- Пусть идут. А
может, они нам даже пригодятся.
- Они позволили мальчишке идти в такую погоду в парусиновых туфлях, -
ответил Джон. - Мне казалось, Оливия, что ты уже поняла - сейчас выживут
только сильнейшие. Эти люди нам ничем не помогут, а будут только мешать.
- Я говорила ему про ботинки, - сказала мать мальчика. - А когда
хватились было уже рискованно возвращаться.
- Понятно-понятно, - устало сказал Джон. - Теперь многое забывается.
Если вы не обратили внимания на ноги сына, значит можете не заметить
что-нибудь более важное. А в результате любой из нас может погибнуть.
- Роджер... - сказала Оливия.
Тот покачал головой.
- За три дня все изменилось. Когда мы с Джонни бросали монетку, я не
воспринимал это всерьез. Но теперь он - командир, правда? Он принял все на
свою совесть. И он, наверное, прав... в любом случае.
Видя, что рухнула последняя надежда, мужчина отвернулся, горестно
качая головой.
Но мать двоих ребятишек не сдавалась:
- Тогда мы сами пойдем, - сказала она. - Подождем, когда вы
отправитесь дальше, и пойдем за вами следом. Вы не сможете нам запретить.
- Лучше вам идти сейчас, - ответил Джон. - Больше не о чем говорить.
- Нет! Мы остаемся! Вы не заставите нас уйти!
- Заставить вас уйти мы, конечно, не можем, - сказал Пирри. - А вот
заставить остаться здесь, после нашего ухода, пожалуй, можем. - Он
коснулся винтовки. - Думаю, разумнее вам уйти сейчас.
- Вы не сделаете этого, - ахнула женщина.
- Он - сделает, - горько сказала Анна. - Мы сами от него зависим. Вам
лучше уйти.
Мгновение женщина смотрела на них, потом отвернулась и закричала:
- Бесси! Уилф!
Дети неохотно оторвались от игры. Неужели придется расстаться с
новыми друзьями? Анна смотрела на них.
- Прошу тебя... - сказала она Джону.
Он покачал головой.
- Я должен думать о нас. Других - миллионы. Ведь эти - лишь капля в
море.
- Но милосердия просят именно они.
- Я уже сказал тебе - милосердие, жалость - все это в прошлом, да и
то - из области налоговой политики.
- Кастэнс! - сказал Пирри. - Смотрите.
По дороге, меж холмов, шла группа людей - семь или восемь мужчин,
женщины и несколько детей. Они уверенно шагали вперед, и даже издалека в
руках мужчин были видны блестящие предметы, похожие на ружья.
- То, что надо, - удовлетворенно произнес Джон.
- Станут ли они с нами разговаривать? - заметил Роджер. - Возьмут, да
и выстрелят первыми. Может, нам лучше спрятаться пока?
- Нет, тогда уж они точно выстрелят первыми.
- А ты не боишься за детей?
- Их женщины и дети тоже открыты.
- Можно нам остаться с вами, пока не пройдут эти люди? - умоляюще
глядя на Джона, спросил пожилой мужчина. Несчастные беженцы все еще были
здесь.
Джон уже собирался отказать, как вдруг поймал взгляд Пирри. Тот едва
заметно кивнул, и Джон понял - мол, пусть остаются. Не для дела, так хоть
для видимости пригодятся.
- Как хотите, - равнодушно бросил он.
Все молчали. Теперь, когда новый отряд подошел ближе, было видно, что
почти все мужчины вооружены. Джон уже различал пару армейских винтовок,
винчестер и несколько дробовиков. Да, с таким подкреплением им сам черт не
страшен! Но как переманить их на свою сторону?
Вот они уже совсем рядом. Спокойно, уверенно проходят мимо. Крупный
мужчина с красным обрюзгшим лицом - явно, главарь - поравнявшись с Джоном,
окинул его равнодушным взглядом и, не останавливаясь, пошел дальше.
- Минуту, - окликнул Джон.
Краснолицый остановился и вопросительно посмотрел на него.
- Что надо? - он говорил с сильным йоркширским выговором.
- Меня зовут Джон Кастэнс. Мы идем в одно местечко на холмах. Там, в
долине, живет мой брат. Он так надежно защитил свою землю, что можно не
бояться даже целой армии. Вас это не интересует?
- А от нас-то вы чего хотите? - спросил краснолицый, чуть помедлив.
- Там внизу, - Джон махнул рукой в сторону долины, - дела совсем
скверные. Тем более для такого маленького отряда, как наш. Мы ищем
компаньонов.
Краснолицый усмехнулся.
- А вот мы не ищем. Нам и так неплохо.
