- А что до того, почему я ушел из дома… - Кит-Канан потер озябшие руки. - Когда-то я был влюблен в прекрасную девушку, там, в Сильваносте. Она была умной, волевой. Затем моему брату, Ситасу, пришла пора жениться, и наш отец, Звездный Пророк, выбрал для него жену. Из всех девушек нашего города это оказалась та, которую я любил. - Он вытащил из ножен кинжал и вонзил его в землю по самую рукоять. - И она вышла за него - по собственной воле! Она с радостью согласилась на это!
- Не понимаю, - признался Макели.
- Я тоже не понимаю Герматии, - Кит-Канан, закрыв глаза, как живую увидел ее перед собой и ощутил на губах вкус ее имени, - наверное, больше хотелось стать женой будущего правителя, чем быть с тем, кто ее любит. И вот я покинул дом. Думаю, я больше не вернусь в Сильваност.
Эльфийский мальчик взглянул на Кит-Канана, сидящего понурив голову, и по-прежнему вцепившись в кинжал. Макели кашлянул и искренне ответил:
- Надеюсь, ты останешься, Кит. Най никогда бы не научила меня тому, чему научил ты. Она никогда не рассказывала мне таких историй. Она не бывала в больших городах, не встречала воинов, знатных людей, жрецов.
Кит-Канан поднял голову:
- Я стараюсь не думать о завтрашнем дне, Кели. Сейчас меня устраивает здешний покой. Странно, ведь я привык к удобствам и роскоши королевского дворца… - Он умолк.
- А может, нам основать новое королевство, здесь, в лесу?
- Королевство? - улыбнулся Кит-Канан. - Только нам троим?
На что Макели убежденно ответил:
- Ну, всякий народ должен с кого-то начинаться, верно?
Глава 13
День безумия
Ситас галопом несся по Торговой улице мимо рядов башен, принадлежавших гильдиям. Непривычными, неловкими руками пытаясь управиться с лошадью, он заметил нескольких ремесленников, которые, стоя посреди улицы, глазели на столб дыма, клубившийся над кварталом Рынка.
- Здесь не проходила королевская гвардия? - окликнул их принц.
Заломив руки, старший мастер с гербом гильдии Гранильщиков воскликнул:
- Да, Высочайший, прошли недавно. Беспорядки усиливаются, и я боюсь…
- Вы не видели мою мать, госпожу Ниракину?
Мастер ювелиров, потеребив худой рукой свои темные волосы, покачал головой в безмолвном отчаянии. Ситас расстроенно фыркнул и направил лошадь в другую сторону, к поднимающимся над крышами клубам дыма.
- Идите по домам, - презрительно приказал он эльфам. - Закройте на засовы двери и ставни.
- А полуэльфы сюда не придут? - боязливо подал голос один из мастеровых.
- Откуда мне знать? Но на всякий случай приготовьтесь обороняться.
Ситас пришпорил лошадь, которая, цокая копытами по камням, поскакала прочь.
За жилищами ремесленников, на первой из улиц, где обитал простой люд, он очутился среди ломаных тележек, перевернутых носилок, брошенных экипажей. Ситасу пришлось с трудом пробираться между обломками - проезжая часть была заполнена народом. Эльфы безмолвно застыли, не в силах поверить в происходящее, некоторые рыдали, потрясенные видом этих жестокостей так близко от их дома. При появлении Ситаса толпа возликовала. Он снова остановился и спросил, не видел ли кто госпожу Ниракину.
- С тех пор как мимо прошли воины, никого больше не было, - ответил какой-то торговец. - Совсем никого.
Он поблагодарил их и велел возвращаться в дома. Эльфы повиновались, и через несколько мгновений принц остался один.
Самые бедные жители Сильваноста жили в домах-башнях, как и богачи, однако башни эти редко строились выше четырех-пяти этажей. Вокруг каждого дома был разбит маленький садик, крошечная копия сада, окружавшего Звездную Башню. Сейчас любовно ухоженные клумбы были изуродованы мусором и обломками. В воздухе пахло дымом. Ситас мрачно продолжал продвигаться к центру этого безумия.
Проехав еще две улицы, принц увидел, первых мятежников. Две женщины, одна из рода людей, другая - из эльфов Каганести, били горшки, швыряя их о мостовую. Когда горшки закончились, они подбежали к брошенной тележке гончара и набрали еще.
- Прекратите это! - приказал Ситас.
Смуглая эльфийская женщина, только лишь взглянув на наследника престола, с криком бросилась прочь. Ее товарка, напротив, метнула в принца миску. Сосуд разбился у ног его лошади, осыпав животное дождем осколков. После этого дерзкая женщина отряхнула руки и спокойно отправилась своей дорогой.
