— Там, куда он… тебя ведет… около тысячи солдат… на открытой местности».
— Достаточно, — сказал Ростислав, которому стало жутковато от судорожно подергивающегося тела с ниточкой слюны из зубастого рта. — Обездвижь его и пошли.
Стебли оплели голову поплотнее и резко ее крутанули. Раздался хруст.
— Я сказал обездвижить, а не свернуть шею, черт возьми! — резко сказал Ростислав.
«Прости, я немного путаюсь в терминах… — виновато проговорил Мирлас. — В следующий раз буду знать».
«Ладно». — Ростислав вздохнул. Ему не нравилось холодное спокойствие, с каким он убил вражеских солдат, зомби и Деймоса. Как он ни искал, но всё равно не нашел даже намека на укор совести или чувство вины.
Ростислав запретил себе философствовать до того момента, как он вернется в Радужный Город. Он развернулся и направился вниз, в мрачный заклинательный покой. Вернее, это он сам думал, что придет в мрачную лабораторию, заставленную ретортами, адскими машинами и увешанную скелетами на стенах. Он беспрепятственно добрался до тяжелой незапертой двери и вошел, оказавшись в огромном зале, освещенном висящими на цепях волшебными шарами, излучающими зеленоватое мерцание. Большую часть зала занимали стеллажи, на которых в специальных ячейках были разложены хрустальные шары поменьше, где-то с яблоко размером. Некоторые из них светились или мерцали, другие оставались темны.
«Души», — коротко пояснил Мирлас, а Ростислав подошел к ближайшей полке и присмотрелся. Внутри метался какой-то белесый дымок, иногда складывающийся в подобие лица. Юноша почувствовал, как на голове зашевелились волосы.
«Мирлас, что будет, если я разобью шары?» — мысленно спросил он.
«Скорее всего, они обретут то посмертие, которое заслужили, — ответил лотофаг. — Но я не знаю точно».
«Где же тут мои родители? — сокрушенно подумал Ростислав. — Тут, наверное, тысячи душ…»
Он пошел вдоль стеллажей. Из шаров на него смотрели лица или просто глаза, некоторые оставались прозрачными или темными. Вскоре Избранник, поплутав между полок, добрел до небольшого стола, на котором царил идеальный порядок, стояло несколько реторт и пробирок с неясными жидкостями.
«Посмотри в ящиках, — сказал Мирлас. — Вряд ли Деймос будет держать души твоих родных в общей куче».
«Да, я уже подумал об этом», — мысленно ответил юноша.
Он поочередно открыл все ящики стола, но нашел только книги на непонятном языке, несколько карт и документов, жертвенный кинжал с наложенным на него проклятием, письменные принадлежности и ларец с драгоценностями.
Мирлас больше с комментариями и советами не лез, видимо, и сам толком не знал, что к чему. Ростислав перерыл всё у Деймоса на столе, но так и не нашел ничего похожего на шары с душами родителей. Мирлас мимоходом сообщил, что за дверью топчется огромный отряд гросков и зомби, но почему-то никто не решается войти.
«Наверное, боятся, — предположил Ростислав. — Или же просто не смеют войти в покои лорда, даже когда он мертв».
«Я начинаю сомневаться, мертв ли он, — передал мысль Мирлас. — Он призрак, а призрака трудно убить даже волшебным оружием».
«Не понял, он что, вот сейчас в дверь войти может?» — спросил Ростислав.
«Нет. Ты разрушил его тело, но он может иметь где-то запасное или вселиться в какого-нибудь гроска… В крайнем случае явиться в нематериальной форме».
«В последнем случае, что он мне может сделать?»
«Всё что угодно. Призрак может быть достаточно силен, чтобы и без тела высосать жизнь…»
«Так, а я что сделаю с призраком? Меч поможет?»
«Вряд ли. Вот несколько заклинаний… сейчас, ты их знаешь… вот».
