Итагеняне не возражали против полетов над ним, хотя и ни разу не приняли приглашения прокатиться. (Инстинктивное опасение, религиозный запрет или что-либо иное?) Указав пальцем, Алият пояснила: — Озеро находится в углублении и подпитывается за счет дождей и стока вод. А вот здесь, чуть ниже, есть впадина. Позвольте нам очистить ее от деревьев и кустов, а потом прорыть канал через разделяющий их холм. Часть несущей жизнь воды перетечет во впадину, хотя после закрытия канала ее останется вполне достаточно и для вас. И там, вдали от взоров вашего народа, деревенские жители смогут творить зачатия согласно своим собственным обычаям. Вам это кажется грандиозным предприятием, но вы же знаете о наших машинах и взрывчатых веществах. Мы сделаем это для вас. Мрак наполнили шипение и похрустывание. C'caa вынуждено было объяснить происходящее Алият, мешая туземный язык с обрывками человеческой речи, отчасти усвоенной ло:
— Хотя им это не очень по нраву, но они не прочь согласиться, дабы не стряслось худшего. Однако они опасаются, что поселяне откажутся, ибо воспримут предложение как смертельную угрозу. Зная предводителей Ктха и Гру'нгг, я полагаю, что сие верно. Ибо зона жизни — это не просто пруд; он освящен традицией, использованием с седой старины, жизнью, порожденной им в прошедшем. Страиваться в ином месте — все равно что ниспровергнуть существующий мировой порядок. Тогда или дожди могут никогда не вернуться, или нарушители не получат очередного рождения.
— Но вы же не верите в это?! — ужаснулась потрясенная до глубины души Алият.
— Нет, мы, находящиеся здесь, не верим. Но там простые деревенские жители. Кроме того, далеко не все водоемы могут принести благословение, хотя их наверняка когда-нибудь пытались использовать.
— Это из-за…
О Иисусе, да что толку?!
— Из твоих глаз струится вода. Ты взываешь к священным силам?
— Нет, я… У вас нет для этого слова. Да, я взываю к мертвым, к утратам… Постой! Погоди!
— Ты вскакиваешь. Ты вздымаешь руки. Ты издаешь звуки.
— Мне пришла в голову новая мысль. Быть может, она придет на выручку. Мне надо спросить совета. Потом мне придется… несомненно придется пойти к поселянам… и узнать, не оскорбит ли это их чувства.
И Алият обернулась к Триединству.
…Четыре дня подряд небо оставалось ясным, сине-стальным, почти без единого облачка, не считая громоздившихся на западе туч. Порой там полыхали зарницы, и сквозь недвижный воздух доносилось отдаленное бормотание грома. Теперь закат окрасил дали багрянцем. Лучи солнца, прорываясь сквозь просветы в облаках, заливали алым светом долину и новорожденное озерцо, будто плеснув в него человеческой крови. На фоне зари деревья прорисовывались массивными черными силуэтами. Все больше и больше, многие сотни итагенян собирались вокруг него, обратившись в темную массу, стеной сгрудившуюся вокруг воды. Их песнопения сотрясали вечерний воздух, будто биения исполинского сердца.
Из их числа мерной поступью вышли Таинственные — тремя парами, ибо такова была их природа, чтобы объединяться парами. Одесную от них шагали Надзирающие За Городом, и горящие над ними фонарики на длинных шестах бросали во все стороны разноцветные световые узоры; слева мерцали чадящие факелы в руках Вождей-Сеятелей. Сопровождавшие остановились у края воды, но шестеро пошли дальше.
Алият ощутила, как затопленный дерн шелестит под ногами. Вот вода омыла ее лодыжки, колени, бедра… Она еще хранила тепло дня, но снизу поднималась прохлада, будто залог грядущих лет.
— Остановимся здесь, — сказала Алият. — Дно быстро понижается. Еще чуть-чуть, и нас накроет с головой. — Не в силах удержаться, она хихикнула. — Трудновато сохранять при этом достоинство, а?
— Я толком-то и не знаю, что нам делать, — признался Ду Шань.
— Да ничего особенного. Тем более мы полностью одеты. И вообще, они понятия не имеют, как мы делаем детей. Надо только не торопиться и… — Ее внезапно охватила непонятная застенчивость. — И дать им посмотреть, как мы любим друг друга.
