Он пообещал приводить к ней
добычу. Но то, к чему он стремился, ее не интересовало. Ничего она или
почти ничего не знала о башнях, о Кольцах, о том, что создано рукой или
мозгом - она хотела только убивать и поглощать свои жертвы, жиреть и
раздуваться, пока земля не сможет больше выдерживать ее.
Однако теперь она давно уже была голодна, прячась в своем логове, так
как сила Саурона росла и жизнь бежала от его границ. Город в долине умер,
и ни люди, ни эльфы больше не приходили сюда, лишь изредка несчастные
орки. Плохая еда и очень осторожная. Но Шелоб должна была есть, и так как
орки прорывали все новые пути из башен и от тропы, она ловила их. Но ей
хотелось более сладкого мяса. И Горлум привел к ней добычу.
- Посмотрим, посмотрим, - часто говорил он себе на опасных дорогах от
Эмин Муила к башне Моргула, - посмотрим. Может быть так, о да, может быть,
что когда она отбросит кости и одежду, мы найдем ее, найдем ее,
драгоценность, награду бедному Смеагорлу, который привел хорошую еду. И мы
спасем драгоценность, как мы и обещали. О да. А когда мы найдем ее, она об
этом узнает, она за все заплатит, о да, моя прелесть. Все тогда заплатят!
Так он думал, надеясь скрыть от нее свои мысли, даже когда он снова
появился перед ней, низко кланяясь. Спутники его в это время спали.
Что касается Саурона, то он знал, где она скрывается. Ему нравилось,
что она живет здесь, голодная, но неизменная в своей злобе, надежный страж
древней тропы в его землю. А орки, хоть они и верные рабы, но их у него
предостаточно. Если Шелоб время от времени ловит их, чтобы поддерживать
свой аппетит, что ж, на здоровье: он поделится с нею. И как иногда человек
бросает лакомство своей кошке (моя кошка, называл он ее, хотя она и не
принадлежала ему), так Саурон посылал ей пленников, которых больше не мог
использовать: он велел отводить их к ее норе и затем выслушивал рассказы
об ее играх.
Так жили они оба, не опасаясь ни нападения, ни конца своей злобы, ни
гнева. И никогда ни одна муха не спасалась от паутины Шелоб. Тем более
силен был теперь ее гнев и голод.
Ничего из этого не знал бедный Сэм, но он чувствовал, как растет его
ужас, растет угроза, которую он не может видеть. И так тяжела была эта
угроза, что мешала ему бежать, ноги его как будто налились свинцом.
Ужас был вокруг него, враги впереди, а хозяин беззаботно бежал им
навстречу. Посмотрев вперед, Сэм увидел две вещи, которые увеличили его
отчаяние. Он увидел, что меч, который Фродо по-прежнему держал в руке,
светился синим пламенем; и он увидел, что хотя небо стало темным, но окно
в Башне оставалось красным.
- Орки! - пробормотал он. - Тут повсюду орки и кое-что похуже орков.
Быстро вспомнив свою привычку к скрытности, он закрыл рукой
драгоценный фиал, который все еще нес. Рука его красная от живой крови,
осветилась внутренним светом, и он затем сунул выдававший его свет в
карман и закрыл плащом. Теперь он постарался ускорить свой бег. Хозяин
опередил его, он находился в двадцати шагах впереди и летел как стрела.
Скоро он исчез из виду в этом сером мире.
Едва Сэм успел спрятать свет звездного сосуда, как появилась она. Он
увидел ее неожиданно немного впереди и слева от себя, выползающую из
черной норы в тени утеса, - наиболее отвратительная фигура, когда-либо
виденная им, более ужасная, чем можно вообразить себе в кошмарном сне. Она
была похожа на паука, но размером превосходила огромных хищников и была
страшнее их из-за ужасных, не знающих жалости глаз. Те глаза, которые он
считал побежденными, отступившими, теперь снова горели злым огнем,
выступая из отвратительной головы. У нее были большие рога, а за короткой
стеблеобразной шеей огромное раздувшееся туловище, большой мешок,
раскачивающийся между ногами. Туловище было черным, а нижняя часть живота,
бледная и светящаяся, издавала зловоние. Ее ноги были согнуты, с большими
узловатыми суставами высоко за спиной, а из спины, как стальные копья,
торчала щетина. Каждая нога оканчивалась ногтем.
