— Она лукаво улыбнулась старому волшебнику и снова повернулась к крайне смущенному на вид Шелку. — Собственно говоря, — продолжала она, — у моего дядюшки нет оснований беспокоиться за тебя.
— Но ты сказала… — Он гневно взглянул на нее. — Ты солгала!
— »Солгала» — такое неприятное слово, Хелдар, — ответила она, любовно потрепав его по щеке. — Скажи лучше, что я немного преувеличила. Конечно, я не хотела упускать тебя из виду, но у меня были на то личные соображения, ничего общего не имеющие с драснийской государственной политикой.
По его щекам медленно разливалась краска.
— Ах, Хелдар! — не без удовольствия воскликнула она. — Ты краснеешь прямо как деревенская девушка, которую только что соблазнили.
Гариону тем временем не давала покоя какая-то мысль.
— Зачем ей это было нужно, тетушка Пол? — спросил он. — Зачем Зандрамас меня околдовала?
— Чтобы задержать нас, — ответила та. — Но что еще важнее, это была возможность расправиться с нами еще до решающей встречи.
— Не совсем понимаю.
— Мы знаем, что один из нас должен умереть, — сказала она, вздохнув. — Цирадис сообщила нам это в Реоне. Но всегда есть вероятность того, что в одной из таких стычек может быть убит еще кто-нибудь — по чистой случайности. Зандрамас хотела победить с помощью обмана. Смысл жестокой игры, которую она затеяла, был в том, чтобы вовлечь тебя в схватку с чандимами и Нахазом. Она знала, что все мы наверняка придем тебе на помощь. В такой борьбе возможна любая случайность.
— Случайность? Какие могут быть случайности, когда нашими судьбами управляет пророчество?
— Ты кое-что упустил из виду, Белгарион, — вмешался в разговор Белдин. — Со случайности все и началось. Ты можешь читать пророчества до седых волос, но в жизнь всегда может вмешаться случай и спутать все карты.
— Как видите, мой брат — философ, — сказал Белгарат, — всегда готов видеть во всем оборотную сторону.
— А вы и в самом деле братья? — с любопытством спросила Сенедра.
— Да, — ответил ей Белдин, — но очень трудно понять, в чем наше родство. Это то, что вложил в нас наш повелитель.
— И Зедар тоже был одним из ваших братьев? — в ужасе спросила она Белгарата. Старик поджал губы.
— Да, — признался он.
— Но ведь…
— Говори, не бойся, Сенедра, — произнес он. — Ты не можешь сказать мне ничего нового.
— Но надо же когда-нибудь, — очень тихо проговорила она. — Когда все это кончится, вы выпустите его?
Взгляд Белгарата застыл.
— Нет, не думаю.
— А если он его и выпустит, то я найду его и запихну обратно, — добавил Белдин.
— Не стоит ворошить давнее прошлое, — сказал Белгарат. И, поразмыслив минуту, добавил: — По-моему, пора еще раз поговорить с юной девой из Келля. — Он обернулся к Тофу. — Будь добр, вызови свою госпожу, — попросил он.
Тофа эта просьба явно не обрадовала. Он нехотя кивнул.
— Извини, друг, — обратился к нему Белгарат, — но это и в самом деле необходимо.
Тоф вздохнул и, опустившись на колено, закрыл глаза и погрузился в молитву. И вновь, как это было уже на острове Веркат и в Рэк-Хагге, Гарион услышал многоголосый шепот. Затем вблизи фальшивого трона Урвона появилось необычное радужное сияние. Когда оно рассеялось, на возвышении стояла фигура келльской прорицательницы. Гарион впервые видел ее так близко. Тоненькая и хрупкая, она выглядела беззащитной, особенно в этой белой накидке и с завязанными глазами. Однако на лице ее отражалась спокойная уверенность. Уверенность смотрящего прямо в лицо Судьбе и принимающего ее без вопросов и колебаний. Почему-то в ее присутствии Гарион испытывал какой-то благоговейный страх.
— Спасибо, что ты появилась, Цирадис, — просто сказал Белгарат. — Извини, что мы тебя потревожили. Я знаю, как это трудно для тебя, но, прежде чем мы сможем двигаться дальше, я должен кое-что узнать.
