Длинный Лук окажется на месте вдвое быстрее, и я не хочу опоздать.
— Ты быстро учишься, Ракош, — как бы между делом заметил орк по имени Клахар, но Пин уловил в его словах глубокую тревогу. Этот Клахар, видно, непрост.
— Верно, — сказала Истер. — Не забывай об этом. Я очень быстро учусь.
— Конечно, госпожа. Поспеши. Я отвлеку внимание Рэдхэнда.
Орки в шатре затянули какое-то заунывное шаманское песнопение. Пин не прислушивался: он ощутил, что Истер шагнула на тайную тропу прямо из шатра, и немыслимым усилием воли устремился следом.
Клахар в шатре беспокойно оглянулся. Кто-то следит за Истер? Но кто? Ощущение от маленького существа было как будто знакомым, но по очень давним временам, и великий шаман, не вспомнив сразу, выбросил это из головы. Истер слишком сильна, чтобы можно было ее остановить. А если кому-то это и удастся, то…
То, может, это будет и не самым плохим поворотом событий?
Но стоп. Пока ничего не изменилось, и отвлекаться нельзя. Клахар сосредоточился и влился в творимое шаманами колдовство.
Истер сразу поняла: что-то не так. Переход должен был совершиться мгновенно, вроде прыжка через пустоту (какие могут быть зримые образы на таких коротких расстояниях?), однако ей пришлось сделать несколько шагов. Справедливости ради следует признать, что она отвлеклась. Магия доставляла ей небывалое наслаждение. Как раз о такой она всегда и мечтала — о магии Воли, когда не требуются даже слова, не говоря уже о грубых подручных средствах, травах, зельях, порошках… И стоило ей на миг отдаться удовольствию, что-то сорвалось.
Густой лес ничем не напоминал подножия холма, к которому она стремилась. И солнце — в той ли же самой точке небосвода оно стоит? Истер огляделась, определяя направление. Справа просвечивала меж стволов сиянием звенящего полдня поляна, с нее можно было бы точно установить время, но она слишком торопилась, поэтому вновь сосредоточилась на холме.
Прыжок через пустоту… и снова тот же лес. На сей раз поляна просвечивала слева, но отчего-то у Истер возникла твердая уверенность, что это то же самое место.
Кто-то мешает, запутывает дорогу. Рэдхэнд? Больше некому, но он сейчас должен следить за колдовством Клахара. Даже если граф не обманулся, Клахар обещал дать знак, что в замке используется магия. А если Рэдхэнд проявил такую силу, что заглушил зов Клахара, или, скажем, вообще не позволил орку ощутить свою магию, то почему же он не действует решительно, а только кружит юную ведьму по лесу, как… фэйри?
Лесовик!
Догадавшись, она тотчас почувствовала отголосок его присутствия, но он стремительно исчезал. Пин сделал свое черное дело и ушел. Как он сумел? Ведь это не его лес, он измотан, бессилен… Ах да, конечно. Совсем рядом находится источник Первозданной Силы, и, похоже, старина Пин научился ее использовать. Может быть, научился у самой Истер, пока она перенимала его искусство прокладывать тайные тропы.
В отличие от большинства представителей своего загадочного и скрытного племени, этот лесовик хорошо умеет учиться. Что ж, неудивительно, что его всегда тянуло к людям.
Однако нужно решить, что теперь делать. Тайная тропа свернута в круг, значит, обычные, «земные» пути остались прежними. Можно выйти из заколдованного круга, но — только ногами, отмеряя каждый шаг в полной мере. Истер глухо застонала, до боли сжимая кулаки. Время!
Или просто сокрушить магию Пина? Ан нет, отнюдь не будет это просто. Лесовик может быть в тысячу раз слабее Истер как чародей, но именно в том, что касается тайных троп, он знает все, и ей в любом случае потребуется время, чтобы разгадать все тонкости чар и возможные уловки.