Лошадь отпрянула, встала на дыбы, и Ситас с трудом удержался в седле. Успокоив лошадь, он снова двинулся вперед и оказался перед резким поворотом направо.
Послышались приближающиеся звуки борьбы, и Ситас вытащил из ножен меч.
Улица перед ним была полна народу - дерущихся между собой эльфов Сильванести, Каганести, людей, кендеров, гномов. Отряд королевской гвардии с пиками наперевес пытался оттеснить назад обезумевших от страха горожан. Ситас подъехал к офицеру, командовавшему небольшим - всего в двадцать воинов - отрядом.
- Капитан! Где твой командир? - возвысил голос Ситас, стараясь перекричать шум голосов.
- Высочайший! - Воин, по виду сам из народа Каганести, четко отсалютовал принцу. - Лорд Кенкатедрус преследует мятежников на Рынке.
Ситас, сидя верхом на лошади, вгляделся в волнующееся море голов.
- И это все мятежники? - недоверчиво спросил он.
- Нет, господин. Большая часть их - торговцы, они пытаются сбежать от мятежников, которые подожгли их лавки, - ответил капитан.
- Но зачем вы удерживаете их?
- Приказ лорда Кенкатедруса, господин. Он не желает, чтобы эти инородцы наполнили город.
Когда принц спросил, не видел ли капитан его мать, воин покачал головой в шлеме. Затем Ситас осведомился, нет ли обходного пути к реке.
- Не пускайте их! - прогремел капитан изнемогающим солдатам. - Толкайте! Копьями! - Он отступил ближе к Ситасу и ответил: - Да, господин, ты можешь проехать по этой улице к аллее Белых Роз, а она ведет прямо к воде.
Ситас подбодрил капитана и повернул лошадь. На них обрушился град камней и осколков. Капитану и его воинам не грозила опасность: они были в доспехах. А беззащитному Ситасу и его лошади пришлось в спешке спасаться бегством.
Аллея Белых Роз оказалась узкой улицей, огороженной с обеих сторон высокими каменными стенами. Она пролегала в беднейшем квартале Сильваноста, и башни здесь были самыми низкими. Одноэтажные и двухэтажные постройки напоминали приземистые каменные барабаны - карикатура на стройные, мерцающие шпили в центре города.
Когда Ситас въехал на улицу, вокруг никого не было. Проезжая, он почти касался коленями стен по обе стороны от проезжей части. Посредине в сточной канаве пенилась тонкая струйка воды. В противоположном конце аллеи мелькали кучки мятежников из трех-четырех человек, преследуемые по пятам королевской гвардией. Ситас наткнулся на четверых воинственно выглядевших эльфов. Те, застыв, уставились на него. Каждый был вооружен палкой или камнем. Ситас указал на них острием меча.
- Бросьте все это, - жестко приказал он. - Возвращайтесь в свои дома!
- Мы свободные эльфы! Не позволим никому приказывать нам! Нас уже один раз выгнали из наших домов, но мы больше этого не допустим! - закричал один из повстанцев.
- Вы ошибаетесь, - возразил Ситас, придержав лошадь, чтобы его не смогли обойти. - Никто вас отсюда не гонит. Звездный Пророк хочет построить для вас настоящий город на западном берегу Тон-Таласа.
- А святая госпожа говорила не так! - выкрикнул другой эльф.
- Какая еще святая госпожа?
- Жрица Квенести Па! Она сказала нам всю правду!
Итак, восстание было на совести Мирителисины. Ситаса охватила ярость. Взмахнув над головой кнутом, он приказал:
- Убирайтесь по домам! По домам, иначе воины изобьют вас!
Кто-то швырнул в Ситаса камень. Принц отбил его, булыжник со звоном ударился о стальной клинок. Один из эльфов, весь в копоти, попытался схватить поводья лошади, но принц плашмя ударил его мечом по голове. Эльф упал, а другие торопливо отступили в поисках более беспомощной жертвы.
Ситас продолжал путь, едва успевая уклоняться от летевших в него палок и обломков. Бородатый мятежник, которого Ситас принял за человека, метнул в него топор, и Ситас, ударив его мечом, рассек тело нападавшего почти на две части. Лишь когда враг упал мертвым, принц заметил его заостренные уши и светлые волосы - признаки того, что в его жилах течет кровь Сильванести. Полуэльф - Ситасу не приходилось видеть их раньше. Его захлестнула волна жалости, смешанной с отвращением.
Словно окаменев от всего увиденного, принц выехал на берег реки. Ее обычно мирные воды теперь несли мертвые тела, и это зрелище окончательно лишило Ситаса сил. Однако, увидев в воде труп женщины в золотом платье, он очнулся от оцепенения. У его матери было точно такое же.