— Я скажу тебе то, что имею право сказать, почтеннейший, — ответила Цирадис. В ее голосе, казалось таком тихом и певучем, тем не менее чувствовалась твердость, говорящая о необычайной решимости. — Но я должна сказать тебе, что вам нужно спешить. Время последней встречи приближается.
— Я тоже хотел бы об этом поговорить. Ты не можешь уточнить, когда она произойдет?
Казалось, обдумывая ответ, она советовалась с какой-то силой — такой могучей, что при одной мысли о ней Гарион невольно содрогнулся.
— Я измеряю время не так, как вы, Белгарат, — сказала она. — До момента, когда Дитя Света должно встретить Дитя Тьмы в Месте, которого больше нет, остается лишь столько времени, сколько мать носит под сердцем ребенка. И тогда моя миссия должна завершиться.
— Хорошо, — сказал Белгарат. — С этим, по-моему, все ясно. Теперь вот что: когда ты явилась к нам в Мал-Зэте, то сказала, что здесь, в Ашабе, мы должны выполнить одно задание, прежде чем сможем двигаться дальше. Здесь произошло очень многое. И я никак не могу разобраться, что это было за задание. Ты не могла бы пролить свет на это?
— Задание выполнено, бессмертный, ибо в Книге Небес сказано, что Охотник должен найти свою добычу и настичь ее в Доме Тьмы через шестнадцать лун. И вот свершилось в точности так, как предсказывали звезды.
Лицо старика приняло слегка озадаченное выражение.
— Спрашивай дальше, апостол Алдура, — поторопила она. — Мое время истекает.
— Мне надлежит разгадывать тайны, — сказал он, — но Зандрамас вырезала некоторые ключевые фразы из книги Ашабских пророчеств, которую я здесь нашел.
— О нет, почтеннейший. Твою книгу изуродовала не рука Зандрамас, а рука ее автора.
— Торака? — удивленно воскликнул старик.
— Именно. Ибо знай, что слова пророчества невозможно удержать, но часто их смысл неблагоприятен для предсказателя. Так было и с хозяином этого дома.
— Но Зандрамас удалось завладеть неиспорченной копией? — спросил он. Прорицательница кивнула.
— Существуют еще такие копии? — спросил настойчиво Белдин.
— Только две, — ответила она. — Одна из них в доме апостола Урвона, но она находится в руках проклятого Нахаза. Не пытайтесь ее у него отнять, иначе вас ждет смерть.
— А другая? — допытывался горбун.
— Найдите Косолапого, ибо он поможет вам в ваших поисках.
— Не очень-то ты ясно выражаешься.
— Я говорю с вами словами, которые стоят в Книге Небес и были написаны еще до начала мира. Слова эти обращены прямо к душе.
— Да, конечно, — сказал он. — Хорошо. Ты упомянула Нахаза. Он что, наводнит всю Каранду демонами, и они будут подстерегать нас на каждом шагу?
— Нет, почтенный Белдин. У Нахаза больше нет интересов в Каранде, и его легион Тьмы больше не задержится здесь и не откликнется ни на чей зов. Теперь они двинулись на равнины Даршивы, чтобы вступить в борьбу с приверженцами Зандрамас.
— Где теперь Зандрамас? — спросил ее Белгарион.
— Она на пути туда, где многие века лежал спрятанный Сардион. И хотя его там больше нет, она надеется найти его следы, глубоко врезавшиеся в скалы, и по этим следам обнаружить Место, которого больше нет.
— А это возможно?
Лицо прорицательницы застыло.
— Я не могу тебе этого сказать, — отвечала она. — Сейчас я ничего больше не могу тебе сообщить, Белгарион. Ты сам должен раскрыть тайну, которая укажет тебе дорогу. Однако поторопись, ибо время не остановится и не замедлит свой ход. — С этими словами она повернулась к алтарю, где, свернувшись, лежала Зит, все еще раздраженно шипя. — Успокойся, сестричка, — сказала она, — ибо задача твоя исполнена. И то, что так долго откладывалось, теперь может произойти. — Затем она, несмотря на повязку на глазах, обвела, казалось, всех взглядом, задержав его на Полгаре, чтобы поклониться ей с видом глубочайшего почтения. Затем обратила лицо к Тофу. Цирадис выглядела очень грустной, но ничего не сказала. Затем, вздохнув, она исчезла.