Протянув свое мягкое хлюпающее тело и согнутые ноги сквозь внешний
выход их логова, она двинулась с ужасающей скоростью, быстро передвигая
ноги, а иногда прыгая. Она оказалась между Сэмом и его хозяином. То ли она
не заметила Сэма, то ли избегала его, как носителя огня, но она
сосредоточила свое внимание лишь на одной добыче - Фродо, лишившегося
своего фиала и не подозревавшего об опасности. Он бежал быстро, но Шелоб
была быстрее, и в несколько шагов она догнала его.
Сэм, задыхаясь, собрал все свои силы.
- Назад! - закричал он. - Оглянитесь, хозяин! Я... - Но тут крик его
прервался.
Длинная тощая рука зажала ему рот, другая сжала горло, а что-то
обвилось вокруг его ног. Застигнутый врасплох, он оказался в руках
противника.
- Поймали его! - свистел Горлум ему на ухо. - Наконец, моя прелесть,
мы поймали его, да, отвратительного хоббита. Мы поймали этого. Она возьмет
другого. О да, Шелоб возьмет его, не Смеагорл: он обещал, он совсем не
причинит вреда хозяину. Но он поймал тебя, тебя, отвратительного грязного
маленького хоббита! - он плюнул Сэму на шею.
Ярость от этого предательства, отчаяние от задержки в то время, как
хозяин находится в смертельной опасности, придали Сэму такую силу, какой
Горлум никак не ожидал от этого медлительного глупого хоббита - таким он
считал Сэма. Сам Горлум не смог бы вырваться так быстро и яростно; рука
его соскользнула со рта Сэма, Сэм попытался освободиться от второй руки,
сжимавшей горло. Меч он по-прежнему держал в правой руке, а левой за плеть
нес посох Фарамира. В отчаянии он пытался ударить своего врага. Но Горлум
был слишком проворен. Протянув длинную правую руку он схватил Сэма за
запястье; пальцы его были как тиски; медленно и безжалостно сгибал он
руку, пока с криком боли Сэм не выпустил меч, который упал на землю; и все
это время вторая рука Горлума все крепче сжимала Сэму горло.
Тогда Сэм использовал последнюю хитрость. Изо всей силы он отшатнулся
и прочно встал на ноги; затем неожиданно оттолкнулся и прыгнул ногами
вперед.
Не ожидавший этого, Горлум упал, и Сэм оказался на нем. Послышался
резкий свист, и на мгновение рука Горлума выпустила горло Сэма. Но пальцы
его еще сжимали правую руку Сэма. Но пальцы эти ослабли. Сэм рванулся
вперед и встал, затем быстро повернулся направо, выворачивая запястье,
которое сжимал Горлум. Подняв в левой руке посох, он изо всех сил опустил
его на протянутую руку Горлума чуть ниже локтя.
С криком Горлум выпустил его руку. Тут Сэм набросился на него; не
перекладывая посох, он нанес им жестокий удар. Быстро, как змея, Горлум
скользнул в сторону, и удар, нацеленный ему в голову, пришелся по спине.
Посох треснул и сломался. Это было слишком для Горлума. Его старая игра
заключалась в том, чтобы хватать сзади. И редко она ему не удавалась. Но
на этот раз, обманутый злобой, он допустил ошибку - позволил себе
заговорить, прежде чем обе его руки сомкнулись на шее жертвы. Его
прекрасный план не удался, все расстроилось, когда во тьме так неожиданно
вспыхнул этот проклятый свет. Такая борьба не для него. Сэм нащупал на
земле свой меч и поднял его. Горлум закричал и большими прыжками, как
лягушка, побежал прочь на четвереньках; прежде, чем Сэм смог догнать его,
он исчез, с поразительной скоростью убежав к туннелю.