У Ростислава в памяти всплыли нужные формулы. «Спасибо». — Он улыбнулся. Да, он и у себя в мире не отказался бы от такого симбионта — как встроенный в голову ноутбук получается. Не говоря уж об остальных плюсах, даже на государственном уровне.
«Знаешь, лотофаги слишком флегматичны, чтобы нормально сосуществовать с такими, как ты, — отозвался на эту мысль Мирлас. — Это я да Абратос специально изменили сознание… С другой стороны, это могло бы быть интересно».
Дверь в зал медленно отворилась, и на пороге возник лорд Деймос. Вернее, это Ростислав логично предположил, что возникшее в проеме существо было Деймосом. Смутно напоминающее человеческую фигуру облако тумана высотой около двух метров вплыло в зал под зловещий шепот сотен голосов. На призрачном лице горели алым два знакомых злобных глаза.
Сразу потянуло могильным холодом, который, казалось, леденит самую душу. Ростислав подавил в себе желание заорать от ужаса, но даже стараниями Мирласа не удалось подавить весь страх от созерцания истинной сущности лорда Деймоса.
Призрак протянул руки к Ростиславу и пошел вперед. «Магию! — взвизгнул Мирлас. — Ну же, Ростислав!» Тот только стоял, не в силах оторвать взгляд от надвигающейся фигуры. За Деймосом вошли гроски, держась плотным строем и ощетинившись пиками и алебардами, следом прошли флегматичные зомби. А Ростислав всё стоял, загипнотизированный мерцанием глаз Деймоса и парализованный страхом.
Но призрак не стал нападать на Избранника. Он раскинул руки, и шепот, сопровождающий его движение, усилился стократ, а из шаров с душами к нему потянулись багровые и ярко-алые нити магических потоков. Ростислав, привыкший видеть эти потоки голубыми, белыми или золотистыми, поморщился от отвращения: узор, сплетающийся вокруг Деймоса, оказался угловат и уродлив, никакой привычной для Избранника гармонии стихийной магии не было. Как казалось Ростиславу, души в шарах издавали стоны и вопли, когда нити касались их, высасывая силы для безжалостного призрака.
«Ростислав!!! — надрывался в мозгу Избранника Мирлас. — Ну делай же что-нибудь!!!»
Юноша помотал головой, отгоняя оцепенение. Фигура лорда Деймоса на глазах облачалась в такие же латы, какие были раньше. Вокруг него жутким смерчем кружился узор из нитей, а зловещий шепот вкупе со стонами и криками душ, казалось, сводил с ума.
Пока Ростислав сгонял остатки оцепенения, лорд Деймос уже полностью восстановился. Последним штрихом стал новый огненный меч, сформировавшийся из огромного языка пламени, вылетевшего из руки лорда.
Он повернулся к поднявшему свой меч Избраннику и сказал низким голосом:
— Одного мальчишки мало, чтобы победить лорда Деймоса.
Ростислав не ответил, а вскинул руку и метнул в лорда серию убийственных для нежити заклинаний. Лорд развел руки в стороны, и из шаров тут же протянулись нити. Вокруг возродившегося лорда мгновенно образовался волшебный щит, о который разбились заклинания Избранника.
Лорд Деймос на пробу взмахнул мечом.
— Попробуй еще раз, Избранник, — сказал он.
Ростислав вытянул из-за пояса жезл, заряженный молниями, и направил его на стеллажи с душами. В следующий миг ветвистые молнии с грохотом и треском начали бить в шары и полки. Зазвенели осколки, шары лопались с глухим хлопком, словно лампочки, а деревянные стеллажи вспыхивали ярким пламенем. Лорд зарычал и бросился вперед, но Ростислав уже проскользнул в проход между полками и начал, держа жезл над головой, кидаться еще и огненными шарами. Зал осветился грандиозным фейерверком из снопов искр, молний и пламени, а под потолком закружился небольшой вихрь из освободившихся душ, похожих издали на клочья густого тумана, чуть мерцающего в пульсирующем сиянии светильников.
