Однако останавливать коней не пришлось. Они сами встали как вкопанные. Между тем Хилл соскочил на землю.
– Да пошел же, Бланшар! – рявкнул Брайен. Конь не двигался.
– По-моему, нам лучше спешиться, – миролюбиво предложил Джим.
– Если ты так считаешь… – сквозь зубы процедил Брайен. – Однако мне все это не нравится.
– Мне тоже, – ответил Джим и сошел с коня. Брайен и Дэффид последовали его примеру.
– Посмотрите на пол, – неожиданно сказал лучник.
Джим с Брайеном опустили глаза. От ног путешественников в сторону от дороги отходила тропа, окаймленная вделанными в гранитный пол огромными драгоценными камнями, блиставшими серебристым отблеском.
– Хилл хочет, чтобы мы пошли вместе с ним, – раздался голос гоблина. – Он уже пошел по дорожке, а остальные стуканцы ждут не дождутся, когда мы двинемся следом.
Джим огляделся. Пещера была полна маленьких человечков. Откуда они только взялись? Еще минуту назад лишь небольшой отряд этих странных существ сопровождал путешественников. Теперь же, казалось, в пещере не повернуться. В давке и тесноте маленькие человечки стояли, плотно прижавшись друг к другу, не осмеливаясь лишь ступить на окаймленную драгоценными камнями тропу.
– Нам лучше пойти за Хиллом, – сказал Джим.
– А разве у нас есть другой выбор? – ответил Брайен, сердито покрутив головой.
Путешественники побрели по дорожке. За ними одна за другой поплелись лошади.
Толпа тронулась с места. Лишь человечки, сопровождавшие путешественников в тоннеле, перестроившись по двое в ряд, двинулись по тропе. Остальные, спотыкаясь и подталкивая друг друга, запетляли меж сталагмитами.
Хилл, не оглядываясь, шел вперед. Путешественники прибавили шагу. Ветер вверху усилился. Усилились и раздававшиеся с потолка звуки. Да еще как! Теперь это был не свист, а настоящая какофония.
В ушах Джима свистело, рокотало, гремело. И все же среди этого хаоса звуков Джим различал мерный топот маршировавших позади маленьких человечков. Казалось, те печатали шаг под аккомпанемент игравшего вразнобой оркестра.
Внезапно над ухом Джима раздался тоненький голосок гоблина:
– Мне кажется, Хилл идет навстречу врагу. Может быть, ты, милорд, скажешь Хиллу, что мы встанем на его сторону?
– А кто у него враг?
– Не знаю. Спроси у Хилла.
Немного поразмыслив, Джим прикинул, что попытка не пытка.
– Хилл! – крикнул он.
Маленький человечек остановился и повернулся лицом к путешественникам. Его губы слегка подрагивали, и Джим понял: Хилл слышал его разговор с гоблином.
– Вы скоро увидите моего врага, – сказал маленький человечек и, немного подумав, присовокупил:
– Это мой дядя.
– Твой дядя? – удивился Джим. – Но почему…
Почему Хилл на ножах с дядей, Джим спросить не успел.
Маленький человечек повернулся и зашагал дальше. Джим поежился. Мало ему своих врагов! Того и гляди, столкнут и с чужими. Хотя почему с чужими? Возможно, этот дядя замешан в похищении Роберта. Недаром Джим в этом чертовом подземелье услышал стук, неотличимый от тех странных звуков, что доносились из толщи стен Маленконтри.
Однако разобраться в хитросплетениях своих мыслей Джим не успел. Хилл остановился. Остановились и путешественники.
Глава 23
На расстоянии около пяти ярдов от путешественников возвышалась исполинская каменная стена, в которой утопала высокая аркообразная ниша. На гранитном полу ближе к нише сверкал круг, очерченный линией из огромных драгоценных камней, а в нише на серебряном троне, установленном на массивной плите, сидел тучный приземистый человечек, облаченный в отливавшую серебром мантию. Над головой человечка на своде ниши красовались рельефные изображения кирки и молотка, а под его ногами на плите, обрамляя трон, горели драгоценные камни, размером превосходившие те, что сверкали на гранитном полу. Подсвеченный снизу и освещенный серебристым светом пещеры трон, казалось, парил в воздухе.
Джим вгляделся. Да этот трон и вправду парит! Джим чуть поднял глаза. Сидевший на троне маленький человечек походил на Хилла, только был немного повыше и гораздо полнее, а на его бесстрастном лице не было ни тени непосредственности и простодушия.
Человечек взглянул на Хилла, и на его губах появилась неприятная жесткая улыбка.
– А, это ты, племянник.
– Я, дядя! – твердо ответил Хилл и с вызовом вперил взгляд в человечка на троне. – Я снова здесь!
