Да восьмидесяти фунтов мне хватит со всей челядью на два года. Сэр Джеффри твердит, что старается для дочери. А поначалу он и вовсе запросил двести фунтов. Сбавил цену после долгих препирательств с Герондой. Бубнит, что без промедления передаст деньги ей. Он, видишь ли, боится, что Геронда останется без куска хлеба, если со мной случится несчастье. Ты слышал что-нибудь подобное?
– Нет, – признался Джим.
Феодал вместе со слугами при самом скромном существовании проживал в год менее пятидесяти фунтов. Брайен едва наскребал эти деньги, большую часть которых он добывал с оружием в руках на рыцарских турнирах. Тощие земли Брайена приличного дохода не приносили.
Вот прошлое Рождество принесло Брайену кучу денег. Выиграв устроенный графом Сомерсетским турнир, он получил в награду полную шапку золота, присланную королем. О таком вознаграждении Брайен и не мечтал. Король Англии обычно жаловал лишь победителей королевских турниров.
Да только того золота уже не было. Поездка в Святую Землю опустошила кошелек Брайена. Только на Кипре он оставил немало денег, проиграв их прожженному игроку в кости. Брайен мог бы продать коней и вооружение поверженных им на турнире рыцарей, да разве на такой сделке выручишь восемьдесят фунтов! Теперь ему остается ждать новых турниров. А можно ли с уверенностью сказать, что Брайен в каждом из них окажется победителем? Он искуснее многих рыцарей, однако удача обманчива. Победе может помешать любая случайность, хотя бы не вовремя лопнувшая подпруга.
– Проклятые восемьдесят фунтов! – воскликнул Брайен. – Будь они у меня, я отдал бы их сэру Джеффри, тот передал бы деньги Геронде, а Геронда вернула бы их мне после свадьбы. Она уже мне шепнула об этом. Но для начала надо раздобыть восемьдесят фунтов. А как? Турниры столько денег не принесут. Я скоро свихнусь, Джеймс. Хожу у себя взад и вперед по Большому залу и думаю о том, как выбраться из удавки. И все почти без толку. А ведь мы с Герондой уже давно хотим соединить наши судьбы.
– Я знаю, – сказал Джим. Он бы с удовольствием выручил Брайена, если бы имел нужную тому сумму. Джим не стеснялся в средствах, как Брайен. Земли Маленконтри давали сносный доход. Но это не означало, что у Джима в избытке водились наличные деньги. Восьмидесяти фунтов у него не было.
– Скорее всего, сэр Джеффри знает, что требует невозможного, – задумчиво сказал Джим. – Вероятно, у него есть задняя мысль. Ты ни о чем не догадываешься, Брайен?
– Ума не приложу! – ответил Брайен, с видом полного отчаяния ударив себя кулаком по лбу. – Может быть, Геронда о чем-то догадывается.
Брайен как в воду глядел. У Геронды были свои соображения насчет причуды отца, и она была близка к тому, чтобы поделиться ими с Анджелой.
Глава 4
– Говорю тебе, Анджела, мой отец ни капельки не изменился. Годы, проведенные в рабстве, из которого его вырвали Джеймс с Брайеном, ничему сэра Джеффри не научили. Он по-прежнему грезит о богатстве, но для того, чтобы пуститься в новую авантюру, ему нужны деньги.
Геронда наконец перешла к сути дела, которое ее привело в Маленконтри для приватного разговора со своей подругой. Она уже успела поворковать с Робертом, побранить Анджелу за неумелое обращение с младенцем, посетовать на погоду, высказаться о видах на урожай и с упоением рассказать о появлении на свет очаровательного жеребенка в конюшне Малверна.
Анджела, как и подобает гостеприимной хозяйке, внимательно слушала свою гостью, изредка подавая реплики, без которых немыслим ни один разговор. Энджи ждала, когда Геронда перейдет к главному. И дождалась.