Ростислав бежал, сея опустошение среди «склада» Деймоса, и слышал за собой громыхание закованных в металл ног. Вихрь под потолком всё разрастался, начиная напоминать водоворот или смерч, а стенания стали слышны даже сквозь грохот того хаоса, что учинил Избранник.
Под ноги вдруг попало какое-то нагромождение книг, и юноша, ругнувшись, упал и неловко растянулся на полу. В следующий миг его настиг лорд Деймос и со злобным рыком пригвоздил к полу, насквозь пробив растительную броню и тело… Ростислав успел протяжно вскрикнуть, когда почувствовал, как пышущий жаром меч проходит сквозь него, как вспыхивает кошмарной болью поясница и отнимаются ноги…
А затем опустилась Тьма.
Высоко в небе Каенора, там, где становится по-настоящему холодно и где темно даже днем, висел небольшой корабль из Радужного Города. На палубе было пусто, и только в закупоренной каюте горел свет. Грэг, сидящий возле второго пульта управления, дублирующего тот, что на палубе, вдруг отвлекся от своего занятия и сказал, обращаясь к лежащей на кровати Лии:
— Ростислав в опасности.
— Что? — Ворожея села. — Откуда ты знаешь?
— Мирлас передает через Абратоса и Та-Аксе… Сейчас… — Грэг прислонил ладонь к виску. — Да, лорд Деймос, похоже, одолел Ростислава в битве.
— Надо немедленно помочь! — воскликнула ворожея. — Снижаемся!
— Погоди. — Грэг посмотрел ей в глаза. — Сначала надо всё тщательно обдумать, иначе лучшее, что у нас получится, так это присоединиться к нему в плену.
— Но его наверняка пытают и могут убить!
— Он жив, — сказал Грэг. — Иначе Мирлас бы тоже погиб. К тому же архидемон сейчас далеко, а без него Деймос не посмеет убить Избранника… надеюсь.
— Что мы можем сделать?
— Полагаю, настал момент сбора информации. У нас есть резиденты в окружении Деймоса или Аргаррона?
— Нет, но у нас есть кое-что получше… — Лия, тряхнула руками, разминая кисти перед заклинанием. — Спустись пониже.
— Хорошо. — Грэг кивнул и дернул несколько рычагов.
Корабль начал быстро спускаться, пробивая один за другим несколько облачных слоев. Когда на палубе стало возможно находиться без теплой защиты, дверь в каюту отворилась, и Лия вышла на палубу. Она подняла руки, расправила крылья, обращаясь к воздушной стихии, после чего пропела несложное заклинание.
На палубе примерно через минуту появился сильф, одетый в бледно-голубую тунику, с небольшим ножиком на поясе. Радужные глаза смотрели без характерной для этих духов дурашливости, а на лице пролегло несколько совсем недетских морщин.
— Эаллойенум, — сказала ворожея, — Ростислав в беде.
— А ты кто? — спросил элементал. — Мы с Шаллагартой обещали помочь ему, а не тебе.
— Я… — Лия, казалось, смутилась. Она хотела уже пригрозить духу, но подумала, что Ростиславу это не понравилось бы, поэтому сказала: — Поверь, ему нужна твоя помощь… Вернее, нам с Грэгом нужна, чтобы вытащить его.
— Так вы его друзья? — спросил сильф.
— Ну да, конечно. — Лия вздохнула. — Но если ты не хочешь помогать, я тебя не неволю…
— А что надо сделать?
— Найти Ростислава и разузнать, как он, ну и как ему помочь, если это будет не слишком сложно.
— А если я сам смогу помочь? — спросил элементал, тряхнув прозрачными крыльями несколько раз.
— Как угодно. — Девушка кивнула. — Только не рискуй понапрасну, хорошо?
— Ладно, — пообещал сильф. — Ну, я полетел?
— Удачи. — Лии захотелось погладить сильфа по шелковым волосам, но она сдержалась. Сильф был старше нее, старше ее отца и, как ворожея подозревала, чуть ли не ровесником всего Каенора.