Белдин нахмурился.
— Ничего нового она не сказала, — фыркнул он. — Ненавижу загадки. Все прорицательницы обычно развлекаются тем, что все запутывают.
— Хватит ворчать, давай лучше попробуем разобраться, — оборвал его Белгарат. — Мы узнали, что через девять месяцев все должно решиться тем или иным образом.
Сади недоуменно наморщил лоб.
— Откуда эта цифра? — спросил он. — Откровенно говоря, я почти ничего не понял из того, что она сказала.
— Она сказала, что у нас осталось столько времени, сколько дитя находится во чреве матери, — объяснила Полгара. — А это девять месяцев.
— А, — сказал он и, печально улыбнувшись, добавил: — Я обычно не обращаю внимания на такие вещи.
— А что она говорила про шестнадцать лун? — спросил Шелк. — Я ничего не понял.
— Все началось с рождения сына Белгариона, — ответил ему Белдин. — Мы нашли упоминание об этом в Мринских рукописях. Твоя подружка со змеей должна была появиться в Ашабе шестнадцать лун спустя.
Шелк сосредоточенно что-то высчитывал на пальцах.
— Но еще не прошло шестнадцати месяцев, — возразил он.
— Лун, Хелдар, — сказал горбун. — Лун, а не месяцев. Вот в чем разница.
— А, тогда все понятно.
— Кто этот Косолапый, у которого третья неиспорченная копия Ашабских пророчеств? — спросил Белгарат.
— Если мы найдем его, то считай, победили, — ответил Белдин. — Дай мне подумать.
— Что, Нахаз в Даршиве? — спросил Гарион.
— По всей видимости, сражается с гролимами, — ответил Белгарат. — Нам известно, что Зандрамас пришла из Даршивы и что тамошняя церковь принадлежит ей. Если Нахаз тщится вложить Сардион в руки Урвона, он захочет остановить ее. Иначе она первая доберется до него.
Сенедра вдруг что-то припомнила. Она пристально смотрела на Гариона.
— Ты сказал, что видел Гэрана, когда Зандрамас тебя обманула?
— Да, его образ.
— Как он выглядел?
— Точно так же. Он ничуть не переменился с тех пор, как я видел его в последний раз.
— Гарион, дорогой, — мягко произнесла Полгара, — это же бессмыслица. Прошел уже почти год. Гэран сильно изменился. Дети в этом возрасте растут очень быстро.
Тот угрюмо кивнул.
— Теперь я это понимаю, — ответил он. — Но в тот момент я был не в состоянии думать. — Он замолчал. — А почему она не показала его мне таким, какой он теперь?
— Потому что хотела убедиться, что ты его узнаешь.
— Ну, хватит тебе! — раздался голос Сади. Он стоял рядом с алтарем, а маленькая Зит, от которой он только что отдернул руку, угрожающе шипела на него. Евнух повернулся к Бархотке. — Видишь, что ты наделала, — с упреком сказал он. — Ты ее ужасно разозлила.
— Я? — спросила девушка невинным голосом.
— А тебе самой понравилось бы, если бы тебя вытащили из теплой постели и швырнули кому-нибудь в лицо?
— Я об этом никогда не задумывалась. И извинюсь перед ней, Сади, как только она немного успокоится. Она сама заберется в свой кувшинчик?
— Как правило, она так и делает.
— Так будет безопаснее всего. Положи кувшинчик на алтарь, и пускай Зит заползет внутрь и там ворчит.
— Ты, наверное, права, — согласился он.
— В этом доме есть еще жилые комнаты? — спросила Полгара у Шелка, Тот кивнул.
— По-видимому. В них жили чандимы и гвардейцы.
Она оглядела заваленный трупами зал.
