Вот рухнул вниз первый дракон, затем второй, третий… Мелкую нечисть Хранители палили рассеянным потоком пламени, костяные же драконы дышали холодным лиловым огнем, несущим могильный холод и смерть живой плоти.
Аргаррон вскинул косу и метнул в стены Радужного Города луч черной магии. Вокруг башни, в которую попал луч, обозначилась волшебная защита, переливаясь всеми цветами радуги.
«Ага, — подумал архидемон, — всё еще действует. Значит, пока мечи и техника…»
Он не стал тратить силы на пробивание защиты Радужного Города, которая набирала мощь веками. Войско Аргаррона было оснащено волшебными предметами без открытого применения магии, а корабли и острова были переоборудованы преимущественно на техническое оружие карликов.
Один из островов ухнул орудием главного калибра, и огромный участок стены Радужного Города обрушился от попадания разрывного снаряда. От банального металла и гремучей смеси горного масла с порохом магическая защита не спасала.
Аргаррон расхохотался и взлетел. Над ним в водовороте туч всё время сверкали молнии, столько силы впитал в себя архидемон. Дорогу ему преградил какой-то молодой серебряный дракон, но Аргаррон одним махом косы превратил Хранителя в такую же нежить, как и его недавние противники. Новый костяной дракон с воем понесся на бывших братьев, чтобы быстро погибнуть в потоке оранжевого пламени…
Златосвет видел, что Аргаррон рванулся к городу, но ничего не мог поделать: на него наседали трое костяных драконов и целая стая горгулий. Золотой дракон разил врагов, но армия Тьмы давила численностью. Золотой дракон выдохнул пламя по широкой дуге, мгновенно спалив с десяток мелких тварей, и сильно обжег костяного дракона с шакмаром на спине.
«Значит, смертным придется справляться самим, — подумал Златосвет. — Опасно… они могут не справиться…»
Он передал всем Хранителям несколько приказов относительно битвы, после чего сосредоточился на напирающих противниках, стараясь скорее расправиться с ними. Так или иначе, но полностью доверяться судьбе было не в правилах драконов.
Максим заметил приближающегося архидемона и отдал приказ скорректировать две баллисты. Навстречу Аргаррону понесся настоящий град стрел, выпущенных скорострельными машинами. Архидемон проигнорировал попадания, небрежно отмахнулся косой. Вся верхняя часть башни взорвалась, словно внутри рванули хорошую бомбу. Даже радужный барьер не спас. Правда, не будь его, всю постройку разнесло бы вообще в пыль.
Капитан отбросил придавившую его балку и привстал, сжимая в руках игломет. От башни осталась лишь основа, в которой хранились боеприпасы и находились служебные. помещения. Бойницы вообще превратились в пыль, и казалось чудом то, что Коротков-старший уцелел. Аргаррон уже пролетел мимо, оставив полуразрушенную башню за спиной. Он явно стремился к небесным кристаллам, которые питали магической энергией весь Радужный Город.
«Врешь, не уйдешь!» — подумал Максим и, расправив крылья, прыгнул с башни.
Надо сказать, это был первый полностью самостоятельный полет капитана. До этого он поднимался в воздух только в сопровождении инструктора и сейчас чувствовал бы себя неуверенно, не будь ситуация столь экстремальной.
Капитан догонял архидемона. Тот летел не спеша, словно смакуя момент, а может, что-то высматривая. На него волнами накатывали отряды рыцарей Радуги, но архидемону было наплевать на жалкие попытки смертных, от которых он отмахивался, словно от мух. Впереди уже маячила башня Лоарина, освещенная переливающимся светом Радужных кристаллов.
Максим всё никак не мог как следует прицелиться: то архидемон менял курс, залетая за шпили и постройки, то его заслонял дым от сражений и пожаров.
