- Да, проходите, пожалуйста, Лидия Ивановна, садитесь...
- Что это вы стучите так громко в кабинете, ремонтируете что, может,
помочь в чем? - искренне спросила она.
- Да, ремонтирую, - сказал я, - свое настроение ремонтирую - кулаком
по столу.
- Не обращайте внимания на Палыча. Он тридцать лет здесь работает, -
присаживаясь на стул, сказала Лидия Ивановна, - сами понимаете - чувствует
себя хозяином. Столько уже директоров видел - сколько непутевых! Я не
оправдываю его, - мужик он, конечно, скверный, противный и насмешливый, но
дело свое знает хорошо. Аппаратура у него всегда в порядке, и в
кинопрокате его уважают за это.
- Да, во всем этом я убедился, хотя работаю у вас в кинотеатре
всего-то четыре месяца! - сказал я и закурил сигарету.
- А художник, - сказала Лидия Ивановна, - он и раньше частенько
подводил нас с рекламой. Просто последние месяцы он нового директора
побаивался, вас... А теперь, видать по всему, - акклиматизировался!..
- Ну, я-то тут при чем? При мне-то он в первый раз выкинул подобное!
Зачем же на меня сразу орать? Да еще при всех работниках, - подрывать
авторитет руководителя...
- Ваш авторитет, Сергей Александрович в том, что вы молодцом, нашли
выход из положения, реклама-то пишется! Перетрется - мука будет... Не
расстраивайтесь...
- Может быть вы и правы, Лидия Ивановна. Поживем - увидим! Как
говорится: жизнь, она покажет... - я потушил сигарету.
Во время разговора с уборщицей меня одолевало желание узнать, в какую
больницу положили Наташу. Это желание находилось где-то неподалеку от моей
раздражительности, как спасательный круг. Я все думал, как начать разговор
в этом русле.
- А что, с Наташей, вашей соседкой, действительно, что-то серьезное?
- спросил я.
- Кровоизлияние, Сергей Александрович! Шутка ли! Такая молоденькая! -
и Лидия Ивановна снова опечалилась. Мне было неловко продолжать разговор,
но я все же спросил:
- А в какую больницу ее отвезли?
- Не знаю, - ответила задумчиво Лидия Ивановна, она думала о чем-то
сокровенном и смотрела перед собой в никуда, поэтому не проанализировала
мой вопрос, и это мне было даже на руку! Отпала необходимость объясняться,
зачем я об этом спросил. Но узнать, в какой больнице лежит Наташа, мне
очень хотелось, и я нашелся:
- А вы завтра бы поехали и навестили Наташу, с работы я вас отпущу.
- Спасибо, Сергей Александрович, - оживилась Лидия Ивановна. - Мне
Наталка все равно как дочь. С маленечку и до самой школы она у меня
воспитывалась. Меня к ней в няни нанимали. Родители ее с утра до вечера на
работе, - инженера, - а я - все одно одинокая, - помогала, как могла.
- Так вот завтра и поезжайте к ней в больницу, Лидия Ивановна. А я
вас, если хотите, на машине туда свожу, на нашей, кинотеатровской.
- Правда? - обрадовалась Лидия Ивановна: все-таки ей было уже за
семьдесят.
- Отчего же не правда!.. Зайдите сегодня к ее родителям, узнайте, в
какую больницу поедем, - подсказал я.
- Честное слово! Я вам очень благодарна, Сергей Александрович, за
вашу заботу...
Уборщица ушла. А мне стало стыдно за себя, что обманываю старого
человека, но мне очень хотелось увидеть Наташу, и у меня не было иного
выхода.

ВЕЧЕРОМ ТОГО ЖЕ ДНЯ
Я возвращался домой после работы и уже почти подходил к своему
подъезду, как, сам того не ожидая, резко свернул в сторону и вышел на
крохотное футбольное поле в нашем дворе. В это время демонстрировались
мультики по телевизору. Из распахнутых окон трех крупнопанельных домов,
прилепленных друг к другу, до меня доносились причудливые визжащие голоса
каких-то мультгероев. Многоэтажно и гулко раздавались взрывы детского
хохота! Интуитивно я остановился на том самом месте, где прошлой ночью во
сне случайно попал в объятия Наташи...
Я постоял совсем недолго. Мне стало отчего-то неспокойно: может быть,
полуголая детвора, заметив меня, зашныряла туда-сюда сквозь мое
изображение, отпечатанное сейчас в их таинственном мире...
