Некоторое время Зит не показывалась, робко притаившись на дне кувшинчика и продолжая мурлыкать. Затем змейка осторожно высунула голову и продемонстрировала свой раздвоенный язык.
Кошка подпрыгнула вверх на три фута, изумленно взвизгнув. Зит тут же снова укрылась в своем домике, хотя и продолжала урчать.
Осторожно, крадучись, но все же не остыв от любопытства, кошка снова подошла к кувшинчику.
— Сади, — с волнением в голосе произнес Закет.
— Пока опасности нет, ваше величество, — заверил его Сади. — Если она мурлычет, то не укусит.
Маленькая зеленая змея снова высунула голову из горлышка. На этот раз кошка лишь слегка отпрянула. Затем любопытство взяло верх над врожденным отвращением к пресмыкающимся, и кошка медленно двинулась вперед. Коснувшись друг друга, обе слегка вздрогнули. Затем осторожно обнюхали друг друга, кошка — носом, а змея — языком. Теперь обе громко мурлыкали.
— Невероятно, — прошептал Сади. — По-моему, они подружились.
— Сади, пожалуйста, — жалобно произнес Закет. — Не знаю, как ты относишься к своей змее, но я свою кошку очень люблю, к тому же она скоро станет матерью.
— Я поговорю с ними, ваше величество, — заверил его Сади. — Не знаю, послушают ли они меня, но я обязательно с ними поговорю.
Белгарат ушел в библиотеку, и Гарион, заглянув туда несколько позже, застал его за изучением карты северной Маллореи.
— А, — произнес он, взглянув на входящего Гариона, — вот и ты. Я уже хотел послать за тобой. Подойди сюда и посмотри.
Гарион подошел к столу.
— Ты знаешь, появление Менха может быть нам на руку,
— Не совсем понимаю, дедушка.
— Зандрамас ведь здесь, в Ашабе, так? — Белгарат ткнул пальцем в цепь Карандийских гор.
— Да, — ответил Гарион.
— А Менх движется из Калиды на юго-запад вот так. — Старик снова провел пальцем по карте.
— Так утверждает Брадор.
— Он отрезал Зандрамас от всего континента, Гарион. Здесь, в Хтол-Мургосе, она старается избегать населенных территорий. И вряд ли изменит этой привычке, попав в Маллорею. На юге от Маллореи, в Мал-Яске, будет Урвон, а пустыни на севере практически непроходимы, хотя сейчас уже почти лето.
— Лето?
— Да, в северном полушарии.
— Ах да, я все время забываю. — Гарион вскользь бросил взгляд на карту. — Дедушка, ведь мы же понятия не имеем, где находится Место, которого больше нет. Когда Зандрамас выйдет из Ашабы, она может двинуться в любом направлении.
Белгарат, прищурясь, тоже взглянул на карту.
— Не согласен, Гарион. В свете всего, что случилось в Маллорее, к тому же теперь она знает, что мы ее преследуем. Мне кажется, она просто должна попытаться вернуться в Даршиву — оплот своей власти. Ее преследуют со всех сторон, и она нуждается в поддержке.
— Уж нас она, конечно, не очень-то опасается, — угрюмо произнес Гарион. — Мы даже не можем выбраться из Хтол-Мургоса.
— Вот об этом я и хотел с тобой поговорить. Ты должен убедить Закета, что для нас жизненно необходимо уехать отсюда и как можно быстрее попасть в Маллорею. Сделай все, что можешь, Гарион. Очень много поставлено на карту.
— Почему я? — не подумав, спросил Гарион. Белгарат пристально посмотрел на него.
— Извини, — пробормотал Гарион. — Забудь, что я это сказал.
— Хорошо, все в порядке.
К вечеру того же дня кошка Закета произвела на свет семерых здоровых котят, и Зит взяла их под свою охрану, отпугивая всех окружающих шипением. Как ни странно, единственной, кого маленькая защитница подпустила к новорожденным, была Бархотка.
В последующие дни попытки Гариона направить разговор с выздоравливающим императором в нужное русло и убедить его в необходимости возвращения в Маллорею не имели успеха. Закет обычно ссылался на не проходящую после отравления слабость, хотя Гарион подозревал, что это всего лишь отговорка, поскольку на все остальные занятия императору с избытком хватало сил, и только когда Гарион намеревался поговорить с ним о путешествий, тот оказывался утомленным.
Однако вечером четвертого дня он решил еще раз попробовать договориться, прежде чем переходить к прямым действиям. Он застал Закета сидящим рядом с кроватью на стуле с книгой в руках. Темные круги под глазами исчезли, дрожание полностью прекратилось, и он выглядел очень бодрым.
— А, Белгарион, — произнес он почти весело, — как мило, что вы заглянули.
