Черные брови Тайры сперва взлетели вверх, потом нахмурились. Она выпрямилась, подозвала к себе одну из девушек, сказала ей несколько четких фраз на чинарийском и вновь повернулась к Линару:
– Мы станем лагерем недалеко. Нам надо похоронить убитых, подлечить раненых. Вы едете с нами. – Сказав все это, капитан внимательно посмотрела на рыцарей Фредерика – всех без исключения высоких и статных парней – они уже навоевались, щедро заляпав доспехи вражьей кровью, спрятали грозные мечи по ножнам и теперь ехали к своему королю, мимоходом приглядываясь к дружинницам. Оценив их небольшой отряд, Тайра предупредила. – Без глупостей в бабском лагере, ребята.
«Ребята» ответили ей самыми приветливыми улыбками, на которые только были способны их заросшие бородами суровые лица.
Фредерик проснулся, открыл глаза – уткнулся взглядом в темное полотнище шатра. Затылок ощутил неприятно твердую подушку, правые плечо и бок – колючий холод. Зато к левой стороне тела будто грелки, полные жарких углей, приложили. Голова болела, во рту пересохло. Все ощущения, вернувшиеся к молодому человеку с пробуждением, оказались гадкими. Но это его не сильно расстроило. Он уже привык к болезненным выходкам тела.
Король скосил взгляд в бок – в ту сторону, откуда доносилось ровное похрапывание: мастер Линар исправно выполнял свой долг, отдыхая не где-нибудь, а у ложа больного государя, на полу, на бурой овечьей шкуре. Чуть поодаль Фредерик увидел скамейку, на ней – высокий кувшин с водой. Он для молодого человека сразу стал наиболее желаемым предметом в палатке.
Фредерик попробовал сесть. Это удалось, но пришлось столько усилий приложить, что, сев, король чуть не упал обратно: закружилась голова и потемнело перед глазами.
– Чтоб мне лопнуть, – шепнул он, придя в себя.
Вздохнув, опять заметил, что дышать теперь получается лишь одним легким, часто и сипло.
Кувшин притягивал взгляд, манил к себе, но Фредерик крепко засомневался, что сможет до него добраться без падения. «Ты – развалина. Признай это и действуй соответственно», – приказал он сам себе, но зубами от досады скрипнул.
Линар тут же подхватился со своего «ложа»:
– А? Что?
– Пить хочу, – хрипло ответил король и тут же смолк, пораженный слабостью своего голоса.
Доктор, протирая глаза, подал ему кувшин, и Фредерик удивился еще больше, не сумев поднять его ко рту.
– Неудивительно. Это от голода. Вы дня три ничего не ели. А еще – болезнь, – сказал Линар, помогая королю напиться. – Я принесу вам лепешек и мяса.
– Мы где? – Молодой человек схватил собравшегося выйти доктора за рукав куртки.
– В чинарийском лагере. Ваша… кхм… леди Тайра предоставила вам один из своих шатров.
– Как все странно, – пробормотал Фредерик, лохматя пальцами волосы на макушке. – Очень странно. Она здесь… Почему они все здесь?
– Леди Тайра говорила, что они отправились в Азарию выручать своих похищенных сестер и мстить похитителям, – ответил Линар. – Так она сказала мне и Элиасу. Но, может, вам она скажет больше…
– Где мой меч?
– Под вашей кроватью, сэр. И ваш смятый шлем тоже. Что ж, будете есть?
Король кивнул.
Когда доктор вышел, Фредерик откинулся на спинку кушетки и хотел задуматься о том, что было, что есть и что делать дальше, но не получилось: к нему заглянула Тайра.
Молодой человек сразу заметил: она ничуть не изменилась за то время, что они не видались. По-прежнему высока и стройна, со свежим, юным лицом, и та же толстая коса из смоляных волос перекинута на левое плечо. Ловкое, сильное тело женщины-воина угадывалось под тонким покровом короткой желтой туники, перетянутой широким поясом из разноцветных шнуров. Только взгляд у Тайры сейчас был совершенно не подходящий ее боевой внешности: взволнованный и даже робкий.
– Здравствуй снова. Линар говорил, ты проснулся, – сказала она, улыбнувшись, и присела рядом с Фредериком на кушетку, дотронулась до его лба. – Как голова?
– Спасибо, ничего.
– Ты прости. Это из-за меня ты отвлекся. – Она виновато дернула губами.
– Мало ли что в бою бывает, – пожал плечами Фредерик.
Тайра посмотрела на него, спросила тихо-тихо:
– Я рада тебя видеть. Можно тебя обнять?
– Можно.
Она обвила короля руками, прижавшись щекой к его плечу, и замерла, прислушиваясь к дыханию и сердцу Фредерика. Он тоже замер, наслаждаясь этим теплым и ласковым порывом грозного капитана Черной Дружины.