Так что же теперь, использовать старинный крестьянский способ и переобуть сапоги с одной ноги на другую? Еще бесполезнее. Кора объясняла, в чем тут дело: крестьянин, переобуваясь, искренне верит, что становится другим человеком, и благодаря этой вере на самом деле в чем-то меняется. И Хранитель леса, решивший над ним подшутить, теряет крестьянина из виду, а тогда перестает действовать направленное на вполне определенного человека заклинание. Даже если Пин сейчас не наблюдает за ней (что очень разумно с его стороны), чары направлены на Истер, которая не может измениться и стать другой.
Да будь он проклят, этот лесовик!
Едва не плача, Истер со всей возможной мощью попробовала пробить заколдованный круг, но ее тайная тропа не восстановилась.
— Я убью тебя, Пин, доберусь до тебя, обещаю!
На сей раз поляна объявилась впереди, и юная ведьма побежала к ней, понимая, что именно там должна пролегать граница зачарованного круга. В ее голове царил кавардак. Даже на бегу она пыталась понять чары Пина, против всякой воли и разумения придумывала жуткие кары для коварного лесовика, со страхом вспоминала о Джоке, боялась за себя и исход дела… И в глазах у нее темнело, когда она ловила себя на уверенности в том, что она непременно опоздает.
Глава 27
РЕШАЮЩИЙ ПОЛДЕНЬ
Если бы это хоть в какой-то мере интересовало Гарри, то, спросив у Джона, который час, он услышал бы в ответ: «Двенадцать ровно». Но Гарри уже давно не вспоминал о волшебном браслете, который, по уверениям Джона, волшебным не был. А сейчас и тем более не до часов. Приподнявшись в стременах, он крутил головой, то и дело возвращаясь взглядом к замку, башня которого была хорошо видна из-за холма.
— Не понимаю, — сказал он. — Драконова гора совсем в другой стороне. Мы должны были выйти к замку с запада, а вышли с северо-востока.
— Все правильно, Гарри. Кольцо Путешествий и Корона Зрячих провели нас мимо опасности, — ответил молодой граф. — Тут нечему удивляться.
— Замок осажден, но только с двух сторон, — сказала Изабелла, снимая с себя Корону.
— Значит, врагов не так много? — спросил Джон.
— Нет, — возразил Гарри. — Просто с севера к замку не подойти, да и войска разместить негде. Нападение с запада возможно, но неудобно: там очень неровный склон, чтобы подняться к стенам, нужно много времени. Враги разместились на юге и востоке.
— Да, — подтвердила Изабелла. — Орков там, кажется, немало. — Она вздохнула и оперлась локтями на луку седла. — Господи, Джон, как же я устала!
— Скоро все кончится, — ободряюще улыбнулся тот. — Осталось уже немного.
— Кажется, прошла целая вечность… Я не могу вспомнить обычной жизни. Ничего не могу вспомнить из прошлого…
— Прошлого не вернуть, — ответил Джон, отводя глаза.
Он уже открыл было рот, чтобы добавить что-то, но девушка опередила его, сказав с кроткой улыбкой:
— Только не вздумай извиняться, Джон. Я ни о чем не жалею. Это ты прости меня, я веду себя глупо. Правда, скоро все кончится. Просто… хотелось бы знать чем.
Молодой граф не нашел, что ответить. Он хорошо понял вопрос Изабеллы. Судьба требует победы в этом безумном походе, но, если победа будет достигнута, то что придет следом? Ведь только то, что наступает после победы, и можно назвать окончанием дел.
— Одно бесспорно, — сказал Джон, стягивая с пальца Кольцо, — отдых не за горами, но для него ещё нужно потрудиться. Гарри, дружище, мы-то пройдем с севера?
Лицо его было усталым, но веселым, и Гарри, на сердце у которого вдруг потеплело, почувствовал, что его рот растягивается в глуповатой улыбке облегчения.
— Конечно, сэр, — попытался он придать себе серьезный вид. — Три человека не триста, для нас лазейка отыщется.
Они тронули коней и обогнули холм. За ним обнаружилась ложбинка, укрытая густым подлеском, прошитая ниточкой звериной тропы. Другого пути не было, однако Цезарь вдруг заартачился, ни в какую не желая двигаться дальше.