— Давайте уйдем отсюда, — предложила она, обращаясь к Белгарату. — Здесь мы как на поле боя. Да и кровь не слишком приятно пахнет.
— Какая разница? — отозвалась Сенедра. — Мы же все равно скоро отправляемся на поиски Зандрамас.
— Не раньше завтрашнего утра, дорогая, — возразила Полгара. — Там сейчас темно и холодно, а мы все устали и проголодались.
— Но…
— Чандимы и гвардейцы убежали, Сенедра, но мы не знаем, как далеко. И конечно, остаются еще псы. Мы совершим большую ошибку, если отправимся на ночь глядя в лес, не думая о тех, кто может подстерегать нас за первым же деревом.
— Да, Сенедра, так будет разумнее, — согласилась Бархотка. — Давай постараемся вздремнуть, а завтра утром отправимся в дорогу.
Маленькая королева вздохнула.
— Вы, наверное, правы, — признала она. — Я просто…
— Зандрамас не уйти от меня, Сенедра, — заверил ее Гарион. — Шар знает, где ее искать.
Вслед за Шелком они вышли из Тронного зала в залитый кровью коридор. Гарион старался заслонить от Сенедры трупы гвардейцев и карандийцев, которых он убил, когда не помня себя бежал в Тронный зал Торака. Дойдя до середины коридора, Шелк открыл дверь и поднял над головой потрескивающий факел, который заблаговременно вынул из торчавшего в стене железного кольца.
— Это лучшее из того, что я смог найти, — сказал он Полгаре. — По крайней мере, кто-то взял на себя труд здесь прибраться.
Она осмотрелась. Комната с виду напоминала казарму. Вдоль стен протянулись койки, а посередине стоял длинный стол с грубо обструганными скамьями. В камине у противоположной стены дотлевали угольки.
— Подходит, — решила Полгара.
— Пойду погляжу, как там лошади, — сказал Дарник. — Здесь где-нибудь есть конюшни?
— Там, на другом конце двора, — ответил Белдин. — И гвардейцы, которые были здесь, наверное, запасли сена и воды для своих лошадей.
— Отлично, — сказал Дарник.
— Принеси, пожалуйста, тюки с утварью и едой, — попросила Полгара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
— Но ты сказала… — Он гневно взглянул на нее. — Ты солгала!
— »Солгала» — такое неприятное слово, Хелдар, — ответила она, любовно потрепав его по щеке. — Скажи лучше, что я немного преувеличила. Конечно, я не хотела упускать тебя из виду, но у меня были на то личные соображения, ничего общего не имеющие с драснийской государственной политикой.
По его щекам медленно разливалась краска.
— Ах, Хелдар! — не без удовольствия воскликнула она. — Ты краснеешь прямо как деревенская девушка, которую только что соблазнили.
Гариону тем временем не давала покоя какая-то мысль.
— Зачем ей это было нужно, тетушка Пол? — спросил он. — Зачем Зандрамас меня околдовала?
— Чтобы задержать нас, — ответила та. — Но что еще важнее, это была возможность расправиться с нами еще до решающей встречи.
— Не совсем понимаю.
— Мы знаем, что один из нас должен умереть, — сказала она, вздохнув. — Цирадис сообщила нам это в Реоне. Но всегда есть вероятность того, что в одной из таких стычек может быть убит еще кто-нибудь — по чистой случайности. Зандрамас хотела победить с помощью обмана. Смысл жестокой игры, которую она затеяла, был в том, чтобы вовлечь тебя в схватку с чандимами и Нахазом. Она знала, что все мы наверняка придем тебе на помощь. В такой борьбе возможна любая случайность.
— Случайность? Какие могут быть случайности, когда нашими судьбами управляет пророчество?
— Ты кое-что упустил из виду, Белгарион, — вмешался в разговор Белдин. — Со случайности все и началось. Ты можешь читать пророчества до седых волос, но в жизнь всегда может вмешаться случай и спутать все карты.
— Как видите, мой брат — философ, — сказал Белгарат, — всегда готов видеть во всем оборотную сторону.
— А вы и в самом деле братья? — с любопытством спросила Сенедра.
