Они не могли определить, что это. Зловоние продолжало
усиливаться. Оно росло до тех пор, пока хоббитам не стало казаться что
этот запах - единственно оставшееся у них чувство и что это их мучение.
Час, два часа, три часа - сколько они провели в этой лишенной света дыре?
Часы, дни или недели. Сэм оставил свою сторону туннеля и прижался к Фродо,
руки их встретились и сплелись, и так вместе они продолжали идти.
Наконец Фродо, ощупывающий левую сторону стены, обнаружил боковой
ход. Он был гораздо шире, чем все пройденные ими; из него доносилось такое
отвратительное зловоние и такое ощущение кроющейся опасности, что Фродо
пошатнулся. Сэм споткнулся, чуть не упав.
Борясь с тошнотой и страхом, Фродо схватил Сэма за руку.
- Вверх! - хрипло, без голоса, сказал он. - Запах и опасность исходят
отсюда. Быстрее!
Собрав все оставшиеся силы и решительность, он потащил Сэма за собой.
Сэм, спотыкаясь пошел рядом с ним. Одни шаг, два три шага, наконец шесть
шагов. Может они прошли это ужасное невидимое отверстие, но так или иначе,
а двигаться стало легче, как будто чья-то враждебная воля на мгновение
отпустила их. Держась за руки, они с трудом двигались дальше.
Почти немедленно перед ними встала новая трудность. Туннель
раздваивался, и во тьме они не могли определить более широкий или более
прямой проход. По которому им идти, по левому или по правому? Они не знали
этого, а неверный выбор мог означать смерть.
- Куда пошел Горлум? - тяжело дыша, спросил Сэм. - И почему он не
подождал нас?
- Смеагорл? - попытался позвать Фродо. - Смеагорл! - но голос его
глох, и слова почти не срывались с его губ. Ответа не было и не было даже
эха или дрожания воздуха.
- На этот раз он ушел насовсем, - пробормотал Сэм. - Я думаю, что
именно сюда он и хотел нас привести. Горлум! Если я когда-нибудь дотянусь
снова до тебя рукой, ты об этом пожалеешь.
Вскоре, спотыкаясь и шаря во тьме, они обнаружили, что левый проход
закрыт: то ли это был тупик, то ли его загородил упавший сверху большой
камень.
- Здесь нет пути, - прошептал Фродо. - И нужно идти по правому
проходу.
- И быстро! - задыхался Сэм. - Здесь есть кое-что похуже Горлума. Я
чувствую, что на нас что-то смотрит.
Они не прошли и нескольких ярдов, как сзади раздался звук, особенно
ужасный в тяжелой тишине: булькающий, звучно журчащий звук и долгий
зловещий свист. Они повернулись, но ничего не увидели. Они стояли
неподвижно, как камин, глядя во тьму, и ждали сами не зная чего.
- Это ловушка! - сказал Сэм и положил руку на рукоять меча; делая
это, он подумал о тьме могилы, в которой лежал этот меч. - Хотел бы я,
чтобы старый том был поблизости, - почти произнес он.
И вот, когда он стоял в темноте, охваченный чернотой отчаяния, с
гневом в сердце, ему показалось, что он видит свет: свет в мозгу, почти
невыносимо яркий вначале, как солнечный луч в глазах того, кто долго
находился в темнице без окон. Потом появились цвета: зеленый, золотой,
серебряный и белый. Далеко, как на маленькой картине нарисованной
мастером-эльфом, он увидел госпожу Галадриэль, стоящую на траве Лориена и
подарки в ее руках. "А для вас, Хранитель Кольца, услышал он ее голос,
отдаленный, но ясный, - я приготовила это."
Булькающий свист раздавался ближе, слышался треск, как будто трещали
суставы какого-то существа, медленно двигающегося в темноте к своей цели.
- Хозяин, хозяин! - закричал Сэм, и жизнь вернулась в его голос. -
Подарок госпожи! Звездное зеркало! Она сказала, что это будет для вас свет
в темных местах... Звездное зеркало!