— Тут следы, — сказал, присмотревшись к земле, Гарри.
Продолжить он не успел. Неподвижный воздух наполнился звуками, отовсюду: со склонов холма, из зарослей — хлынули всадники. Их было несколько десятков, и они мигом окружили драконоборцев плотным кольцом. Возглавлял отряд Длинный Лук.
Посмотрев на него второй раз в жизни, Джон с трудом удержался от содрогания. Хотя бывшего жениха Изабеллы обступали не чудовищные выходцы из ада, выглядел он точь-в-точь как в том видении. Корона Зрячих не обманула.
В глазах Длинного Лука нельзя было заметить ничего человеческого.
— Вот мы и встретились, — сказал он, выезжая вперед. — Помнишь наше знакомство? Я тогда решил, что нам следует увидеться еще раз, и, как видишь, неплохо подготовился.
— И не жалко тебе людей? — спросил Джон, обводя разбойников веселым, как он надеялся, взглядом. Ни малейшего шанса уцелеть… А Судьба? Она, говорят, дама капризная. И не любит прощать шуток, вроде той, что попытался проделать молодой граф, когда был одержим мыслью спасти Бенджамина. — Они выглядят не так грозно, как орки, а мы недавно изрубили их примерно столько же — заметь, втроем.
Длинный Лук усмехнулся.
— Орков было только двадцать, а со мной здесь семьдесят бойцов, и каждый из них не уступит никакому орку. И что важнее, здесь я и мой меч, а за мной стоят силы такие, о которых ты не имеешь представления, настолько они страшны и смертоносны. Впрочем, могу сделать тебе предложение. Склонись перед волей короля, — он коснулся стальной перчаткой нагрудника, намекая, кого именно следует называть королем, — сам отдай все, что нашел в Драконовой горе. Тогда я не буду злиться на тебя и оставлю в живых. Не буду пытать твоего верзилу и не отдам девчонку своим бойцам. Я вообще отпущу вac всех. Можешь не сомневаться. Отпущу. Мне будет приятно знать, что ты живешь где-то на краю земли, слышишь рассказы о моих делах. Поживи же спокойно, если сможешь, ожидая нашей третьей встречи, которая станет для тебя последней.
Джон заставил себя улыбнуться и сделал вид, будто что-то обдумывает, склонив голову к плечу. На самом деле он горячо молился о чуде или хотя бы о том, чтобы сэр Томас выслал ему навстречу отряд гвардейцев. Он же чародей, должен догадаться! Или призрак — ну что ему стоит подсказать?
— У меня другое предложение, — медленно сказал он. Улыбка на лице не держалась, и он чуть ли не с облегчением нахмурился. — Это ведь между нами двоими, не так ли? Ты же не простишь мне тумаков, которых я тебе навесил? Приготовился, я вижу, всерьез, так зачем нам зря людей переводить? Давай выйдем один на один, позвеним железом. Одолеешь ты — твой клад, только уж друзей моих отпусти, как обещал. А я одолею — клянусь, твои люди свободны. Захотят, пусть нападают, захотят, пусть идут на все четыре стороны. Я не настолько глуп, чтобы любить зря пролитую кровь. Ну что, согласен?
Длинный Лук хмыкнул. Конечно, он не согласится. Надо сейчас успеть сказать что-нибудь едкое о трусости, надо уязвить его, чтобы стыдно было отказываться от поединка на глазах своих людей… Однако, прежде чем некоронованный король успел что-либо промолвить, в разговор ввязался высокий воин с сарацинским мечом на поясе:
— Это справедливое требование, мы согласны!
— Гуччо! — гневно воскликнул, обернувшись, Длинный Лук.
— Ваше величество, разве вы отступите перед обычным наглецом? Королем Вольницы может быть только сильнейший.
— Ослушанец… — скривил губы Джок. — Надо же, еще один ослушанец. Зря я о вас заботился, нужно было довериться оркам.