Аргаррон пролетел в самое сердце Радужного Города, сметая всякое сопротивление с пути. Его армия продолжала биться на стенах, а те немногочисленные стражи, что попадались на пути, были просто сметены силой архидемона. Тот развлекал себя тем, что кидался огненными шарами и молниями в постройки и скопления смертных. Горели госпитали и храмы, склады с продовольствием и ремонтные мастерские. Аргаррон кружил в небе над городом, чувствуя себя всемогущим и неуязвимым.
Он приземлился на главной площади, возле постамента с огромным голубым кристаллом, напоминающим обелиск. Рядом с мерцающей колонной стоял Глас Всевидящего Оракула, сложив белоснежные крылья вокруг тела.
«Ну что, Аргаррон, — мысленно сказал Глас, — ты еще раз искушаешь свою судьбу…»
— Мне не нужны твои предсказания, — огрызнулся Аргаррон. — И я не верю в судьбу!
Черное лезвие косы распороло квостра пополам. Тот, не издав ни звука, рухнул на землю в лужу собственной крови. Аргаррон отбросил ногой верхнюю половину тела и шагнул вперед, к кристаллу.
— Не смей!
Архидемон чуть повернул голову и увидел спикировавшего рядом квостра. Судя по ауре, это был преобразованный иномирянин, причем что-то в чертах его лица напоминало об Избраннике, вечная ему память. Тот держал в руках скорострельный игломет, а на поясе висел короткий меч.
— Уйди с дороги, смертный, — сказал Аргаррон. — Тебе не причинить мне вреда и даже не помешать.
Квостр молча спустил курок. Иглы из благословленного металла защелкали о броню Аргаррона, вспыхивая ослепительными искрами.
Архидемон отмахнулся косой, и наглый смертный, получив в грудь шар лилового огня, отлетел к дальней стене. Судя по тому, как обледенели его крылья и лицо, больше он не мог создать никакую проблему.
Кристалл возвышался перед архидемоном исполинским обелиском, в котором пульсировала энергия. Колоссальная, накопленная столетиями Сила, которой недоставало лишь одного — вектора применения.
«Уж я-то знаю, как использовать такой запас», — подумал Аргаррон, протягивая к кристаллу руку с косой…
Лоарину хотелось разорваться: напор на стену ослаб с вмешательством драконов, но и их сила не могла полностью остановить бешеный натиск армии Тьмы. Архимаг видел прорвавшегося архидемона, но ничего не мог поделать — без него стену удерживать стало бы некому. Подмастерья были не в счет — даже рядовой колдун-гарр смел бы их легко и непринужденно.
— Отец! — крик Лии обратил внимание Лоарина на вновь пошедших в атаку легионеров Хаоса.
Архимаг опять встретил атакующих стрелами из квинтэссенции магии Света. Враги с криками горели заживо, но всё равно летели вперед, подхлестываемые заклинанием подчинения. Даже сильфов Аргаррон бросил на кинжальный огонь квостров — не иначе как для того, чтобы отвлечь обороняющих. У Архимага сердце обливалось кровью, когда он видел элементалов, которых против воли гнало на убой жестокое заклятие, как хрупкие тела перемалывались защитными чарами Радужного Города…
Порыв ветра всколыхнул одежды Архимага, когда на площадку башни тяжело приземлился Златосвет.
«Лети к кристаллам, Архимаг! — передал дракон. — Аргаррон хочет отворить Врата Миров! Если ему удастся, его уже ничто не остановит!»
Лоарин не стал спорить — не было времени. Он перекинул управляющие нити защитных заклятий на дракона, после чего спрыгнул с башни и полетел в центр города. Архимаг не мог видеть, как Лия, квод которой разметало взрывом бомбы, с трудом поднялась на ноги, после чего расправила крылья и полетела вслед за отцом, на ходу исцеляя тело несложным волшебством.
16
Аргаррон улыбнулся. Еще шаг — и он станет богом-претендентом, тем, кем хотел. Гаррак падет тут же, едва Аргаррон переступит порог его Цитадели. Новый хозяин Тьмы пинком отправит сонного божка в Тартар, где, собственно, и место таким слабакам, как он.