- Звездное зеркало? - пробормотал Фродо и как бы очнулся от сна. -
Да. Почему я забыл о нем? Свет, когда всякий другой свет исчезнет! А здесь
только свет может нам помочь.
Медленно рука его протянулась к груди, медленно извлек он фиал
Галадриэли. Вначале тот мерцал слабо, как восходящая на небе звезда,
пробивающаяся сквозь тяжелый восточный туман, но затем свет его усилился,
и надежда ожила в сердце Фродо; фиал начал гореть, испуская лучи
серебряного пламени, как будто сам Эрендил спустился сюда с высокого
солнечного пути с последним сильмарилем во лбу. Тьма отступала от него, и
скоро он сверкал, как бы в центре хрустального шара, и рука, державшая
его, наливалась белым холодным огнем.
Фродо в удивлении глядел на этот чудесный дар, который он так долго
носил с собой, не подозревая о его силе и могуществе. Редко вспоминал он о
его наличии в пути, пока не пришли они в долину Моргула, и никогда он не
использовал его, опасаясь быть обнаруженным из-за своего свечения.
- Эйн Эрендил эленион аниалима! - воскликнул он и сам не знал, что он
проговорил: ему показалось, что в нем заговорил чей-то другой голос,
ясный, не встревоженный гнилым воздухом подземелья.
Но в Средиземье есть и другие силы, силы ночи, и они стары и
могущественны. И она, та, что ходит во тьме, услышала эльфийский возглас,
дошедший из глубины времени, и не пропустила его мимо себя, и он не
заставил ее на этот раз отступить. Произнеся эти слова, Фродо почувствовал
навалившуюся на него чью-то злобу, чье-то злобное внимание. Он увидел в
туннеле, между собой и тем отверстием, которое они с трудом миновали, две
большие грозди фасеточных глаз - надвигающаяся угроза наконец-то стала
видна. Сияние звездного зеркала отразилось от тысяч фасет, но в них
вспыхнул бледный смертоносный огонь, пламя каких-то злых мыслей.
Чудовищными и зловещими были эти глаза, звериные и в то же время полные
сознания, в них светилась отвратительная радость хищника, загнавшего
добычу в тупик, откуда ей уже не спастись.
Фродо и Сэм, ошеломленные ужасом, начали медленно пятиться; их взгляд
не отрывался от зловещих глаз; но как только они попятились, глаза начали
приближаться. Рука Фродо дрогнула, фиал опустился. Неожиданно, как бы
освободившись от чар, они оба повернулись и побежали; но, оглянувшись,
Фродо с ужасом отметил, что глаза прыгнули им вслед. Его, как облако,
окружил запах смерти.
- Стой! Стой! - отчаянно закричал он. - Бежать бесполезно.
Глаза медленно подползали.
- Галадриэль! - закричал Фродо, и собрав все свое мужество, снова
поднял фиал.
Глаза остановились. На мгновение внимание их ослабло, как будто в них
появился слабый намек на сомнение. Сердце у Фродо загорелось, и не думая о
том, что он делает, глупость ли это, отчаяние или храбрость, он взял фиал
в левую руку, а правой извлек свой меч. Жало вспыхнуло в серебряном свете,
острое эльфийское лезвие испускало искры, края его горели голубым
пламенем. Держа фиал над головой, а меч перед собой, Фродо, хоббит из
Удела, пошел навстречу глазам.
Глаза дрогнули. Сомнение усилилось в них при приближении света. Одни
за другим они потускнели и медленно начали отступать. Никогда их еще не
поражала такая смертоносная яркость. В своем подземелье они никогда не
видели ни солнца, ни луны, ни звезд, но теперь звезда сама спустилась на
землю. Она приближалась, и глаза струсили. Один за другим они потемнели,
повернули, и огромное туловище, едва различимое во тьме, тяжело двинулось
назад по туннелю. Глаза исчезли.