– Мой отец остался верен себе, – напористо продолжала Геронда. – Честно говоря, я и не думала, что он сильно изменится к лучшему, но никак не ожидала, то он захочет приняться за старое. Так нет же. Его снова тянет из дома, как в те злосчастные времена, когда он отправлялся неведомо куда, оставляя меня одну в Малверне.
– Ты рассказывала, что с одиннадцати лет оставалась в замке одна, – подала голос Энджи.
– Так оно и было. Отец не считался со мной. Уезжал надолго из дома и возвращался, когда вздумается, чтобы через неделю-другую снова оставить за спиной Малверн. А вот когда мне было четырнадцать лет, отцу взбрело в голову отправиться в крестовый поход, и он поехал в Италию навести справки.
– И что же, сэр Джеффри оставил Малверн на твое попечение? – спросила Энджи.
– Как бы не так. Он во всем полагался на дурака управляющего. Поначалу я терпела этого идиота. Ждала отца. Он уехал в марте и поклялся, что вернется домой в апреле ко дню святого Марка. Однако отца и след простыл. Он не вернулся ни ко дню святого Марка, ни ко дню святого Джеймса, ни ко дню святого Варнавы. Без лорда Малверна хозяйство хирело. Управляющий бездельничал, целыми днями пьянствовал. Что мне оставалось делать? Я решила взять бразды правления Малверна в свои руки.
Однажды я попросила Уолтера, начальника стражи, собрать солдат. Когда те собрались, я рассказала им обо всем без утайки и объявила, что становлюсь отныне хозяйкой Малверна.
– И что солдаты? – спросила Энджи.
– Да никто из них не посмел и пикнуть. За всех ответил Уолтер: «Мы все в твоем распоряжении, миледи». В тот день меня впервые в жизни назвали «миледи», Анджела.
Энджи кивнула.
– На том я не успокоилась, – в голосе Геронды зазвучали металлические нотки. – Заявила всем и каждому в замке, что не потерплю ни малейшего непослушания. Переехала в комнату отца и приказала, чтобы у дверей спальни постоянно дежурили двое стражников… Да, и ключи. Отобрала их у управляющего и повесила связку себе на пояс.
Геронда перевела дыхание и продолжила более миролюбиво:
– Мой отец возвратился домой только ко дню святого Варфоломея, к сбору яблок, и пробыл в Малверне не больше месяца. Конечно, он обратил внимание, что мне повинуются и солдаты и слуги, да и связку ключей у меня на поясе не пропустил мимо глаз. И что ты думаешь? Не сказал ни слова.
Геронда нахмурилась.
– Он весь в этом! – выпалила она, высоко взметнув брови. – Если не страдают его интересы, он ни во что не вмешивается.
Геронда снова перевела дыхание и, немного успокоившись, повела рассказ дальше:
– Отец снова уехал на несколько месяцев, затем вернулся на короткое время домой, а потом еще не раз уезжал, возвращался, пока не отправился в крестовый поход. А я так и осталась хозяйкой Малверна. Еще год я терпела управляющего, а затем выгнала его вон. И не зря. Теперь Малверн процветает.
Наступило молчание. Казалось, Геронда собирается с силами, чтобы закончить свое длинное повествование. Наконец Геронда снова заговорила:
– После того как отец вернулся в Малверн, бразды правления официально перешли в его руки. Однако на деле все осталось по-старому. Я кручусь по дому не меньше прежнего. Понадейся на отца, и все пойдет прахом. Мне придется опекать Малверн и в том случае, если я стану жить под одной крышей с Брайеном в замке Смит. Правда, поселюсь ли я там, известно одному Богу.
Энджи ответила недоуменным взглядом.
– Не удивляйся, Анджела. Мой отец надумал получить за меня выкуп. Восемьдесят фунтов! А откуда у Брайена такие деньги?
Анджела безмолвствовала. На ее лице застыло величайшее изумление.