Сэм с мечом в руке бежал за ним, но Горлум исчез. Сэм стоял перед
темным отверстием, и в лицо его било зловоние. И тут Сэм вспомнил о Фродо
и о чудовище. Он повернулся и отчаянно побежал по тропе, зовя хозяина по
имени. Он опоздал. В этой части замысел Горлума удался.
10. ВЫБОР МАСТЕРА СЭМВАЙСА
Фродо лежал на земле лицом вверх, а чудовище наклонилось над ним,
настолько занятое своей жертвой, что не обращало внимания на Сэма и его
крики, пока он не оказался рядом. Подбежав, Сэм увидел, что Фродо связан
паутиной от лодыжек до плеч, и чудовище передними лапами потащило его тело
прочь.
Рядом с Фродо на земле, там, где он выпал из его ослабевших рук,
лежал, блестя эльфийский меч. Сэм не останавливался, чтобы подумать о том,
что он делает и делает ли он это от храбрости, верности или гнева. С
криком прыгнул он вперед и схватил в левую руку меч хозяина. Потом сделал
выпад. Более яростной атаки не видели даже в свирепом мире диких зверей,
когда отчаянное маленькое существо, вооруженное лишь слабыми зубами,
бросается на башню из рогов и шкуры, стоящую над павшей подругой.
Обеспокоенная его криком, Шелоб устремила на него свой злобный
взгляд. Но прежде чем она успела сообразить что-то, на нее обрушилась
ярость, более страшная, чем все, с чем она встречалась за бесчисленные
годы, - сияющий меч ударил ее по ноге и отсек ноготь. Сэм прыгнул под арку
ее ноги и вторым ударом дотянулся до грозди глаз на ее опущенной голове.
Один большой глаз потемнел.
Теперь это ничтожное создание оказалось под нею, вне досягаемости ее
страшного жала или когтей. Обширное брюхо со своим отвратительным
свечением раскачивалось над ним, а зловоние чуть не сбило его с ног.
Ярость удержала его и позволила ему нанести еще один удар. Прежде чем она
успела схватить его, раздавить, задушить его вместе с его дерзкой
храбростью, он с отчаянной силой ударил ее блестящим эльфийским мечом.
Но Шелоб не была похожа на драконов: на теле ее, кроме глаз, не было
мягких мест. Ее древняя шкура была шишковатой, но с каждым годом
становилась все толще. Меч ударился об нее с силой, но эти отвратительные
складки нельзя было пробить человеку, даже если сталь меча выплавлена
эльфами или гномами, а мечом владела рука самого Берена или Турина. Она
закричала от удара и обрушила свой живот на голову Сэма. Яд брызнул из
образовавшейся раны. Расставив ноги, она снова ударила животом. Но Сэм
устоял на ногах, держа поднятый меч обеими руками, отражая удары этой
падающей крыши; и вот Шелоб, со всей своей ужасной силой, большей, чем
сила самого великого воина, сама нанесла себе страшный удар. Меч глубоко
вонзился в ее тело, и Сэм был отброшен на землю.
Никогда не испытывала Шелоб подобной боли, даже представить себе не
могла, что такая боль существует. Ни один самый смелый солдат древнего
Гондора, ни одни самый свирепый орк, пойманный в ловушку, не касался мечом
ее тела. Дрожь пробежала по ней. Снова поднявшись, дергаясь от боли, она
на корчащихся и подгибающихся ногах конвульсивно прыгнула в сторону.
Сэм упал на колени рядом с головой Фродо, он почти потерял сознание
от зловония, руки его все еще сжимали рукоять меча. И сквозь дымку,
застилающую ему глаза, он смутно видел лицо Фродо; упрямо пополз он к
хозяину, борясь с обмороком. Сэм медленно поднял голову и увидел Шелоб
всего в нескольких шагах от себя; она смотрела на него, из ее клюва
тянулась ниточка ядовитой слюны, зеленая густая жидкость текла из ее
раненного глаза. Ее содрогающийся живот лежал на земле, ноги ее дрожали,
как будто она собирала силы для нового прыжка.
