Поэтому он откинулся на спинку стула и протянул руку к бокалу с вином.
* * *
- Так вы говорите, что эти города были чем-то наподобие торговых центров?
- Да, многие из них, - ответила Кейт Эриксон. - Эти города были местами, где делались деньги для производителей сельскохозяйственной продукции, точно так же, как происходит это в современных торговых центрах. И так же, как наши торговые центры, все они строились по практически единому образцу.
Она повернулась, не вставая со стула, и указала належавшую за ее спиной городскую площадь.
- Видите крытый деревянный рынок посредине? Почти такие же рынки вы найдете здесь в очень многих городах. Это означает, что город представляет собой бастид - новую для того времени укрепленную деревню. В течение четырнадцатого столетия во Франции была построена почти тысяча городов-бастидов. Часть из них предназначалась для контроля за территорией. Но многие создавались просто для того, чтобы делать в них деньги.
Разговор о деньгах вызвал интерес у биржевых спекулянтов.
Один из них резко вскинул голову и спросил:
- Минуточку, постойте. Каким образом постройка деревни может быть связана с добыванием денег?
Кейт улыбнулась.
- Экономика четырнадцатого века складывалась таким образом, - начала она. - Допустим, вы дворянин и владеете обширными землями. Территорию Франции тогда главным образом занимали леса; значит, и ваша земля - это в основном лес, населенный волками. Возможно, на ней обитают несколько фермеров, которые вносят вам ничтожную арендную плату. Но это не дает возможности разбогатеть. А так как вы дворянин, то всегда отчаянно нуждаетесь в деньгах, чтобы вести большие и малые войны и развлекаться, швыряясь золотом направо и налево, как этого ожидают от вас окружающие.
И что же вы в таких условиях можете сделать, чтобы увеличить доход со своих земель? Вы строите новый город, заманиваете в свой новый город жителей, предлагая им особые налоговые льготы, различные привилегии, которые подробно перечисляются в городской хартии. Прежде всего это послабления в части феодальных повинностей жителей.
- Но зачем нужны эти льготы? - спросил второй из биржевиков.
- Благодаря им у вас в городе вскоре появятся свои купцы и рынки, на которых они будут торговать, а тогда налоги и различные сборы станут приносить вам намного больше денег. Вы собираете пошлины за все. За использование дороги, по которой идут и едут в город. За право войти в городские ворота. За право открыть лавку на рынке. За содержание стражников, поддерживающих порядок. За возможность заниматься ростовщичеством.
- Неплохо, - заметил один из дельцов.
- Совсем неплохо. И, кроме того, вы получаете процент от стоимости всего, что продано на рынке.
- Да ну! И какой процент?
- Это зависело от места и конкретных товаров. Вообще, от одного до пяти процентов. Таким образом, получается, что на самом деле именно рынок явился причиной основания города. Это хорошо видно из планировки поселения. Вот посмотрите на церковь, - сказала Кейт, указав рукой в сторону. - В более ранние столетия церковь являлась центром любого города или деревни. Люди ходили к мессе по меньшей мере один раз в день. Вокруг церкви в буквальном смысле этого слова вращалась вся жизнь. Но в Домме церковь стоит в стороне. Центром города теперь стал рынок.
- Значит, дворяне получали все свои деньги от рынка?
- Нет, еще не все, так как наличие укрепленного города означает усиление защиты близлежащей местности, а отсюда следует, что крестьяне расчистят окрестности и устроят новые фермы. Таким образом у вас увеличиваются еще и сельскохозяйственные арендные платежи. В целом новый город был надежной инвестицией. Именно поэтому их было построено так много.
- Неужели это единственная причина, по которой строили города?
- Нет, многие из них были построены из военных соображений, такие…
Радиотелефон Марека издал призывный хриплый треск. Это снова была Элси.
- Андре?
- Да, - откликнулся Марек.
- Лучше бы вам поскорее приехать сюда. Потому что я не знаю, что со всем этим делать.
- С чем? Что случилось?
- Лучше приезжайте. Немедленно!
* * *
Генератор громко тарахтел, и старый деревенский амбар в темном поле под частыми звездами сверкал ослепительным электрическим светом.
Все столпились в амбаре. Элси сидела за своим столом посредине, уставившись в вошедших невидящим взглядом.
- Элси?
- Это невозможно, - сказала она.
- Что невозможно? Что здесь произошло?
