно, должен был заставить Клитманна съехать на обочину и остановиться.
Вместо этого лейтенант развил скорость протестующей «тойоты» до шестидесяти четырех миль в час и поравнялся с полицейской машиной. Брачер открыл огонь из «узи».
Окна полицейской машины разлетелись вдребезги, и офицер был мертв в то же мгновение. Он должен был быть мертв, так как получил несколько пуль в голову и верхнюю часть тела и уже не видел приближающейся атаки. Патрульная машина вильнула в сторону и врезалась в бок «тойоты» прежде, чем Клитманн успел избежать столкновения.
Клитманн затормозил, отстав от потерявшей управление полицейской машины, которая вылетела за обочину дороги. Несколько секунд она была в воздухе, а потом тяжело опустилась на землю. Ее дверцы распахнулись от удара.
Когда Клитманн сбавил скорость и медленно подъехал к обочине, фон Манстейн сказал:
– Он повил на руле и не представляет больше опасности.
Проезжающие мимо водители были свидетелями полета патрульной машины. Они съехали на обочину. Когда Клитманн посмотрел в зеркало заднего вида, он увидел людей, выскакивающих из машины и бегущих к патрульной машине. Если бы они знали причину аварии полицейского автомобиля, то не решились бы преследовать Клитманна, чтобы сдать его правосудию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53