Элементал постоял пару секунд, а потом исчез, превратившись в легкий порыв ветра, неуязвимый и незаметный почти для всех в Каеноре.
9
Первое, что почувствовал Ростислав, — это боль. Болели крылья, болели запястья, а еще спина. Юноша застонал и открыл глаза. Он стоял у каменной стены, распятый грубыми гвоздями за руки и перепонки крыльев, а на животе у него виднелся след от непрофессионально исцеленной сквозной раны. Причем руки были прибиты так, что гвозди проходили и через них, и через крылья. Растительной брони не было, как не было и оружия.
Камера, в которой он находился, представляла собой темное каменное помещение без окон, в котором, правда, было довольно просторно. На противоположной от юноши стене виднелись смутные очертания железной двери, за которой, судя по полоске света, горел факел или масляный фонарь.
Боже мой, подумал Ростислав, как больно… Он попробовал вспомнить исцеляющее заклинание, но обнаружил, что магия блокирована стоящим в углу талисманом на треножнике. Небольшая золотистая сфера только тускло сверкнула, когда заклинание Ростислава бессильно ушло в нее. Что ж, следовало ожидать.
Двинуться не представлялось никакой возможности: юноша стоял на полу у стены, а гвозди, удерживающие его тело, были, похоже, вбиты прямо в камень. Ростислав попробовал дозваться Мирласа, но тот не отвечал.
Юноша вздохнул. Что ж, он проиграл. Лия и Грэг так и не дождутся его в условленное время, наверняка полетят его спасать и сами попадутся в плен. Или же погибнут. От этой мысли запершило в горле, а на глаза навернулись слезы. Он не выдержал и тихо расплакался. Мысль о том, что может пострадать Лия, причиняла еще большие страдания, чем гвозди, тем более что он был сейчас бессилен и не мог ничего предпринять.
Шло время. В камеру никто не приходил, и делать было нечего, кроме как тихо страдать от вбитого в тело железа. Малейшее движение причиняло боль в пробитых руках и крыльях, так что даже расслабить ноги, стоящие на полу, было невыносимо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
— Достаточно, — сказал Ростислав, которому стало жутковато от судорожно подергивающегося тела с ниточкой слюны из зубастого рта. — Обездвижь его и пошли.
Стебли оплели голову поплотнее и резко ее крутанули. Раздался хруст.
— Я сказал обездвижить, а не свернуть шею, черт возьми! — резко сказал Ростислав.
«Прости, я немного путаюсь в терминах… — виновато проговорил Мирлас. — В следующий раз буду знать».
«Ладно». — Ростислав вздохнул. Ему не нравилось холодное спокойствие, с каким он убил вражеских солдат, зомби и Деймоса. Как он ни искал, но всё равно не нашел даже намека на укор совести или чувство вины.
Ростислав запретил себе философствовать до того момента, как он вернется в Радужный Город. Он развернулся и направился вниз, в мрачный заклинательный покой. Вернее, это он сам думал, что придет в мрачную лабораторию, заставленную ретортами, адскими машинами и увешанную скелетами на стенах. Он беспрепятственно добрался до тяжелой незапертой двери и вошел, оказавшись в огромном зале, освещенном висящими на цепях волшебными шарами, излучающими зеленоватое мерцание. Большую часть зала занимали стеллажи, на которых в специальных ячейках были разложены хрустальные шары поменьше, где-то с яблоко размером. Некоторые из них светились или мерцали, другие оставались темны.
«Души», — коротко пояснил Мирлас, а Ростислав подошел к ближайшей полке и присмотрелся. Внутри метался какой-то белесый дымок, иногда складывающийся в подобие лица. Юноша почувствовал, как на голове зашевелились волосы.
«Мирлас, что будет, если я разобью шары?» — мысленно спросил он.
«Скорее всего, они обретут то посмертие, которое заслужили, — ответил лотофаг. — Но я не знаю точно».