Сэм скорчился, глядя на нее, и видя в ее глазах свою смерть. И тут в
голову ему пришла мысль, как будто чей-то отдаленный голос подсказал ее.
Левой рукой он проворно порылся у себя на груди и нашел то, что искал -
фиал Галадриэли, казавшийся таким холодным, твердым и надежным в этом
призрачном мире ужаса.
- Галадриэль! - слабо произнес он и услышал голоса, далекие, но
ясные: голоса эльфов, идущих под звездами в любимых лесах Удела, музыку
эльфов, раздававшуюся в зале огня в доме Элронда.
Гилтониэль и Элберет!
Язык его освободился, и он закричал на языке, которого никогда не
знал:
А Элберет Гилтониэль,
О монел Палан-Дириель,
Оле каллон си дингурутос!
А тире ни фанулиос!
С этими словами он встал на ноги, и он снова был хоббитом Сэмвайсом,
сыном Хэмфеста.
- Ну, иди, падаль! - закричал он. - Ты ранила моего хозяина, тварь, и
ты поплатишься за это. Мы уйдем, но вначале мы посчитаемся с тобой. Иди и
снова попробуй это!
И как будто его неукротимый дух передал свою энергию фиалу, звездный
сосуд белым факелом засверкал в его руке. Он сиял, как звезда на небесном
склоне, пронзающая темный воздух своим невыносимым светом. Никогда
подобный ужас неба не горел перед лицом Шелоб. Лучи его проникали в ее
израненную голову и жгли мучительной болью, ужасное влияние света
распространялось от глаза к глазу. Она осела назад, дергая в воздухе
передними лапами, она ничего не видела из-за яркого света, мозг ее бился в
агонии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
добычу. Но то, к чему он стремился, ее не интересовало. Ничего она или
почти ничего не знала о башнях, о Кольцах, о том, что создано рукой или
мозгом - она хотела только убивать и поглощать свои жертвы, жиреть и
раздуваться, пока земля не сможет больше выдерживать ее.
Однако теперь она давно уже была голодна, прячась в своем логове, так
как сила Саурона росла и жизнь бежала от его границ. Город в долине умер,
и ни люди, ни эльфы больше не приходили сюда, лишь изредка несчастные
орки. Плохая еда и очень осторожная. Но Шелоб должна была есть, и так как
орки прорывали все новые пути из башен и от тропы, она ловила их. Но ей
хотелось более сладкого мяса. И Горлум привел к ней добычу.
- Посмотрим, посмотрим, - часто говорил он себе на опасных дорогах от
Эмин Муила к башне Моргула, - посмотрим. Может быть так, о да, может быть,
что когда она отбросит кости и одежду, мы найдем ее, найдем ее,
драгоценность, награду бедному Смеагорлу, который привел хорошую еду. И мы
спасем драгоценность, как мы и обещали. О да. А когда мы найдем ее, она об
этом узнает, она за все заплатит, о да, моя прелесть. Все тогда заплатят!
Так он думал, надеясь скрыть от нее свои мысли, даже когда он снова
появился перед ней, низко кланяясь. Спутники его в это время спали.
Что касается Саурона, то он знал, где она скрывается. Ему нравилось,
что она живет здесь, голодная, но неизменная в своей злобе, надежный страж
древней тропы в его землю. А орки, хоть они и верные рабы, но их у него
предостаточно. Если Шелоб время от времени ловит их, чтобы поддерживать
свой аппетит, что ж, на здоровье: он поделится с нею. И как иногда человек
бросает лакомство своей кошке (моя кошка, называл он ее, хотя она и не
принадлежала ему), так Саурон посылал ей пленников, которых больше не мог
использовать: он велел отводить их к ее норе и затем выслушивал рассказы
об ее играх.