"Что же это за мир такой, - неведомый нам, людям?! Может быть, это
мир - наших снов?" - мысленно спрашивал я себя, поднимаясь по лестничной
клетке в свою квартиру.
Ключом дверь не открывалась, - замок защелкнут на секретку. "Значит,
мама уже дома..." - подумал я и несколько раз просигналил звонком. В этот
вечер мне предстояло некоторое открытие.
Мама встретила меня дружелюбно. Как обычно, мы обменялись несколькими
семейными фразами на хозяйственную тему. Потом она ушла отдыхать в свою
комнату, а я, задумчиво поужинав, ускользнул к себе в комнату.
Книга "Возрожден ли мистицизм?" лежала там же, где я положил ее утром
- на журнальном столике. Я подхватил ее на ходу в руки и наконец-то
впервые прилег за целый день на диван.
Положив две подушки под голову, я прочел название первой главы -
"Волна неразумия", и тут же обратился в чтение.
Время напоминало о себе только шепотом перелистываемых мною страниц.
Что-то таинственно сопоставлялось и глубинно зрело во мне. Я не читал, - я
впивался в строчки!..
- Встань, пожалуйста, испортишь зрение. Ты уже четвертый час читаешь
лежа! - услышал я заботливый голос мамы.
Оказывается, я не заметил, что она время от времени заглядывала в
комнату. Наконец, решилась вмешаться, и правильно сделала! Потому что,
во-первых, глаза у меня уже действительно начинали превращаться в
стекляшки; во-вторых, очень хотелось поделиться, поговорить с кем-нибудь о
прочитанном. Я сел и ласково обратился к маме:
- Проходи, мама, садись. Я действительно зачитался!
Она присела рядышком со мною на диван и одной рукой облокотилась на
подушки.
- Честно говоря, сынок, - сказала она, - что-то мне сегодня тоскливо
и одиноко. - Я прильнул к ее теплому плечу и с шутливым оттенком в голосе
произнес:
- Моя мама - преподаватель философии! И мне доставляет удовольствие
слушать ее дозволенные речи!
- Подлиза, перестань! - сказала она и, шутливо оттолкнув меня плечом,
добавила: - Я не слишком навязчива?..
- Что ты, мама! Я действительно рад.
- Ну ладно, ладно, не оправдывайся. Лучше скажи, я тебя давно не
видела в столь озабоченном чтении книги, как сегодня, что ты читал так
увлеченно и столько времени, если не секрет, конечно?
- Вот, - сказал я и протянул маме книгу. Она прочла вслух ее
название:
- "Возрожден ли мистицизм?"... Павел Семенович Гуревич...
- Ты уже читала ее? - спросил я, обрадовавшись тому, что можно будет
прямо сейчас поделиться впечатлениями.
- Прочесть не было времени. Я просматривала эту книгу в
университетской библиотеке.
- Ну, и каково будет твое родительское мнение?
- Как только у меня появится свободное от усталости время, я
обязательно ее прочту, - ответила мама.
- Все понятно, значит, одобряешь?
- Одобряю, сынок.
- Тогда, мама, можно тебе задать вопрос по существу дела?
- Задавай.
- Итак, мой вопрос, что такое мистика?
- Когда я училась в университете, мистика в энциклопедическом словаре
определялась как вера в сверхъестественный мир, с которым особым,
таинственным путем якобы общается человек.
- Мама, а какое определение ты можешь дать теперь - не как студент по
словарю и не как преподаватель, а сама, как человек-философ со своим
отношением к этому вопросу?
- Сейчас попробую... Мистика, это, по-моему, необъяснимое сейчас,
принимаемое на веру, соприкосновение с определенным, известным частно или
в сравнениях, количеством, принадлежащим известному или неизвестному
качеству, причем, соприкосновение с таким количеством, которое не может
существовать вне своего качества, ибо количество вне качества,
существующее само по себе, это уже не количество, а качество, а любое
качество имеет при себе сумму всех своих количеств, в нашем земном
понимании, и его можно принять за совершенно законченную вещь, предмет,
выраженный в какой-то форме, а это уже обычное явление, лишь может
возникнуть вопрос о предназначении этого предмета; итак, соприкосновение с
количеством, где не ясно лишь то, как существует это количество, не
могущее существовать вне своего качества, все-таки - вне качества! Если мы
зададим такой вопрос, то мы подтвердим в каком-то данном случае
присутствие мистики, в противном случае ее просто нет...
- Мама, а что, если мистика - это наука, и наисерьезнейшая?