- Это сейчас, - сказал Джон. - Пока в земле есть картошка, а на
фермах - мясо. Но долго так не будет. Мясо кончится. А на следующий год вы
не найдете на полях ни одной картофелины.
- Поживем-увидим. Авось не помрем.
- Я скажу вам, как можно выжить. Каннибализм. Устраивает?
Главарь еще был настроен враждебно и презрительно, но Джон заметил,
что в прежде дружных рядах его спутников уже поселились сомнение и смута.
- Почему я должен вам сразу поверить? - проворчал краснолицый. -
Может, мы еще подумаем...
- Ваше дело, - ответил Джон. - Те, что не смогут найти клочок земли и
удержаться на нем, превратятся в дикарей, если вообще выживут. Может, вам
это и подходит, а нам - нет.
- Я скажу вам, _ч_т_о_ мне не подходит, мистер. - Много болтовни. У
меня никогда времени не было для таких трепачей.
- Через несколько лет у вас вообще отпадет нужда разговаривать, -
сказал Джон. - Будете изъясняться при помощи знаков и нечленораздельных
звуков. А я говорю, потому что знаю. И если у вас сохранилась хоть капля
здравого смысла, вы поймете, что в ваших интересах выслушать меня.
- В наших интересах - говорите? - Как будто вас это не волнует!
- Конечно, волнует. Я же не дурак. Но вам-то это больше нужно. Мы
просто ищем помощи, чтобы обезопасить себя в дороге. Временно. А вам
предлагаем место, где вы сможете жить более-менее спокойно. И дети ваши
вырастут людьми, а не дикарями.
Краснолицый обвел взглядом своих спутников, словно оценивая, какое
впечатление произвели на них слова Джона.
- Все это одна болтовня, - буркнул он. - Думаете, мол, наймемся мы к
вам на службу и потащимся за какой-то несбыточной мечтой?
- У вас есть другой вариант? А вообще-то вы знаете, куда идти? Чего
вы боитесь, почему не хотите пойти с нами?
Краснолицый враждебно уставился на Джона, но взгляд его был уже не
столь уверенным.
- Что скажете? - наконец пробурчал он, повернувшись к своим.
Ответ можно было прочесть по лицам.
- Давайте пойдем. Сами все увидим, что плохого? - сказал смуглый
коренастый мужчина. По рядам пробежал одобрительный шепот.
- Ладно, - главарь смотрел на Джона. - Валяйте, ведите нас в вашу
долину. Дальше видно будет. Кстати, где это?
Вовсе не собираясь открывать расположение Слепого Джилла и даже
называть его, Джон хотел было дать какой-нибудь уклончивый ответ, как
вдруг вмешался Пирри.
- Вам незачем это знать, - холодно сказал он. - Это касается только
мистера Кастэнса. Здесь командует он. Делайте то, что он скажет, и
довольно с вас.
Джон услышал, как испуганно ахнула Оливия. Он и сам испугался, не
понимая оскорбительной высокомерной выходки Пирри. Столь наглое заявление
могло испортить все дело. Наверно, надо было как-то сгладить ситуацию. Но
Джон молчал - все равно исправить уже ничего нельзя, а самое главное - он
был уверен, что Пирри затеял ссору неспроста.
- Вот так, значит? - сказал краснолицый. - Мы должны делать то, что
скажет Кастэнс. А вы хорошо подумали? Здесь приказываю я. И если вы хотите
объединиться с нами, вас это тоже касается.
- Вы такой солидный мужчина, - Пирри бросил на него оценивающий
взгляд. - Но тут, знаете ли, мозги нужны. А по этой части у вас, как мне
кажется, не густо.
- Я не привык терпеть оскорбления паршивых маленьких ублюдков только
потому, что они маленькие, - пугающе ласково сказал краснолицый. - Теперь
нет полицейских. А у меня свои законы. И первый закон - к себе я требую
вежливого обращения.
С этими словами он похлопал по револьверу на ремне. В тот же миг
Пирри вскинул винтовку, и не успел краснолицый достать револьвер, как он
выстрелил. Пуля с силой отбросила тело на дорогу.
Закричала женщина. Джон молча смотрел на стоящих перед ним людей.
первым его желанием было поднять ружье, но он удержался и облегченно
вздохнул, увидев, что Роджер тоже стоит, не шелохнувшись.
Все произошло так внезапно и стремительно, что никто не успел ничего
толком сообразить. Кто-то из отряда краснолицего поднял ружье, но тут же
опустил, когда Пирри безразлично направил на него свою винтовку.
- Очень жаль, что так вышло, - сказал Джон, взглянув на Пирри. - Но
прежде чем угрожать кому-то, всегда надо быть уверенным, что сумеешь
выстрелить первым. Так или иначе, но предложение остается в силе. Каждый,
кто захочет, может присоединиться к нам.