Марек взглянул на Дэвида Стерна, но тот, не поднимая головы, возился с каким-то прибором в углу комнаты. Элси вздохнула.
- Я не знаю, не знаю… - забормотала она с истерическими нотками в голосе.
- В таком случае, - прервал ее Марек, - начните с начала.
- Ладно, - согласилась Элси, - пусть будет с начала.
Она встала, пересекла комнату и указала на несколько пергаментов, разложенных на аккуратно вырезанном полотнище пластиковой пленки.
- Вот начало. Комплект документов, который я обозначила индексом М-031, обнаруженный в раскопках монастыря сегодня в первой половине дня. Дэвид попросил меня обработать эту находку как можно скорее.
Никто не произнес ни слова. Все просто смотрели на нее.
- Так, - сказала она после паузы. - Я просмотрела документы. Как обычно. Я делаю это так. Я беру сразу штук десять пергаментов и несу их сюда, на свой стол. - Она положила на стол десять листов. - Теперь я сажусь за стол и просматриваю их один за другим. Затем, после того как я составила аннотацию содержания одного листа и ввела ее в компьютер, я переношу этот лист сюда, чтобы сфотографировать его.
Она перешла к соседнему столу и разложила пергамент под объективом фотокамеры.
- Мы хорошо знаем… - попытался прервать ее Марек.
- Нет, - резко возразила она, - вы совсем не знаете, - Элси вернулась к своему столу и взяла из стопки следующий пергамент. - И так я обрабатываю все документы, один за другим. В этой вот стопке оказались самые разнообразные документы: счета, копии писем, ответы на распоряжения епископа, отчеты о ходе уборки урожая, перечни монастырского имущества. Все датируются, с небольшими отклонениями, 1357 годом.
Она один за другим брала пергаменты из пачки на столе.
- И в конце концов, - она взяла последний лист, - я вижу это.
Все уставились в одну и ту же точку.
Никто ничего не сказал.
По размеру пергамент был точно таким же, как все остальные в пачке, но вместо плотных - строка к строке - записей на латинском или старофранцузском языке этот содержал всего лишь два небрежно нацарапанных самых обычных английских слова:
СПАСИТЕ МЕНЯ
4/7/1357
- Если вы еще не слишком удивлены, - добавила Элси, - сообщаю вам, что это почерк Профессора.
В комнате воцарилась тишина. Никто не двинулся с места, даже не пошевельнулся. Все лишь молча смотрели на кусок пергамента.
Марек лихорадочно обдумывал случившееся, перебирая в уме возможности. Благодаря своему детальному энциклопедическому знанию средневекового периода, он много лет служил внештатным экспертом по средневековым экспонатам в Метрополитен-музее искусств в Нью-Йорке и потому имел большой опыт в определении разнообразных фальшивок. Вообще-то, ему редко попадались подделки средневековых документов; обычно это были драгоценные камни десятилетнего возраста в старинном браслете или броневой панцирь, изготовленный на самом деле в Бруклине, но опыт давал ему ясное представление о том, как провести проверку.
- Ладно, - сказал он. - Начнем сначала. Вы уверены, что это его почерк?
- Да, - ответила Элси. - Вне всяких сомнений.
- А откуда вы это знаете?
- Я же графолог, Андре, - фыркнула она. - Но лучше удостоверьтесь сами.
Она взяла со стола записку, которую Джонстон написал несколько дней назад: счет, в углу которого Профессор небрежно нацарапал печатными буквами: «НУЖНО ПРОВЕРИТЬ ЭТИ РАСХОДЫ». Положила ее на пергамент рядом с надписью.
- Общеизвестно, что печатные буквы легче анализировать. Например, его буква Н имеет дополнительную диагональную перекладинку. Он проводит одну вертикальную линию, поднимает ручку, проводит вторую вертикаль, а потом, не отрывая ручки от листа, ведет ее назад, чтобы провести перекладину, оставляя при этом в нижней части буквы диагональный штрих. Или посмотрите на Р. Он проводит черту снизу вверх, затем, не отрывая ручки, ведет обратно, чтобы сделать полукруг. Или Е, в которой он проводит вертикальную черту, а потом добавляет зигзагообразную линию, напоминающую греческую «сигму». У меня нет ни малейших сомнений: это его почерк.
- А не мог его кто-нибудь подделать?