— Да, — ответил ей Белдин, — но очень трудно понять, в чем наше родство. Это то, что вложил в нас наш повелитель.
— И Зедар тоже был одним из ваших братьев? — в ужасе спросила она Белгарата. Старик поджал губы.
— Да, — признался он.
— Но ведь…
— Говори, не бойся, Сенедра, — произнес он. — Ты не можешь сказать мне ничего нового.
— Но надо же когда-нибудь, — очень тихо проговорила она. — Когда все это кончится, вы выпустите его?
Взгляд Белгарата застыл.
— Нет, не думаю.
— А если он его и выпустит, то я найду его и запихну обратно, — добавил Белдин.
— Не стоит ворошить давнее прошлое, — сказал Белгарат. И, поразмыслив минуту, добавил: — По-моему, пора еще раз поговорить с юной девой из Келля. — Он обернулся к Тофу. — Будь добр, вызови свою госпожу, — попросил он.
Тофа эта просьба явно не обрадовала. Он нехотя кивнул.
— Извини, друг, — обратился к нему Белгарат, — но это и в самом деле необходимо.
Тоф вздохнул и, опустившись на колено, закрыл глаза и погрузился в молитву. И вновь, как это было уже на острове Веркат и в Рэк-Хагге, Гарион услышал многоголосый шепот. Затем вблизи фальшивого трона Урвона появилось необычное радужное сияние. Когда оно рассеялось, на возвышении стояла фигура келльской прорицательницы. Гарион впервые видел ее так близко. Тоненькая и хрупкая, она выглядела беззащитной, особенно в этой белой накидке и с завязанными глазами. Однако на лице ее отражалась спокойная уверенность. Уверенность смотрящего прямо в лицо Судьбе и принимающего ее без вопросов и колебаний. Почему-то в ее присутствии Гарион испытывал какой-то благоговейный страх.
— Спасибо, что ты появилась, Цирадис, — просто сказал Белгарат. — Извини, что мы тебя потревожили. Я знаю, как это трудно для тебя, но, прежде чем мы сможем двигаться дальше, я должен кое-что узнать.
— Я скажу тебе то, что имею право сказать, почтеннейший, — ответила Цирадис. В ее голосе, казалось таком тихом и певучем, тем не менее чувствовалась твердость, говорящая о необычайной решимости. — Но я должна сказать тебе, что вам нужно спешить. Время последней встречи приближается.
— Я тоже хотел бы об этом поговорить. Ты не можешь уточнить, когда она произойдет?
Казалось, обдумывая ответ, она советовалась с какой-то силой — такой могучей, что при одной мысли о ней Гарион невольно содрогнулся.
— Я измеряю время не так, как вы, Белгарат, — сказала она. — До момента, когда Дитя Света должно встретить Дитя Тьмы в Месте, которого больше нет, остается лишь столько времени, сколько мать носит под сердцем ребенка. И тогда моя миссия должна завершиться.
— Хорошо, — сказал Белгарат. — С этим, по-моему, все ясно. Теперь вот что: когда ты явилась к нам в Мал-Зэте, то сказала, что здесь, в Ашабе, мы должны выполнить одно задание, прежде чем сможем двигаться дальше. Здесь произошло очень многое. И я никак не могу разобраться, что это было за задание. Ты не могла бы пролить свет на это?
— Задание выполнено, бессмертный, ибо в Книге Небес сказано, что Охотник должен найти свою добычу и настичь ее в Доме Тьмы через шестнадцать лун. И вот свершилось в точности так, как предсказывали звезды.
Лицо старика приняло слегка озадаченное выражение.
— Спрашивай дальше, апостол Алдура, — поторопила она. — Мое время истекает.
— Мне надлежит разгадывать тайны, — сказал он, — но Зандрамас вырезала некоторые ключевые фразы из книги Ашабских пророчеств, которую я здесь нашел.
— О нет, почтеннейший. Твою книгу изуродовала не рука Зандрамас, а рука ее автора.
— Торака? — удивленно воскликнул старик.
— Именно. Ибо знай, что слова пророчества невозможно удержать, но часто их смысл неблагоприятен для предсказателя. Так было и с хозяином этого дома.