– Поначалу отец и вовсе запросил двести фунтов, – раздраженно пояснила Геронда. – Я уговорила его сбавить цену. А знаешь, зачем, по его словам, отцу понадобились деньги? Будь я проклята, если ты угадаешь! Он, видишь ли, вознамерился обеспечить мое будущее. Заявил, что, получив деньги от Брайена, тотчас отдаст их мне на черный день. Смехотворно! Я уверена, что отцу нужны деньги для очередной авантюры.
После небольшой паузы Геронда продолжила:
– Ладно, оставим сэра Джеффри в покое. Я приехала поговорить с тобой о Брайене.
– О Брайене? – удивилась Энджи. – Что ты этим хочешь сказать, Геронда?
– Я прошу тебя выполнить мою просьбу.
– Если окажусь в силах.
– Да нет ничего проще: всего-то недоуменно смотреть на Брайена всякий раз, когда он при тебе станет пить неразбавленное вино, да и то лишь в тех случаях, когда я не буду разделять вашу компанию.
– Недоуменно смотреть на Брайена? – озадаченно спросила Энджи.
– Именно так, без всякого порицания, – подтвердила Геронда.
– Хорошо, если ты того хочешь, – неуверенно сказала Энджи. – А зачем это надо?
– Сейчас Брайену, как никогда, нужна ясная голова. Я все время напоминаю ему об этом и прошу, чтобы он всякий раз, когда пьет вино, разбавлял его. Строго судить его трудно. Ты же знаешь, Брайен не пьяница. За столом поначалу он может залпом выпить целый кубок вина, а потом пьет все меньше и меньше.
Энджи кивнула. Она вспомнила рассказ Джима о том, как на каком-то банкете Брайен, не в пример другим рыцарям, поглощавшим вино без меры, сначала стал поменьше наливать себе в кубок, а потом и вовсе перестал пить, сохранив ясный ум до конца пиршества.
– А ведь как бывает, – продолжала Геронда, – слуги разливают вино по кубкам, а кувшин с водой просто ставят на стол. Разбавляй вино сам. А разбавлять можно по-разному. Другой раз можно и забыть воспользоваться водой.
Энджи кивнула в знак согласия, вспомнив свой горький опыт. Однажды за обедом, когда в Большом зале было нестерпимо жарко, она выпила почти целый кубок, как оказалось, неразбавленного вина, и чуть не задохнулась.
– Вот и Брайен может не заметить под рукой кувшина с водой, – заключила Геронда.
– Выходит, ты хочешь, чтобы Брайен всегда пил разбавленное вино, считаешь, что иначе он может попасть впросак, – сказал Энджи. – А Джим мне рассказывал, что Брайен никогда не пьет лишнего, всегда держит себя в руках, хотя бы на тот случай, если кому-то вздумается затеять с ним ссору.
– Так ты отказываешься помочь мне? – удивилась Геронда.
– Да нет, я согласна. Можешь на меня положиться. Но ты так и не рассказала, что собирается делать Брайен, чтобы раздобыть восемьдесят фунтов.
– Ты можешь смело спросить, что он собрался делать, – со злостью выпалила Геронда.
Анджела удивленно подняла брови, но Геронда не успела пояснить свою мысль: в дверь спальни постучали.
* * *
– И все-таки я не сидел сложа руки, Джеймс, – сказал Брайен, направляясь к бойнице, чтобы еще раз выглянуть во двор. – Я отправился в часовню замка Смит и там перед алтарем и святым крестом поклялся во что бы то ни стало достать эти проклятые деньги.
Брайен возвратился за стол. Он сделал глоток вина, затем подался телом вперед и, легонько похлопав по руке своего собеседника, доверительно сообщил:
– После посещения часовни мне улыбнулось счастье и, думаю, в течение недели вопрос будет решен. – Брайен откинулся на спинку стула, собираясь насладиться произведенным эффектом. Не оправдать ожидания своего друга Джим просто не мог.
– Не может быть! – воскликнул Джим, чуть ли не подпрыгнув на стуле, показывая всем своим видом, что он не просто удивлен сообщением Брайена, а поистине потрясен услышанным.