Так жили они оба, не опасаясь ни нападения, ни конца своей злобы, ни
гнева. И никогда ни одна муха не спасалась от паутины Шелоб. Тем более
силен был теперь ее гнев и голод.
Ничего из этого не знал бедный Сэм, но он чувствовал, как растет его
ужас, растет угроза, которую он не может видеть. И так тяжела была эта
угроза, что мешала ему бежать, ноги его как будто налились свинцом.
Ужас был вокруг него, враги впереди, а хозяин беззаботно бежал им
навстречу. Посмотрев вперед, Сэм увидел две вещи, которые увеличили его
отчаяние. Он увидел, что меч, который Фродо по-прежнему держал в руке,
светился синим пламенем; и он увидел, что хотя небо стало темным, но окно
в Башне оставалось красным.
- Орки! - пробормотал он. - Тут повсюду орки и кое-что похуже орков.
Быстро вспомнив свою привычку к скрытности, он закрыл рукой
драгоценный фиал, который все еще нес. Рука его красная от живой крови,
осветилась внутренним светом, и он затем сунул выдававший его свет в
карман и закрыл плащом. Теперь он постарался ускорить свой бег. Хозяин
опередил его, он находился в двадцати шагах впереди и летел как стрела.
Скоро он исчез из виду в этом сером мире.
Едва Сэм успел спрятать свет звездного сосуда, как появилась она. Он
увидел ее неожиданно немного впереди и слева от себя, выползающую из
черной норы в тени утеса, - наиболее отвратительная фигура, когда-либо
виденная им, более ужасная, чем можно вообразить себе в кошмарном сне. Она
была похожа на паука, но размером превосходила огромных хищников и была
страшнее их из-за ужасных, не знающих жалости глаз. Те глаза, которые он
считал побежденными, отступившими, теперь снова горели злым огнем,
выступая из отвратительной головы. У нее были большие рога, а за короткой
стеблеобразной шеей огромное раздувшееся туловище, большой мешок,
раскачивающийся между ногами. Туловище было черным, а нижняя часть живота,
бледная и светящаяся, издавала зловоние. Ее ноги были согнуты, с большими
узловатыми суставами высоко за спиной, а из спины, как стальные копья,
торчала щетина. Каждая нога оканчивалась ногтем.
Протянув свое мягкое хлюпающее тело и согнутые ноги сквозь внешний
выход их логова, она двинулась с ужасающей скоростью, быстро передвигая
ноги, а иногда прыгая. Она оказалась между Сэмом и его хозяином. То ли она
не заметила Сэма, то ли избегала его, как носителя огня, но она
сосредоточила свое внимание лишь на одной добыче - Фродо, лишившегося
своего фиала и не подозревавшего об опасности. Он бежал быстро, но Шелоб
была быстрее, и в несколько шагов она догнала его.
Сэм, задыхаясь, собрал все свои силы.
- Назад! - закричал он. - Оглянитесь, хозяин! Я... - Но тут крик его
прервался.
Длинная тощая рука зажала ему рот, другая сжала горло, а что-то
обвилось вокруг его ног. Застигнутый врасплох, он оказался в руках
противника.
- Поймали его! - свистел Горлум ему на ухо. - Наконец, моя прелесть,
мы поймали его, да, отвратительного хоббита. Мы поймали этого. Она возьмет
другого. О да, Шелоб возьмет его, не Смеагорл: он обещал, он совсем не
причинит вреда хозяину. Но он поймал тебя, тебя, отвратительного грязного
маленького хоббита! - он плюнул Сэму на шею.