- Нет. В подделках всегда можно заметить лишние отрывы ручки от бумаги и много других признаков. Это писал он, собственной рукой.
- А не мог он сам разыграть нас? - спросила Кейт.
- Если это шутка, то крайне дурного тона.
- А как насчет возраста этого пергамента? - поинтересовался Марек. - Он такой же, как и у остальных листов из свертка?
- Да, - ответил Дэвид Стерн, оторвавшийся наконец от своей работы. - Даже без углеродного анализа я могу утверждать: этот образец имеет тот же возраст, что и остальные.
Марек задумался.
- Но как это может быть? Ты уверен? Это же различные виды пергамента. Поверхность кажется мне более грубой.
- Она действительно грубее, - согласился Стерн, - потому что плохо очищена. В средневековые времена пергамент очень ценился. Обычно его использовали, потом соскребали прежнюю надпись и использовали еще и еще раз. Но если мы посмотрим на этот пергамент под ультрафиолетовым освещением… кто-нибудь, выключите свет.
Кейт повернула выключатель, и в наступившей темноте Стерн включил ультрафиолетовый светильник, установленный у него на столе.
Марек сразу же увидел, что на пергаменте проступил другой текст - малоконтрастный, но тем не менее видный четко.
- Сначала здесь был счет за постой, - пояснила Элси. - Его удалили быстро и грубо, как будто кто-то очень спешил.
- Вы хотите сказать, что прежний текст счистил Профессор? - спросил Крис.
- Понятия не имею, кто это сделал. Знаю только, что это был не профессиональный писец.
- Ладно, - сказал Марек. - Есть один способ, чтобы со всей определенностью решить вопрос раз и навсегда. - Он повернулся к Стерну. - Как насчет чернил, Дэвид? Они действительно подлинные?
Стерн замялся.
- Я не уверен.
- Не уверен? Но почему?
- С точки зрения химического состава, - ответил Стерн, - все точно так, как можно было ожидать: железо в форме закиси, смешанное с настоем галлов как органическим связующим. Добавлено немного углерода для большей черноты и пять процентов сахарозы. Тогда использовали сахар, чтобы придать чернилам больше блеска после высыхания. Так что это обычные железо-галловые чернила, они типичны для того периода. Но это само по себе означает не так уж много.
- Правильно, - согласился Марек. Стерн говорил о том, что чернила для фальшивки не так уж трудно изготовить в любое время.
- Поэтому я провел титриметрический анализ закиси железа и галлов, - продолжал Стерн, - точно так же, как я обычно делаю в сомнительных случаях. Так устанавливается точный состав ингредиентов в чернилах. Так вот, анализ показал, что именно эти чернила подобны, но не идентичны чернилам, которыми написаны другие документы.
- Подобны, но не идентичны… - повторил Марек. - Насколько подобны?
- Как вы все знаете, средневековые чернила смешивались вручную перед использованием, потому что их нельзя было хранить. Настойка галлов - а это болезненные наросты на листьях дуба и некоторых других, более редких, растений - органическое вещество; следовательно, чернила в конечном счете должны протухнуть. Иногда в чернила добавляли вино, чтобы их можно было дольше хранить.
Так или иначе, концентрация галловой настойки и железа в различных документах может быть очень различна. До двадцати, а то и целых тридцати процентов. Таким образом мы можем достоверно определить документы, написанные в один и тот же день, одними и теми же чернилами. Этот конкретный образец чернил отличается от тех, которыми написаны другие документы из этой пачки, приблизительно на двадцать девять процентов.
- Чушь какая-то. - Марек даже помотал головой. - Эти данные не подтверждают ни подлинности, ни подделки документа. Ты провел спектральный анализ?
- Да. Только что закончил. Вот спектры трех документов. Тот, что, возможно, написан Профессором, посредине. - Он показал три ломаные линии, состоявшие из пиков, торчавших вверх и вниз. - Снова схоже, но не идентично.
- Нет, это не схоже, - возразил Марек, разглядывая спектрограммы, - потому что, помимо разницы в содержании железа, в чернилах Профессора есть и другие элементы. Вот, например, что это за пик?
- Хром.
Марек вздохнул.
- А это означает, что чернила современные.
- Вовсе не обязательно.
- Но ведь в то время, хоть раньше, хоть позже, в чернилах не было хрома.