«Где же тут мои родители? — сокрушенно подумал Ростислав. — Тут, наверное, тысячи душ…»
Он пошел вдоль стеллажей. Из шаров на него смотрели лица или просто глаза, некоторые оставались прозрачными или темными. Вскоре Избранник, поплутав между полок, добрел до небольшого стола, на котором царил идеальный порядок, стояло несколько реторт и пробирок с неясными жидкостями.
«Посмотри в ящиках, — сказал Мирлас. — Вряд ли Деймос будет держать души твоих родных в общей куче».
«Да, я уже подумал об этом», — мысленно ответил юноша.
Он поочередно открыл все ящики стола, но нашел только книги на непонятном языке, несколько карт и документов, жертвенный кинжал с наложенным на него проклятием, письменные принадлежности и ларец с драгоценностями.
Мирлас больше с комментариями и советами не лез, видимо, и сам толком не знал, что к чему. Ростислав перерыл всё у Деймоса на столе, но так и не нашел ничего похожего на шары с душами родителей. Мирлас мимоходом сообщил, что за дверью топчется огромный отряд гросков и зомби, но почему-то никто не решается войти.
«Наверное, боятся, — предположил Ростислав. — Или же просто не смеют войти в покои лорда, даже когда он мертв».
«Я начинаю сомневаться, мертв ли он, — передал мысль Мирлас. — Он призрак, а призрака трудно убить даже волшебным оружием».
«Не понял, он что, вот сейчас в дверь войти может?» — спросил Ростислав.
«Нет. Ты разрушил его тело, но он может иметь где-то запасное или вселиться в какого-нибудь гроска… В крайнем случае явиться в нематериальной форме».
«В последнем случае, что он мне может сделать?»
«Всё что угодно. Призрак может быть достаточно силен, чтобы и без тела высосать жизнь…»
«Так, а я что сделаю с призраком? Меч поможет?»
«Вряд ли. Вот несколько заклинаний… сейчас, ты их знаешь… вот».
У Ростислава в памяти всплыли нужные формулы. «Спасибо». — Он улыбнулся. Да, он и у себя в мире не отказался бы от такого симбионта — как встроенный в голову ноутбук получается. Не говоря уж об остальных плюсах, даже на государственном уровне.
«Знаешь, лотофаги слишком флегматичны, чтобы нормально сосуществовать с такими, как ты, — отозвался на эту мысль Мирлас. — Это я да Абратос специально изменили сознание… С другой стороны, это могло бы быть интересно».
Дверь в зал медленно отворилась, и на пороге возник лорд Деймос. Вернее, это Ростислав логично предположил, что возникшее в проеме существо было Деймосом. Смутно напоминающее человеческую фигуру облако тумана высотой около двух метров вплыло в зал под зловещий шепот сотен голосов. На призрачном лице горели алым два знакомых злобных глаза.
Сразу потянуло могильным холодом, который, казалось, леденит самую душу. Ростислав подавил в себе желание заорать от ужаса, но даже стараниями Мирласа не удалось подавить весь страх от созерцания истинной сущности лорда Деймоса.
Призрак протянул руки к Ростиславу и пошел вперед. «Магию! — взвизгнул Мирлас. — Ну же, Ростислав!» Тот только стоял, не в силах оторвать взгляд от надвигающейся фигуры. За Деймосом вошли гроски, держась плотным строем и ощетинившись пиками и алебардами, следом прошли флегматичные зомби. А Ростислав всё стоял, загипнотизированный мерцанием глаз Деймоса и парализованный страхом.
Но призрак не стал нападать на Избранника. Он раскинул руки, и шепот, сопровождающий его движение, усилился стократ, а из шаров с душами к нему потянулись багровые и ярко-алые нити магических потоков. Ростислав, привыкший видеть эти потоки голубыми, белыми или золотистыми, поморщился от отвращения: узор, сплетающийся вокруг Деймоса, оказался угловат и уродлив, никакой привычной для Избранника гармонии стихийной магии не было. Как казалось Ростиславу, души в шарах издавали стоны и вопли, когда нити касались их, высасывая силы для безжалостного призрака.