— Кажется, вы уже давно это сделали, ваше величество, — шутовски поклонился Гуччо.
Выпрямиться он уже не успел. Молниеносный взмах меча отделил его голову от тела. Кровь брызнула на стоявших поблизости разбойников, и они шарахнулись в стороны. Джок обвел их тяжелым взглядом и спешился.
— Все свободны уже сейчас! — крикнул он. — Катитесь к черту! Проваливайте! Или хотите, чтобы я со всеми то же сделал?
Его «личная гвардия» подалась назад. Будь Джок наблюдательнее, он бы заметил, как смутило людей поведение Гуччо, ведь тот ни с кем не обсудил своих подозрений, не согласовал замысла. Однако Длинный Лук был не в том состоянии, чтобы трезво рассуждать.
— Прочь! — рявкнул он, приподнимая Душеглот.
Больше повторять не пришлось. Ничего не зная о чудовищной тайне меча, люди чувствовали тень ее в зловещем, жалоподобном клинке. Но еще страшнее для них был изменившийся после недолгой отлучки Длинный Лук.
Топот многочисленных копыт сотряс воздух. Тем немногим, кто еще мешкал, хватило, чтобы Джок бросил на свой меч какой-то диковатый взгляд и поднял его над головой. Бежали все.
«Может, и нам сейчас стоило?» — нервно хихикнул про себя молодой граф. Но, конечно, он тоже не мог отказаться от поединка. Почему? Ну ведь он сам предложил такой выход… Хотя, может, дело в другом? Эти два меча, адский Душеглот и светлый клинок эльфов, не могли не сойтись. Они знали это и неумолимо подталкивали своих владельцев к последнему единоборству.
— Я принимаю твой вызов, — сказал Длинный Лук.
Цезарь фыркнул и забил копытом. Джон, спешившись, потрепал его по холке и сказал друзьям:
— Если что, отдайте ему клад. Я обещал, да и вам незачем гибнуть впустую.
Он чуть не подавился словами, когда посмотрел в глаза Изабеллы. Иконописная нежность светилась в них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
— Ты быстро учишься, Ракош, — как бы между делом заметил орк по имени Клахар, но Пин уловил в его словах глубокую тревогу. Этот Клахар, видно, непрост.
— Верно, — сказала Истер. — Не забывай об этом. Я очень быстро учусь.
— Конечно, госпожа. Поспеши. Я отвлеку внимание Рэдхэнда.
Орки в шатре затянули какое-то заунывное шаманское песнопение. Пин не прислушивался: он ощутил, что Истер шагнула на тайную тропу прямо из шатра, и немыслимым усилием воли устремился следом.
Клахар в шатре беспокойно оглянулся. Кто-то следит за Истер? Но кто? Ощущение от маленького существа было как будто знакомым, но по очень давним временам, и великий шаман, не вспомнив сразу, выбросил это из головы. Истер слишком сильна, чтобы можно было ее остановить. А если кому-то это и удастся, то…
То, может, это будет и не самым плохим поворотом событий?
Но стоп. Пока ничего не изменилось, и отвлекаться нельзя. Клахар сосредоточился и влился в творимое шаманами колдовство.
Истер сразу поняла: что-то не так. Переход должен был совершиться мгновенно, вроде прыжка через пустоту (какие могут быть зримые образы на таких коротких расстояниях?), однако ей пришлось сделать несколько шагов. Справедливости ради следует признать, что она отвлеклась. Магия доставляла ей небывалое наслаждение. Как раз о такой она всегда и мечтала — о магии Воли, когда не требуются даже слова, не говоря уже о грубых подручных средствах, травах, зельях, порошках… И стоило ей на миг отдаться удовольствию, что-то сорвалось.
Густой лес ничем не напоминал подножия холма, к которому она стремилась. И солнце — в той ли же самой точке небосвода оно стоит? Истер огляделась, определяя направление. Справа просвечивала меж стволов сиянием звенящего полдня поляна, с нее можно было бы точно установить время, но она слишком торопилась, поэтому вновь сосредоточилась на холме.