- Верно. И все-таки он обнаруживается в чернилах, которыми писали манускрипты. Притом довольно часто.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
* * *
- Так вы говорите, что эти города были чем-то наподобие торговых центров?
- Да, многие из них, - ответила Кейт Эриксон. - Эти города были местами, где делались деньги для производителей сельскохозяйственной продукции, точно так же, как происходит это в современных торговых центрах. И так же, как наши торговые центры, все они строились по практически единому образцу.
Она повернулась, не вставая со стула, и указала належавшую за ее спиной городскую площадь.
- Видите крытый деревянный рынок посредине? Почти такие же рынки вы найдете здесь в очень многих городах. Это означает, что город представляет собой бастид - новую для того времени укрепленную деревню. В течение четырнадцатого столетия во Франции была построена почти тысяча городов-бастидов. Часть из них предназначалась для контроля за территорией. Но многие создавались просто для того, чтобы делать в них деньги.
Разговор о деньгах вызвал интерес у биржевых спекулянтов.
Один из них резко вскинул голову и спросил:
- Минуточку, постойте. Каким образом постройка деревни может быть связана с добыванием денег?
Кейт улыбнулась.
- Экономика четырнадцатого века складывалась таким образом, - начала она. - Допустим, вы дворянин и владеете обширными землями. Территорию Франции тогда главным образом занимали леса; значит, и ваша земля - это в основном лес, населенный волками. Возможно, на ней обитают несколько фермеров, которые вносят вам ничтожную арендную плату. Но это не дает возможности разбогатеть. А так как вы дворянин, то всегда отчаянно нуждаетесь в деньгах, чтобы вести большие и малые войны и развлекаться, швыряясь золотом направо и налево, как этого ожидают от вас окружающие.
И что же вы в таких условиях можете сделать, чтобы увеличить доход со своих земель? Вы строите новый город, заманиваете в свой новый город жителей, предлагая им особые налоговые льготы, различные привилегии, которые подробно перечисляются в городской хартии. Прежде всего это послабления в части феодальных повинностей жителей.
- Но зачем нужны эти льготы? - спросил второй из биржевиков.
- Благодаря им у вас в городе вскоре появятся свои купцы и рынки, на которых они будут торговать, а тогда налоги и различные сборы станут приносить вам намного больше денег. Вы собираете пошлины за все. За использование дороги, по которой идут и едут в город. За право войти в городские ворота. За право открыть лавку на рынке. За содержание стражников, поддерживающих порядок. За возможность заниматься ростовщичеством.
- Неплохо, - заметил один из дельцов.
- Совсем неплохо. И, кроме того, вы получаете процент от стоимости всего, что продано на рынке.
- Да ну! И какой процент?
- Это зависело от места и конкретных товаров. Вообще, от одного до пяти процентов. Таким образом, получается, что на самом деле именно рынок явился причиной основания города. Это хорошо видно из планировки поселения. Вот посмотрите на церковь, - сказала Кейт, указав рукой в сторону. - В более ранние столетия церковь являлась центром любого города или деревни. Люди ходили к мессе по меньшей мере один раз в день. Вокруг церкви в буквальном смысле этого слова вращалась вся жизнь. Но в Домме церковь стоит в стороне. Центром города теперь стал рынок.
- Значит, дворяне получали все свои деньги от рынка?
- Нет, еще не все, так как наличие укрепленного города означает усиление защиты близлежащей местности, а отсюда следует, что крестьяне расчистят окрестности и устроят новые фермы. Таким образом у вас увеличиваются еще и сельскохозяйственные арендные платежи. В целом новый город был надежной инвестицией. Именно поэтому их было построено так много.
- Неужели это единственная причина, по которой строили города?
- Нет, многие из них были построены из военных соображений, такие…
Радиотелефон Марека издал призывный хриплый треск. Это снова была Элси.
- Андре?
- Да, - откликнулся Марек.
- Лучше бы вам поскорее приехать сюда. Потому что я не знаю, что со всем этим делать.
- С чем? Что случилось?
- Лучше приезжайте. Немедленно!
* * *
Генератор громко тарахтел, и старый деревенский амбар в темном поле под частыми звездами сверкал ослепительным электрическим светом.
Все столпились в амбаре. Элси сидела за своим столом посредине, уставившись в вошедших невидящим взглядом.
- Элси?
- Это невозможно, - сказала она.
- Что невозможно? Что здесь произошло?