— Я думал, что мой приход снова вернет вам сон, — ответил Гарион с подчеркнутым сарказмом.
— Это так бросается в глаза? — спросил Закет.
— По правде говоря, да. Каждый раз, когда я произношу слова «корабль» и «Маллорея», вы закрываете глаза. Закет, нам нужно об этом поговорить, и время не терпит.
Закет провел рукой по глазам, демонстрируя усталость.
— Тогда разрешите мне выразиться по-другому, — настаивал Гарион. — Белгарат начинает нервничать. Я пытаюсь вести наши разговоры в рамках приличий, но, если он вмешается, они наверняка станут неприятными — и очень скоро.
Закет опустил руку и прищурился.
— Это слегка похоже на угрозу, Белгарион.
— Нет, — возразил Гарион. — Это только дружеский совет. Если вы хотите остаться в Хтол-Мургосе, это ваше дело, но мы должны поехать в Маллорею — и немедленно.
— А если я решу не отпускать вас?
— Не отпускать? — Гарион рассмеялся. — Закет, вы разве выросли в другом мире? Вы хоть отдаленно представляете себе, о чем говорите?
— Закончим на этом наш разговор, Белгарион, — холодно бросил император. Резко встав, он повернулся к кровати. Как всегда, кошка перенесла свое маленькое мяукающее потомство на его одеяло, а сама пошла подремать в свою коробку. Император раздраженно поглядел на меховой островок на своей постели. — Я разрешил вам удалиться, Белгарион, — кинул он через плечо. Затем протянул руку, чтобы взять сбившихся в кучу котят.
Из-под кошачьей шубки высунулась Зит, взвилась в воздух, пронзила его ледяным взглядом и угрожающе зашипела.
— Зубы Торака! — вскричал разгневанный император, отдергивая руку. — Это уже слишком! Иди скажи Сади, чтобы он немедленно убрал свою проклятую змею из моей комнаты!
— Он уже четыре раза это делал, Закет, — мягко произнес Гарион. — Но она каждый раз приползает обратно. — Спрятав улыбку, он добавил: — Может быть, вы ей понравились?
— Вы шутите со мной?
— Я?
— Уберите отсюда змею.
Гарион заложил руки за спину.
— Только не я, Закет.
Я схожу за Сади.
Однако когда он вышел из комнаты, ему на глаза попалась Бархотка, с загадочной улыбкой на лице направляющаяся к покоям императора.
— Как думаешь, ты можешь заставить Зит уползти? — спросил ее Гарион. — Она там, на постели Закета, с этими котятами.
— Ты сам можешь это сделать, Белгарион, — ответила белокурая девушка, улыбнувшись и показывая очаровательные ямочки на щеках. — Она тебе доверяет.
— Я думаю, мне лучше не стоит этого делать.
Вдвоем они вернулись в спальню императора.
— Ваше высочество, — приветствовал девушку Закет, церемонно наклонив голову. Она ответила реверансом.
— Ваше величество.
— Вы можете разобраться вот с этим? — спросил он, указывая на живой комочек меха, из которого все еще высовывалась змея, напряженно глядя на присутствующих.
— Конечно, ваше величество. — Она подошла к кровати, и змея беспокойно задвигала языком. — Ах, Зит, прекрати, хватит, — пожурила ее белокурая девушка. Затем она подняла подол юбки и одного за другим разместила котят в этой самодельной корзине. Последней она подняла с кровати Зит и положила ее на середину. Прошла по комнате в угол и осторожно положила их всех в коробку рядом с матерью, которая, приоткрыв желтый глаз, подвинулась, уступая место котятам и их ярко-зеленой няньке, а затем снова погрузилась в сон.
— Ну, разве они не прелесть? — нежно прошептала Бархотка. И снова повернулась к Закету. — Да, кстати, ваше величество, нам с Хелдаром удалось выяснить, кто вас отравил.
— Что?
Она кивнула.
— Для нас это явилось неожиданностью.
Взгляд императора сделался напряженным.
— Вы уверены?
— Настолько, насколько можно быть уверенным в подобных случаях. При отравлении редко находятся прямые свидетели, но он в определенное время находился на кухне и уехал сразу же после того, как вы заболели, и нам известна его репутация. — Бархотка улыбнулась Гариону. — Ты заметил, как хорошо всегда запоминается человек с белыми глазами?
— Нарадас?! — воскликнул Гарион.
— Удивительно, правда?
— Кто такой Нарадас? — спросил Закет.
— Он работает на Зандрамас, — ответил Гарион и нахмурился. — Какая-то бессмыслица, Бархотка. Зачем Зандрамас его убивать? Разве ей не нужно, чтобы он был жив?
Она развела руками.