«Ростислав!!! — надрывался в мозгу Избранника Мирлас. — Ну делай же что-нибудь!!!»
Юноша помотал головой, отгоняя оцепенение. Фигура лорда Деймоса на глазах облачалась в такие же латы, какие были раньше. Вокруг него жутким смерчем кружился узор из нитей, а зловещий шепот вкупе со стонами и криками душ, казалось, сводил с ума.
Пока Ростислав сгонял остатки оцепенения, лорд Деймос уже полностью восстановился. Последним штрихом стал новый огненный меч, сформировавшийся из огромного языка пламени, вылетевшего из руки лорда.
Он повернулся к поднявшему свой меч Избраннику и сказал низким голосом:
— Одного мальчишки мало, чтобы победить лорда Деймоса.
Ростислав не ответил, а вскинул руку и метнул в лорда серию убийственных для нежити заклинаний. Лорд развел руки в стороны, и из шаров тут же протянулись нити. Вокруг возродившегося лорда мгновенно образовался волшебный щит, о который разбились заклинания Избранника.
Лорд Деймос на пробу взмахнул мечом.
— Попробуй еще раз, Избранник, — сказал он.
Ростислав вытянул из-за пояса жезл, заряженный молниями, и направил его на стеллажи с душами. В следующий миг ветвистые молнии с грохотом и треском начали бить в шары и полки. Зазвенели осколки, шары лопались с глухим хлопком, словно лампочки, а деревянные стеллажи вспыхивали ярким пламенем. Лорд зарычал и бросился вперед, но Ростислав уже проскользнул в проход между полками и начал, держа жезл над головой, кидаться еще и огненными шарами. Зал осветился грандиозным фейерверком из снопов искр, молний и пламени, а под потолком закружился небольшой вихрь из освободившихся душ, похожих издали на клочья густого тумана, чуть мерцающего в пульсирующем сиянии светильников.
Ростислав бежал, сея опустошение среди «склада» Деймоса, и слышал за собой громыхание закованных в металл ног. Вихрь под потолком всё разрастался, начиная напоминать водоворот или смерч, а стенания стали слышны даже сквозь грохот того хаоса, что учинил Избранник.
Под ноги вдруг попало какое-то нагромождение книг, и юноша, ругнувшись, упал и неловко растянулся на полу. В следующий миг его настиг лорд Деймос и со злобным рыком пригвоздил к полу, насквозь пробив растительную броню и тело… Ростислав успел протяжно вскрикнуть, когда почувствовал, как пышущий жаром меч проходит сквозь него, как вспыхивает кошмарной болью поясница и отнимаются ноги…
А затем опустилась Тьма.
Высоко в небе Каенора, там, где становится по-настоящему холодно и где темно даже днем, висел небольшой корабль из Радужного Города. На палубе было пусто, и только в закупоренной каюте горел свет. Грэг, сидящий возле второго пульта управления, дублирующего тот, что на палубе, вдруг отвлекся от своего занятия и сказал, обращаясь к лежащей на кровати Лии:
— Ростислав в опасности.
— Что? — Ворожея села. — Откуда ты знаешь?
— Мирлас передает через Абратоса и Та-Аксе… Сейчас… — Грэг прислонил ладонь к виску. — Да, лорд Деймос, похоже, одолел Ростислава в битве.
— Надо немедленно помочь! — воскликнула ворожея. — Снижаемся!
— Погоди. — Грэг посмотрел ей в глаза. — Сначала надо всё тщательно обдумать, иначе лучшее, что у нас получится, так это присоединиться к нему в плену.
— Но его наверняка пытают и могут убить!
— Он жив, — сказал Грэг. — Иначе Мирлас бы тоже погиб. К тому же архидемон сейчас далеко, а без него Деймос не посмеет убить Избранника… надеюсь.
— Что мы можем сделать?
— Полагаю, настал момент сбора информации. У нас есть резиденты в окружении Деймоса или Аргаррона?