Марек взглянул на Дэвида Стерна, но тот, не поднимая головы, возился с каким-то прибором в углу комнаты. Элси вздохнула.
- Я не знаю, не знаю… - забормотала она с истерическими нотками в голосе.
- В таком случае, - прервал ее Марек, - начните с начала.
- Ладно, - согласилась Элси, - пусть будет с начала.
Она встала, пересекла комнату и указала на несколько пергаментов, разложенных на аккуратно вырезанном полотнище пластиковой пленки.
- Вот начало. Комплект документов, который я обозначила индексом М-031, обнаруженный в раскопках монастыря сегодня в первой половине дня. Дэвид попросил меня обработать эту находку как можно скорее.
Никто не произнес ни слова. Все просто смотрели на нее.
- Так, - сказала она после паузы. - Я просмотрела документы. Как обычно. Я делаю это так. Я беру сразу штук десять пергаментов и несу их сюда, на свой стол. - Она положила на стол десять листов. - Теперь я сажусь за стол и просматриваю их один за другим. Затем, после того как я составила аннотацию содержания одного листа и ввела ее в компьютер, я переношу этот лист сюда, чтобы сфотографировать его.
Она перешла к соседнему столу и разложила пергамент под объективом фотокамеры.
- Мы хорошо знаем… - попытался прервать ее Марек.
- Нет, - резко возразила она, - вы совсем не знаете, - Элси вернулась к своему столу и взяла из стопки следующий пергамент. - И так я обрабатываю все документы, один за другим. В этой вот стопке оказались самые разнообразные документы: счета, копии писем, ответы на распоряжения епископа, отчеты о ходе уборки урожая, перечни монастырского имущества. Все датируются, с небольшими отклонениями, 1357 годом.
Она один за другим брала пергаменты из пачки на столе.
- И в конце концов, - она взяла последний лист, - я вижу это.
Все уставились в одну и ту же точку.
Никто ничего не сказал.
По размеру пергамент был точно таким же, как все остальные в пачке, но вместо плотных - строка к строке - записей на латинском или старофранцузском языке этот содержал всего лишь два небрежно нацарапанных самых обычных английских слова:
СПАСИТЕ МЕНЯ
4/7/1357
- Если вы еще не слишком удивлены, - добавила Элси, - сообщаю вам, что это почерк Профессора.
В комнате воцарилась тишина. Никто не двинулся с места, даже не пошевельнулся. Все лишь молча смотрели на кусок пергамента.
Марек лихорадочно обдумывал случившееся, перебирая в уме возможности. Благодаря своему детальному энциклопедическому знанию средневекового периода, он много лет служил внештатным экспертом по средневековым экспонатам в Метрополитен-музее искусств в Нью-Йорке и потому имел большой опыт в определении разнообразных фальшивок. Вообще-то, ему редко попадались подделки средневековых документов; обычно это были драгоценные камни десятилетнего возраста в старинном браслете или броневой панцирь, изготовленный на самом деле в Бруклине, но опыт давал ему ясное представление о том, как провести проверку.
- Ладно, - сказал он. - Начнем сначала. Вы уверены, что это его почерк?
- Да, - ответила Элси. - Вне всяких сомнений.
- А откуда вы это знаете?
- Я же графолог, Андре, - фыркнула она. - Но лучше удостоверьтесь сами.
Она взяла со стола записку, которую Джонстон написал несколько дней назад: счет, в углу которого Профессор небрежно нацарапал печатными буквами: «НУЖНО ПРОВЕРИТЬ ЭТИ РАСХОДЫ». Положила ее на пергамент рядом с надписью.
- Общеизвестно, что печатные буквы легче анализировать. Например, его буква Н имеет дополнительную диагональную перекладинку. Он проводит одну вертикальную линию, поднимает ручку, проводит вторую вертикаль, а потом, не отрывая ручки от листа, ведет ее назад, чтобы провести перекладину, оставляя при этом в нижней части буквы диагональный штрих. Или посмотрите на Р. Он проводит черту снизу вверх, затем, не отрывая ручки, ведет обратно, чтобы сделать полукруг. Или Е, в которой он проводит вертикальную черту, а потом добавляет зигзагообразную линию, напоминающую греческую «сигму». У меня нет ни малейших сомнений: это его почерк.
- А не мог его кто-нибудь подделать?
