Он был спокоен. И хорошо, потому что психу лучше за руль не садиться, тем более когда ты едешь по центру Москвы поздно вечером в воскресный день. Ли, сидевший на заднем сиденье, молча смотрел в окно. Видать, и он видел… ненормальное.
Загнав голубую машину с дерзким серебряным оленем в гараж, они с Ли прошлись по Малой Бронной до дома. Над Патриаршими стояла булгаковская майская луна. Пахло молодыми листьями и колдовством. Игорь набрал код и отворил дверь в чугунной ограде решетки, которой недавно обнесли двор, дабы под окнами больше не гнездились «ночные бабочки» и не таились черные «мерсы»-«дартвейдеры» клиентов.
Теперь во дворике не было ни дартвейдеров, ни девочек. На стены никто больше не мочился, клумбы не вытаптывал, презервативы под окна не бросал. Ли с Игорем вошли в подъезд, поднялись на третий этаж. На стенках в полумраке виднелись граффити. Ли остановился у одного рисунка, стал внимательно рассматривать, водя по нему пальцем и шевеля губами.
– Что ты там нашел?
– Да так, – ответил Ли. – Удивляюсь, кто рисует. Вроде у вас подъезд с кодовым замком.
– Да вот и я удивляюсь. Но мне эти рисунки даже нравятся. Пусть будут, никому ведь не мешает. Правда?
Ли молча кивнул.
Игорь открыл дверь. Квартира встретила непривычной тишиной. Обычно Вилька с мявом бросался к двери, когда Игорь только входил в подъезд. Да, порой лень ему бывало вставать с нагретого кресла. Но когда хозяина не было дома аж два дня… Обиделся?
– Вилька, малыш, ты где? – позвал Игорь. – Котяка, иди сюда, у нас гости!
Никто не ответил. В доме царило нехорошее молчание. Игорь быстро зажег свет в прихожей. Ли стоял на коврике, настороженно прислушиваясь.
– Куда он делся? – недоуменно пробормотал Игорь. Ли покачал головой и приложил палец к губам, а затем неслышным шагом двинулся в глубь квартиры. Игорь осторожно пошел за ним.
Знакомый тяжелый сладкий запах ударил в ноздри. Игорь замер. Сердце дернулось, сильно ударила в виски кровь. В ушах зашумело, и ослабли колени.
Ли медленно поднял голову.
– Вот как, – негромко произнес он. – Ты ее пригласил, когда она стояла на пороге?
– Да, – еле выговорил Игорь. Голова кружилась. – Откуда… ты… знаешь?
– Знаю, – почти шепотом ответил Ли. – Почему меня не было с тобой раньше? А теперь ты нарек ей имя. Теперь она стала еще реальнее…
– И что будет?
– Не знаю, – покачал головой Ли. – Но почему она приходила сюда, а не в лес?
– Не знаю, – еле слышно выдохнул Игорь. Ощущение непоправимой беды сдавливало грудь все сильнее и сильнее.
Вилька отыскался в гостиной, как раз возле шкафа с маминой кукольной коллекцией. Он лежал на полу, нелепо и неудобно запрокинув голову. Коты умеют спать в совершенно невероятных позах, но эта была невозможной даже для кота. Игорь медленно сел на корточки. Коснулся пальцем пушистой щеки. Удивился, как дрожит рука. Удивился, что ничего не ощущает – ни удивления, ни потери. А потом вдруг словно прорвало, закружило, заложило уши.
Игорь обнаружил, что сидит на полу, трясется мелкой дрожью и зло, сквозь зубы всхлипывает и матерится. А Ли медленно шел по комнате вдоль стен и что-то бормотал себе под нос, и глаза у него были огромные и бездонно-темные.
Потом перед носом у Игоря оказалась кружка с толикой коньяка на дне. Ли сидел на корточках рядом с ним и мертвым Вилькой.
– Как же так, – шептал Игорь. – Ну как же так! Зачем его?
– Коты видят нечисть и нежить.
Игорь молчал, стиснув зубы.
– Я не стану тебе лишний раз повторять, кто дал этой женщине силу.
Игорь застонал.
– Но зачем?! Зачем было убивать Вильку? Почему просто не запереть в комнате, почему не прогнать, он же всего лишь кот! – Игорь боялся смотреть на тельце.
– Он дрался. – Ли немного помолчал. – Не пускал в дом. Надо похоронить его.
Игорь кивнул. Вдвоем они завернули Вильку в старый плед, на котором он так любил спать, и вышли во двор. Игорь закопал друга под той рябиной, что еще отец посадил, когда женился на маме. Они постояли и пошли домой.
Хорошо, что Ли сегодня был с ним. Парень умел удивительно хорошо слушать, и Игорь впервые за много дней выговорился досуха, без остатка.
