Тогда, Леголас, драгоценные камни, хрусталь
и жилы руды сверкают за полированными стенами; и свет преломляется в
мраморе, прозрачном, как рука королевы Галадриэль. Там колонны белого,
шафранового и глубоко розового цвета, Леголас, изваянные в формах,
возможных лишь во сне: они выходят из многоцветного пола, навстречу
сверкающим подъемам крыши - развевающиеся крылья, занавеси, прекрасные,
как замершие облака, копья, знамена, башни висячих дворцов! Спокойные
озера отражают их: сверкающим мир смотрит из темных бассейнов, покрытых
чистым стеклом; города, равных которым не представлял себе и Турин во сне,
тянутся улицами и площадями со множеством колонн в темные глубины, куда не
проникает свет. И бульк - падает серебряная капля, и круги на стекле
заставляют все башни раскачиваться и сгибаться, как водоросли и кораллы в
морском гроте. Потом наступает вечер: башни и дворцы тускнеют и вянут -
факелы переходят в другие залы и в другой сон. Там зал тянулся за залом,
Леголас, пещера открывалась за пещерой, купол за куполом, лестница за
лестницей; а извивающиеся тропы уводят в самое сердце горы. Пещеры!
Подземелья пропасти Хэлма! Счастлив случай, приведший меня сюда! Я хотел
бы остаться там.
- Тогда я желаю вам для вашего счастья, Гимли, - сказал эльф, - чтобы
вы благополучно вернулись с войны и снова увидели все это. Но не
рассказывайте об этом своим родственникам. Судя по вашему рассказу им там
мало что осталось делать. Люди этой земли, видимо, достаточно мудры, чтобы
молчать: одна семья гномов с молотками и зубилами может многое тут
разрушить.
- Нет, вы не понимаете, - горячился Гимли. - Ни один гном не
прикоснется к такой красоте. Ни один потомок Турина не будет разрабатывать
эти пещеры для камня или руды, даже если бы тут было множество золота и
бриллиантов. Разве вы срубаете весной цветущую ветвь дерева, чтобы разжечь
костер? Мы заботились бы об этих клумбах цветущего камня, но не беспокоили
бы их. С осторожным искусством, крошку за крошкой, маленький обломок скалы
в крайнем случае в самые беспокойные дни, - так мы работали бы, и по мере
того как проходили годы, мы открывали бы новые пути, новые залы, еще
таящиеся в глубинах, куда не заглядывает даже луч света через расщелину в
своде. И светильники, Леголас! Мы устроили бы светильники, развесили бы
лампы, как когда-то в Казад-Думе; и когда мы захотели бы, мы отгоняли бы
ночь, которая лежит там с того времени, как были созданы эти холмы, а
когда бы мы захотели отдыха, мы гасили бы эти огни.
- Вы тронули меня, Гимли, - сказал Леголас. - Я никогда раньше не
слышал, чтобы вы так говорили. Вы почти заставили меня жалеть, что я не
видел эти пещеры. Давайте заключим договор: если мы оба благополучно
пройдем через ожидающие нас разные опасности, то отправимся вместе в новое
путешествие. Вы посетите со мной Фэнгорн, а я с вами пойду смотреть
пропасть Хэлма.
- Это не совсем то возвращение, которое я выбрал бы, - ответил Гимли.
- Но я вынесу Фэнгорн, если получу ваше обещание вернуться в пещеры и
разделить со мной восхищение перед ними.
- Даю вам свое обещание, - сказал Леголас. - Но увы! На время мы
должны оставить мысли о пещерах и о лесе. Смотрите! Мы подошли к концу
деревьев. Далеко ли Изенгард, Гэндальф?
- Около пятнадцати лиг полета ворона Сарумана, - ответил Гэндальф. -
Пять от устья лощины до брода, а затем еще десять до ворот Изенгарда. Но
мы не должны проделать весь путь этой ночью.
- А когда мы придем туда, что мы увидим там? - спросил Гимли. - Вы,
может знаете, а я даже не могу догадаться.
- Я сам не знаю определенно, - ответил колдун. - Я был там вчера
вечером, но с тех пор могло случиться многое. Однако, я думаю, что вы не
скажете, что наше путешествие было напрасным.
Наконец отряд миновал деревья и оказался на дне лощины, где
ответвлялась дорога к пропасти Хэлма от дороги, ведущей из Эдораса к броду
через Изен. Выехав на опушку леса, Леголас остановился и с сожалением
оглянулся. Потом издал неожиданный возглас.
- Там глаза! - сказал он. - Глаза, глядящие из тени под деревьями. Я
никогда не видел таких глаз.