– Как наша дочь? – спросил наконец молодой человек. – Где она?
– В Чинарии, – отвечала Тайра, поглаживая его предплечье и с удовольствием отмечая, как тверды тамошние мышцы. – На войне ей нечего делать. А как наш сын?
– В Белом Городе, со своими братьями. Он замечательный, – сказал и поцеловал смуглый висок – благодарно.
Тайра поняла это по-своему: дернулась повыше, чтоб прижаться губами к его губам, поцеловала жарко, страстно, но губы Фредерика не ответили – остались неподвижны и холодны. Она отпрянула, опустила руки, покачала головой:
– Прости. Забылась. Ты не Ред – ты Фред. Просто я не могу выбросить из головы все то, что было. Хотелось бы, да не выходит… У мужиков это просто, у баб – нет. – Она горько усмехнулась.
Король ничего не ответил – не было сил. Даже начинать расспросы о том, как и почему чинарийки оказались в Азарии да еще ввязались в бой с местными, не стало желания. Хотя именно об этом он и хотел говорить с воительницей. И Тайра поняла.
– Ты совсем плох, – сказала она, опять касаясь его лба. – Одна тень от тебя осталась. Да и та бледная.
– Болею, – ответил Фредерик и закрыл глаза.
Тайра нахмурилась, тронула молодого человека за непослушную руку:
– Здесь что? – задрала рукав рубашки, нахмурилась еще больше – конечность до самого плеча была посиневшей и холодной, как лед. – Ты не болеешь. Ты умираешь! – Она прыгнула к выходу и закричала:
– Приведите Экуму! Живо!
Приказав, вернулась к молодому человеку, взяла кувшин с водой, поднесла к его губам:
– Пей. Тебе надо много пить.
– Ты знаешь, что со мной? – спросил Фредерик, послушно сделав два глотка.
– Я вижу, что с тобой, – ответила Тайра, распуская шнуры на его рубашке, чтоб осмотреть грудь, и остановилась, увидав медальон, который отдал королю Брура. – Это что? – Голос ее стал низким, лицо изменилось в сторону грозного. – Откуда?
Фредерику пришлось рассказать. Он постарался сделать повествование как можно более кратким.
– Ясно, – выслушав его историю, кивнула капитан Черной Дружины. – Говорю сразу: я против того, чтоб ты ехал к Крупоре. Я, и каждая в моем войске, каждая из Чинарии ненавидят тех, кто живет в Красных Перьях. Твари, которые носят вот такие бляшки, – она взмахнула медальоном Бруры, – делают из нашей кожи страницы для своих гадких книг. Они очень ценят кожу чинарских женщин. И на нас охотятся, чтоб продать в Красные Перья. Поэтому мы здесь – мы преследовали мерзавцев, похитивших наших сестер. Они собирались продать наших девушек тварям из Круга Семи Камней.
– Красные Перья – моя последняя надежда, – ответил Фредерик. – И если я буду жить, я смогу разобраться и с этим делом. Убивать людей и делать книги из их кожи никому не позволено.
– Ты будешь жить. Но не благодаря тварям из Красных Перьев. Экума много умеет, много знает. Ее иглы творят чудеса… Я не пущу тебя к Крупоре, Фред. Тебе все равно никто там не поможет, – Тайра решительно сдернула медальон Бруры с груди молодого человека и швырнула его подальше в угол шатра. – Вот так. Будь моя воля, я бы сравняла Красные Перья с землей, и каждого из их обитателей закопала бы живым в ту проклятую землю…
Она была готова говорить еще и еще, с возмущением и гневом, но пришлось замолчать – в шатер вошли мастер Линар с обещанными лепешками и мясом на деревянном блюде, за ним – высокая глазастая дружинница. Она вела за руку маленькую худую женщину в длинном черном балахоне с капюишоном. Ее лицо отличалось от лиц других чинариек: узкое, с желтоватой кожей, и по нему сложно было определить возраст. Фредерик внимательно присмотрелся к женщине и сделал досадное открытие: ее черные глаза оказались тусклыми и неподвижными – слепыми.
– Это Экума – наша веда, – говорила между тем Тайра. – Ей много лет. Она уже не видит, но руки ее творят чудеса.
– Веда? – спросил Линар, с пренебрежением глядя на слепую. – Ведьма, что ли?
Капитан Черной Дружины наградила его свирепым взглядом и суровыми словами:
– Может, ты и друг Фреда, но и другу Фреда я не позволю говорить так об Экуме. Следи за словами, парень!
Линар опустил глаза и невольно сделал шаг назад: он помнил, что капитан Тайра не стеснялась при случае пускать в ход кулаки.
– Чем же мне поможет слепая бабушка? – спросил Фредерик.