- Нет. В подделках всегда можно заметить лишние отрывы ручки от бумаги и много других признаков. Это писал он, собственной рукой.
- А не мог он сам разыграть нас? - спросила Кейт.
- Если это шутка, то крайне дурного тона.
- А как насчет возраста этого пергамента? - поинтересовался Марек. - Он такой же, как и у остальных листов из свертка?
- Да, - ответил Дэвид Стерн, оторвавшийся наконец от своей работы. - Даже без углеродного анализа я могу утверждать: этот образец имеет тот же возраст, что и остальные.
Марек задумался.
- Но как это может быть? Ты уверен? Это же различные виды пергамента. Поверхность кажется мне более грубой.
- Она действительно грубее, - согласился Стерн, - потому что плохо очищена. В средневековые времена пергамент очень ценился. Обычно его использовали, потом соскребали прежнюю надпись и использовали еще и еще раз. Но если мы посмотрим на этот пергамент под ультрафиолетовым освещением… кто-нибудь, выключите свет.
Кейт повернула выключатель, и в наступившей темноте Стерн включил ультрафиолетовый светильник, установленный у него на столе.
Марек сразу же увидел, что на пергаменте проступил другой текст - малоконтрастный, но тем не менее видный четко.
- Сначала здесь был счет за постой, - пояснила Элси. - Его удалили быстро и грубо, как будто кто-то очень спешил.
- Вы хотите сказать, что прежний текст счистил Профессор? - спросил Крис.
- Понятия не имею, кто это сделал. Знаю только, что это был не профессиональный писец.
- Ладно, - сказал Марек. - Есть один способ, чтобы со всей определенностью решить вопрос раз и навсегда. - Он повернулся к Стерну. - Как насчет чернил, Дэвид? Они действительно подлинные?
Стерн замялся.
- Я не уверен.
- Не уверен? Но почему?
- С точки зрения химического состава, - ответил Стерн, - все точно так, как можно было ожидать: железо в форме закиси, смешанное с настоем галлов как органическим связующим. Добавлено немного углерода для большей черноты и пять процентов сахарозы. Тогда использовали сахар, чтобы придать чернилам больше блеска после высыхания. Так что это обычные железо-галловые чернила, они типичны для того периода. Но это само по себе означает не так уж много.
- Правильно, - согласился Марек. Стерн говорил о том, что чернила для фальшивки не так уж трудно изготовить в любое время.
- Поэтому я провел титриметрический анализ закиси железа и галлов, - продолжал Стерн, - точно так же, как я обычно делаю в сомнительных случаях. Так устанавливается точный состав ингредиентов в чернилах. Так вот, анализ показал, что именно эти чернила подобны, но не идентичны чернилам, которыми написаны другие документы.
- Подобны, но не идентичны… - повторил Марек. - Насколько подобны?
- Как вы все знаете, средневековые чернила смешивались вручную перед использованием, потому что их нельзя было хранить. Настойка галлов - а это болезненные наросты на листьях дуба и некоторых других, более редких, растений - органическое вещество; следовательно, чернила в конечном счете должны протухнуть. Иногда в чернила добавляли вино, чтобы их можно было дольше хранить.
Так или иначе, концентрация галловой настойки и железа в различных документах может быть очень различна. До двадцати, а то и целых тридцати процентов. Таким образом мы можем достоверно определить документы, написанные в один и тот же день, одними и теми же чернилами. Этот конкретный образец чернил отличается от тех, которыми написаны другие документы из этой пачки, приблизительно на двадцать девять процентов.
- Чушь какая-то. - Марек даже помотал головой. - Эти данные не подтверждают ни подлинности, ни подделки документа. Ты провел спектральный анализ?
- Да. Только что закончил. Вот спектры трех документов. Тот, что, возможно, написан Профессором, посредине. - Он показал три ломаные линии, состоявшие из пиков, торчавших вверх и вниз. - Снова схоже, но не идентично.
- Нет, это не схоже, - возразил Марек, разглядывая спектрограммы, - потому что, помимо разницы в содержании железа, в чернилах Профессора есть и другие элементы. Вот, например, что это за пик?
- Хром.
Марек вздохнул.
- А это означает, что чернила современные.
- Вовсе не обязательно.
- Но ведь в то время, хоть раньше, хоть позже, в чернилах не было хрома.
- Верно. И все-таки он обнаруживается в чернилах, которыми писали манускрипты. Притом довольно часто.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73