Руки Ду Шаня охватили ее, и Алият прижалась к нему. Губы их встретились. В сумраке смутно вырисовывались фигуры Патульсия и Макендел, Странника и Свободы. Звуки зазвучавшего на берегу гимна проникли в самую глубину ее души.
Влюбленные парочки в бассейне! — едва сдерживаясь, думала она. Какая потрясающая нелепость! Такой же абсурд, как настоящее сближение двоих, как и все человеческое, как и все живое вообще. Мы снизошли с этих самых звезд, мерцающих в вышине, чтобы инсценировать допотопный обряд плодородия.
Но инсценировка сделала свое дело. Она освятила водоем, она затеплила в нем огонек таинства и волшебства. Так что Миноя в мире и покое дождется, когда же воскреснет земля.
— Ду Шань, — шепнула Алият, всем телом прижимаясь к нему, — когда мы вернемся домой, я хочу от тебя ребенка.
31
— Радостна весть, долетевшая к нам, — поведал аллоиец, которого люди про себя называли Светлым Лучом, — Узнайте и вы. Она докатилась с места встреч, с ближайшего к нам места встреч, в 147 световых годах, там.
Ветвистые пальцы отметили небесный квадрат, потом сомкнулись на точке внутри его. Сквозь прозрачные стены в корабль заглядывал открытый космос, и легкое движение тончайших конечностей, прорисовавшихся на фоне звезд, производило чрезвычайно сильное впечатление. Указанное направление уводило прочь от Солнца, но вовсе не в сторону Пегаса. Странствия увели аллоийцев далеко от взрастившей их планеты.
— Место встречи? — вынуждена была громко повторить Юкико на языке землян. Ее понимали, как и она понимала сказанное ей. Однако трудностей в общении и недопонимания все еще хватало. Это неизбежно, когда один разум не может напрямую передать то, что способен воспринять своими органами чувств другой, и оба вынуждены прибегать к выработанному за годы общения метаязыку. — Я не совсем уловила это понятие.
— Звездопроходцы установили станции на орбитах избранных светил, на которые передаются открытия и находки, — пояснил Текучий Блеск. — А они передают информацию прочим. Так что центры знания растут, а лучи связи между ними образуют ячейки, одна за другой вплетающиеся в единую сеть.
Знавший об этом Ханно кивнул; его совместные с аллоийцами исследования однажды привели их в окрестности кружившей вокруг Тритоса тончайшей паутины, изяществом своих тенет вполне оправдывающей это название. Юкико тем временем постигала их искусство, философию и чаяния.
— В Солнечной системе есть примитивный вариант паутины, — напомнил он ей. — То есть был, когда мы улетали. Но, начав получать наши передачи, земляне могли ее усовершенствовать и присоединиться к сообществу миров.
— Если им есть до того дело.
Она устремила взгляд к звездам, льдистой пургой застывшим в пространстве, захлебывающимся от собственной неисчислимости, и с легким содроганием вновь отвела глаза. То, что они с Ханно успели здесь познать, оставляло лишь жалкие крохи надежды.
Ханно вовсе не чувствовал себя таким уж обескураженным.
— Каковы же новости? — жадно поинтересовался он.
— К месту встречи пришел корабль, — сказал Светлый Луч. — Все делают так время от времени, тем пополняя свежие данные — ибо станции не могут хорошо передавать находящимся в любом месте и летящим с любой скоростью. Наши сообщения по этой системе, пришедшие доныне, определяют экипаж как приближающийся к Тритосу. Мы встречали их прежде; нам ясно, что ксеногеяне представляют для них особый интерес и обещание. Можно ли дать изображение?
— Имеется, — согласился Звезднокрылый и включил проектор.
Возникшее тяжеловесное существо сразу же навело Ханно на мысль о носороге. Разумеется, сходство было мимолетным и призрачным, как между человеком и гусеницей. Тем более что телесная оболочка не играла никакой роли, кроме той, что являлась сосудом духа и разума.
— Они тоже с большой планеты, не так ли? — предположил он. — Осмелюсь сказать, что они видят в здешних обитателях достаточное сходство с собой, дабы пожать богатый урожай идей, основанных на различиях культур.
— Когда они прилетят? — спросила Юкико, сияя.