– …Нас в компании было семеро. Сакральное число, да… Я, Колька Ясенцов, Даня Меламед, Витя Андриевский, Оля Сергеева, Лешка Климов и Ромка Колупаев. Мы с пятого класса вместе. Компания была вообще-то побольше, но мы были ядром. Мушкетерами, так сказать. Где-то классе в восьмом Ромка, кажется, кинул идейку про многомерную Москву. Вспомнили тогда о моем приключении с булочной, в которое так никто и не поверил… Ну мы и стали сначала втроем с Ромкой и Олей сочинять что-то вроде приключенческого романа, а потом это переросло в игру. Мы лазали по дворам и трущобам, по подвалам, рисовали карты, искали какие-то тайные ходы… В общем, оттягивались. Мы даже верили в свою игру, в выдуманный наш город. Случаи всякие записывали. Ну сам понимаешь, любой случай можно подогнать под систему, особенно при желании. В общем, так долго тянулось. А потом кто куда, так и разбежались. Связь потеряли, уже лет десять как не общаемся. Знаю только, что Данька в Израиле, Ольга замуж за немца вышла и живет с ним где-то в Бразилии. Об остальных ничего не скажу. Ромка и Витя поступали в МИФИ вместе, Лешка на исторический в Универ хотел… В общем, потерялись мы. – Игорь поднял взгляд на Ли. – Кто-то из них? Кто-то из них в «Откровении»? Ли молчал.
– Ты хочешь спать? – вдруг тихо спросил Ли, глядя в окно.
– Надо бы – завтра на работу. Но не могу.
– А что мешает?
Игорь встал и погасил свет в комнате. Сразу же стало светло не электрически-желто, а лунно-бело, темнота и свет четко разделились. Ли сидел как примерный школьник, руки на колени, в глазах, обращенных к окну, чуть дрожала белая луна. Неподвижный, белоглазый. Страшный.
Игоря передернуло.
Ли пошевелился и перестал быть пугающим. Тряхнул белыми в лунном свете волосами. Встал и тихонько начал продвигаться своим танцующим шагом вокруг комнаты, порой останавливаясь и словно прислушиваясь.
Вдруг он остановился. Коснулся рукой стены, чуть нахмурившись, словно увидел что-то неожиданное.
– Подойди-ка, – вдруг сказал он. Игорь неохотно повиновался. – Ничего не ощущаешь?
Игорь прислушался к себе.
– Нет.
– Понятно.
– Что понятно?
– Что ты не сталкер.
– ???
– Есть такие люди, которые могут передвигаться не только по точкам соприкосновения измерений. Своего рода сталкеры. Обычно это те, кто идет «на маячок». Например, с Той Стороны прекрасный принц может попасть сюда именно потому, что от мечты по нем умирает прекрасная дева. Как в свое время Эльзе Брабантской явился Лоэнгрин. Твоя Хари хорошо заякорилась за тебя. Но подойти боится… – Ли недобро засмеялся. Потом снова стал спокойным, почти серьезным и чуточку грустным. – Я все же умею видеть след да и Госпожа Луна нынче благосклонна ко мне. Твой дом встроен между двумя старыми домами. И вот эта стена, – он постучал по ней, – соприкасается со стеной старого дома, в которой когда-то было окно. Так что тут проход несколько облегчен, понимаешь ли. Сталкер пройдет. «Заякоренный» – пройдет.
– Откуда ты знаешь про старую стену?
– Я давно на свете живу, – улыбнулся Ли. – Это все граффити. Есть просто граффити, есть граффити – охранные знаки, а есть маркеры сталкеров. Там написано про 1907 год и окно.
Игорь помолчал, подумал. Еще кусочек в мозаику ненормального. А, не все ли равно?
– Я выхожу на охоту. Завтра буду звонить нашим «мушкетерам».
Ли улыбнулся:
– Если нужна помощь – ты говори… А сейчас надо бы поспать. Небо уже светлеет.
Игорь прислушался к себе:
– Да как-то не тянет.
– Да? – с искренним удивлением поднял брови Ли. – А мне кажется, что ты носом клюешь.
Колыбельный слышен звон,
И слипаются глаза.
Крепкий, сладкий, липкий сон
Веки сонные связал.
Скрылись солнце и луна,
Воцарились тьма и тишь.
Ты уже во власти сна,
Сладко и спокойно спишь.
Игорь зевнул. Перед глазами комната плыла и перекашивалась, как кубик с шарнирными соединениями. Добравшись до диванчика, он едва успел упасть на него, как тут же уснул крепко и без сновидений. И не видел, как Ли обошел всю квартиру вдоль стен, внимательно глядя под ноги и что-то бормоча себе под нос. Затем поклонился Госпоже Луне, пошел в ванную умыться и улегся спать на кушетке на кухне.
Утро пришло с запахом кофе и песенкой Ли, которую тот весело мурлыкал себе под нос, орудуя на кухне. И песенка была бодренькая, и Игорь чувствовал себя необыкновенно бодро, словно проспал не какие-то четыре часа, а всю ночь. Он сел в кровати, и в горле стало больно – Вилька не спал нынче у него под боком. И никогда уже не будет. Не будет черного одноглазого котишки, верного дружка…
– Привет! – улыбнулся ему на кухне Ли. – Тебе когда на работу?