— Но Зандрамас удалось завладеть неиспорченной копией? — спросил он. Прорицательница кивнула.
— Существуют еще такие копии? — спросил настойчиво Белдин.
— Только две, — ответила она. — Одна из них в доме апостола Урвона, но она находится в руках проклятого Нахаза. Не пытайтесь ее у него отнять, иначе вас ждет смерть.
— А другая? — допытывался горбун.
— Найдите Косолапого, ибо он поможет вам в ваших поисках.
— Не очень-то ты ясно выражаешься.
— Я говорю с вами словами, которые стоят в Книге Небес и были написаны еще до начала мира. Слова эти обращены прямо к душе.
— Да, конечно, — сказал он. — Хорошо. Ты упомянула Нахаза. Он что, наводнит всю Каранду демонами, и они будут подстерегать нас на каждом шагу?
— Нет, почтенный Белдин. У Нахаза больше нет интересов в Каранде, и его легион Тьмы больше не задержится здесь и не откликнется ни на чей зов. Теперь они двинулись на равнины Даршивы, чтобы вступить в борьбу с приверженцами Зандрамас.
— Где теперь Зандрамас? — спросил ее Белгарион.
— Она на пути туда, где многие века лежал спрятанный Сардион. И хотя его там больше нет, она надеется найти его следы, глубоко врезавшиеся в скалы, и по этим следам обнаружить Место, которого больше нет.
— А это возможно?
Лицо прорицательницы застыло.
— Я не могу тебе этого сказать, — отвечала она. — Сейчас я ничего больше не могу тебе сообщить, Белгарион. Ты сам должен раскрыть тайну, которая укажет тебе дорогу. Однако поторопись, ибо время не остановится и не замедлит свой ход. — С этими словами она повернулась к алтарю, где, свернувшись, лежала Зит, все еще раздраженно шипя. — Успокойся, сестричка, — сказала она, — ибо задача твоя исполнена. И то, что так долго откладывалось, теперь может произойти. — Затем она, несмотря на повязку на глазах, обвела, казалось, всех взглядом, задержав его на Полгаре, чтобы поклониться ей с видом глубочайшего почтения. Затем обратила лицо к Тофу. Цирадис выглядела очень грустной, но ничего не сказала. Затем, вздохнув, она исчезла.
Белдин нахмурился.
— Ничего нового она не сказала, — фыркнул он. — Ненавижу загадки. Все прорицательницы обычно развлекаются тем, что все запутывают.
— Хватит ворчать, давай лучше попробуем разобраться, — оборвал его Белгарат. — Мы узнали, что через девять месяцев все должно решиться тем или иным образом.
Сади недоуменно наморщил лоб.
— Откуда эта цифра? — спросил он. — Откровенно говоря, я почти ничего не понял из того, что она сказала.
— Она сказала, что у нас осталось столько времени, сколько дитя находится во чреве матери, — объяснила Полгара. — А это девять месяцев.
— А, — сказал он и, печально улыбнувшись, добавил: — Я обычно не обращаю внимания на такие вещи.
— А что она говорила про шестнадцать лун? — спросил Шелк. — Я ничего не понял.
— Все началось с рождения сына Белгариона, — ответил ему Белдин. — Мы нашли упоминание об этом в Мринских рукописях. Твоя подружка со змеей должна была появиться в Ашабе шестнадцать лун спустя.
Шелк сосредоточенно что-то высчитывал на пальцах.
— Но еще не прошло шестнадцати месяцев, — возразил он.
— Лун, Хелдар, — сказал горбун. — Лун, а не месяцев. Вот в чем разница.
— А, тогда все понятно.
— Кто этот Косолапый, у которого третья неиспорченная копия Ашабских пророчеств? — спросил Белгарат.
— Если мы найдем его, то считай, победили, — ответил Белдин. — Дай мне подумать.
— Что, Нахаз в Даршиве? — спросил Гарион.
— По всей видимости, сражается с гролимами, — ответил Белгарат. — Нам известно, что Зандрамас пришла из Даршивы и что тамошняя церковь принадлежит ей. Если Нахаз тщится вложить Сардион в руки Урвона, он захочет остановить ее. Иначе она первая доберется до него.