– В это трудно поверить, Джеймс, но это так, – с удовлетворением сказал Брайен.
Он немного помолчал и пустился в объяснения:
– Ты, наверное, знаешь, Джеймс, что не один Джон Чендос имеет вес при дворе. Короля окружает большая группа придворных. Не все из них чисты на руку. Многие пользуются королевской казной как своей собственной. Эти люди и посоветовали королю увеличить налоги и ввести новые. Изволь теперь платить одну десятую годового дохода! А подушный налог, а налог с продажи земли! Придумать можно все, что угодно. А ведь существует еще и церковная десятина. – Брайен перекрестился. – А откуда деньги на все эти подати? Многие землевладельцы, к примеру граф Оксфордский возмущены до предела. Образовалась партия решительных и храбрых людей, которые собираются выступить, конечно, не против самого короля, а против его советников, творящих неслыханный произвол.
Джим почувствовал беспокойство. Граф Оксфордский, о котором упомянул Брайен, принадлежал к высшей знати. Каждый, кто имел ко двору хотя бы отдаленное отношение, был наслышан о его вражде с графом Камберлендом, который приходился королю единоутробным братом и потому, как считали многие, в противоборстве со своим соперником имел несомненное преимущество. Если Брайена втянут в это соперничество, ему могут и не понадобиться восемьдесят фунтов. От господ, приближенных к трону, лучше держаться подальше. Возможно, Брайен и сам понимает свое безрассудство и только непомерные требования сэра Джеффри толкают его на опрометчивый шаг.
Брайен перевел дыхание и, словно прочитав мысли Джима, продолжил:
– Сейчас в Лондоне всем заправляет граф Камберленд. Кстати, я тебе не рассказывал, что Агата Фалон вернулась ко двору и не только наладила отношения с королем, но и вошла в доверие к графу Камберленду?
– Впервые слышу об этом, – ответил Джим, сдвинув брови. Агата Фалон, тетка Роберта, однажды по злой воле чуть не убила ребенка.
– Граф Камберленд да его приспешники – вот кто приложил руку к увеличению налогов, – снова начал свои объяснения Брайен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
– Нет, – признался Джим.
Феодал вместе со слугами при самом скромном существовании проживал в год менее пятидесяти фунтов. Брайен едва наскребал эти деньги, большую часть которых он добывал с оружием в руках на рыцарских турнирах. Тощие земли Брайена приличного дохода не приносили.
Вот прошлое Рождество принесло Брайену кучу денег. Выиграв устроенный графом Сомерсетским турнир, он получил в награду полную шапку золота, присланную королем. О таком вознаграждении Брайен и не мечтал. Король Англии обычно жаловал лишь победителей королевских турниров.
Да только того золота уже не было. Поездка в Святую Землю опустошила кошелек Брайена. Только на Кипре он оставил немало денег, проиграв их прожженному игроку в кости. Брайен мог бы продать коней и вооружение поверженных им на турнире рыцарей, да разве на такой сделке выручишь восемьдесят фунтов! Теперь ему остается ждать новых турниров. А можно ли с уверенностью сказать, что Брайен в каждом из них окажется победителем? Он искуснее многих рыцарей, однако удача обманчива. Победе может помешать любая случайность, хотя бы не вовремя лопнувшая подпруга.
– Проклятые восемьдесят фунтов! – воскликнул Брайен. – Будь они у меня, я отдал бы их сэру Джеффри, тот передал бы деньги Геронде, а Геронда вернула бы их мне после свадьбы. Она уже мне шепнула об этом. Но для начала надо раздобыть восемьдесят фунтов. А как? Турниры столько денег не принесут. Я скоро свихнусь, Джеймс. Хожу у себя взад и вперед по Большому залу и думаю о том, как выбраться из удавки. И все почти без толку. А ведь мы с Герондой уже давно хотим соединить наши судьбы.