- К сожалению, Сережа, - в нашем мире верят только приборам, а
приборы, еще раз, к сожалению, пока еще не оборудованы понятием веры.
Мама замолчала. Прошло некоторое время, может, с минуту или больше...
- Кстати, - неожиданно оживившись, сказала мама, - наше семейство
имеет некоторые соприкосновения с мистикой! - Я насторожился. - Родной
брат твоего деда по отцу был, - воскликнула мама, - самый настоящий
мистик! Колдун, говорили в народе!
- Да что ты, мама! - подскочил я на месте. - И ты никогда об этом не
говорила! Расскажи...
- Твой двоюродный дед, когда еще был живой, рассказывала бабушка
Дарья, был очень суровым человеком, злым и жестоким. Он жил в сорока
километрах от Каспийского моря. Рыбаки, жители окрестных деревень, каждый
год уходили на небольших судах на рыбный промысел и по нескольку месяцев
находились в открытом море, а твоего двоюродного деда с собою не брали.
Боялись они его. Если кто и отваживался его взять, то тот навидывался
страхов на всю свою жизнь: огненные птицы летали над судном, преследуя его
по пятам, они бросались на рыбаков! Огненные кошки бегали по палубе,
карабкались по мачте в небо... Да и в селе от твоего двоюродного деда -
житья не было! А когда он, старый и дряхлый, лежал при смерти в своей
избе, то он целый месяц не мог умереть. Бабушка Дарья говорила, он все
просил, чтобы кто-нибудь подал ему руку для пожатия. Никто этого не делал,
а твой отец подал ему свою руку. Несчастный с жадностью пожал ее и к
вечеру умер. В народе существует такое поверье, что колдун не умрет, пока
не передаст кому-нибудь свои чары через пожатие руки. Вот и вся история о
твоем двоюродном деде, сынок...
- А я тоже подал бы ему руку, - решительно сказал я.
- И стал бы колдуном? - рассмеявшись, спросила мама.
- Но мой отец подал же ему руку и остался обыкновенным человеком?!
Неожиданно мама сделалась серьезной, даже печальной, и, ничего не
отвечая, поднялась медленно с дивана и ушла к себе. Я остался один на фоне
своего вопроса с чувством вины: из-за меня мама, - подумал я, - снова
вспомнила об отце, который, как она мне рассказывала, уже давно ушел от
нас к другой женщине, но до сих пор не ушел, как я начал понимать в этот
вечер, - не ушел из маминого сердца...
Я тоже разволновался, и, чтобы хоть как-то забыться и успокоиться,
достал из дипломата книжку в красном переплете, данную мне сегодня Аней.
Открыл ее и стал читать первый рассказ. Постепенно я упал в усталое,
дремотное состояние и совершенно не понимал, читаю ли я рассказ или он мне
уже снится...

ЛЮБОВЬ
Когда-то люди рождались на белый свет и жили честно и справедливо. У
каждого человека была своя любовь, каждый мог и любил каждого. Все люди на
Земле жили в благополучии и радости, во взаимности. Они могли обмениваться
любовью, дарить любовь друг другу, и вера была у каждого в то, что он не
останется без любви, отдавши свою любовь ближнему, что он обязательно
получит взаимно любовь ближнего. Все человечество было обласкано и
счастливо, оно утопало в любви. Не было на свете людей, пресыщенных
любовью, и людей нищих, без любви...
Но шло время, и вот, может быть, случайно, но родился кто-то первым -
без любви, а может, даже и не родился вовсе, а просто кто-то первым не
подарил свою любовь ему. И тот, который не подарил свою любовь, стал
обладателем и своей и чужой любви, превратившись в собирателя любви, в
богача. А тот, который подарил свою любовь, но не получил взамен любовь,
тот человек стал нищим, без любви, и дарить ему больше было нечего,
оставалось быть просителем любви и жить в нищете духа своего...
Богач, имеющий кроме своей любви и чужую любовь, стал заметным среди
всех. По его примеру кто-то еще обманул кого-то, тоже не подарил свою
любовь взамен. Появился еще один богач и еще один нищий. Всегда важен
первый пример, от него все идет.
Вскоре уже стало много богачей и много нищих. Некоторые богачи имели
уже по три-четыре чужих любви и больше! Так плодились разные по степени
богачи, богатство стало переходить по наследству, и только нищих
оказывалось все больше и больше...
Нищие умоляли, просили богачей вернуть их любовь, принадлежащую им от
рождения, или же обманывали богачей и хитростью отнимали у них свою
любовь, или же грабили их.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71