- Хозяин! Хозяин! - воскликнул Сэм. Он шел за Фродо, держа наготове
свой меч. - Звезды и слава! Эльфы сочинили бы об этом песню, если бы
только узнали! Я хочу жить, чтобы рассказать им об этом и услышать их
песню. Но не ходите туда, хозяин! Не ходите к логову! Попытаемся выбраться
из этой подлой норы!
Они повернули назад и вначале пошли, а потом побежали. С каждым их
шагом запах логова ослабевал и сила возвращалась в их тела. Пол туннеля
круто поднимался. Но ненависть подземного логова, летела за ними, немного
ослепшая, но непобежденная, жаждущая смерти. Навстречу им подул холодный
ветер. Отверстие, конец туннеля - и вот он перед ними. Тяжело дыша,
стремясь поскорее добраться до открытого места, они бежали вперед - и, в
изумлении попятившись остановились. Выход был закрыт какой-то преградой,
но не из камня - вначале она казалась мягкой и слегка поддающейся, но на
самом деле была непроходима - воздух проходил сквозь нее, но свет - нет.
Они попытались прорваться, но были отброшены назад.
Подняв фиал, Фродо посмотрел вперед и увидел серость, которую не
могло пробить или осветить сияние звездного сосуда. Поперек туннеля была
натянута обширная паутина, похожая на работу паука, но гораздо более
густая, и каждая паутинка была толщиной с веревку.
Сэм угрюмо рассмеялся.
- Паутина! - сказал он. - Это все? Паутина! Значит, это паук.
В ярости он ударил по ближайшей нити мечом, но не смог перерубить ее.
Она немного поддалась, но потом распрямилась, как натянутая тетива, и
отбросила меч и державшую его руку. Трижды Сэм бил изо всей силы, и
наконец одна-единственная прядка из всех бесчисленных прядей щелкнула,
лопнула и свилась в воздухе. Одни конец ее ударил Сэма по руке, и тот
закричал от боли и поднес руку ко рту.
- Потребуется много дней, чтобы очистить дорогу таким образом, -
сказал он. - Что же делать? Не вернулись ли глаза?
- Нет, пока не видно, - ответил Фродо. - Но я по-прежнему чувствую,
что они смотрят на меня или думают обо мне - может быть, составляют новый
план. Если этот свет ослабеет, они быстро окажутся здесь.
- Пойманы в самом конце! - горько сказал Сэм; гнев победил в нем
усталость и отчаяние. - Птенцы в гнезде. Пусть проклятие Фарамира упадет
на Горлума и побыстрее!
- Это не поможет нам теперь, - заметил Фродо. - Посмотрим, что может
сделать жало. Это эльфийское лезвие. В темных долинах Белерианда, где оно
было выковано, висели паутины ужаса. А ты будь начеку и смотри назад. Вот,
возьми звездный сосуд. И не бойся. Держи его высоко и карауль.
Фродо подошел к огромной серой сети, размахнулся, нанес свистящий
удар по целой пряди нитей и тут же отступил. Голубое сверкающее лезвие
прорезало их: как трава под косой, они дернулись и повисли, покачиваясь.
Появилось большое отверстие.
Удар за ударом наносил он, пока вся сеть в пределах его досягаемости
не была разрублена и концы ее висели, покачиваясь как бы от легкого
ветерка. Ловушка была разорвана.
- Идем! - воскликнул Фродо. - Вперед!
Дикая радость спасения из самого отчаянного положения неожиданно
заполнила его мозг. Голова его закружилась как от глотка крепкого вина. Он
подпрыгнул и закричал.
Темная земля показалась ему светлой, когда взгляд его вырвался из
подземной ночи. Большие столбы дыма поднимались и становились тоньше,
проходил последний час унылого дня; красное зарево Мордора превратилось в
унылую полумглу. Но Фродо казалось, что он смотрит на утро неожиданной
надежды. Он почти достиг вершины стены. Осталось немного. И ущелье Кирит
Унгол было перед ним зазубриной в черноте хребта, и скальные рога
возвышались с обеих сторон его. Короткий переход, и он минует их!