«Я всё там перестрою на свой вкус, — думал архидемон. — И я не остановлюсь ни перед чем, чтобы достичь этой высоты».
Он размахнулся и ударил косой по кристаллу. Тот издал тревожный звон, а волна магической отдачи заставила Радужный Город содрогнуться.
— Остановись, безумец! — Архимаг Лоарин, на ходу складывая белоснежные крылья, едва не рухнул рядом с Аргарроном. — Ты сам не знаешь, что делаешь!
— О нет, Лоарин! — Архидемон расхохотался. — Аргаррон знает, что делает! Ты должен радоваться: я не возьму твою жалкую жизнь и жизни твоих подданных! Я возьму энергию Радужных кристаллов, которая столетиями лежала без дела!
— Радужный Город без них упадет в Великую Бездну! — теряя свое всегдашнее спокойствие, крикнул Архимаг. — Ты всех погубишь!
— Ты мне сердце разбиваешь, — поморщился Аргаррон. — У кого крылья есть, спасутся, а на остальных плевать.
— Я не позволю тебе! — Лоарин поднял свой посох. — Пусть даже ценой жизни!
— Мне почти жаль тебя, старый враг. — Аргаррон сделал свою ухмылку снисходительной. — Но это уже не в твоих силах. Ты своей нерешительностью сам выкопал себе могилу.
С этими словами архидемон повернулся к кристаллу и снова замахнулся…
Анна не могла больше думать ни о чем, кроме как о жутких ранах крылатых защитников Радужного, которых таскали к ней в госпиталь. Она боялась представить себе, в каком состоянии несут к целителям, если к ней попадают столь изуродованные войной существа. Иногда это были совсем молодые квостры, почти дети, и Анна уже не могла сдерживать слезы, перебинтовывая очередную жуткую рану от когтя или лезвия, вскрывая и промывая гнойные нарывы, оставленные заклятиями Тьмы.
Перед ней положили старого квостра, из груди которого торчал оплавленный обломок черного ятагана.
— К целителям, — сказала Анна. — Если я вытащу лезвие, кровь хлынет в легкие.
— Не… утруждайтесь… — Старик приоткрыл глаза. — Я всё равно умру, я сгорел…
— Глупости, отец, — сказала Анна. — Целители поставят тебя на ноги…
— Заклинание… омоложения спадает… Целители не помогут.
— Я не понимаю.
— Скажи… своему сыну… что он молодец… — Старик взял ладонь Анны в руки. — Передай… старый Ломдар-Каюн… гордился им…
Квостр закашлялся, сплевывая кровь, после чего затих. Тело странно засветилось, стало иссушаться, и вскоре на руках у Анны остался скелет, одетый в изорванную и окровавленную мантию.
Из оцепенения ее вывел крик молодого квостра, похожего на Ростислава:
— Врачеватель!..
Женщина выпустила скелет из рук и посмотрела туда, куда указывал помощник.
В палатку вошли трое в кричаще-малиновых доспехах, с перепончатыми крыльями за спиной. Анна похолодела: как ей объясняли до боя, это были воины Хаоса — злобные и беспощадные, иногда в своей жестокости превосходившие даже демонов Тьмы.
— Погляди-ка! — расхохотался ближайший. — Чем это они тут занимаются!
— По-моему, тут стараются испортить нашу с тобой работу! — отозвался второй. — Что-то тут холодно, не находишь?
— Я тебя понял! — Первый опять расплылся в клыкастой улыбке, после чего поднял руки, на которых начал формироваться шар алого огня.
Анна смотрела, как огненный шар в когтистых руках медленно растет и как раненые рядом с вошедшими начи нают стонать от нестерпимого жара.
— Пошли прочь! — крикнул один из санитаров, бросившись вперед с коротким кинжалом.
