Это сильнее, чем
когда-либо. Я должна идти дальше.
- Куда же ты пойдешь одна, Норисса? К своей смерти? Только это и
может ожидать тебя впереди, если тебе доведется схватиться с Фелеей в
одиночку.
- Тогда ты должен мне помочь, должен научить меня. С каждым днем я
становлюсь сильнее. Ты же видел, что случилось прошлой ночью.
- Что я видел? Я видел, что твои иллюзии сбили наших преследователей
с толку, твоя сила помогла нам переправиться через реку, хотя мы должны
были бы утонуть. Все это было так. Но еще я видел, как ты чуть не потеряла
себя, захваченная той силой, которой, как тебе казалось, ты управляешь.
То, что ты пережила, было вызвано лишь импульсом страха и внезапной
опасности. Эта сила неустойчива, и ее нельзя использовать длительное
время, - он вздохнул. - Талант в тебе действительно есть - ты очень многое
унаследовала от своей матери, но ты нетерпелива и скора на руку, как отец.
Он тоже прислушивался к своим советам, и ты теперь знаешь, что из этого
получилось.
Позади нее Байдевин зашевелился в траве. Он, должно быть, уже
некоторое время не спал, так как с ходу поддержал доводы мага.
- Волшебник говорит правду, Норисса. Мы мало что можем сделать. У нас
нет ни союзников, ни надежного убежища на этой земле, и у нас нет
продовольствия. Отступить было бы разумнее всего.
Норисса снова потерла глаза рукой, стараясь привести в порядок
собственные расстроенные мысли. Она понимала и даже желала принять логику
своих спутников, однако таинственная сила, которая влекла ее на восток,
разрушала все безупречные логические построения, оставляя одно только
желание - следовать ее зову. Норисса не могла сказать, стал ли этот зов
еще сильнее потому, что она приблизилась к его источнику, или она просто
ослабела и устала настолько, что не могла больше обращать на него
внимания; она могла сказать только одно: в тот миг, когда она вышла из
реки и оказалась на земле Сайдры, этот зов стал многократно сильней. А
тот, Другой, что набросился на нее ночью, и та сила, с помощью которой она
прогнала его? Неужели Медвин ничего этого не почувствовал? Нужно запомнить
и потом спросить у него. Очень много было бы того, о чем она не могла не
думать и о чем хотела спросить старого мага.
- Друзья мои, вы меня не так поняли. Ни Фелея, ни Тайлек ничего
сейчас для меня не значат. Я ищу нечто совершенно другое. Я не могу
назвать эту вещь даже самой себе, но она притягивает меня к себе так, что
никакая армия не сможет меня удержать. Я не вернусь назад потому, что я не
могу вернуться назад.
В этот момент она увидела в лесной чаще позади Медвина какой-то
металлический блеск, и тут же на них бросились солдаты. Норисса прыгнула к
своему луку, лежащему возле ее плаща, сильно оттолкнув Байдевина,
стоявшего как раз между ней и ее оружием. Все же она успела увидеть, как
гном вскочил на ноги с кинжалом в руке, и услыхала его предупреждающий
возглас:
- Медвин! Сзади!
Маг уже не успел повернуться. Солдаты появились сразу с нескольких
сторон - прямо возле того места, где Норисса, лежа на земле, пыталась
высвободить из-под плаща свой лук. Как во сне, она увидела, что маг
схватил пригоршню пустоты, произнес какое-то слово и метнул из пригоршни
голубую молнию. Напавший на Нориссу солдат зашатался, его лицо исказила
гримаса боли, и он упал, в груди его появилась обугленная, дымящаяся дыра.
Затем удар рукояткой меча опрокинул волшебника в траву, и он, неподвижный,
затих. Байдевин бросился вперед, размахивая кинжалом, перепрыгнув через
распростертое тело Медвина, он оказался в промежутке между двумя
солдатами. Гном развернулся, ударил, и Норисса услышала, как лезвие вошло
в плоть. Солдат, который ударил Медвина, упал, схватившись руками за
глубокую рану под коленом, и гном развернулся в другую сторону. Слишком
поздно. Второй солдат точным ударом кулака поверг его навзничь.
Поляна огласилась криками и проклятьями. Норисса, оставив попытки
вытащить лук, схватила за древко стрелу и, вскочив на ноги, прыгнула на
одного из троих, которые приближались к ней. Она почувствовала, как
наконечник стрелы скользнул по скуле солдата и уперся в нос. Норисса
нажала сильнее, солдат вскрикнул и закрыл руками лицо. Норисса ударила его
в пах коленом, и его вопли внезапно затихли. Солдат мешком рухнул на
землю, скорчившись от боли.