Прыжок через пустоту… и снова тот же лес. На сей раз поляна просвечивала слева, но отчего-то у Истер возникла твердая уверенность, что это то же самое место.
Кто-то мешает, запутывает дорогу. Рэдхэнд? Больше некому, но он сейчас должен следить за колдовством Клахара. Даже если граф не обманулся, Клахар обещал дать знак, что в замке используется магия. А если Рэдхэнд проявил такую силу, что заглушил зов Клахара, или, скажем, вообще не позволил орку ощутить свою магию, то почему же он не действует решительно, а только кружит юную ведьму по лесу, как… фэйри?
Лесовик!
Догадавшись, она тотчас почувствовала отголосок его присутствия, но он стремительно исчезал. Пин сделал свое черное дело и ушел. Как он сумел? Ведь это не его лес, он измотан, бессилен… Ах да, конечно. Совсем рядом находится источник Первозданной Силы, и, похоже, старина Пин научился ее использовать. Может быть, научился у самой Истер, пока она перенимала его искусство прокладывать тайные тропы.
В отличие от большинства представителей своего загадочного и скрытного племени, этот лесовик хорошо умеет учиться. Что ж, неудивительно, что его всегда тянуло к людям.
Однако нужно решить, что теперь делать. Тайная тропа свернута в круг, значит, обычные, «земные» пути остались прежними. Можно выйти из заколдованного круга, но — только ногами, отмеряя каждый шаг в полной мере. Истер глухо застонала, до боли сжимая кулаки. Время!
Или просто сокрушить магию Пина? Ан нет, отнюдь не будет это просто. Лесовик может быть в тысячу раз слабее Истер как чародей, но именно в том, что касается тайных троп, он знает все, и ей в любом случае потребуется время, чтобы разгадать все тонкости чар и возможные уловки.
Так что же теперь, использовать старинный крестьянский способ и переобуть сапоги с одной ноги на другую? Еще бесполезнее. Кора объясняла, в чем тут дело: крестьянин, переобуваясь, искренне верит, что становится другим человеком, и благодаря этой вере на самом деле в чем-то меняется. И Хранитель леса, решивший над ним подшутить, теряет крестьянина из виду, а тогда перестает действовать направленное на вполне определенного человека заклинание. Даже если Пин сейчас не наблюдает за ней (что очень разумно с его стороны), чары направлены на Истер, которая не может измениться и стать другой.
Да будь он проклят, этот лесовик!
Едва не плача, Истер со всей возможной мощью попробовала пробить заколдованный круг, но ее тайная тропа не восстановилась.
— Я убью тебя, Пин, доберусь до тебя, обещаю!
На сей раз поляна объявилась впереди, и юная ведьма побежала к ней, понимая, что именно там должна пролегать граница зачарованного круга. В ее голове царил кавардак. Даже на бегу она пыталась понять чары Пина, против всякой воли и разумения придумывала жуткие кары для коварного лесовика, со страхом вспоминала о Джоке, боялась за себя и исход дела… И в глазах у нее темнело, когда она ловила себя на уверенности в том, что она непременно опоздает.
Глава 27
РЕШАЮЩИЙ ПОЛДЕНЬ
Если бы это хоть в какой-то мере интересовало Гарри, то, спросив у Джона, который час, он услышал бы в ответ: «Двенадцать ровно». Но Гарри уже давно не вспоминал о волшебном браслете, который, по уверениям Джона, волшебным не был. А сейчас и тем более не до часов. Приподнявшись в стременах, он крутил головой, то и дело возвращаясь взглядом к замку, башня которого была хорошо видна из-за холма.
— Не понимаю, — сказал он. — Драконова гора совсем в другой стороне. Мы должны были выйти к замку с запада, а вышли с северо-востока.
— Все правильно, Гарри. Кольцо Путешествий и Корона Зрячих провели нас мимо опасности, — ответил молодой граф. — Тут нечему удивляться.
— Замок осажден, но только с двух сторон, — сказала Изабелла, снимая с себя Корону.