В следующий миг его пронзил клинок одного из воинов, а шар огня был брошен на пол. Похожий на Ростислава санитар, имени которого Анна так и не успела спросить, протянул к ней руку, с которой коротко сверкнуло белым, после чего он исчез в волне огня.
До слуха Анны донеслись ужасные крики горящих заживо квостров, после чего огненная буря, в мгновение ока охватившая санитарную палатку, настигла и ее…
Лия без сил упала неподалеку от кристалла, где ее отец намеревался принять последний бой со своим заклятым врагом. Ворожея встала, опираясь на стену какого-то дома, растирая по лицу злые слезы. Она больше не строила иллюзий: даже драконы не изменили исхода битвы у стен Радужного. Уже то тут, то там к стенам прорывались отдельные группы врагов, и чем дальше, тем больше их было.
Пол под ногами содрогнулся, и Лия вздрогнула, когда поняла, что это значило. Аргаррон хотел разбить первый из кристаллов.
«Ауррин, не допусти!..» — мысленно взмолилась ворожея, пробираясь вперед.
От стены донесся грохот очередного взрыва, и Радужный снова содрогнулся. Сверху посыпались мелкие камни и обломки, горячий ветер принес запах гари и озона — очевидно, еще один участок стены взорвали какой-нибудь адской машиной.
Лия оглянулась и увидела, как в сопровождении черных туч в пролом магической защиты ринулась армия Тьмы. Воздух содрогнулся от громового рева тысяч глоток:
— Аргаррон!..
Лия уже в который раз прошептала заклинание, исцелившее ее раны и прогнавшее усталость. Она подбежала вплотную к площади и выглянула из-за угла разрушенного шальным выстрелом храма.
Архидемон заносил косу над сверкающей стеной кристалла, а Лоарин стоял в стороне и плел заклинание. Лия присмотрелась, а в следующий миг содрогнулась от ужаса: отец намеревался сжечь свою душу, астральную сущность, лишь бы остановить архидемона.
— Отец! — закричала девушка, но крик потонул в шуме битвы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
Аргаррон вскинул косу и метнул в стены Радужного Города луч черной магии. Вокруг башни, в которую попал луч, обозначилась волшебная защита, переливаясь всеми цветами радуги.
«Ага, — подумал архидемон, — всё еще действует. Значит, пока мечи и техника…»
Он не стал тратить силы на пробивание защиты Радужного Города, которая набирала мощь веками. Войско Аргаррона было оснащено волшебными предметами без открытого применения магии, а корабли и острова были переоборудованы преимущественно на техническое оружие карликов.
Один из островов ухнул орудием главного калибра, и огромный участок стены Радужного Города обрушился от попадания разрывного снаряда. От банального металла и гремучей смеси горного масла с порохом магическая защита не спасала.
Аргаррон расхохотался и взлетел. Над ним в водовороте туч всё время сверкали молнии, столько силы впитал в себя архидемон. Дорогу ему преградил какой-то молодой серебряный дракон, но Аргаррон одним махом косы превратил Хранителя в такую же нежить, как и его недавние противники. Новый костяной дракон с воем понесся на бывших братьев, чтобы быстро погибнуть в потоке оранжевого пламени…
Златосвет видел, что Аргаррон рванулся к городу, но ничего не мог поделать: на него наседали трое костяных драконов и целая стая горгулий. Золотой дракон разил врагов, но армия Тьмы давила численностью. Золотой дракон выдохнул пламя по широкой дуге, мгновенно спалив с десяток мелких тварей, и сильно обжег костяного дракона с шакмаром на спине.
«Значит, смертным придется справляться самим, — подумал Златосвет. — Опасно… они могут не справиться…»
Он передал всем Хранителям несколько приказов относительно битвы, после чего сосредоточился на напирающих противниках, стараясь скорее расправиться с ними. Так или иначе, но полностью доверяться судьбе было не в правилах драконов.
