- По крайней мере, здесь довольно тихо, - сказал Джон, при этих
словах гвалт вокруг усилился, вероятно, закончился урок, и из класса
высыпала стайка мальчишек. - По части шума, - добавил он.
Доктор Кассоп воспринял замечание ни как шутку, ни как намек на
дисциплину в его школе. Он смотрел перед собой рассеянным взглядом, и
вдруг Джон понял: это страх.
- Вы ведь больше ничего не слышали? - спросил директор с отчаянной
надеждой. - Мне кажется, сегодня утром не было почты...
- Я думаю, пока положение не улучшится, вряд ли будет почта, - сказал
Джон.
- Улучшится? - Кассоп беззащитно взглянул на Джона. - Когда? Как?
Джон почувствовал: еще немного, и он не выдержит. Беспричинная злоба
вскипела в душе. Но, неожиданно, он вспомнил безмятежное юное
окровавленное лицо парнишки, лежащего в канаве, и злость умерла.
Он хотел только одного - поскорее уехать отсюда.
- Если мы можем забрать Дэвида... - быстро проговорил он.
- Да, конечно. Я... А вот и он!
Дэви уже увидел их. Промчавшись по коридору, он с криком восторга
бросился к Джону.
- Вы оставите Дэвида у ваших друзей? - спросил директор. - С миссис
Бакли?
Джон положил руку на голову мальчика и потрепал его по каштановым
волосам.
- Мы еще не совсем определились в своих планах, - сказал он, взглянув
на Кассопа. - ...Не будем вас задерживать. Я уверен, что вы сделаете все
от вас зависящее для этих мальчиков.
Директор кивнул, почувствовав налет жестокости в голосе Джона.
Панический страх и отчаяние были так живо написаны на его лице, что,
казалось, Анна вот-вот не выдержит.
- Да, - пробормотал Кассоп. - Конечно. Я надеюсь... в лучшие
времена... Что ж, до свидания.
Немного неуклюже поклонившись, он повернулся и пошел в свой кабинет,
тихонько закрыв за собой дверь. Дэви с интересом наблюдал за ним.
- Парни говорят, что старина Кассоп струхнул. Как ты думаешь, пап,
это правда?
"Рано или поздно они все равно узнают. И тогда... Страшно
представить... Пройдет совсем немного времени, - подумал Джон, - Кассоп
сломается и бросится спасать свою жизнь..."
- Может быть, - сказал он сыну. - Я бы, наверное, тоже струхнул, если
бы имел дело с целой толпой таких сорванцов, как ты. Мы уезжаем. Ты готов?
- Чтоб мне провалиться! - воскликнул Дэви. - Мэри! Как будто
каникулы, да? А куда мы едем?
- Дэви, ты не должен так выражаться, - урезонила его Анна.
- Да, мамочка. Так куда же мы едем? А как вы выбрались из Лондона? Мы
слышали, что все дороги закрыты. Вы пробивались с боем?! Вот здорово!
- Мы отправляемся в долину на каникулы, - сказал Джон. - Вопрос в
том, готов ли ты. Мэри взяла кое-что из твоих вещей. Поэтому ты мог бы
поехать, как есть, если только нет чего-нибудь необходимого.
- Есть - Тихоня, - сказал Дэви. - Эй, Тихоня!
Тихоня - долговязый мальчишка, с каким-то отрешенным и беспомощным
выражением лица, подошел к ним и что-то пробормотал. Слов разобрать было
невозможно - все заглушало восторженное щебетание Дэви. Джон вспомнил, что
о Тихоне Дэви писал чуть ли не в каждом письме. Настоящее его имя было
Эндрю Скелтон. Оставалось загадкой, что связывало их. Но, может, столь
противоположные натуры как раз и нуждались друг в друге?
- Папочка, можно Тихоне поехать с нами? - сказал Дэви.
- Его родители наверняка будут против, - сказал Джон.
- Нет. Тут все в порядке, правда, Тихоня? Отец у него в командировке
во Франции, а мамы вообще нет. Она их бросила или что-то в этом духе. Так
что все нормально.
- Ну... - начал Джон.
- Это совершенно исключено, Дэви, - резко прервала его Анна. - Ты
прекрасно знаешь, что подобные вещи недопустимы, особенно в такое время.
Тихоня молча смотрел на них, он был похож на ребенка, которого всегда
обманывали.
- Но старина Кассоп тоже согласится! - воскликнул Дэви.
- Иди и возьми все, что тебе необходимо в дорогу, Дэви, - сказал
Джон. - Тихоня, наверное, захочет помочь тебе. Идите.
Мальчики ушли. Мэри и Стив бродили неподалеку.
- По-моему, его надо взять, - заметил Джон.
- Абсурд, - сказала Анна.