- Тропа, Сэм! - воскликнул он, не замечая высоты своего голоса,
который вырвавшись из удушающей атмосферы туннеля, звенел резко и чисто. -
Тропа! Беги, беги, и мы вырвемся, прежде чем кто-нибудь сумеет остановить
нас!
Сэм шел за ним так быстро, как позволяли его несгибающиеся ноги; но
радуясь свободе, он был беспокоен и все время оглядывался назад, на темную
арку туннеля, опасаясь увидеть глаза или какую-нибудь невообразимую
фигуру, преследующую их. Слишком мало он и его хозяин знали о коварстве
Шелоб. У нее было много выходов из логова.
Здесь жила она долгие века, злое существо в виде паука, одно из тех
чудовищ, что жили в земле эльфов на западе, которая сейчас затоплена
морем. С таким чудовищами сражался Берен в Горах Ужаса в Дориате, прежде
чем встретился с Лютиен на зеленой лужайке, поросшей болиголовом и
освещенной лунным светом, давным-давно. Как появилась здесь Шелоб, как
спаслась, не говорят, потому что мало сказаний дошло от темных лет. Но она
была здесь до Саурона и до первых камней Барад-дура; она не служила
никому, только себе, пила кровушку эльфов и людей, раздувалась и жирела от
своих бесконечных пиров, плела повсюду свои сети. Все живые существа были
ее пищей. Далеко разбросала она свое отродье - выродков от встреч с
собственным потомством, которых она потом убивала; ее отпрыски пробирались
от ущелья к ущелью от Эфел Дуата на востоке до Дол Гулдура и крепостей
Чернолесья. Но никто не мог соперничать с ней, Шелоб великой, последним
порождением Унголиант, созданным, чтобы беспокоить несчастный мир.
Много лет назад увидел ее Горлум-Смеагорл, который бродил по темным
норам и переходам, увидел и преклонился перед нею, и чернота ее злобы
победила его, оторвала от света и радости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
усиливаться. Оно росло до тех пор, пока хоббитам не стало казаться что
этот запах - единственно оставшееся у них чувство и что это их мучение.
Час, два часа, три часа - сколько они провели в этой лишенной света дыре?
Часы, дни или недели. Сэм оставил свою сторону туннеля и прижался к Фродо,
руки их встретились и сплелись, и так вместе они продолжали идти.
Наконец Фродо, ощупывающий левую сторону стены, обнаружил боковой
ход. Он был гораздо шире, чем все пройденные ими; из него доносилось такое
отвратительное зловоние и такое ощущение кроющейся опасности, что Фродо
пошатнулся. Сэм споткнулся, чуть не упав.
Борясь с тошнотой и страхом, Фродо схватил Сэма за руку.
- Вверх! - хрипло, без голоса, сказал он. - Запах и опасность исходят
отсюда. Быстрее!
Собрав все оставшиеся силы и решительность, он потащил Сэма за собой.
Сэм, спотыкаясь пошел рядом с ним. Одни шаг, два три шага, наконец шесть
шагов. Может они прошли это ужасное невидимое отверстие, но так или иначе,
а двигаться стало легче, как будто чья-то враждебная воля на мгновение
отпустила их. Держась за руки, они с трудом двигались дальше.
Почти немедленно перед ними встала новая трудность. Туннель
раздваивался, и во тьме они не могли определить более широкий или более
прямой проход. По которому им идти, по левому или по правому? Они не знали
этого, а неверный выбор мог означать смерть.
- Куда пошел Горлум? - тяжело дыша, спросил Сэм. - И почему он не
подождал нас?
- Смеагорл? - попытался позвать Фродо. - Смеагорл! - но голос его
глох, и слова почти не срывались с его губ. Ответа не было и не было даже
эха или дрожания воздуха.
- На этот раз он ушел насовсем, - пробормотал Сэм. - Я думаю, что
именно сюда он и хотел нас привести. Горлум! Если я когда-нибудь дотянусь
снова до тебя рукой, ты об этом пожалеешь.