– Я знаю, – сказал Джим. Он бы с удовольствием выручил Брайена, если бы имел нужную тому сумму. Джим не стеснялся в средствах, как Брайен. Земли Маленконтри давали сносный доход. Но это не означало, что у Джима в избытке водились наличные деньги. Восьмидесяти фунтов у него не было.
– Скорее всего, сэр Джеффри знает, что требует невозможного, – задумчиво сказал Джим. – Вероятно, у него есть задняя мысль. Ты ни о чем не догадываешься, Брайен?
– Ума не приложу! – ответил Брайен, с видом полного отчаяния ударив себя кулаком по лбу. – Может быть, Геронда о чем-то догадывается.
Брайен как в воду глядел. У Геронды были свои соображения насчет причуды отца, и она была близка к тому, чтобы поделиться ими с Анджелой.
Глава 4
– Говорю тебе, Анджела, мой отец ни капельки не изменился. Годы, проведенные в рабстве, из которого его вырвали Джеймс с Брайеном, ничему сэра Джеффри не научили. Он по-прежнему грезит о богатстве, но для того, чтобы пуститься в новую авантюру, ему нужны деньги.
Геронда наконец перешла к сути дела, которое ее привело в Маленконтри для приватного разговора со своей подругой. Она уже успела поворковать с Робертом, побранить Анджелу за неумелое обращение с младенцем, посетовать на погоду, высказаться о видах на урожай и с упоением рассказать о появлении на свет очаровательного жеребенка в конюшне Малверна.
Анджела, как и подобает гостеприимной хозяйке, внимательно слушала свою гостью, изредка подавая реплики, без которых немыслим ни один разговор. Энджи ждала, когда Геронда перейдет к главному. И дождалась.
– Мой отец остался верен себе, – напористо продолжала Геронда. – Честно говоря, я и не думала, что он сильно изменится к лучшему, но никак не ожидала, то он захочет приняться за старое. Так нет же. Его снова тянет из дома, как в те злосчастные времена, когда он отправлялся неведомо куда, оставляя меня одну в Малверне.
– Ты рассказывала, что с одиннадцати лет оставалась в замке одна, – подала голос Энджи.
– Так оно и было. Отец не считался со мной. Уезжал надолго из дома и возвращался, когда вздумается, чтобы через неделю-другую снова оставить за спиной Малверн. А вот когда мне было четырнадцать лет, отцу взбрело в голову отправиться в крестовый поход, и он поехал в Италию навести справки.
– И что же, сэр Джеффри оставил Малверн на твое попечение? – спросила Энджи.
– Как бы не так. Он во всем полагался на дурака управляющего. Поначалу я терпела этого идиота. Ждала отца. Он уехал в марте и поклялся, что вернется домой в апреле ко дню святого Марка. Однако отца и след простыл. Он не вернулся ни ко дню святого Марка, ни ко дню святого Джеймса, ни ко дню святого Варнавы. Без лорда Малверна хозяйство хирело. Управляющий бездельничал, целыми днями пьянствовал. Что мне оставалось делать? Я решила взять бразды правления Малверна в свои руки.
Однажды я попросила Уолтера, начальника стражи, собрать солдат. Когда те собрались, я рассказала им обо всем без утайки и объявила, что становлюсь отныне хозяйкой Малверна.
– И что солдаты? – спросила Энджи.
– Да никто из них не посмел и пикнуть. За всех ответил Уолтер: «Мы все в твоем распоряжении, миледи». В тот день меня впервые в жизни назвали «миледи», Анджела.
Энджи кивнула.
– На том я не успокоилась, – в голосе Геронды зазвучали металлические нотки. – Заявила всем и каждому в замке, что не потерплю ни малейшего непослушания. Переехала в комнату отца и приказала, чтобы у дверей спальни постоянно дежурили двое стражников… Да, и ключи. Отобрала их у управляющего и повесила связку себе на пояс.