— Их сообщение о том, что они хотят сначала провести несколько лет на месте встречи, изучая и обдумывая данные, — сообщил Светлый Луч. — Это в обычае, чтобы воспользоваться преимуществами аппаратуры, которую не может нести корабль. Несомненно, сейчас они находятся в пути. Поскольку они привычны к высоким ускорениям, то прибудут через несколько месяцев после вести о своем отправлении в путь.
— Но ждать этого еще несколько лет, — Юкико улыбнулась. — Мы вполне успеем подготовить праздничную встречу.
— Они путешествуют на тех же принципах, что и вы? — поинтересовался Ханно.
— Да, — отвечал Светлый Луч, — и вам мы их тоже рекомендуем принять.
— Я подумываю об этом. Вы же знаете, что нам потребуется кардинальная модификация нашего корабля.
— Скорее образа ваших мыслей.
— Сдаюсь! — рассмеялся Ханно. — Признаю, мы непоседливые выскочки.
Аллоийцы не прибегали в межзвездных перелетах к непрерывному ускорению. Достигнув субсветовых скоростей, они переходили в свободный полет, создавая тяжесть за счет центробежного ускорения. Экономия антивещества позволяла им строить огромные, просторные корабли со всеми вытекающими отсюда последствиями. Но за это приходилось платить временем — сокращение его становилось менее значительным. Путешествие, которое можно бы совершить за несколько бортовых лет, растягивалось вдвое, и чем дальше лежал путь, тем значительней была разница. Все путешественники не знали старости, но бежать от времени не мог никто.
Благодаря этой-то практике наблюдатели в Солнечной системе и не обнаружили ни одного звездолета. Как ни велика была энергия ускорения, корабль излучал ее лишь в начале и конце пути — мерцание свечи во мраке пространства; а ведь звездолеты весьма немногочисленны.
— Наверное, вы несправедливы к себе, — предположил Стремительный. — Наверное, ваша торопливость может восполнить нужду, о которой мы, старшие звездоплавающие расы, прежде и не догадывались. Вы сможете покинуть освоенный нами крохотный сектор Галактики, вы можете пройти ее из конца в конец менее чем за миллион космических лет. Быть может, вы-то и сведете ее воедино.
— Нет-нет! — трепетно вскинула руки Юкико. — Вы оказываете нам честь, которой мы совершенно не заслуживаем.
— Будущее рассудит, — изрек Звезднокрылый, и от него повеяло покоем античной древности.
Эти существа покинули Пегас пятнадцать тысяч лет назад, но каждый из них был минимум вдвое старше. И было им ведомо об экспедициях, шедших в иных направлениях в сто раз дольше.
— В общем, это чудесно, — выговорил Ханно и обернулся к Юкико. — Быть может, у тебя найдутся слова, дорогая. Я просто онемел.
Она схватила его за руку.
— Ты привел нас сюда. Ты!
Они ощутили, что аллоийцы помрачнели.
— Друзья, — сказал Светлый Луч, — вы должны принять между собой решение. Вскоре после прибытия… — тут встретилось начисто непонятное слово, — мы отправимся в путь. — Сердца потрясенных людей вдруг забились в бешеном темпе, но они не утратили внимания. — Можете остаться, если пожелаете. Они будут в восторге от встречи с новыми членами содружества. Вы сможете помочь им, они смогут помочь вам постигнуть Ксеногею и ее разумных обитателей даже более, нежели мы с вами помогли друг другу. Все, что мы построили в этой планетной системе, останется в полном вашем распоряжении.
— Но вы-то уйдете? — запинаясь, проговорила Юкико. — Почему?
Змеясь, ветвистые конечности начертали символы; мембраны трепетали, озаряемые бегущими сполохами. Провозглашенное ими было полно непреклонности, спокойствия и — может быть, может быть — сожаления.
— Мы провели на Тритосе более четырех столетий. Я полагаю, вы понимаете, что это частично связано с обнаруженным нами на Солнце — с надеждой, надеждой осуществленной, что мы сможем призвать сюда тамошних путешественников. Тем временем мы исследовали здешние планеты, но прежде всего — особенности жизни, истории чувствующих и размышляющих существ Ксеногеи, их достижения, страхи и триумфы. Наши усилия были щедро вознаграждены, как мы и предполагали. Нам открылось совершенно новое мироощущение. Кое-что из познанного проникло в наши души.
И все-таки вы, люди, за свои полтора десятка лет вызнали о них такое, чего мы не могли и предполагать. Так уж получилось, что их родная планета, их эволюция куда больше напоминают ваши. Природа лучше подготовила вас, дабы постичь их.