Вскоре, спотыкаясь и шаря во тьме, они обнаружили, что левый проход
закрыт: то ли это был тупик, то ли его загородил упавший сверху большой
камень.
- Здесь нет пути, - прошептал Фродо. - И нужно идти по правому
проходу.
- И быстро! - задыхался Сэм. - Здесь есть кое-что похуже Горлума. Я
чувствую, что на нас что-то смотрит.
Они не прошли и нескольких ярдов, как сзади раздался звук, особенно
ужасный в тяжелой тишине: булькающий, звучно журчащий звук и долгий
зловещий свист. Они повернулись, но ничего не увидели. Они стояли
неподвижно, как камин, глядя во тьму, и ждали сами не зная чего.
- Это ловушка! - сказал Сэм и положил руку на рукоять меча; делая
это, он подумал о тьме могилы, в которой лежал этот меч. - Хотел бы я,
чтобы старый том был поблизости, - почти произнес он.
И вот, когда он стоял в темноте, охваченный чернотой отчаяния, с
гневом в сердце, ему показалось, что он видит свет: свет в мозгу, почти
невыносимо яркий вначале, как солнечный луч в глазах того, кто долго
находился в темнице без окон. Потом появились цвета: зеленый, золотой,
серебряный и белый. Далеко, как на маленькой картине нарисованной
мастером-эльфом, он увидел госпожу Галадриэль, стоящую на траве Лориена и
подарки в ее руках. "А для вас, Хранитель Кольца, услышал он ее голос,
отдаленный, но ясный, - я приготовила это."
Булькающий свист раздавался ближе, слышался треск, как будто трещали
суставы какого-то существа, медленно двигающегося в темноте к своей цели.
- Хозяин, хозяин! - закричал Сэм, и жизнь вернулась в его голос. -
Подарок госпожи! Звездное зеркало! Она сказала, что это будет для вас свет
в темных местах... Звездное зеркало!
- Звездное зеркало? - пробормотал Фродо и как бы очнулся от сна. -
Да. Почему я забыл о нем? Свет, когда всякий другой свет исчезнет! А здесь
только свет может нам помочь.
Медленно рука его протянулась к груди, медленно извлек он фиал
Галадриэли. Вначале тот мерцал слабо, как восходящая на небе звезда,
пробивающаяся сквозь тяжелый восточный туман, но затем свет его усилился,
и надежда ожила в сердце Фродо; фиал начал гореть, испуская лучи
серебряного пламени, как будто сам Эрендил спустился сюда с высокого
солнечного пути с последним сильмарилем во лбу. Тьма отступала от него, и
скоро он сверкал, как бы в центре хрустального шара, и рука, державшая
его, наливалась белым холодным огнем.
Фродо в удивлении глядел на этот чудесный дар, который он так долго
носил с собой, не подозревая о его силе и могуществе. Редко вспоминал он о
его наличии в пути, пока не пришли они в долину Моргула, и никогда он не
использовал его, опасаясь быть обнаруженным из-за своего свечения.
- Эйн Эрендил эленион аниалима! - воскликнул он и сам не знал, что он
проговорил: ему показалось, что в нем заговорил чей-то другой голос,
ясный, не встревоженный гнилым воздухом подземелья.
Но в Средиземье есть и другие силы, силы ночи, и они стары и
могущественны. И она, та, что ходит во тьме, услышала эльфийский возглас,
дошедший из глубины времени, и не пропустила его мимо себя, и он не
заставил ее на этот раз отступить. Произнеся эти слова, Фродо почувствовал
навалившуюся на него чью-то злобу, чье-то злобное внимание. Он увидел в
туннеле, между собой и тем отверстием, которое они с трудом миновали, две
большие грозди фасеточных глаз - надвигающаяся угроза наконец-то стала
видна. Сияние звездного зеркала отразилось от тысяч фасет, но в них
вспыхнул бледный смертоносный огонь, пламя каких-то злых мыслей.