Экума вздрогнула при звуке его голоса, обратила лицо к молодому человеку, разомкнула тонкие бесцветные губы и заговорила, скрипуче, но безо всякого акцента:
– Твой голос холоден. Он как из могилы. Ты умираешь.
– Благодарю. Я, так уж вышло, об этом ничего не знал, – кисло ответил король (теперь и в его взгляде, которым он смерил слепую, засквозило пренебрежение).
Теперь и на него Тайра грозно нахмурилась.
– Не сердись, дочка, – улыбнулась Экума. – Не время сейчас сердиться.
Отпустив руку дружинницы, которая привела ее в шатер, слепая веда, уверенно ступая, подошла к Фредерику и коснулась длинными тонкими пальцами его правого локтя. Король замер – у него появилось ощущение, будто теплый ветер обвеял больную руку и она это почувствовала. С локтя пальцы Экумы скользнули к плечу молодого человека, потом – к шее и наверх – к скуле, остановились на виске.
– Хворь давно ест тебя, – зашептала Экума так, будто сообщала Фредерику страшную тайну и боялась, что кто-то еще ее услышит. – Смерть давно ходит вокруг тебя. Но ты сильный, очень сильный. Поэтому до сих пор жив. Однако, так не будет всегда… Я могу тебя вылечить. Хочешь? – не дождавшись ответа, улыбнулась и сказала. – Конечно, хочешь. Жить все хотят. Особенно те, кого любят, те, у кого есть дети…
– Как вы будете лечить? – перебил ее Линар.
Экума направила на доктора свои незрячие глаза, наклонила голову набок, отчего ее рот заметно перекосился:
– Сперва я выпущу из него отравленную кровь. Потом он будет пить мои настои. Потом я пущу в дело золотые иглы. Если выживет, будет жить долго и без болезни.
– Не позволю! – рявкнул Линар так громко, что все, кто был в шатре, подпрыгнули.
Фредерик поднял левую руку, требуя тишины. Он не желал слышать шумные споры о методах лечения болезни. Болезни, которая медленно убивала именно его.
– Мастер, я вас очень уважаю и очень ценю, – проговорил король. – Но позвольте сегодня я сам решу, что мне делать с моей хворью. Не думаю, что чем-то рискую, доверившись этой даме.
Доктор покачал головой:
– Да-да, сэр, я и забыл: вам ваша жизнь уже давно недорога…
Высказав этот упрек, он сунул руки за пояс, чтоб не дать им сжаться в кулаки, и вышел наружу. Тайра усмехнулась и хлопнула себя по бедру:
– Это он правильно сделал! Кроме ворчания от него нет толку!
Фредерик не стал возражать, хоть и посчитал, что капитан не совсем права. Он глянул на Экуму, которая терпеливо ждала, когда улягутся страсти.
– Когда вы начнете меня лечить?
– Времени очень мало. Поэтому прямо сейчас. Если ты согласен, – ответила слепая, доставая из складок своего балахона маленький стилет из голубоватой стали.
– Согласен, – кивнул молодой человек.
– Ты можешь поправиться, но можешь и умереть, – предупредила Экума, прикасаясь пальцами к его левому запястью. – Ты силен, но я не волшебница.
– Согласен, – вновь кивнул Фредерик.
– Принеси мне таз, дочка, – обратилась слепая к Тайре. – Пустим парню кровь.
Через какое-то время Фредерик смог видеть, как вяло и неохотно бежит из надрезанного правого запястья кровь на дно таза и расползается темным, неприятно пахнущим пятном по рыжей меди. Так же медленно затуманивалась его голова. «Безумие, – пульсировала мысль, – чистое безумие. Все это больше похоже на самоубийство, чем на лечение».
Тайра была рядом, с тревогой следила за белеющим лицом молодого человека и крепко сжимала в ладони его здоровую руку.
– Ты боишься дочка? – спросила Экума. – Не надо бояться. Возьми кружку воды и размешай в ней вот это, – протянула капитану небольшой полотняный мешочек с травяным сбором. – Надо дать парню настоя.
Тайра не сразу послушалась: ей не хотелось оставлять Фредерика, который медленно, но верно погружался в бессознание.
– Делай, что говорю, и делай быстро, – слепая толкнула капитана в бок. – Если я все буду делать одна, мы потеряем время.
Тайре пришлось слушаться.
Веда начала растирать руку Фредерика, и кровь из раны на запястье побежала быстрее.
– Чувствуешь, как жизнь уходит? – Экума прошептала вопрос королю на ухо. – Сейчас ты приблизишься к смерти, посмотришь на нее, дашь ей взять себя за руку. И вот когда она решит, что достала тебя, когда успокоится и улыбнется тебе беззубым ртом, я дерну тебя обратно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57