Геронда перевела дыхание и продолжила более миролюбиво:
– Мой отец возвратился домой только ко дню святого Варфоломея, к сбору яблок, и пробыл в Малверне не больше месяца. Конечно, он обратил внимание, что мне повинуются и солдаты и слуги, да и связку ключей у меня на поясе не пропустил мимо глаз. И что ты думаешь? Не сказал ни слова.
Геронда нахмурилась.
– Он весь в этом! – выпалила она, высоко взметнув брови. – Если не страдают его интересы, он ни во что не вмешивается.
Геронда снова перевела дыхание и, немного успокоившись, повела рассказ дальше:
– Отец снова уехал на несколько месяцев, затем вернулся на короткое время домой, а потом еще не раз уезжал, возвращался, пока не отправился в крестовый поход. А я так и осталась хозяйкой Малверна. Еще год я терпела управляющего, а затем выгнала его вон. И не зря. Теперь Малверн процветает.
Наступило молчание. Казалось, Геронда собирается с силами, чтобы закончить свое длинное повествование. Наконец Геронда снова заговорила:
– После того как отец вернулся в Малверн, бразды правления официально перешли в его руки. Однако на деле все осталось по-старому. Я кручусь по дому не меньше прежнего. Понадейся на отца, и все пойдет прахом. Мне придется опекать Малверн и в том случае, если я стану жить под одной крышей с Брайеном в замке Смит. Правда, поселюсь ли я там, известно одному Богу.
Энджи ответила недоуменным взглядом.
– Не удивляйся, Анджела. Мой отец надумал получить за меня выкуп. Восемьдесят фунтов! А откуда у Брайена такие деньги?
Анджела безмолвствовала. На ее лице застыло величайшее изумление.
– Поначалу отец и вовсе запросил двести фунтов, – раздраженно пояснила Геронда. – Я уговорила его сбавить цену. А знаешь, зачем, по его словам, отцу понадобились деньги? Будь я проклята, если ты угадаешь! Он, видишь ли, вознамерился обеспечить мое будущее. Заявил, что, получив деньги от Брайена, тотчас отдаст их мне на черный день. Смехотворно! Я уверена, что отцу нужны деньги для очередной авантюры.
После небольшой паузы Геронда продолжила:
– Ладно, оставим сэра Джеффри в покое. Я приехала поговорить с тобой о Брайене.
– О Брайене? – удивилась Энджи. – Что ты этим хочешь сказать, Геронда?
– Я прошу тебя выполнить мою просьбу.
– Если окажусь в силах.
– Да нет ничего проще: всего-то недоуменно смотреть на Брайена всякий раз, когда он при тебе станет пить неразбавленное вино, да и то лишь в тех случаях, когда я не буду разделять вашу компанию.
– Недоуменно смотреть на Брайена? – озадаченно спросила Энджи.
– Именно так, без всякого порицания, – подтвердила Геронда.
– Хорошо, если ты того хочешь, – неуверенно сказала Энджи. – А зачем это надо?
– Сейчас Брайену, как никогда, нужна ясная голова. Я все время напоминаю ему об этом и прошу, чтобы он всякий раз, когда пьет вино, разбавлял его. Строго судить его трудно. Ты же знаешь, Брайен не пьяница. За столом поначалу он может залпом выпить целый кубок вина, а потом пьет все меньше и меньше.
Энджи кивнула. Она вспомнила рассказ Джима о том, как на каком-то банкете Брайен, не в пример другим рыцарям, поглощавшим вино без меры, сначала стал поменьше наливать себе в кубок, а потом и вовсе перестал пить, сохранив ясный ум до конца пиршества.
– А ведь как бывает, – продолжала Геронда, – слуги разливают вино по кубкам, а кувшин с водой просто ставят на стол. Разбавляй вино сам. А разбавлять можно по-разному. Другой раз можно и забыть воспользоваться водой.
Энджи кивнула в знак согласия, вспомнив свой горький опыт. Однажды за обедом, когда в Большом зале было нестерпимо жарко, она выпила почти целый кубок, как оказалось, неразбавленного вина, и чуть не задохнулась.