- Кассоп наверняка скоро смоется. Не знаю, останется ли с ребятами
кто-нибудь из учителей, но если даже останется, это лишь отодвинет
несчастье. Что бы не произошло в Лондоне, через несколько недель здесь
будет пустыня.
- А почему бы не взять с собой всю школу? - раздраженно бросила Анна.
- Не всю школу, - мягко произнес Джон. - Только одного мальчика -
лучшего друга нашего сына.
- Мне кажется, я только сейчас начинаю понимать, что нам грозит, -
сказала Анна уже более спокойно. - Путь в долину нелегок, а ведь у нас уже
есть двое детей.
- Пойми, Тихоня не выживет в надвигающейся катастрофе. Ты же видишь,
как он слаб и беспомощен. Бросив его здесь, мы обрекаем мальчишку на
верную гибель.
- А скольких мальчишек мы бросили в Лондоне? - резко спросила Анна. -
Миллион?
- Жаль, что ты так уверена в своей правоте, дорогая, - сказал он,
повернувшись к Анне. - По-моему, мы все меняемся, только каждый по-своему.
- Пока вы с Роджером и мистером Пирри будете изощряться в воинской
доблести, дети останутся на мне, - словно защищаясь, ответила она.
- Я ведь не настаиваю, правда? - сказал Джон.
Анна взглянула на мужа:
- Когда ты рассказал мне о мисс Эррингтон, я ужаснулась. Но тогда я
еще не понимала, что происходит. Теперь - другое дело. Мы должны добраться
в долину и спасти детей. И мы не имеем права выстраивать на своем пути
дополнительные преграды, в том числе и из этого мальчика.
Джон пожал плечами. Вернулся Дэви, держа в руке маленький чемоданчик.
Мальчик буквально светился счастьем. Тихоня понуро плелся сзади.
- Я взял самые нужные вещи, - сказал Дэви. - Альбом с марками и
запасные носки. - Он взглянул на Анну, ожидая одобрения. - Тихоня обещал
присмотреть на моими мышками, пока я не вернусь. Одна - беременная, и я
разрешил Тихоне продать мышат, когда они появятся.
- Что ж, - объявил Джон. - Нам пора. - Он избегал робкого взгляда
Тихони.
- Мне кажется, - сказала вдруг Оливия, до сих пор не принимавшая
участия в разговоре, - Тихоня тоже мог бы поехать. Ты бы хотел поехать с
нами, Тихоня?
- Оливия! - воскликнула Анна. - Ты же знаешь...
- Я имела ввиду нашу машину, - примирительно сказала Оливия. - В
конце концов, у нас только один ребенок. А насколько я понимаю,
единственная проблема - в ночлеге.
Некоторое время обе женщины пристально смотрели друг на друга.
Мимолетное выражение вины на лице Анны сменилось раздражением. "Будь
поступок Оливии хотя бы малейшим признаком нравственного превосходства, -
подумал Джон, - конфликт был бы неизбежен". Но Оливия излучала лишь
застенчивость и доброту, и гнев Анны прошел.
- Делай, как знаешь, - сказала она.
- Только, может, все-таки посоветуешься с Роджером?
Дэви, ничего не понимая, с любопытством наблюдал за взрослыми.
- Дядя Роджер тоже здесь? - удивился он. - Вот здорово! Тихоня ему
наверняка понравится. Тихоня ужасно остроумный, точь-в-точь, как он. Скажи
что-нибудь эдакое, Тихоня!
Тихоня уставился на них с агонизирующей беспомощностью. Казалось, он
вот-вот расплачется.
- Ничего страшного, Тихоня, - Оливия ободряюще улыбнулась ему. -
Хочешь поехать с нами?
Он быстро-быстро закивал.
- Заметано! - завопил Дэви, схватив приятеля за руку. - Пошли! Теперь
я помогу тебе собраться. - Вдруг он задумался. - А как же мышки?
- Мышки останутся здесь, - отрезал Джон. - Отдай их кому-нибудь.
Дэви повернулся к Тихоне:
- Как ты думаешь, мы сможем содрать с Баннистера шесть пенсов за них?
Джон взглянул на Анну за спиной сына, она улыбнулась.
- Мы отправляемся через пять минут, - сказал Джон. - Думаю, за это
время вы успеете собрать вещи и уладить свои коммерческие дела.
- По крайней мере, за беременную мы получим не меньше шиллинга, -
задумчиво пробормотал Дэви.
Опасаясь военных постов на дорогах, они даже придумали для каждой из
трех машин свою историю, объясняющую поездку на север. Интуитивно Джон
чувствовал: нельзя производить впечатление целой колонны. Но никто не
обращал на них никакого внимания, и снова выехав на Большую Северную
Дорогу, они безостановочно гнали машины почти целый день.