— Значит, врагов не так много? — спросил Джон.
— Нет, — возразил Гарри. — Просто с севера к замку не подойти, да и войска разместить негде. Нападение с запада возможно, но неудобно: там очень неровный склон, чтобы подняться к стенам, нужно много времени. Враги разместились на юге и востоке.
— Да, — подтвердила Изабелла. — Орков там, кажется, немало. — Она вздохнула и оперлась локтями на луку седла. — Господи, Джон, как же я устала!
— Скоро все кончится, — ободряюще улыбнулся тот. — Осталось уже немного.
— Кажется, прошла целая вечность… Я не могу вспомнить обычной жизни. Ничего не могу вспомнить из прошлого…
— Прошлого не вернуть, — ответил Джон, отводя глаза.
Он уже открыл было рот, чтобы добавить что-то, но девушка опередила его, сказав с кроткой улыбкой:
— Только не вздумай извиняться, Джон. Я ни о чем не жалею. Это ты прости меня, я веду себя глупо. Правда, скоро все кончится. Просто… хотелось бы знать чем.
Молодой граф не нашел, что ответить. Он хорошо понял вопрос Изабеллы. Судьба требует победы в этом безумном походе, но, если победа будет достигнута, то что придет следом? Ведь только то, что наступает после победы, и можно назвать окончанием дел.
— Одно бесспорно, — сказал Джон, стягивая с пальца Кольцо, — отдых не за горами, но для него ещё нужно потрудиться. Гарри, дружище, мы-то пройдем с севера?
Лицо его было усталым, но веселым, и Гарри, на сердце у которого вдруг потеплело, почувствовал, что его рот растягивается в глуповатой улыбке облегчения.
— Конечно, сэр, — попытался он придать себе серьезный вид. — Три человека не триста, для нас лазейка отыщется.
Они тронули коней и обогнули холм. За ним обнаружилась ложбинка, укрытая густым подлеском, прошитая ниточкой звериной тропы. Другого пути не было, однако Цезарь вдруг заартачился, ни в какую не желая двигаться дальше.
— Тут следы, — сказал, присмотревшись к земле, Гарри.
Продолжить он не успел. Неподвижный воздух наполнился звуками, отовсюду: со склонов холма, из зарослей — хлынули всадники. Их было несколько десятков, и они мигом окружили драконоборцев плотным кольцом. Возглавлял отряд Длинный Лук.
Посмотрев на него второй раз в жизни, Джон с трудом удержался от содрогания. Хотя бывшего жениха Изабеллы обступали не чудовищные выходцы из ада, выглядел он точь-в-точь как в том видении. Корона Зрячих не обманула.
В глазах Длинного Лука нельзя было заметить ничего человеческого.
— Вот мы и встретились, — сказал он, выезжая вперед. — Помнишь наше знакомство? Я тогда решил, что нам следует увидеться еще раз, и, как видишь, неплохо подготовился.
— И не жалко тебе людей? — спросил Джон, обводя разбойников веселым, как он надеялся, взглядом. Ни малейшего шанса уцелеть… А Судьба? Она, говорят, дама капризная. И не любит прощать шуток, вроде той, что попытался проделать молодой граф, когда был одержим мыслью спасти Бенджамина. — Они выглядят не так грозно, как орки, а мы недавно изрубили их примерно столько же — заметь, втроем.
Длинный Лук усмехнулся.
— Орков было только двадцать, а со мной здесь семьдесят бойцов, и каждый из них не уступит никакому орку. И что важнее, здесь я и мой меч, а за мной стоят силы такие, о которых ты не имеешь представления, настолько они страшны и смертоносны. Впрочем, могу сделать тебе предложение. Склонись перед волей короля, — он коснулся стальной перчаткой нагрудника, намекая, кого именно следует называть королем, — сам отдай все, что нашел в Драконовой горе. Тогда я не буду злиться на тебя и оставлю в живых. Не буду пытать твоего верзилу и не отдам девчонку своим бойцам. Я вообще отпущу вac всех. Можешь не сомневаться. Отпущу. Мне будет приятно знать, что ты живешь где-то на краю земли, слышишь рассказы о моих делах. Поживи же спокойно, если сможешь, ожидая нашей третьей встречи, которая станет для тебя последней.