Ярость от этого предательства, отчаяние от задержки в то время, как
хозяин находится в смертельной опасности, придали Сэму такую силу, какой
Горлум никак не ожидал от этого медлительного глупого хоббита - таким он
считал Сэма. Сам Горлум не смог бы вырваться так быстро и яростно; рука
его соскользнула со рта Сэма, Сэм попытался освободиться от второй руки,
сжимавшей горло. Меч он по-прежнему держал в правой руке, а левой за плеть
нес посох Фарамира. В отчаянии он пытался ударить своего врага. Но Горлум
был слишком проворен. Протянув длинную правую руку он схватил Сэма за
запястье; пальцы его были как тиски; медленно и безжалостно сгибал он
руку, пока с криком боли Сэм не выпустил меч, который упал на землю; и все
это время вторая рука Горлума все крепче сжимала Сэму горло.
Тогда Сэм использовал последнюю хитрость. Изо всей силы он отшатнулся
и прочно встал на ноги; затем неожиданно оттолкнулся и прыгнул ногами
вперед.
Не ожидавший этого, Горлум упал, и Сэм оказался на нем. Послышался
резкий свист, и на мгновение рука Горлума выпустила горло Сэма. Но пальцы
его еще сжимали правую руку Сэма. Но пальцы эти ослабли. Сэм рванулся
вперед и встал, затем быстро повернулся направо, выворачивая запястье,
которое сжимал Горлум. Подняв в левой руке посох, он изо всех сил опустил
его на протянутую руку Горлума чуть ниже локтя.
С криком Горлум выпустил его руку. Тут Сэм набросился на него; не
перекладывая посох, он нанес им жестокий удар. Быстро, как змея, Горлум
скользнул в сторону, и удар, нацеленный ему в голову, пришелся по спине.
Посох треснул и сломался. Это было слишком для Горлума. Его старая игра
заключалась в том, чтобы хватать сзади. И редко она ему не удавалась. Но
на этот раз, обманутый злобой, он допустил ошибку - позволил себе
заговорить, прежде чем обе его руки сомкнулись на шее жертвы. Его
прекрасный план не удался, все расстроилось, когда во тьме так неожиданно
вспыхнул этот проклятый свет. Такая борьба не для него. Сэм нащупал на
земле свой меч и поднял его. Горлум закричал и большими прыжками, как
лягушка, побежал прочь на четвереньках; прежде, чем Сэм смог догнать его,
он исчез, с поразительной скоростью убежав к туннелю.
Сэм с мечом в руке бежал за ним, но Горлум исчез. Сэм стоял перед
темным отверстием, и в лицо его било зловоние. И тут Сэм вспомнил о Фродо
и о чудовище. Он повернулся и отчаянно побежал по тропе, зовя хозяина по
имени. Он опоздал. В этой части замысел Горлума удался.
10. ВЫБОР МАСТЕРА СЭМВАЙСА
Фродо лежал на земле лицом вверх, а чудовище наклонилось над ним,
настолько занятое своей жертвой, что не обращало внимания на Сэма и его
крики, пока он не оказался рядом. Подбежав, Сэм увидел, что Фродо связан
паутиной от лодыжек до плеч, и чудовище передними лапами потащило его тело
прочь.
Рядом с Фродо на земле, там, где он выпал из его ослабевших рук,
лежал, блестя эльфийский меч. Сэм не останавливался, чтобы подумать о том,
что он делает и делает ли он это от храбрости, верности или гнева. С
криком прыгнул он вперед и схватил в левую руку меч хозяина. Потом сделал
выпад. Более яростной атаки не видели даже в свирепом мире диких зверей,
когда отчаянное маленькое существо, вооруженное лишь слабыми зубами,
бросается на башню из рогов и шкуры, стоящую над павшей подругой.
Обеспокоенная его криком, Шелоб устремила на него свой злобный
взгляд. Но прежде чем она успела сообразить что-то, на нее обрушилась
ярость, более страшная, чем все, с чем она встречалась за бесчисленные
годы, - сияющий меч ударил ее по ноге и отсек ноготь. Сэм прыгнул под арку
ее ноги и вторым ударом дотянулся до грозди глаз на ее опущенной голове.
Один большой глаз потемнел.