В это время двое его приятелей схватили Нориссу за руки и выкрутили
их так, что ей показалось - сейчас они оторвутся. Вскрикнув от невыносимой
боли и отчаяния, Норисса попыталась создать хоть какую-нибудь иллюзию.
Медальон мгновенно нагрелся, а тревожные крики солдат подсказали ей, что
ее колдовство удалось.
Кое-как смахнув с ресниц выступившие слезы, Норисса увидела двух
бросившихся на солдат айак-хаундов. При виде оскаленных желтых зубов и лап
с острыми когтями, взрывающих землю, солдаты, державшие Нориссу,
закричали, но не обратились в бегство, как она ожидала. Один из них
выпустил ее руку и выхватил меч. Один из псов бросился на него, и он
направил острие меча прямо в желтое брюхо собаки. Пес исчез, и солдат от
удивления вытаращил глаза. Со вторым хаундом он расправился так же быстро
и повернулся к своему товарищу.
- Ха! Это все фокусы! Маленькая шлюшка балуется колдовством.
Он все еще смеялся, когда на поляне возникло четверо мужчин.
Руководил ими смуглый гигант, размахивающий топором.
- А вот еще иллюзии! Добро пожаловать! - солдат усмехнулся и небрежно
поднял меч, держа его одной рукой, чтобы отразить удар топора. Он все еще
улыбался, когда отрубленная кисть руки отлетела вместе с мечом, и едва
вскрикнул, когда сверкающий топор опустился ему на голову.
Из-за спины гиганта выскочил гибкий, темноволосый юноша. Он напал на
второго солдата, который все еще удерживал Нориссу. Норисса почувствовала,
что свободна, и качнулась вперед. Руки ее бессильно повисли вдоль тела.
Она услышала, как она сама тихонько всхлипывает от острой боли, пронзившей
плечи, и постаралась не упасть. Напротив нее, на другом конце поляны, двое
одетых в коричневые камзолы мужчин приканчивали солдата, оглушившего
Байдевина, однако Норисса так и не досмотрела этого до конца. Солдат, чье
лицо она разворотила острием стрелы, прыгнул на нее, опрокинул навзничь и
принялся душить липкими от крови руками.
Нориссу охватила паника. Она ощущала, как его немалый вес не дает ей
вздохнул, а твердые пальцы сжимают горло. Прежде чем свет померк перед ее
глазами, над ними вырос смуглый колосс, и она невольно зажмурилась, увидев
стремительно спускающееся сверкающее лезвие топора.
Она почувствовала удар, потом тяжесть с ее груди исчезла, и она
поспешно откатилась в сторону, борясь с тошнотой. Над поляной установилась
мертвая тишина, естественными звуками в которой были ее собственное
хриплое дыхание и ритмичные частые удары, в которых Норисса узнала биение
собственного сердца. Кто-то помог ей встать на ноги.
Норисса смотрела прямо в лицо темноволосому юноше, который появился
вместе с гигантом. Вся рубашка его была забрызгана кровью, но глаза
смотрели дружелюбно. Лишь когда она встала, юноша церемонно поклонился:
- Ятрай, ваш покорный слуга, леди.
Сзади них кто-то тихо приказал:
- Помолчи, Ятрай, и дай ей заняться стариком.
Это был тот самый незнакомец с топором. Норисса повернулась в тот
самый момент, когда он, упершись в спину мертвеца ногой, выдернул свой
страшный топор.
Норисса подошла к тому месту, где лежал на спине бледный Медвин. Не
обращая внимания на пульсирующую боль в плечах, Норисса опустилась на
колено и приложила руку к груди волшебника, в то время как очнувшийся
Байдевин бережно ощупывал голову. Когда старик со стоном открыл глаза,
Норисса почувствовала огромное облегчение.
- Можешь ли ты говорить, Медвин? Ты узнаешь меня?
Маг долго смотрел на нее, потом улыбнулся.
- Да, дитя мое, узнаю.
Байдевин помог Медвину сесть. Норисса напоила его водой из бурдючка,
который Ятрай бережно снял с седла ее кайфара. Байдевин стоял тут же,
хмуро разглядывая незнакомцев.
- Кто вы такие? Почему вы помогли нам отбиться от солдат?