Мы же, со своей стороны, обнаружили, что нас влечет к вам; к ним мы такой тяги не испытывали никогда. Вы тоже из племени взошедших до звезд.
Мы могли бы оставаться здесь, пока светило не начнет умирать и не открыли бы всего, что ждет открытия; ибо открытиям нет числа и ничто не остается неизменным. Жизнь встречается нечасто, но мышление еще реже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
— Хотя им это не очень по нраву, но они не прочь согласиться, дабы не стряслось худшего. Однако они опасаются, что поселяне откажутся, ибо воспримут предложение как смертельную угрозу. Зная предводителей Ктха и Гру'нгг, я полагаю, что сие верно. Ибо зона жизни — это не просто пруд; он освящен традицией, использованием с седой старины, жизнью, порожденной им в прошедшем. Страиваться в ином месте — все равно что ниспровергнуть существующий мировой порядок. Тогда или дожди могут никогда не вернуться, или нарушители не получат очередного рождения.
— Но вы же не верите в это?! — ужаснулась потрясенная до глубины души Алият.
— Нет, мы, находящиеся здесь, не верим. Но там простые деревенские жители. Кроме того, далеко не все водоемы могут принести благословение, хотя их наверняка когда-нибудь пытались использовать.
— Это из-за…
О Иисусе, да что толку?!
— Из твоих глаз струится вода. Ты взываешь к священным силам?
— Нет, я… У вас нет для этого слова. Да, я взываю к мертвым, к утратам… Постой! Погоди!
— Ты вскакиваешь. Ты вздымаешь руки. Ты издаешь звуки.
— Мне пришла в голову новая мысль. Быть может, она придет на выручку. Мне надо спросить совета. Потом мне придется… несомненно придется пойти к поселянам… и узнать, не оскорбит ли это их чувства.
И Алият обернулась к Триединству.
…Четыре дня подряд небо оставалось ясным, сине-стальным, почти без единого облачка, не считая громоздившихся на западе туч. Порой там полыхали зарницы, и сквозь недвижный воздух доносилось отдаленное бормотание грома. Теперь закат окрасил дали багрянцем. Лучи солнца, прорываясь сквозь просветы в облаках, заливали алым светом долину и новорожденное озерцо, будто плеснув в него человеческой крови. На фоне зари деревья прорисовывались массивными черными силуэтами. Все больше и больше, многие сотни итагенян собирались вокруг него, обратившись в темную массу, стеной сгрудившуюся вокруг воды. Их песнопения сотрясали вечерний воздух, будто биения исполинского сердца.
Из их числа мерной поступью вышли Таинственные — тремя парами, ибо такова была их природа, чтобы объединяться парами. Одесную от них шагали Надзирающие За Городом, и горящие над ними фонарики на длинных шестах бросали во все стороны разноцветные световые узоры; слева мерцали чадящие факелы в руках Вождей-Сеятелей. Сопровождавшие остановились у края воды, но шестеро пошли дальше.
Алият ощутила, как затопленный дерн шелестит под ногами. Вот вода омыла ее лодыжки, колени, бедра… Она еще хранила тепло дня, но снизу поднималась прохлада, будто залог грядущих лет.
— Остановимся здесь, — сказала Алият. — Дно быстро понижается. Еще чуть-чуть, и нас накроет с головой. — Не в силах удержаться, она хихикнула. — Трудновато сохранять при этом достоинство, а?
— Я толком-то и не знаю, что нам делать, — признался Ду Шань.
— Да ничего особенного. Тем более мы полностью одеты. И вообще, они понятия не имеют, как мы делаем детей. Надо только не торопиться и… — Ее внезапно охватила непонятная застенчивость. — И дать им посмотреть, как мы любим друг друга.
Руки Ду Шаня охватили ее, и Алият прижалась к нему. Губы их встретились. В сумраке смутно вырисовывались фигуры Патульсия и Макендел, Странника и Свободы. Звуки зазвучавшего на берегу гимна проникли в самую глубину ее души.
Влюбленные парочки в бассейне! — едва сдерживаясь, думала она. Какая потрясающая нелепость! Такой же абсурд, как настоящее сближение двоих, как и все человеческое, как и все живое вообще. Мы снизошли с этих самых звезд, мерцающих в вышине, чтобы инсценировать допотопный обряд плодородия.