Теперь это ничтожное создание оказалось под нею, вне досягаемости ее
страшного жала или когтей. Обширное брюхо со своим отвратительным
свечением раскачивалось над ним, а зловоние чуть не сбило его с ног.
Ярость удержала его и позволила ему нанести еще один удар. Прежде чем она
успела схватить его, раздавить, задушить его вместе с его дерзкой
храбростью, он с отчаянной силой ударил ее блестящим эльфийским мечом.
Но Шелоб не была похожа на драконов: на теле ее, кроме глаз, не было
мягких мест. Ее древняя шкура была шишковатой, но с каждым годом
становилась все толще. Меч ударился об нее с силой, но эти отвратительные
складки нельзя было пробить человеку, даже если сталь меча выплавлена
эльфами или гномами, а мечом владела рука самого Берена или Турина. Она
закричала от удара и обрушила свой живот на голову Сэма. Яд брызнул из
образовавшейся раны. Расставив ноги, она снова ударила животом. Но Сэм
устоял на ногах, держа поднятый меч обеими руками, отражая удары этой
падающей крыши; и вот Шелоб, со всей своей ужасной силой, большей, чем
сила самого великого воина, сама нанесла себе страшный удар. Меч глубоко
вонзился в ее тело, и Сэм был отброшен на землю.
Никогда не испытывала Шелоб подобной боли, даже представить себе не
могла, что такая боль существует. Ни один самый смелый солдат древнего
Гондора, ни одни самый свирепый орк, пойманный в ловушку, не касался мечом
ее тела. Дрожь пробежала по ней. Снова поднявшись, дергаясь от боли, она
на корчащихся и подгибающихся ногах конвульсивно прыгнула в сторону.
Сэм упал на колени рядом с головой Фродо, он почти потерял сознание
от зловония, руки его все еще сжимали рукоять меча. И сквозь дымку,
застилающую ему глаза, он смутно видел лицо Фродо; упрямо пополз он к
хозяину, борясь с обмороком. Сэм медленно поднял голову и увидел Шелоб
всего в нескольких шагах от себя; она смотрела на него, из ее клюва
тянулась ниточка ядовитой слюны, зеленая густая жидкость текла из ее
раненного глаза. Ее содрогающийся живот лежал на земле, ноги ее дрожали,
как будто она собирала силы для нового прыжка.
Сэм скорчился, глядя на нее, и видя в ее глазах свою смерть. И тут в
голову ему пришла мысль, как будто чей-то отдаленный голос подсказал ее.
Левой рукой он проворно порылся у себя на груди и нашел то, что искал -
фиал Галадриэли, казавшийся таким холодным, твердым и надежным в этом
призрачном мире ужаса.
- Галадриэль! - слабо произнес он и услышал голоса, далекие, но
ясные: голоса эльфов, идущих под звездами в любимых лесах Удела, музыку
эльфов, раздававшуюся в зале огня в доме Элронда.
Гилтониэль и Элберет!
Язык его освободился, и он закричал на языке, которого никогда не
знал:
А Элберет Гилтониэль,
О монел Палан-Дириель,
Оле каллон си дингурутос!
А тире ни фанулиос!
С этими словами он встал на ноги, и он снова был хоббитом Сэмвайсом,
сыном Хэмфеста.
- Ну, иди, падаль! - закричал он. - Ты ранила моего хозяина, тварь, и
ты поплатишься за это. Мы уйдем, но вначале мы посчитаемся с тобой. Иди и
снова попробуй это!
И как будто его неукротимый дух передал свою энергию фиалу, звездный
сосуд белым факелом засверкал в его руке. Он сиял, как звезда на небесном
склоне, пронзающая темный воздух своим невыносимым светом. Никогда
подобный ужас неба не горел перед лицом Шелоб. Лучи его проникали в ее
израненную голову и жгли мучительной болью, ужасное влияние света
распространялось от глаза к глазу. Она осела назад, дергая в воздухе
передними лапами, она ничего не видела из-за яркого света, мозг ее бился в
агонии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62