Максим заметил приближающегося архидемона и отдал приказ скорректировать две баллисты. Навстречу Аргаррону понесся настоящий град стрел, выпущенных скорострельными машинами. Архидемон проигнорировал попадания, небрежно отмахнулся косой. Вся верхняя часть башни взорвалась, словно внутри рванули хорошую бомбу. Даже радужный барьер не спас. Правда, не будь его, всю постройку разнесло бы вообще в пыль.
Капитан отбросил придавившую его балку и привстал, сжимая в руках игломет. От башни осталась лишь основа, в которой хранились боеприпасы и находились служебные. помещения. Бойницы вообще превратились в пыль, и казалось чудом то, что Коротков-старший уцелел. Аргаррон уже пролетел мимо, оставив полуразрушенную башню за спиной. Он явно стремился к небесным кристаллам, которые питали магической энергией весь Радужный Город.
«Врешь, не уйдешь!» — подумал Максим и, расправив крылья, прыгнул с башни.
Надо сказать, это был первый полностью самостоятельный полет капитана. До этого он поднимался в воздух только в сопровождении инструктора и сейчас чувствовал бы себя неуверенно, не будь ситуация столь экстремальной.
Капитан догонял архидемона. Тот летел не спеша, словно смакуя момент, а может, что-то высматривая. На него волнами накатывали отряды рыцарей Радуги, но архидемону было наплевать на жалкие попытки смертных, от которых он отмахивался, словно от мух. Впереди уже маячила башня Лоарина, освещенная переливающимся светом Радужных кристаллов.
Максим всё никак не мог как следует прицелиться: то архидемон менял курс, залетая за шпили и постройки, то его заслонял дым от сражений и пожаров.
Аргаррон пролетел в самое сердце Радужного Города, сметая всякое сопротивление с пути. Его армия продолжала биться на стенах, а те немногочисленные стражи, что попадались на пути, были просто сметены силой архидемона. Тот развлекал себя тем, что кидался огненными шарами и молниями в постройки и скопления смертных. Горели госпитали и храмы, склады с продовольствием и ремонтные мастерские. Аргаррон кружил в небе над городом, чувствуя себя всемогущим и неуязвимым.
Он приземлился на главной площади, возле постамента с огромным голубым кристаллом, напоминающим обелиск. Рядом с мерцающей колонной стоял Глас Всевидящего Оракула, сложив белоснежные крылья вокруг тела.
«Ну что, Аргаррон, — мысленно сказал Глас, — ты еще раз искушаешь свою судьбу…»
— Мне не нужны твои предсказания, — огрызнулся Аргаррон. — И я не верю в судьбу!
Черное лезвие косы распороло квостра пополам. Тот, не издав ни звука, рухнул на землю в лужу собственной крови. Аргаррон отбросил ногой верхнюю половину тела и шагнул вперед, к кристаллу.
— Не смей!
Архидемон чуть повернул голову и увидел спикировавшего рядом квостра. Судя по ауре, это был преобразованный иномирянин, причем что-то в чертах его лица напоминало об Избраннике, вечная ему память. Тот держал в руках скорострельный игломет, а на поясе висел короткий меч.
— Уйди с дороги, смертный, — сказал Аргаррон. — Тебе не причинить мне вреда и даже не помешать.
Квостр молча спустил курок. Иглы из благословленного металла защелкали о броню Аргаррона, вспыхивая ослепительными искрами.
Архидемон отмахнулся косой, и наглый смертный, получив в грудь шар лилового огня, отлетел к дальней стене. Судя по тому, как обледенели его крылья и лицо, больше он не мог создать никакую проблему.
Кристалл возвышался перед архидемоном исполинским обелиском, в котором пульсировала энергия. Колоссальная, накопленная столетиями Сила, которой недоставало лишь одного — вектора применения.