Ситас спрыгнул с коня, почти упал на мелководье и, с трудом передвигаясь, по-прежнему держа в руке меч, подбежал к телу. Это была Ниракина. Его мать мертва! Слезы заструились по щекам принца. Подтащив тело к берегу, Ситас перевернул его и с огромным облегчением увидел, что это не Ниракина - на него глядело лицо незнакомки.
Ситас отпустил тело, и Тон-Талас мягко увлек его за собой. Принц стоял неподвижно, закашлявшись в дыму, глядя на кошмарную картину. Неужели сегодня боги оставили Сильванести?
- Ситас… Ситас…
Услышав свое имя, принц резко обернулся, бросился к берегу, откуда доносился голос, и оказался среди низких домов, выходивших к воде. Справа от него находилась массивная башня с конусообразной крышей и высокими окнами. Из верхнего окна кто-то махал куском белой ткани.
- Ситас! - С радостью принц узнал голос матери.
Он вскочил на лошадь и галопом помчался на помощь. От подножия башни доносились вопли и глухие удары. Во дворе, за низкой каменной оградой, принц увидел группу мятежников, ломившихся в дверь. Ситас направил лошадь прямо на стену, и животное легко преодолело препятствие. Оказавшись во дворе, он угрожающе закричал и, вытащив меч, врезался в толпу. Люди уронили скамью, которую использовали вместо тарана, и бросились врассыпную.
Над головой принца открылось окно, и Ниракина позвала:
- Ситас! Благодарение богам, ты все-таки пришел!
Полуразвалившаяся дверь дома отворилась, и на пороге осторожно показался смутно знакомый принцу эльф с зажатой в руке ножкой стола.
- Я тебя знаю, - сказал Ситас, торопливо спрыгивая с лошади.
- Таманьер Амбродель к твоим услугам, Высочайший, - спокойно промолвил эльф, опуская оружие. - С госпожой Ниракиной все в порядке.
Ситас кинулся к матери, спустившейся по лестнице, и заключил ее в объятия.
- Мы оказались в осаде, - объяснила Ниракина. Ее медово-золотистые волосы были в полном беспорядке, а нежное лицо перепачкано сажей. - Таманьер спас мне жизнь. Он отогнал их и охранял дверь.
- Я думал, тебя убили. - Ситас взял лицо матери в исцарапанные, грязные ладони. - Я увидел в реке мертвую женщину. На ней было такое же платье, как у тебя.
Ниракина рассказала, что, когда начались беспорядки, она как раз раздавала беженцам старую одежду. Внезапно она и Таманьер оказались в центре мятежа. Ее спасло лишь то, что многие из беженцев знали жену Пророка и не позволили обижать ее.
- С чего все началось? - требовательно спросил Ситас. - Я что-то слышал о Мирителисине.
- Боюсь, что виновата именно она, - ответил Таманьер. - Я видел, как она, разъезжая на повозке, провозглашала, что Пророк и главные жрецы хотят выгнать всех поселенцев обратно за реку. Народ испугался, что их собственные правители лишат их последнего укрытия, отправят их умирать на равнинах. И они восстали, чтобы не допустить очередного изгнания.
- Это же предательство! - вскричал Ситас, сжав кулаки. - Мирителисину нужно судить!
- Она не подстрекала их к мятежу, - мягко возразила мать. - Она болеет душой за бедняков, ведь они больше всего пострадали от этого.
Но у Ситаса не было настроения спорить. Вместо этого он обернулся к Таманьеру и протянул ему руку. Эльф, распахнув от удивления глаза, сжал ладонь принца.
- Тебя наградят, - с благодарностью произнес Ситас.
- Спасибо тебе, Высочайший. - Таманьер оглядел улицу. - Наверное, сейчас следует доставить госпожу Ниракину домой.
В городе стало намного спокойнее. Воины Кенкатедруса все теснее зажимали восставших в кольцо. Когда беспорядки, наконец, были подавлены, отряд пожарных смог войти на Рынок. Но было уже слишком поздно - почти половина зданий на Рыночной площади превратилась в развалины.
Приговор, вынесенный Ситэлом его мятежным подданным, был скор и жесток. Все восставшие, как один, были осуждены.
Эльфов Каганести и Сильванести обратили в рабство и заставили восстанавливать разрушенные здания. Повстанцы из людей и других чужих народов были изгнаны из города вооруженными воинами, им запретили возвращаться под страхом смерти. Имущество торговцев, участвовавших в беспорядках, конфисковали, владельцев навсегда изгнали из Сильваноста.
Мирителисина предстала перед судом Пророка в присутствии Ситаса, Ниракины, Таманьера Амброделя и всех высших жрецов Сильваноста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45