Остальные, удивленные его возгласом, остановились и оглянулись;
Леголас собирался уже двинуться назад.
- Нет, нет! - воскликнул Гимли. - Делайте что хотите в вашем безумии,
но раньше уж спустите меня с этой лошади. Я не желаю видеть никаких глаз!
- Стойте, Леголас Зеленолист! - сказал Гэндальф. - Не возвращайтесь в
лес, еще не время.
Еще не успел он закончить, как из деревьев выступили три странные
фигуры. Они были не ниже троллей: двенадцать и больше футов ростом. Их
сильные тела, крепкие, как у молодых деревьев, были одеты во что-то серое
и коричневое. Руки и ноги у них были длинные, со множеством пальцев;
волосы у них были неподвижны, бороды - серо-зеленые, как мох. Они
пристально смотрели на север. Неожиданно они поднесли свои длинные руки ко
рту и послали звенящий возглас, чистый, как звук рога, но более
музыкальный и варьирующийся. На их возглас ответили; повернувшись,
всадники увидели, что по траве движутся другие создания того же рода. Они
быстро шли с севера, идя цепочкой, как журавли в полете; но их огромные
шаги позволяли им двигаться быстрее журавлей в полете. Всадники громко
воскликнули в удивлении и некоторые положили руки на рукояти мечей.
- В оружии нет необходимости, - сказал Гэндальф. - Это всего лишь
пастухи. Они не враги. Мы их в сущности даже не интересуем.
Казалось, так оно и есть: пока он говорил, высокие существа вошли в
лес, даже не взглянув в сторону всадников, и исчезли в нем.
- Пастухи! - сказал Теоден. - Где же их стада? Кто они, Гэндальф?
Ведь ясно, что, по крайней мере для вас, они не незнакомы.
- Они пастухи деревьев, - ответил Гэндальф. - Давно ли вы слышали о
них сказки у костра? Многие дети в нашей стране смогли бы ответить на ваш
вопрос. Вы видели энтов, о король, энтов из леса Фэнгорн, который на вашем
языке называется Энтвуд. Вы думали, что это название дано лишь по прихоти
фантазии? Нет, Теоден, это вы для них лишь случайный персонаж: все годы от
Эорла Юного до Теодена Старого для них лишь незаметный промежуток, а все
деяния вашего дома касаются и интересуют их весьма мало.
Король помолчал.
- Энты! - сказал он наконец. - В тени легенд я, кажется, немного
начинаю понимать чудо деревьев. Я дожил до того, чтобы увидеть странные
дни. Долго мы ухаживали за своими лошадьми, строили наши дома, работали
нашими инструментами или скакали на помощь войскам Минас Тирита. И это мы
называли жизнью людей, жизнью мира. Мы мало беспокоились о том, что лежит
за границами нашей земли. У нас были песни об этих существах, но мы
позабыли их, оставив только детям, как безобидный обычай. А теперь песни
ожили, пришли к нам и ходят живые под солнцем.
- Вы должны радоваться, король Теоден, - сказал Гэндальф. - Не только
маленькая жизнь людей теперь в опасности, но также и жизнь существ,
которых вы считали персонажами легенд. У вас есть союзники, хотя вы о них
можете и не знать.
- Но я должен и печалиться, - возразил Теоден. - Ибо счастье на войне
изменчиво, и не может ли получиться так, что многое прекрасное и
удивительное уйдет далеко за пределы Средиземья?
- Может быть, - сказал Гэндальф. - Невозможно полностью ликвидировать
зло, нанесенное Сауроном, как невозможно сделать так, как будто его и не
было. На такие дни мы осуждены. Продолжим наш путь!
Отряд повернул от лощины и леса и двинулся к броду. Леголас неохотно
последовал за другими. Солнце село, но когда они выехали из тени холмов и
посмотрели на запад, в сторону прохода Рохана, они увидели, что небо еще
красное. Вокруг сгущалась тьма и летело множество чернокрылых птиц.
Некоторые из них с мрачными криками пролетали над головами всадников,
возвращаясь к своим гнездам в скалах.
- Пожиратели падали нашли себе занятие на поле битвы, - констатировал
Эомер.
Они ехали теперь медленно в сгущающейся темноте. Медленно восходила
луна, приближавшаяся к полнолунию, и в ее холодном серебряном свете
травянистая равнина вздымалась и опускалась, как море. Проехав около
четырех часов от разветвления дорог они приблизились к бродам. Длинные
склоны быстро спускались к реке, текущей в своем каменистом русле между
высокими, заросшими травой берегами. Ветер донес до них волчий вой.