«Уж я-то знаю, как использовать такой запас», — подумал Аргаррон, протягивая к кристаллу руку с косой…
Лоарину хотелось разорваться: напор на стену ослаб с вмешательством драконов, но и их сила не могла полностью остановить бешеный натиск армии Тьмы. Архимаг видел прорвавшегося архидемона, но ничего не мог поделать — без него стену удерживать стало бы некому. Подмастерья были не в счет — даже рядовой колдун-гарр смел бы их легко и непринужденно.
— Отец! — крик Лии обратил внимание Лоарина на вновь пошедших в атаку легионеров Хаоса.
Архимаг опять встретил атакующих стрелами из квинтэссенции магии Света. Враги с криками горели заживо, но всё равно летели вперед, подхлестываемые заклинанием подчинения. Даже сильфов Аргаррон бросил на кинжальный огонь квостров — не иначе как для того, чтобы отвлечь обороняющих. У Архимага сердце обливалось кровью, когда он видел элементалов, которых против воли гнало на убой жестокое заклятие, как хрупкие тела перемалывались защитными чарами Радужного Города…
Порыв ветра всколыхнул одежды Архимага, когда на площадку башни тяжело приземлился Златосвет.
«Лети к кристаллам, Архимаг! — передал дракон. — Аргаррон хочет отворить Врата Миров! Если ему удастся, его уже ничто не остановит!»
Лоарин не стал спорить — не было времени. Он перекинул управляющие нити защитных заклятий на дракона, после чего спрыгнул с башни и полетел в центр города. Архимаг не мог видеть, как Лия, квод которой разметало взрывом бомбы, с трудом поднялась на ноги, после чего расправила крылья и полетела вслед за отцом, на ходу исцеляя тело несложным волшебством.
16
Аргаррон улыбнулся. Еще шаг — и он станет богом-претендентом, тем, кем хотел. Гаррак падет тут же, едва Аргаррон переступит порог его Цитадели. Новый хозяин Тьмы пинком отправит сонного божка в Тартар, где, собственно, и место таким слабакам, как он.
«Я всё там перестрою на свой вкус, — думал архидемон. — И я не остановлюсь ни перед чем, чтобы достичь этой высоты».
Он размахнулся и ударил косой по кристаллу. Тот издал тревожный звон, а волна магической отдачи заставила Радужный Город содрогнуться.
— Остановись, безумец! — Архимаг Лоарин, на ходу складывая белоснежные крылья, едва не рухнул рядом с Аргарроном. — Ты сам не знаешь, что делаешь!
— О нет, Лоарин! — Архидемон расхохотался. — Аргаррон знает, что делает! Ты должен радоваться: я не возьму твою жалкую жизнь и жизни твоих подданных! Я возьму энергию Радужных кристаллов, которая столетиями лежала без дела!
— Радужный Город без них упадет в Великую Бездну! — теряя свое всегдашнее спокойствие, крикнул Архимаг. — Ты всех погубишь!
— Ты мне сердце разбиваешь, — поморщился Аргаррон. — У кого крылья есть, спасутся, а на остальных плевать.
— Я не позволю тебе! — Лоарин поднял свой посох. — Пусть даже ценой жизни!
— Мне почти жаль тебя, старый враг. — Аргаррон сделал свою ухмылку снисходительной. — Но это уже не в твоих силах. Ты своей нерешительностью сам выкопал себе могилу.
С этими словами архидемон повернулся к кристаллу и снова замахнулся…
Анна не могла больше думать ни о чем, кроме как о жутких ранах крылатых защитников Радужного, которых таскали к ней в госпиталь. Она боялась представить себе, в каком состоянии несут к целителям, если к ней попадают столь изуродованные войной существа. Иногда это были совсем молодые квостры, почти дети, и Анна уже не могла сдерживать слезы, перебинтовывая очередную жуткую рану от когтя или лезвия, вскрывая и промывая гнойные нарывы, оставленные заклятиями Тьмы.