– Как вижу, тебе удалось выбраться из-под горы. Не ожидал от тебя такой прыти. Я думал, что в ближайшие сто лет ты не появишься в моем королевстве.
– Мне помог друг.
– Друг? Да никак у тебя завелись друзья в море? Кто же этот умелец, превзошедший тебя в искусстве вести подкоп?
– Морской дьявол, – ответил Хилл. – Исполин, который тебе и не снился. Ты поместишься у него в кулаке. Ему легче легкого раздавить тебя пальцами и стереть в порошок, как кусок песчаника.
Человек в нише откинулся на спинку трона. Он казался совсем спокойным, но в его глазах можно было заметить опасный блеск, а его мертвенно бледные губы расплылись в сатанинской улыбке.
Пробыв секунду-другую в оцепенении, человечек подался вперед и яростно зашипел:
– Ни одно существо не может раздавить короля стуканцов. Я – король Горы, Надгорья, Подгорья и Всего Подземья. Ты должен хорошо знать это, племянник. Ведь ты и сам королевский сын.
– Ты незаконный король, дядя! – воскликнул Хилл.
Человечек в нише подскочил на своем месте.
– Я законный король! – рявкнул он. Выпалив эти слова, человечек овладел собой. На его бледном лице не осталось никаких следов возбуждения. Помолчав, он заговорил мягким, почти нежным голосом:
– Ты глуп, племянник. Ты всегда был глупцом. А теперь ты стал еще и обманщиком. Наплел с три короба о морском дьяволе. Если тебя спас этот дьявол, то зачем тебе понадобились те глупцы, что стоят позади тебя?
Хилл повернулся и показал жестом на Джима.
– Ты похитил его ребенка.
– А хоть бы и так, – спокойно сказал король. – Тебе-то что до этого, племянник?
– В руках этого человека моя Удача! – воскликнул Хилл.
– Твоя Удача? – король на мгновение опешил, а затем беззвучно рассмеялся. – Ты действительно глуп, племянник. Как может глупое существо, называющее себя «человеком», держать в своих руках Удачу стуканца?
– Сначала моя Удача была у морского дьявола, – ответил Хилл. – Подумай сам, разве смог бы я без посторонней помощи выбраться из-под горы… Морской дьявол помог мне, однако он оказался не в силах доставить меня в Надгорье. Тогда он передал меня этому человеку, – Хилл снова показал жестом на Джима, – а вместе со мной он передал ему и мою Удачу. Этот человек вовсе не глуп. Он маг и сумел добраться сюда.
– Его магия в моем королевстве бессильна. Здесь владычествует лишь одна магия, моя собственная, дарованная мне Троном и Мантией. В этом легко убедиться.
Король повернул голову вправо и махнул рукой. От стен ниши отделилось два блока. Они подались в разные стороны, и в нишу въехала каменная плита. На ней лежал Роберт Фалон. Ребенок махал ручонками, сучил ногами и, казалось, плакал навзрыд, хотя из ниши не доносилось ни звука.
Джим рванулся к Роберту и с разбега у самой ниши налетел на невидимую каменную преграду.
Король сардонически рассмеялся.
– Хорош маг! Попался на простейший прием. Постой за этой стеной, глупец. Она прозрачная. Полюбуйся в волю на своего несмышленыша. Неужели ты решил, что я отдам тебе ребенка? Нет, я отдам его леди, впрочем, такой же глупой, как и ты.
Губы короля сжались, а затем искривились в презрительной улыбке.
– Посмотри на этого недоумка, возомнившего себя магом, племянник. Он, видишь ли, решил, что я отдам ему младенца. Да разве для того мне самому пришлось отправиться за этим ребенком после того, как мои стуканцы вернулись ни с чем, одни, напуганные ошалелыми воплями глупых людишек, а другие – шнырявшим повсюду волком?
В голове у Джима гудело, он едва соображал, о чем говорил король, и все-таки до него дошло главное: тот собирался отдать Роберта какой-то леди.
– Какой леди ты собираешься отдать ребенка? – через силу спросил Джим короля. – Как ее зовут? Агата Фалон?
Король не ответил. Внезапно неведомая сила отбросила Джима назад, и он бы упал, если бы его не подхватил Брайен. Джим побелел, взгляд его помутился, лишь в ушах жужжали еле различимые голоса: король о чем-то говорил с Хиллом.
– Как ты себя чувствуешь, Джеймс? – спросил Брайен.
Джим потряс головой, опомнился.
– Не беспокойся, Брайен, я чувствую себя хорошо.
Джим огляделся. Хилл все еще разговаривал с королем, но теперь он стоял в круге из драгоценных камней.
– Признаться, Брайен, – снова заговорил Джим, – я некоторое время не контролировал ситуацию. Произошло что-нибудь новое?