Чудовищными и зловещими были эти глаза, звериные и в то же время полные
сознания, в них светилась отвратительная радость хищника, загнавшего
добычу в тупик, откуда ей уже не спастись.
Фродо и Сэм, ошеломленные ужасом, начали медленно пятиться; их взгляд
не отрывался от зловещих глаз; но как только они попятились, глаза начали
приближаться. Рука Фродо дрогнула, фиал опустился. Неожиданно, как бы
освободившись от чар, они оба повернулись и побежали; но, оглянувшись,
Фродо с ужасом отметил, что глаза прыгнули им вслед. Его, как облако,
окружил запах смерти.
- Стой! Стой! - отчаянно закричал он. - Бежать бесполезно.
Глаза медленно подползали.
- Галадриэль! - закричал Фродо, и собрав все свое мужество, снова
поднял фиал.
Глаза остановились. На мгновение внимание их ослабло, как будто в них
появился слабый намек на сомнение. Сердце у Фродо загорелось, и не думая о
том, что он делает, глупость ли это, отчаяние или храбрость, он взял фиал
в левую руку, а правой извлек свой меч. Жало вспыхнуло в серебряном свете,
острое эльфийское лезвие испускало искры, края его горели голубым
пламенем. Держа фиал над головой, а меч перед собой, Фродо, хоббит из
Удела, пошел навстречу глазам.
Глаза дрогнули. Сомнение усилилось в них при приближении света. Одни
за другим они потускнели и медленно начали отступать. Никогда их еще не
поражала такая смертоносная яркость. В своем подземелье они никогда не
видели ни солнца, ни луны, ни звезд, но теперь звезда сама спустилась на
землю. Она приближалась, и глаза струсили. Один за другим они потемнели,
повернули, и огромное туловище, едва различимое во тьме, тяжело двинулось
назад по туннелю. Глаза исчезли.
- Хозяин! Хозяин! - воскликнул Сэм. Он шел за Фродо, держа наготове
свой меч. - Звезды и слава! Эльфы сочинили бы об этом песню, если бы
только узнали! Я хочу жить, чтобы рассказать им об этом и услышать их
песню. Но не ходите туда, хозяин! Не ходите к логову! Попытаемся выбраться
из этой подлой норы!
Они повернули назад и вначале пошли, а потом побежали. С каждым их
шагом запах логова ослабевал и сила возвращалась в их тела. Пол туннеля
круто поднимался. Но ненависть подземного логова, летела за ними, немного
ослепшая, но непобежденная, жаждущая смерти. Навстречу им подул холодный
ветер. Отверстие, конец туннеля - и вот он перед ними. Тяжело дыша,
стремясь поскорее добраться до открытого места, они бежали вперед - и, в
изумлении попятившись остановились. Выход был закрыт какой-то преградой,
но не из камня - вначале она казалась мягкой и слегка поддающейся, но на
самом деле была непроходима - воздух проходил сквозь нее, но свет - нет.
Они попытались прорваться, но были отброшены назад.
Подняв фиал, Фродо посмотрел вперед и увидел серость, которую не
могло пробить или осветить сияние звездного сосуда. Поперек туннеля была
натянута обширная паутина, похожая на работу паука, но гораздо более
густая, и каждая паутинка была толщиной с веревку.
Сэм угрюмо рассмеялся.
- Паутина! - сказал он. - Это все? Паутина! Значит, это паук.
В ярости он ударил по ближайшей нити мечом, но не смог перерубить ее.
Она немного поддалась, но потом распрямилась, как натянутая тетива, и
отбросила меч и державшую его руку. Трижды Сэм бил изо всей силы, и
наконец одна-единственная прядка из всех бесчисленных прядей щелкнула,
лопнула и свилась в воздухе. Одни конец ее ударил Сэма по руке, и тот
закричал от боли и поднес руку ко рту.
- Потребуется много дней, чтобы очистить дорогу таким образом, -
сказал он. - Что же делать? Не вернулись ли глаза?