— Не знаю, Белгарион, во всяком случае, пока не знаю.
— Бархотка? — в замешательстве спросил Закет На ее щеках снова появились ямочки.
— Глупо, правда? — рассмеялась она. — Хотя, я думаю, что простое обращение — способ выразить свои нежные чувства. Однако Белгарион задал вопрос по существу. Как вы думаете, какая у Зандрамас причина вас убивать?
— Пока не знаю, но мы добьемся у нее ответа на этот вопрос, когда я ее поймаю — а я уж постараюсь это сделать, — даже если мне придется камня на камне не оставить от Хтол-Мургоса.
— Ее здесь нет, — рассеянно произнес Гарион, все еще пытаясь осмыслить эту новость. — Она в Ашабе, в доме Торака.
Закет хитро прищурился.
— Не слишком ли все сходится, Белгарион? — спросил он. — Меня случайно отравляют сразу же после вашего приезда. Белгарат случайно меня излечивает. Хелдар и Лизелль случайно обнаруживают отравителя, случайно выясняется, что он работает на Зандрамас, которая случайно находится в Ашабе, а Ашаба — в Маллорее, там, куда вы по случайному совпадению так стремитесь попасть. Поразительные совпадения, вам не кажется?
— Закет, вы меня утомляете, — раздраженно произнес Гарион. — Если я приду к заключению, что мне нужен корабль, чтобы попасть в Маллорею, я его возьму. И если до сих пор не сделал этого, причиной тому — всего лишь хорошие манеры, которые мне привила госпожа Полгара еще в детстве.
— А как вы собираетесь выбраться из этого дома? — рявкнул Закет, тоже начиная выходить из себя.
Это было последней каплей. Гарион не мог побороть охвативший его приступ ярости. Это был результат множества задержек, больших и малых препон и препятствий, уже год постоянно встающих у него на пути. Он протянул руку к поясу, вынул из ножен железный меч и снял кожаный чехол с его рукояти. Держа перед собой оружие, он направил энергию на Шар. Меч засветился голубым пламенем.
— Как я собираюсь выбраться из этого дома? — крикнул Гарион пораженному императору. — С помощью вот этого ключа. Он действует приблизительно так. — Выпрямив руку, он направил горящий меч на дверь и приказал: — Круши!
Ярость Гариона была неуправляемой и мощной.
Он собирался уничтожить только дверь — ну и часть дверной рамы, — чтобы Закет увидел, насколько его волнует исход их беседы. Однако реакция Шара, разбуженного наплывом его злой воли, оказалась слишком сильной. Дверь разлетелась на щепки, которые выбросило в коридор. Рама тоже раскололась. Однако ломать стену Гарион не намеревался.
Трясущийся, с побледневшим лицом, Закет неуверенным шагом отступил назад, глядя на внезапно открывшийся взгляду вестибюль и груду камней — камней, которые минуту назад были прочной, в два фута толщиной стеной его спальни.
— О боги, — тихо произнесла Бархотка.
Сознавая, что все это глупо и мелодраматично, но все еще не в силах побороть клокочущую в нем ярость, Гарион схватил левой рукой ошарашенного императора, а правой размахивая мечом.
— А теперь пойдемте потолкуем с Белгаратом, — заявил он. — Если вы дадите мне обещание не звать на помощь солдат на каждом повороте, то мы пойдем по коридорам. Иначе мы выберем более короткий путь — прямо по дому. Ведь библиотека где-то в этой стороне, так? — Он указал мечом на одну из сохранившихся стен.
— Белгарион, право же, нельзя так себя вести, — мягко упрекнула его Бархотка. — Каль Закет очень гостеприимный хозяин, и теперь, когда все понял, он будет счастлив нам помочь, не так ли, ваше величество? — Она одарила императора лучезарной улыбкой. — Мы не будем выводить из себя короля Ривского, правда? Кругом так много всяких хрупких вещей — окна, стены, дома, город Рэк-Хагга и все такое.
Они вновь застали Белгарата в библиотеке. Он читал небольшой манускрипт, рядом с ним стоял высокий кубок.
— Есть новости, — бросил Гарион, входя в комнату.
— Да?
— Бархотка рассказала нам, что они с Шелком обнаружили, что Закета отравил Нарадас.
— Нарадас? — удивился старик. — Вот это новость!
— Что ей нужно, дедушка, я имею в виду Зандрамас?
— Точно не знаю. — Белгарат посмотрел на Закета. — Кто выиграет от того, что вы уснете вечным сном?
Закет пожал плечами.
— У меня есть несколько дальних родственников — в основном на Мельсенских островах и в Селанте. Линию родства проследить довольно трудно.
— Может быть, это у нее на уме, Белгарат, — посерьезнев, произнесла Бархотка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51