– К десяти, – неохотно ответил Игорь. Настроение было гробовым.
– Ну тогда успеем. Да, запомни, Игорь: не отмахивайся от совпадений. Это следы Судьбы. Не упусти.
Первомайская ясная погода сменилась холодным дождем, и вылезать никуда не хотелось. Нынешняя рабочая рутина в офисе ничем не отличалась от обычной ежедневной, разве что под конец дня Сомоса – так называли офисного юриста, солидную и решительную даму по имени Клеопатра Эврипидовна, – выйдя на крылечко покурить, принесла с улицы мокрого, отчаянно вопящего котенка. Котенок был рыжий.
– Чубайс, – оторвался от экрана программист Витя.
– Еще чего, – грудным голосом отозвалась Сомоса, – почто бедная тварь должна страдать? После ваучеризации все рыжие коты – Чубайсы, и по сей причине бедолагам перепадает по два лишних пинка в день, причем незаслуженных.
– А может, он вовсе не он, а она, – отозвалась секретарша Алина.
– И зовут ее Чубакка, – хмыкнул Игорь из угла. – Под хвост посмотрели бы.
– Да маленький он еще, что тут разберешь? – сердито пробасила Сомоса.
Котенок жалостно орал. Все кинулись его кормить, отчего котенок стал орать еще громче. Сожрав две сосиски, он уже ничего не хотел, а его продолжали тискать и пичкать.
– Ща нагадит, – отозвался из угла Игорь.
Котенок заскреб лапками и нагадил. На мгновение все застыли в немой сцене, не зная – вышвырнуть ли маленького нахала или умилиться и простить.
– Ну Чубайс! – возопил наконец Виктор. – Чистый Чубайс!
– Неси совок из сортира! – прикрикнула на него Сомоса.
– Он еще маленький. Перекормили его, да и места он тут не знает, а лотка у нас нет, – вмешалась секретарша Алина. – Так что сами Чубайсы.
Котенок забрался под кресло Сомосы и стал вылизываться как ни в чем не бывало.
Алина взяла рыженького за шкирку и стала гладить, а котенок затарахтел, как мотоцикл, и начал тыкаться носом Алине под мышку.
– Молока хочет, – откомментировал из своего угла Игорь.
Алина снова схватила котенка за шкирку и плюхнула на колени Игорю.
– Вот ты и корми, – отрезала она. – Я вам не кошка молочной породы!
– Хорошо, – покладисто отозвался Игорь. – Я его к себе заберу.
– А как назовешь? – снова стала благодушной Алина.
– Пока не знаю. Там увидим.
Малыша пристроили в коробку с надписью «гигабайт» до конца рабочего дня. Вечером его уже называли Чубайс Гигабайт. Или Чубакка Гигабакка, потому как половая принадлежность найденыша оставалась неясной.
Глава 5
МУШКЕТЕРЫ ПЯТНАДЦАТЬ ЛЕТ СПУСТЯ
Записная книжка была лохматой и засаленной, некоторые листочки выпадали. И как родители ее не выбросили? Вот и телефоны мушкетеров… Игорь застыл в нерешительности. Он уже почти год жил в старой квартире, а так и не удосужился ни к кому заглянуть. Да и живут ли они еще здесь? Из центра многие давно разъехались по окраинам – Витя еще до Игоревой женитьбы. Вот до него вероятнее всего дозвониться, вряд ли он с тех пор куда еще переехал. Игорь поднял трубку и набрал номер.
Трубку подняли почти сразу. Женский голос.
– Да?
– Прошу прощения, я могу поговорить с Виктором Андриевским?
Молчание. Затем настороженно:
– А кто его спрашивает?
– Это его школьный друг. Игорь Кременников.
Молчание.
– А зачем?
Игорь не сразу нашелся что ответить.
– Да так. Давно не виделись. А с кем я говорю?
– Давно не виделись, – вместо ответа послышалось из трубки. – Давно не виделись, – снова почти шепотом повторила незнакомая женщина. – Я его троюродная сестра по матери.
– Инна? – вспомнил Игорь. – Да, помню. На Новом году.
– Да, – ничуть не потеплев, ответил женский голос. – На Новом году. Игорь, знаете ли, Витя умер.
Несколько мгновений Игорь сидел, ничего не соображая.
– Как это – умер? – прошептал он, когда обрел дар речи. – Почему?
– Скоропостижно. Инфаркт.
– Инфаркт? – Игорь помнил Витьку-Атоса как парня крепкого и спортивного. – У Витьки? Не может быть!
– Да вот так, – ответила Инна. – Позапрошлой зимой. Тогда у нас выдался тяжелый год. Он потерял работу, потом как все ни пытался устроиться – срывалось в последний момент. Он весь извелся, плохо спал. Ему тут предлагали идти в какую-то контору. – Игорь вздрогнул от этого слова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66