Джон заставил себя улыбнуться и сделал вид, будто что-то обдумывает, склонив голову к плечу. На самом деле он горячо молился о чуде или хотя бы о том, чтобы сэр Томас выслал ему навстречу отряд гвардейцев. Он же чародей, должен догадаться! Или призрак — ну что ему стоит подсказать?
— У меня другое предложение, — медленно сказал он. Улыбка на лице не держалась, и он чуть ли не с облегчением нахмурился. — Это ведь между нами двоими, не так ли? Ты же не простишь мне тумаков, которых я тебе навесил? Приготовился, я вижу, всерьез, так зачем нам зря людей переводить? Давай выйдем один на один, позвеним железом. Одолеешь ты — твой клад, только уж друзей моих отпусти, как обещал. А я одолею — клянусь, твои люди свободны. Захотят, пусть нападают, захотят, пусть идут на все четыре стороны. Я не настолько глуп, чтобы любить зря пролитую кровь. Ну что, согласен?
Длинный Лук хмыкнул. Конечно, он не согласится. Надо сейчас успеть сказать что-нибудь едкое о трусости, надо уязвить его, чтобы стыдно было отказываться от поединка на глазах своих людей… Однако, прежде чем некоронованный король успел что-либо промолвить, в разговор ввязался высокий воин с сарацинским мечом на поясе:
— Это справедливое требование, мы согласны!
— Гуччо! — гневно воскликнул, обернувшись, Длинный Лук.
— Ваше величество, разве вы отступите перед обычным наглецом? Королем Вольницы может быть только сильнейший.
— Ослушанец… — скривил губы Джок. — Надо же, еще один ослушанец. Зря я о вас заботился, нужно было довериться оркам.
— Кажется, вы уже давно это сделали, ваше величество, — шутовски поклонился Гуччо.
Выпрямиться он уже не успел. Молниеносный взмах меча отделил его голову от тела. Кровь брызнула на стоявших поблизости разбойников, и они шарахнулись в стороны. Джок обвел их тяжелым взглядом и спешился.
— Все свободны уже сейчас! — крикнул он. — Катитесь к черту! Проваливайте! Или хотите, чтобы я со всеми то же сделал?
Его «личная гвардия» подалась назад. Будь Джок наблюдательнее, он бы заметил, как смутило людей поведение Гуччо, ведь тот ни с кем не обсудил своих подозрений, не согласовал замысла. Однако Длинный Лук был не в том состоянии, чтобы трезво рассуждать.
— Прочь! — рявкнул он, приподнимая Душеглот.
Больше повторять не пришлось. Ничего не зная о чудовищной тайне меча, люди чувствовали тень ее в зловещем, жалоподобном клинке. Но еще страшнее для них был изменившийся после недолгой отлучки Длинный Лук.
Топот многочисленных копыт сотряс воздух. Тем немногим, кто еще мешкал, хватило, чтобы Джок бросил на свой меч какой-то диковатый взгляд и поднял его над головой. Бежали все.
«Может, и нам сейчас стоило?» — нервно хихикнул про себя молодой граф. Но, конечно, он тоже не мог отказаться от поединка. Почему? Ну ведь он сам предложил такой выход… Хотя, может, дело в другом? Эти два меча, адский Душеглот и светлый клинок эльфов, не могли не сойтись. Они знали это и неумолимо подталкивали своих владельцев к последнему единоборству.
— Я принимаю твой вызов, — сказал Длинный Лук.
Цезарь фыркнул и забил копытом. Джон, спешившись, потрепал его по холке и сказал друзьям:
— Если что, отдайте ему клад. Я обещал, да и вам незачем гибнуть впустую.
Он чуть не подавился словами, когда посмотрел в глаза Изабеллы. Иконописная нежность светилась в них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86