- Нет, пока не видно, - ответил Фродо. - Но я по-прежнему чувствую,
что они смотрят на меня или думают обо мне - может быть, составляют новый
план. Если этот свет ослабеет, они быстро окажутся здесь.
- Пойманы в самом конце! - горько сказал Сэм; гнев победил в нем
усталость и отчаяние. - Птенцы в гнезде. Пусть проклятие Фарамира упадет
на Горлума и побыстрее!
- Это не поможет нам теперь, - заметил Фродо. - Посмотрим, что может
сделать жало. Это эльфийское лезвие. В темных долинах Белерианда, где оно
было выковано, висели паутины ужаса. А ты будь начеку и смотри назад. Вот,
возьми звездный сосуд. И не бойся. Держи его высоко и карауль.
Фродо подошел к огромной серой сети, размахнулся, нанес свистящий
удар по целой пряди нитей и тут же отступил. Голубое сверкающее лезвие
прорезало их: как трава под косой, они дернулись и повисли, покачиваясь.
Появилось большое отверстие.
Удар за ударом наносил он, пока вся сеть в пределах его досягаемости
не была разрублена и концы ее висели, покачиваясь как бы от легкого
ветерка. Ловушка была разорвана.
- Идем! - воскликнул Фродо. - Вперед!
Дикая радость спасения из самого отчаянного положения неожиданно
заполнила его мозг. Голова его закружилась как от глотка крепкого вина. Он
подпрыгнул и закричал.
Темная земля показалась ему светлой, когда взгляд его вырвался из
подземной ночи. Большие столбы дыма поднимались и становились тоньше,
проходил последний час унылого дня; красное зарево Мордора превратилось в
унылую полумглу. Но Фродо казалось, что он смотрит на утро неожиданной
надежды. Он почти достиг вершины стены. Осталось немного. И ущелье Кирит
Унгол было перед ним зазубриной в черноте хребта, и скальные рога
возвышались с обеих сторон его. Короткий переход, и он минует их!
- Тропа, Сэм! - воскликнул он, не замечая высоты своего голоса,
который вырвавшись из удушающей атмосферы туннеля, звенел резко и чисто. -
Тропа! Беги, беги, и мы вырвемся, прежде чем кто-нибудь сумеет остановить
нас!
Сэм шел за ним так быстро, как позволяли его несгибающиеся ноги; но
радуясь свободе, он был беспокоен и все время оглядывался назад, на темную
арку туннеля, опасаясь увидеть глаза или какую-нибудь невообразимую
фигуру, преследующую их. Слишком мало он и его хозяин знали о коварстве
Шелоб. У нее было много выходов из логова.
Здесь жила она долгие века, злое существо в виде паука, одно из тех
чудовищ, что жили в земле эльфов на западе, которая сейчас затоплена
морем. С таким чудовищами сражался Берен в Горах Ужаса в Дориате, прежде
чем встретился с Лютиен на зеленой лужайке, поросшей болиголовом и
освещенной лунным светом, давным-давно. Как появилась здесь Шелоб, как
спаслась, не говорят, потому что мало сказаний дошло от темных лет. Но она
была здесь до Саурона и до первых камней Барад-дура; она не служила
никому, только себе, пила кровушку эльфов и людей, раздувалась и жирела от
своих бесконечных пиров, плела повсюду свои сети. Все живые существа были
ее пищей. Далеко разбросала она свое отродье - выродков от встреч с
собственным потомством, которых она потом убивала; ее отпрыски пробирались
от ущелья к ущелью от Эфел Дуата на востоке до Дол Гулдура и крепостей
Чернолесья. Но никто не мог соперничать с ней, Шелоб великой, последним
порождением Унголиант, созданным, чтобы беспокоить несчастный мир.
Много лет назад увидел ее Горлум-Смеагорл, который бродил по темным
норам и переходам, увидел и преклонился перед нею, и чернота ее злобы
победила его, оторвала от света и радости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62