Но инсценировка сделала свое дело. Она освятила водоем, она затеплила в нем огонек таинства и волшебства. Так что Миноя в мире и покое дождется, когда же воскреснет земля.
— Ду Шань, — шепнула Алият, всем телом прижимаясь к нему, — когда мы вернемся домой, я хочу от тебя ребенка.
31
— Радостна весть, долетевшая к нам, — поведал аллоиец, которого люди про себя называли Светлым Лучом, — Узнайте и вы. Она докатилась с места встреч, с ближайшего к нам места встреч, в 147 световых годах, там.
Ветвистые пальцы отметили небесный квадрат, потом сомкнулись на точке внутри его. Сквозь прозрачные стены в корабль заглядывал открытый космос, и легкое движение тончайших конечностей, прорисовавшихся на фоне звезд, производило чрезвычайно сильное впечатление. Указанное направление уводило прочь от Солнца, но вовсе не в сторону Пегаса. Странствия увели аллоийцев далеко от взрастившей их планеты.
— Место встречи? — вынуждена была громко повторить Юкико на языке землян. Ее понимали, как и она понимала сказанное ей. Однако трудностей в общении и недопонимания все еще хватало. Это неизбежно, когда один разум не может напрямую передать то, что способен воспринять своими органами чувств другой, и оба вынуждены прибегать к выработанному за годы общения метаязыку. — Я не совсем уловила это понятие.
— Звездопроходцы установили станции на орбитах избранных светил, на которые передаются открытия и находки, — пояснил Текучий Блеск. — А они передают информацию прочим. Так что центры знания растут, а лучи связи между ними образуют ячейки, одна за другой вплетающиеся в единую сеть.
Знавший об этом Ханно кивнул; его совместные с аллоийцами исследования однажды привели их в окрестности кружившей вокруг Тритоса тончайшей паутины, изяществом своих тенет вполне оправдывающей это название. Юкико тем временем постигала их искусство, философию и чаяния.
— В Солнечной системе есть примитивный вариант паутины, — напомнил он ей. — То есть был, когда мы улетали. Но, начав получать наши передачи, земляне могли ее усовершенствовать и присоединиться к сообществу миров.
— Если им есть до того дело.
Она устремила взгляд к звездам, льдистой пургой застывшим в пространстве, захлебывающимся от собственной неисчислимости, и с легким содроганием вновь отвела глаза. То, что они с Ханно успели здесь познать, оставляло лишь жалкие крохи надежды.
Ханно вовсе не чувствовал себя таким уж обескураженным.
— Каковы же новости? — жадно поинтересовался он.
— К месту встречи пришел корабль, — сказал Светлый Луч. — Все делают так время от времени, тем пополняя свежие данные — ибо станции не могут хорошо передавать находящимся в любом месте и летящим с любой скоростью. Наши сообщения по этой системе, пришедшие доныне, определяют экипаж как приближающийся к Тритосу. Мы встречали их прежде; нам ясно, что ксеногеяне представляют для них особый интерес и обещание. Можно ли дать изображение?
— Имеется, — согласился Звезднокрылый и включил проектор.
Возникшее тяжеловесное существо сразу же навело Ханно на мысль о носороге. Разумеется, сходство было мимолетным и призрачным, как между человеком и гусеницей. Тем более что телесная оболочка не играла никакой роли, кроме той, что являлась сосудом духа и разума.
— Они тоже с большой планеты, не так ли? — предположил он. — Осмелюсь сказать, что они видят в здешних обитателях достаточное сходство с собой, дабы пожать богатый урожай идей, основанных на различиях культур.
— Когда они прилетят? — спросила Юкико, сияя.
— Их сообщение о том, что они хотят сначала провести несколько лет на месте встречи, изучая и обдумывая данные, — сообщил Светлый Луч. — Это в обычае, чтобы воспользоваться преимуществами аппаратуры, которую не может нести корабль. Несомненно, сейчас они находятся в пути. Поскольку они привычны к высоким ускорениям, то прибудут через несколько месяцев после вести о своем отправлении в путь.
— Но ждать этого еще несколько лет, — Юкико улыбнулась. — Мы вполне успеем подготовить праздничную встречу.
— Они путешествуют на тех же принципах, что и вы? — поинтересовался Ханно.