Всадники ехали с тяжелыми сердцами, вспоминая многих людей, павших в этих
местах.
Дорога углубилась в лощину, где по обеим сторонам возвышались
поросшие травой насыпи, и подошла к реке. Здесь в дно реки было уложено
несколько плоских камней, и между ними пролегал брод для лошадей, который
вел с берега к крошечному островку посредине реки. Всадники взглянули на
реку и увидели странную картину: они ожидали увидеть быстро текущую воду и
услышать ее журчание, но все было тихо. Русло реки было сухим - голая
галька и серый песок.
- Что случилось с этим опасным местом? - спросил Эомер. - Какая
болезнь поразила реку? Много прекрасных вещей уничтожил Саруман. Неужели и
источники Изена тоже?
- Кажется, что так, - ответил Гэндальф.
- Увы! - заметил Теоден. - Должны ли мы пересечь эту полосу, где
пожиратели падали поглотили так много добрых всадников из Рохана?
- Таков наш путь, - сказал Гэндальф. - Жаль погибших людей; но волки
гор не пожирают их. Они пируют над телами своих друзей орков - такова
дружба этих племен. Идемте!
Они спустились к реке, и когда подъехали близко, волки прекратили
выть и убежали. Ужас напал на них при виде Гэндальфа и Обгоняющего Тень,
сверкающих при свете луны как серебро. Всадники перебрались через реку, и
из тьмы берегов за ними следили горящие глаза.
- Смотрите! - сказал Гэндальф. - Друзья поработали здесь.
Они увидели, что посредине островка насыпана могильная насыпь,
окруженная камнями и усаженная множеством копий.
- Здесь лежат люди Марки, погибшие в этом месте, - пояснил Гэндальф.
- Пусть отдыхают здесь! - сказал Эомер. - И долго после того, как
заржавеют и сгниют их копья, будет стоять их могила, охраняя броды через
реку!
- Это тоже ваша работа, Гэндальф, друг мой? - спросил Теоден. - Вы
многое успели сделать за вечер и ночь.
- С помощью Обгоняющего Тень и других, - ответил Гэндальф. - Я ехал
долго и далеко. Но здесь, у могилы, я должен сказать вам: многие пали в
битве у бродов, но меньше, чем говорят слухи. Больше было рассеяно, чем
убито; я собрал всех, кого смог найти. Некоторых я послал с Эркенбрандом.
Другим я поручил сооружение могилы. Теперь они присоединились к вашему
маршалу Элфхелму. Он со множеством всадников послан в Эдорас. Саруман,
насколько я знаю, все свои силы направил против вас, все его слуги
оставили свои дела и поручения и направились к пропасти Хэлма, земля
кажется пустой от врагов. Но я боюсь все же, что волчьи всадники и
грабители могут напасть на Медуселд, пока он не охраняется никем. Но
теперь, я думаю, вам этого бояться не следует: ваш дом благополучно ждет
вашего возвращения.
- Я буду счастлив увидеть его вновь, - сказал Теоден, - хотя я не
сомневаюсь, что мое пребывание там будет недолгим.
С этими словами отряд попрощался с островом и могилой на нем и
поднялся на противоположный берег Изена. Они рады были покинуть эти
зловещие, мрачные броды. Когда они отъехали, вой волков возобновился.
Древняя мощеная дорога вела от Изенгарда к броду. Некоторое время она
шла вдоль реки, поворачивая вместе с ней на восток, а потом на север; но
наконец она отошла от реки и направилась прямо к воротам Изенгарда. Они
находились на горном склоне в западной части долины, в шестидесяти милях
от ее устья. Они ехали не по дороге, а рядом: земля здесь была ровной и
твердой, на многие мили ее покрывала короткая и упругая трава. Теперь
всадники ехали быстрее, и к полуночи броды остались более чем в пяти лигах
позади. Здесь они остановились, закончив свое ночное путешествие, потому
что король устал. Они приблизились к подножью туманных гор, и длинные
отроги Нан Гурунира протянулись им навстречу. Темная долина простиралась
перед ними: луна зашла на западе, и холмы закрыли ее свет. Но из глубин
долины поднимался высокий столб дыма и пара; поднимаясь, он ловил лучи
заходящей луны и простирал свои сверкающие серебром волны под звездным
небом.
- Что вы об этом думаете, Гэндальф? - спросил Арагорн. - Можно
подумать, что горит долина колдуна.
- Под долиной в последнее время часто поднимался дым, но такого я
никогда не видел, - заметил Эомер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62