Ближе к вечеру, чуть севернее Ньюарка, остановились перекусить, Весь
день было пасмурно, а теперь белые башенки облаков унеслись на запад, и
засияло ласковое солнышко. По обе стороны дороги тянулись картофельные
поля. В общем, если бы не голые, без единой травинки, обочины, картина
ничем не отличалась от привычного деревенского пейзажа прежних времен.
Мальчишки тут же придумали себе развлечение, забравшись на пригорок и
с веселым визгом скатываясь вниз на какой-то древней деревяшке. Мэри
насмешливо, хотя и не без некоторой зависти наблюдала за ними. С того
памятного восхождения на холм прошло уже два года, и она очень изменилась.
Мужчины собрались в "Форде" Пирри обсудить дальнейшие действия.
- Если мы сегодня доедем до Рипона, - сказал Джон, - то завтра
наверняка будем в долине.
- Сегодня можно проехать и дальше Рипона, - заметил Роджер.
- Можно. Но я сомневаюсь, что это разумно. Главное - объезжать
населенные пункты. Если мы будем держаться в стороне от Западного Округа,
мы предохраним себя от всяких неожиданностей.
- Я, конечно, не раскаиваюсь в том, что присоединился к вам, -
вмешался Пирри. - Но не думаете ли вы, что опасность насилия чересчур
преувеличена? Все тихо. Ни в Грентаме, ни в Ньюарке мы не увидели никаких
признаков близкой катастрофы.
- Питерборо закрыт, - сказал Роджер. - По-моему, те городки, которых
пока не коснулся запрет на свободу передвижений, слишком рано празднуют
победу. Вы видели очереди в булочных?
- Да, очень милые, аккуратные очереди, - пробормотал Пирри.
- Вся проблема в том, - сказал Джон, - что мы не знаем, когда Уэллинг
приступит к решительным действиям. С тех пор, как закрыты крупные города,
прошло уже двадцать четыре часа. Когда посыпятся бомбы, начнется паника.
Уэллинг надеется, что сможет контролировать ситуацию, но в первые
несколько дней это невозможно. Поэтому я настаиваю - нам следует избегать
крупных населенных пунктов.
- Бомбы, - задумчиво произнес Пирри. - Немыслимо...
- А я не удивляюсь, - отрезал Роджер. - Я довольно хорошо знаю
Хаггерти. Он не мог солгать.
- Вы меня не так поняли, - пояснил Пирри. - Я вполне допускаю такой
вариант по моральным соображениям. Но я имел в виду темперамент.
Англичане, с их простым здравым смыслом и вялым воображением, без особых
усилий согласились бы с мерами, которые повлекут за собой смерть миллионов
людей. Но прямое действие - убийство в целях самозащиты - совсем другое
дело. Трудно поверить, что они способны привести сами себя на бойню.
- Не такие уж мы беспомощные, - сказал Роджер и добавил,
усмехнувшись. - Особенно вы!
- Моя мать, - просто ответил Пирри, - была француженка. Но вы снова
неверно поняли мою мысль. Я вовсе не хотел сказать, что англичане не
способны на насилие. При благоприятных обстоятельствах они охотно пойдут
на убийство, и даже с радостью. Но вот с логикой у них также неважно, как
и с воображением. До самого конца они будут сохранять иллюзии, а потом
начнут бороться со свирепостью тигров.
- И когда вы до этого додумались? - спросил Роджер.
Пирри улыбнулся.
- Очень давно. Я понял, что все люди - друзья по выгоде и враги по
выбору.
Роджер серьезно посмотрел на него.
- Но ведь есть нечто более надежное.
- Некоторые союзы держатся дольше других. Но, тем не менее, это всего
лишь вынужденная мера. Вот наш союз, к примеру, чрезвычайно ценный.
- Новости! - услышали они вдруг крик Миллисент.
Один из радиоприемников постоянно работал.
- Похоже, что-то случилось, - сказала Анна, когда мужчины подошли к
машине Роджера.
Голос комментатора был, как обычно, вежлив, но в интонации
чувствовались едва уловимые угрожающие нотки:
"...следующий чрезвычайный бюллетень выйдет, как только в этом
назреет необходимость.
В центре Лондона вновь имели место восстания и мятежи, из предместий
прибыли войска для поддержания порядка. В Южном Лондоне предпринята
попытка разгрома военного поста, установленного вчера в целях временного
запрета передвижений. Ситуация продолжает оставаться напряженной, для
подавления беспорядков в этот район направлены дополнительные военные
силы".
- Вот чего мы избежали, - сказал Роджер. - Дай Бог, чтобы этим
смельчакам удалось прорваться!
"Получены сообщения, - продолжал комментатор, - о более серьезных
беспорядках на севере Англии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24