- Мы - повстанцы, изменившие королеве, - спокойно ответил Ятрай,
улыбнувшись. - Лично я помог вам потому, что это был самый быстрый и
верный способ заслужить благодарность этой прекрасной леди, - с этими
словами он удостоил Нориссу еще одного поклона, и Норисса вспыхнула от его
дерзости.
Один из четырех мужчин, старше годами, но с таким же дружелюбным
выражением в карих искренних глазах, отвел юношу в сторону. Вместе со
своим напарником он подтолкнул его к лесу.
- Ты слишком много болтаешь, Ятрай. Пойдем, соберем кайфаров солдат.
Норисса смотрела им вслед, ее глаз охотника отметил ту осторожную
грацию, с которой они двигались среди леса. Когда они растворились в
подлеске, Норисса и ее спутники остались наедине со смуглым незнакомцем,
который оказался вовсе не таким огромным, каким он казался во время битвы,
но все же довольно высоким. Он спокойно стоял перед ними и вытирал лезвие
топора куском окровавленной тряпки. Пятеро мертвых солдат валялись на
земле грудами железных доспехов. Насекомые-трупоеды уже начали собираться
на пятнах свернувшейся крови, и Норисса с отвращением отвернулась. Должно
быть, предводитель повстанцев заметил выражение ее лица, так как внезапно
заговорил, и его глубокий голос заставил Нориссу вздрогнуть.
- Перед тем как убраться отсюда, мы оттащим трупы в лес, даджари. Но
не судите нас строго, у нас нет ни времени, ни желания хоронить их:
Норисса выпрямилась и пытливо посмотрела на него. Он назвал ее
"даджари" - благородной дамой. Может быть, он смеется над ней, раз
употребил эту официальную формулу? Норисса прекрасно представляла себе,
как она выглядит: взъерошенная, как щенок после драки, в грязной мужской
одежде, молоденькая девчонка, путешествующая в обществе двух мужчин.
Несомненно, она ничем не напоминала благородную аристократку.
Тем не менее на его лице она не обнаружила ни следа насмешки или
неуважения и успокоилась. Кивнув в сторону шестого солдата, которого в
самом начале тяжело ранил Байдевин:
- А с этим что?
Солдат лежал в середине большой кровавой лужи, которая уже начала
подсыхать по краям. Его лицо, бледное, как свежевыскобленный пергамент,
было искажено болью. Грудь его часто и невысоко вздымалась. Прежде чем
незнакомец подошел к нему, Норисса заметила, что глаза его остекленели, а
мышцы лица обмякли. Мятежник глянул на мертвое тело и ответил:
- И этого тоже, госпожа.
Норисса кивнула и, наклонившись вперед, прислонилась пылающей щекой к
холодному камню, стараясь сдержать слезы. Кто-то дотронулся до ее плеча, и
она вздрогнула.
- Ты не ранена?
Норисса подняла голову, в голосе гнома сквозили неподдельная теплота
и участие. Покачав головой, Норисса попыталась улыбнуться, чтобы успокоить
Байдевина. "Он выглядел бы гораздо привлекательнее, если бы не хмурился
так часто", - подумала она вдруг. Вслух же ответила:
- Руки немного болят, они слишком сильно сжали меня.
В это время на поляну вернулись остальные повстанцы, каждый из них
вел на поводу по два кайфара:
- Хорошие новости! - воскликнул Ятрай. - Каждому достанется по
одному, и еще остается один запасной.
- И достаточно провизии, чтобы каждый из нас попал домой, -
присовокупил один из мужчин.
Норисса взглянула на говорившего и оцепенела от удивления. Она так
долго глазела на него, что это могло показаться неприличным. За
исключением небольшой разницы в одежде, он был точной копией второго
мужчины, стоявшего чуть позади него. Смущенный ее взглядом, мужчина
отступил на шаг и неловко поклонился. Только теперь Норисса обратила
внимание, что его волосы чуточку длиннее.
- Меня зовут Кхелри, госпожа. А это Кальрик, мой младший
брат-близнец.
Кальрик улыбнулся и слегка наклонил голову.
- С нашим третьим братом вы уже знакомы. Это Ятрай.
- А мое имя - Бремет, - смуглый великан тряхнул рыжевато-коричневыми
кудрями и присоединился к своим товарищам.
Байдевин выступил вперед, взяв на себя обязанность говорить от лица
своих спутников.
- Перед вами леди Норисса. Старика зовут Медвин, он опекун госпожи.
Мое имя - Байдевин.
Нориссе было очевидно, что гном не собирается выдавать информации
больше, чем это необходимо, и потому следующие слова Байдевина не удивили
ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60