— Да, — отвечал Светлый Луч, — и вам мы их тоже рекомендуем принять.
— Я подумываю об этом. Вы же знаете, что нам потребуется кардинальная модификация нашего корабля.
— Скорее образа ваших мыслей.
— Сдаюсь! — рассмеялся Ханно. — Признаю, мы непоседливые выскочки.
Аллоийцы не прибегали в межзвездных перелетах к непрерывному ускорению. Достигнув субсветовых скоростей, они переходили в свободный полет, создавая тяжесть за счет центробежного ускорения. Экономия антивещества позволяла им строить огромные, просторные корабли со всеми вытекающими отсюда последствиями. Но за это приходилось платить временем — сокращение его становилось менее значительным. Путешествие, которое можно бы совершить за несколько бортовых лет, растягивалось вдвое, и чем дальше лежал путь, тем значительней была разница. Все путешественники не знали старости, но бежать от времени не мог никто.
Благодаря этой-то практике наблюдатели в Солнечной системе и не обнаружили ни одного звездолета. Как ни велика была энергия ускорения, корабль излучал ее лишь в начале и конце пути — мерцание свечи во мраке пространства; а ведь звездолеты весьма немногочисленны.
— Наверное, вы несправедливы к себе, — предположил Стремительный. — Наверное, ваша торопливость может восполнить нужду, о которой мы, старшие звездоплавающие расы, прежде и не догадывались. Вы сможете покинуть освоенный нами крохотный сектор Галактики, вы можете пройти ее из конца в конец менее чем за миллион космических лет. Быть может, вы-то и сведете ее воедино.
— Нет-нет! — трепетно вскинула руки Юкико. — Вы оказываете нам честь, которой мы совершенно не заслуживаем.
— Будущее рассудит, — изрек Звезднокрылый, и от него повеяло покоем античной древности.
Эти существа покинули Пегас пятнадцать тысяч лет назад, но каждый из них был минимум вдвое старше. И было им ведомо об экспедициях, шедших в иных направлениях в сто раз дольше.
— В общем, это чудесно, — выговорил Ханно и обернулся к Юкико. — Быть может, у тебя найдутся слова, дорогая. Я просто онемел.
Она схватила его за руку.
— Ты привел нас сюда. Ты!
Они ощутили, что аллоийцы помрачнели.
— Друзья, — сказал Светлый Луч, — вы должны принять между собой решение. Вскоре после прибытия… — тут встретилось начисто непонятное слово, — мы отправимся в путь. — Сердца потрясенных людей вдруг забились в бешеном темпе, но они не утратили внимания. — Можете остаться, если пожелаете. Они будут в восторге от встречи с новыми членами содружества. Вы сможете помочь им, они смогут помочь вам постигнуть Ксеногею и ее разумных обитателей даже более, нежели мы с вами помогли друг другу. Все, что мы построили в этой планетной системе, останется в полном вашем распоряжении.
— Но вы-то уйдете? — запинаясь, проговорила Юкико. — Почему?
Змеясь, ветвистые конечности начертали символы; мембраны трепетали, озаряемые бегущими сполохами. Провозглашенное ими было полно непреклонности, спокойствия и — может быть, может быть — сожаления.
— Мы провели на Тритосе более четырех столетий. Я полагаю, вы понимаете, что это частично связано с обнаруженным нами на Солнце — с надеждой, надеждой осуществленной, что мы сможем призвать сюда тамошних путешественников. Тем временем мы исследовали здешние планеты, но прежде всего — особенности жизни, истории чувствующих и размышляющих существ Ксеногеи, их достижения, страхи и триумфы. Наши усилия были щедро вознаграждены, как мы и предполагали. Нам открылось совершенно новое мироощущение. Кое-что из познанного проникло в наши души.
И все-таки вы, люди, за свои полтора десятка лет вызнали о них такое, чего мы не могли и предполагать. Так уж получилось, что их родная планета, их эволюция куда больше напоминают ваши. Природа лучше подготовила вас, дабы постичь их.
Мы же, со своей стороны, обнаружили, что нас влечет к вам; к ним мы такой тяги не испытывали никогда. Вы тоже из племени взошедших до звезд.
Мы могли бы оставаться здесь, пока светило не начнет умирать и не открыли бы всего, что ждет открытия; ибо открытиям нет числа и ничто не остается неизменным. Жизнь встречается нечасто, но мышление еще реже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97