Одна из женщин упала на колени рядом с мертвым телом.
- Он мертв, - прошептала она.
Джон чуть кивнул.
- Так что вы решили? - спросил он.
Тот же смуглый крепыш заговорил первым:
- По-моему, все, что он тут говорил, - его личное дело. Я иду с вами.
Парсонс меня зовут. Элф Парсонс.
Очень медленно, словно совершая какой-то ритуал, Пирри опустил
винтовку, подошел к телу, вытащил из-за пояса револьвер и протянул Джону.
Потом повернулся и объявил:
- Моя фамилия Пирри, справа - Бакли. А мистер Кастэнс, как я уже
сказал, здесь главный. Тех, кто пожелает примкнуть к нашей маленькой
экспедиции, я прошу подходить к мистеру Кастэнсу, пожать ему руку и
назвать себя. Идет?
Первым подошел Элф Парсонс, остальные выстроились в очередь за ним.
Формальное рукопожатие превратилось в странный торжественный обряд.
Словно подданные присягали на верность своему господину. Теперь Джон
понимал, что значит власть. Одно дело - случайное лидерство в небольшой
группе. Шутка, игра. Здесь - все иначе. Джон с удивлением признался самому
себе, что рабская преданность этих людей и вообще - дух какого-то
феодального господства не только не были ему омерзительны, а напротив -
даже приятны.
Новички по очереди пожимали ему руку и называли себя: Джо Харрис...
Джесс Окрайт... Билл Риджс... Энди Андерсон... Уилл Секомб... Мартин
Фостер.
Женщины не участвовали в церемонии знакомства. Их представляли мужья.
"Моя жена, Элис", - проговорил Риджс. "Моя жена Хильда и дочь Хильдегард"
- представил Фостер - худощавый мужчина с седыми волосами.
- А это Эмили, жена Джо Эштона, - сказал Парсонс. - Я думаю, она
быстро успокоится. Он никогда не обращался с ней по-человечески.
Когда обряд рукопожатия закончился, к Джону подошел пожилой мужчина.
- Вы не передумали, мистер Кастэнс? - спросил он. - Может, мы
все-таки останемся с вами?
Упиваясь властью, Джон мог теперь позволить себе жалость к более
слабым, хотя бы для того, чтобы потешить тщеславие. После коронации
умоляющие нотки несчастных просителей казались вдвойне сладкозвучными. Это
было забавно.
- Можете остаться, - сказал он. - Держите, - он бросил мужчине
дробовик. - Как видите, нам все-таки удалось заполучить оружие.
- Мое имя Ной Бленнит, мистер Кастэнс, - представился тот. - А это
мой сын Артур. Жена Ирида, ее сестра Нелли, моя младшая дочь Барбара и
старшая - Кейти. Ее муж работал на железной дороге. Он был на юге, когда
остановились поезда... Мы вам так обязаны, мистер Кастэнс. Мы будем верно
служить вам.
Кейти смотрела на Джона с тревогой и надеждой.
- Давайте все выпьем чаю, - сказала она. - У нас есть большой бидон,
чай и немного сухого молока. А воду можно из ручья взять.
- Неплохо бы, - ответил Джон. - Только вот одна загвоздка - едва ли в
радиусе двадцати миль найдется хотя бы пара сухих веток.
В ее взгляде сквозь отступавший страх, мелькнула застенчивая радость.
- Нет проблем, мистер Кастэнс. У нас есть примус.
- Тогда - вперед. Выпьем чаю, прежде чем идти дальше. - Он взглянул
на тело Джо Эштона. - Но сначала, может, кто-нибудь уберет это?
И тут же двое подданных бросились исполнять приказание своего
господина.

10
Некоторое время спустя они возобновили свой путь. Пирри шел рядом с
Джоном. Джейн, повинуясь его молчаливому знаку, скромно семенила шагах в
десяти сзади. Теперь Джон занял место Джо Эштона, возглавив колонну,
состоявшую уже из тридцати четырех человек - дюжины мужчин, дюжины женщин
и десяти детей. Джон отобрал четверых мужчин, которые шли с ним в голове
колонны, еще пятеро вместе с Роджером замыкали шествие. Пирри находился
как бы на особом положении.
Подойдя к дороге в долину, Пирри и Джон оказались немного в стороне
от остальных.
- Все обернулось очень хорошо, - сказал Джон. - Правда, небольшой
риск все-таки был.
Пирри покачал головой.
- Не думаю. Вот не убить его - было бы действительно рискованно. Да
еще как! Даже если бы удалось убедить его перейти в ваше подчинение,
доверять ему было бы нельзя.
Джон взглянул на него:
- Разве так уж важно, будут подчиняться мне или кому другому?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24