Сенедра вдруг что-то припомнила. Она пристально смотрела на Гариона.
— Ты сказал, что видел Гэрана, когда Зандрамас тебя обманула?
— Да, его образ.
— Как он выглядел?
— Точно так же. Он ничуть не переменился с тех пор, как я видел его в последний раз.
— Гарион, дорогой, — мягко произнесла Полгара, — это же бессмыслица. Прошел уже почти год. Гэран сильно изменился. Дети в этом возрасте растут очень быстро.
Тот угрюмо кивнул.
— Теперь я это понимаю, — ответил он. — Но в тот момент я был не в состоянии думать. — Он замолчал. — А почему она не показала его мне таким, какой он теперь?
— Потому что хотела убедиться, что ты его узнаешь.
— Ну, хватит тебе! — раздался голос Сади. Он стоял рядом с алтарем, а маленькая Зит, от которой он только что отдернул руку, угрожающе шипела на него. Евнух повернулся к Бархотке. — Видишь, что ты наделала, — с упреком сказал он. — Ты ее ужасно разозлила.
— Я? — спросила девушка невинным голосом.
— А тебе самой понравилось бы, если бы тебя вытащили из теплой постели и швырнули кому-нибудь в лицо?
— Я об этом никогда не задумывалась. И извинюсь перед ней, Сади, как только она немного успокоится. Она сама заберется в свой кувшинчик?
— Как правило, она так и делает.
— Так будет безопаснее всего. Положи кувшинчик на алтарь, и пускай Зит заползет внутрь и там ворчит.
— Ты, наверное, права, — согласился он.
— В этом доме есть еще жилые комнаты? — спросила Полгара у Шелка, Тот кивнул.
— По-видимому. В них жили чандимы и гвардейцы.
Она оглядела заваленный трупами зал.
— Давайте уйдем отсюда, — предложила она, обращаясь к Белгарату. — Здесь мы как на поле боя. Да и кровь не слишком приятно пахнет.
— Какая разница? — отозвалась Сенедра. — Мы же все равно скоро отправляемся на поиски Зандрамас.
— Не раньше завтрашнего утра, дорогая, — возразила Полгара. — Там сейчас темно и холодно, а мы все устали и проголодались.
— Но…
— Чандимы и гвардейцы убежали, Сенедра, но мы не знаем, как далеко. И конечно, остаются еще псы. Мы совершим большую ошибку, если отправимся на ночь глядя в лес, не думая о тех, кто может подстерегать нас за первым же деревом.
— Да, Сенедра, так будет разумнее, — согласилась Бархотка. — Давай постараемся вздремнуть, а завтра утром отправимся в дорогу.
Маленькая королева вздохнула.
— Вы, наверное, правы, — признала она. — Я просто…
— Зандрамас не уйти от меня, Сенедра, — заверил ее Гарион. — Шар знает, где ее искать.
Вслед за Шелком они вышли из Тронного зала в залитый кровью коридор. Гарион старался заслонить от Сенедры трупы гвардейцев и карандийцев, которых он убил, когда не помня себя бежал в Тронный зал Торака. Дойдя до середины коридора, Шелк открыл дверь и поднял над головой потрескивающий факел, который заблаговременно вынул из торчавшего в стене железного кольца.
— Это лучшее из того, что я смог найти, — сказал он Полгаре. — По крайней мере, кто-то взял на себя труд здесь прибраться.
Она осмотрелась. Комната с виду напоминала казарму. Вдоль стен протянулись койки, а посередине стоял длинный стол с грубо обструганными скамьями. В камине у противоположной стены дотлевали угольки.
— Подходит, — решила Полгара.
— Пойду погляжу, как там лошади, — сказал Дарник. — Здесь где-нибудь есть конюшни?
— Там, на другом конце двора, — ответил Белдин. — И гвардейцы, которые были здесь, наверное, запасли сена и воды для своих лошадей.
— Отлично, — сказал Дарник.
— Принеси, пожалуйста, тюки с утварью и едой, — попросила Полгара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51