– Вот и Брайен может не заметить под рукой кувшина с водой, – заключила Геронда.
– Выходит, ты хочешь, чтобы Брайен всегда пил разбавленное вино, считаешь, что иначе он может попасть впросак, – сказал Энджи. – А Джим мне рассказывал, что Брайен никогда не пьет лишнего, всегда держит себя в руках, хотя бы на тот случай, если кому-то вздумается затеять с ним ссору.
– Так ты отказываешься помочь мне? – удивилась Геронда.
– Да нет, я согласна. Можешь на меня положиться. Но ты так и не рассказала, что собирается делать Брайен, чтобы раздобыть восемьдесят фунтов.
– Ты можешь смело спросить, что он собрался делать, – со злостью выпалила Геронда.
Анджела удивленно подняла брови, но Геронда не успела пояснить свою мысль: в дверь спальни постучали.
* * *
– И все-таки я не сидел сложа руки, Джеймс, – сказал Брайен, направляясь к бойнице, чтобы еще раз выглянуть во двор. – Я отправился в часовню замка Смит и там перед алтарем и святым крестом поклялся во что бы то ни стало достать эти проклятые деньги.
Брайен возвратился за стол. Он сделал глоток вина, затем подался телом вперед и, легонько похлопав по руке своего собеседника, доверительно сообщил:
– После посещения часовни мне улыбнулось счастье и, думаю, в течение недели вопрос будет решен. – Брайен откинулся на спинку стула, собираясь насладиться произведенным эффектом. Не оправдать ожидания своего друга Джим просто не мог.
– Не может быть! – воскликнул Джим, чуть ли не подпрыгнув на стуле, показывая всем своим видом, что он не просто удивлен сообщением Брайена, а поистине потрясен услышанным.
– В это трудно поверить, Джеймс, но это так, – с удовлетворением сказал Брайен.
Он немного помолчал и пустился в объяснения:
– Ты, наверное, знаешь, Джеймс, что не один Джон Чендос имеет вес при дворе. Короля окружает большая группа придворных. Не все из них чисты на руку. Многие пользуются королевской казной как своей собственной. Эти люди и посоветовали королю увеличить налоги и ввести новые. Изволь теперь платить одну десятую годового дохода! А подушный налог, а налог с продажи земли! Придумать можно все, что угодно. А ведь существует еще и церковная десятина. – Брайен перекрестился. – А откуда деньги на все эти подати? Многие землевладельцы, к примеру граф Оксфордский возмущены до предела. Образовалась партия решительных и храбрых людей, которые собираются выступить, конечно, не против самого короля, а против его советников, творящих неслыханный произвол.
Джим почувствовал беспокойство. Граф Оксфордский, о котором упомянул Брайен, принадлежал к высшей знати. Каждый, кто имел ко двору хотя бы отдаленное отношение, был наслышан о его вражде с графом Камберлендом, который приходился королю единоутробным братом и потому, как считали многие, в противоборстве со своим соперником имел несомненное преимущество. Если Брайена втянут в это соперничество, ему могут и не понадобиться восемьдесят фунтов. От господ, приближенных к трону, лучше держаться подальше. Возможно, Брайен и сам понимает свое безрассудство и только непомерные требования сэра Джеффри толкают его на опрометчивый шаг.
Брайен перевел дыхание и, словно прочитав мысли Джима, продолжил:
– Сейчас в Лондоне всем заправляет граф Камберленд. Кстати, я тебе не рассказывал, что Агата Фалон вернулась ко двору и не только наладила отношения с королем, но и вошла в доверие к графу Камберленду?
– Впервые слышу об этом, – ответил Джим, сдвинув брови. Агата Фалон, тетка Роберта, однажды по злой воле чуть не убила ребенка.
– Граф Камберленд да его приспешники – вот кто приложил руку к увеличению налогов, – снова начал свои объяснения Брайен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44