Перед ней положили старого квостра, из груди которого торчал оплавленный обломок черного ятагана.
— К целителям, — сказала Анна. — Если я вытащу лезвие, кровь хлынет в легкие.
— Не… утруждайтесь… — Старик приоткрыл глаза. — Я всё равно умру, я сгорел…
— Глупости, отец, — сказала Анна. — Целители поставят тебя на ноги…
— Заклинание… омоложения спадает… Целители не помогут.
— Я не понимаю.
— Скажи… своему сыну… что он молодец… — Старик взял ладонь Анны в руки. — Передай… старый Ломдар-Каюн… гордился им…
Квостр закашлялся, сплевывая кровь, после чего затих. Тело странно засветилось, стало иссушаться, и вскоре на руках у Анны остался скелет, одетый в изорванную и окровавленную мантию.
Из оцепенения ее вывел крик молодого квостра, похожего на Ростислава:
— Врачеватель!..
Женщина выпустила скелет из рук и посмотрела туда, куда указывал помощник.
В палатку вошли трое в кричаще-малиновых доспехах, с перепончатыми крыльями за спиной. Анна похолодела: как ей объясняли до боя, это были воины Хаоса — злобные и беспощадные, иногда в своей жестокости превосходившие даже демонов Тьмы.
— Погляди-ка! — расхохотался ближайший. — Чем это они тут занимаются!
— По-моему, тут стараются испортить нашу с тобой работу! — отозвался второй. — Что-то тут холодно, не находишь?
— Я тебя понял! — Первый опять расплылся в клыкастой улыбке, после чего поднял руки, на которых начал формироваться шар алого огня.
Анна смотрела, как огненный шар в когтистых руках медленно растет и как раненые рядом с вошедшими начи нают стонать от нестерпимого жара.
— Пошли прочь! — крикнул один из санитаров, бросившись вперед с коротким кинжалом.
В следующий миг его пронзил клинок одного из воинов, а шар огня был брошен на пол. Похожий на Ростислава санитар, имени которого Анна так и не успела спросить, протянул к ней руку, с которой коротко сверкнуло белым, после чего он исчез в волне огня.
До слуха Анны донеслись ужасные крики горящих заживо квостров, после чего огненная буря, в мгновение ока охватившая санитарную палатку, настигла и ее…
Лия без сил упала неподалеку от кристалла, где ее отец намеревался принять последний бой со своим заклятым врагом. Ворожея встала, опираясь на стену какого-то дома, растирая по лицу злые слезы. Она больше не строила иллюзий: даже драконы не изменили исхода битвы у стен Радужного. Уже то тут, то там к стенам прорывались отдельные группы врагов, и чем дальше, тем больше их было.
Пол под ногами содрогнулся, и Лия вздрогнула, когда поняла, что это значило. Аргаррон хотел разбить первый из кристаллов.
«Ауррин, не допусти!..» — мысленно взмолилась ворожея, пробираясь вперед.
От стены донесся грохот очередного взрыва, и Радужный снова содрогнулся. Сверху посыпались мелкие камни и обломки, горячий ветер принес запах гари и озона — очевидно, еще один участок стены взорвали какой-нибудь адской машиной.
Лия оглянулась и увидела, как в сопровождении черных туч в пролом магической защиты ринулась армия Тьмы. Воздух содрогнулся от громового рева тысяч глоток:
— Аргаррон!..
Лия уже в который раз прошептала заклинание, исцелившее ее раны и прогнавшее усталость. Она подбежала вплотную к площади и выглянула из-за угла разрушенного шальным выстрелом храма.
Архидемон заносил косу над сверкающей стеной кристалла, а Лоарин стоял в стороне и плел заклинание. Лия присмотрелась, а в следующий миг содрогнулась от ужаса: отец намеревался сжечь свою душу, астральную сущность, лишь бы остановить архидемона.
— Отец! — закричала девушка, но крик потонул в шуме битвы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61