– Да ничего нового. Эти двое парней продолжают спорить. Тот, кто называет себя королем, похоже, берет верх. По правде говоря, Хилла я недолюбливал, но сейчас, клянусь Богоматерью, я бы помог ему, если бы знал как.
– Выходит, ты слышал, о чем они говорили, – удивился Джим. – Может быть, ты вообще слышал все, о чем говорили в этой пещере?
– Да нет, – недовольно ответил Брайен. – Голоса этих парней я услышал совсем недавно. До того они лишь шевелили губами. Я сам удивился, когда услышал их разговор. Оказывается, когда хотят, они могут говорить, соблюдая приличия. Этот чертов король грозит снова замуровать Хилла, если малый не покорится ему. А Хилл стоит на своем, как настоящий мужчина. Послушай сам, о чем они говорят.
– Но как он сумел… – не закончив фразы, Джим прислушался. – Они и впрямь говорят разборчиво.
Внезапно его осенило.
– А теперь послушай меня, Брайен, – проговорил Джим. – Я сейчас скажу тебе кое-что.
Джим вошел в круг из драгоценных камней, повернулся к Брайену и произнес по-латыни:
– Gladiator Hill, amor Fortunae.
– Разделяю твою надежду, Джеймс, – ответил Брайен, – только не возьму в толк, с какой стати ты отошел от меня. Ты что, проверяешь мой слух?
Джим вышел из круга и повторил латинскую фразу.
– Отчего ты шевелишь губами, Джеймс? – озадаченно спросил Брайен. – Ты хочешь, чтобы я понял тебя по губам?
– Извини, Брайен. Я сказал, что Хилл настоящий боец и Фортуна не оставит его.
– Ты и до этого сказал то же самое. Фортуной пренебрегать нельзя, я согласен. Но главным образом судьба каждого существа находится в его собственных руках. Эти парни слишком долго болтают. Англичане уже давно бы взялись за оружие. Да ты послушай.
Брайен был прав. Хилл с королем продолжали выяснять отношения.
– …Кто, как не ты, совершил это гнусное злодеяние? – вопрошал Хилл.
– Убил твоего отца? – возмутился король. – Говорю тебе: старикашка сам упал со скалы и отправился к праотцам. Впрочем, этому мошеннику туда и дорога.
– Ты лжешь, что мой отец случайно разбился.
– Выбирай слова, племянник.
– А разве ты выбираешь слова? Ты назвал моего отца «мошенником». Ты сам – мошенник и братоубийца.
– Ты забываешься, племянник. Думай, что говоришь. Я видел собственными глазами, как твой отец упал со скалы.
– Нет, это ты убил его. И ты за это ответишь!
Король рассмеялся.
– Не ты ли хочешь потягаться со мной? С твоими-то силенками?
– Я не один. Со мной человек, который оберегает мою Удачу.
– Глупец, о котором ты говоришь, тебе Удачи не принесет. Разве он сам удачлив?
– А разве нет? Он необыкновенно удачлив – у него есть ребенок. К тому же, он маг и, значит, удачлив вдвойне.
– Маг? И ты думаешь, мне с ним не справиться? Да я справился и не с таким магом. Хочешь на него посмотреть?
Король повернул голову влево и снова махнул рукой. В нишу въехала железная клетка, а в клетке, уцепившись за прутья, едва держась на ногах, стоял Каролинус.
– Уходи! – вскричал маг. – Джим, УХОДИ!
* * *
Неожиданно Джим очутился на сцене зала, до отказа набитого публикой, большая часть которой была облачена в красные мантии.
Маги! Да у них совещание! А вот и докладчик!
На сцене стояла высокая, сухопарая, среднего роста женщина с властным взглядом. Кинетете, маг ранга ААА+, та самая, о которой говорил Каролинус! Джим как-то видел ее. Она выступала арбитром в долгом и нудном споре между Каролинусом и Сон Вон Фоном, магом ранга В. А причиной спора явились действия самого Джима.
К неудовольствию Сон Вон Фона Джим – надо же, без предварительного инструктажа! – использовал в своей практике восточную магию.
Увидев Джима, Кинетете замолчала на полуслове, обратив на невесть откуда взявшегося пришельца сердитый взгляд.
Зал притих. Через мгновение зашушукался:
– Рыцарь-Дракон, тот самый…
– Уверяю, он всего лишь маг ранга С+…
– На его личном счету энергии пруд пруди…
– Ученик Каролинуса, однако…
– Как ты сюда попал, Джим? – строго спросила Кинетете.
Зал снова притих.
– Меня отправил сюда Каролинус, – ответил Джим. – Не знаю, как ему удалось сделать это. Возможно, он сумел извлечь пользу из надписи, которая появляется над входом в тоннель, что ведет в страну стуканцов – «ВСЯК ВОШЕДШИЙ УЙДЕТ, ВСЯК УШЕДШИЙ ВЕРНЕТСЯ».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44