— Нет, но у нас есть кое-что получше… — Лия, тряхнула руками, разминая кисти перед заклинанием. — Спустись пониже.
— Хорошо. — Грэг кивнул и дернул несколько рычагов.
Корабль начал быстро спускаться, пробивая один за другим несколько облачных слоев. Когда на палубе стало возможно находиться без теплой защиты, дверь в каюту отворилась, и Лия вышла на палубу. Она подняла руки, расправила крылья, обращаясь к воздушной стихии, после чего пропела несложное заклинание.
На палубе примерно через минуту появился сильф, одетый в бледно-голубую тунику, с небольшим ножиком на поясе. Радужные глаза смотрели без характерной для этих духов дурашливости, а на лице пролегло несколько совсем недетских морщин.
— Эаллойенум, — сказала ворожея, — Ростислав в беде.
— А ты кто? — спросил элементал. — Мы с Шаллагартой обещали помочь ему, а не тебе.
— Я… — Лия, казалось, смутилась. Она хотела уже пригрозить духу, но подумала, что Ростиславу это не понравилось бы, поэтому сказала: — Поверь, ему нужна твоя помощь… Вернее, нам с Грэгом нужна, чтобы вытащить его.
— Так вы его друзья? — спросил сильф.
— Ну да, конечно. — Лия вздохнула. — Но если ты не хочешь помогать, я тебя не неволю…
— А что надо сделать?
— Найти Ростислава и разузнать, как он, ну и как ему помочь, если это будет не слишком сложно.
— А если я сам смогу помочь? — спросил элементал, тряхнув прозрачными крыльями несколько раз.
— Как угодно. — Девушка кивнула. — Только не рискуй понапрасну, хорошо?
— Ладно, — пообещал сильф. — Ну, я полетел?
— Удачи. — Лии захотелось погладить сильфа по шелковым волосам, но она сдержалась. Сильф был старше нее, старше ее отца и, как ворожея подозревала, чуть ли не ровесником всего Каенора.
Элементал постоял пару секунд, а потом исчез, превратившись в легкий порыв ветра, неуязвимый и незаметный почти для всех в Каеноре.
9
Первое, что почувствовал Ростислав, — это боль. Болели крылья, болели запястья, а еще спина. Юноша застонал и открыл глаза. Он стоял у каменной стены, распятый грубыми гвоздями за руки и перепонки крыльев, а на животе у него виднелся след от непрофессионально исцеленной сквозной раны. Причем руки были прибиты так, что гвозди проходили и через них, и через крылья. Растительной брони не было, как не было и оружия.
Камера, в которой он находился, представляла собой темное каменное помещение без окон, в котором, правда, было довольно просторно. На противоположной от юноши стене виднелись смутные очертания железной двери, за которой, судя по полоске света, горел факел или масляный фонарь.
Боже мой, подумал Ростислав, как больно… Он попробовал вспомнить исцеляющее заклинание, но обнаружил, что магия блокирована стоящим в углу талисманом на треножнике. Небольшая золотистая сфера только тускло сверкнула, когда заклинание Ростислава бессильно ушло в нее. Что ж, следовало ожидать.
Двинуться не представлялось никакой возможности: юноша стоял на полу у стены, а гвозди, удерживающие его тело, были, похоже, вбиты прямо в камень. Ростислав попробовал дозваться Мирласа, но тот не отвечал.
Юноша вздохнул. Что ж, он проиграл. Лия и Грэг так и не дождутся его в условленное время, наверняка полетят его спасать и сами попадутся в плен. Или же погибнут. От этой мысли запершило в горле, а на глаза навернулись слезы. Он не выдержал и тихо расплакался. Мысль о том, что может пострадать Лия, причиняла еще большие страдания, чем гвозди, тем более что он был сейчас бессилен и не мог ничего предпринять.
Шло время. В камеру никто не приходил, и делать было нечего, кроме как тихо страдать от вбитого в тело железа. Малейшее движение причиняло боль в пробитых руках и крыльях, так что даже расслабить ноги, стоящие на полу, было невыносимо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61