Что собиралась любить меня вечно? Он, кажется, слишком сильно тревожится, что Кейт может влюбиться в этого юнца, в Виктора».
Вэл тяжело сглотнул, с трудом подавив свои горькие мысли, а Ланс между тем продолжил:
— Виктор очень красивый парень и довольно мил с дамами. Он уже успел разбить несколько девичьих сердец.
— Но только не Кейт! — горячо воскликнул Вэл.
— Надеюсь, ты прав, — рассеянно заметил Ланс, потянувшись за пером, чтобы закончить письмо. — Тем не менее в данных обстоятельствах самым разумным будет отправить Кейт отсюда, подальше от соблазна.
— От соблазна? Да какой там может быть соблазн… — с пренебрежением начал Вэл, но тут же осекся, когда до него дошел истинный смысл слов Ланса. — Отправить? Куда?!
Он ждал с все нарастающим напряжением, пока Ланс, обмакнув перо в чернила, заканчивал писать последнюю фразу.
— В Лондон. Ты знаешь, Эффи всегда хотелось отвезти туда Кейт. У нее там живет кузина, и она надеется, что сможет ввести девушку в общество.
— А я всегда говорил Эффи, что это чертовски глупое желание! Кейт никогда не хотела принимать участие в лондонских сезонах. К тому же едва ли у Эффи есть такая возможность.
— У нее — нет, конечно. Именно поэтому я и пишу это письмо-поручительство в банк о предоставлении ей кредита.
Вэл молча уставился на своего брата. Ланс, конечно, не может говорить об этом серьезно! Не обращая внимания на отчаянный протест больного колена, он вскочил на ноги и, опершись о край стола, с тревогой наблюдал за тем, как брат ставит свою подпись в конце очень официальной на вид бумаги. Бумаги, которая угрожала отнять у него Кейт, вырвать ее из его жизни навсегда.
— Черт тебя возьми, Ланс, ты не можешь этого сделать! — наконец, не удержавшись, воскликнул Вэл. — Кейт будет очень плохо в Лондоне. Ты просто не знаешь, с каким ужасом она говорит об этом месте, что значит для нее — вернуться туда!
— Никто ведь не собирается возвращать Кейт в приют. Она будет жить в прекрасном месте, в самой аристократической части города, посещать балы, званые обеды, театры…
— Как будто ей есть дело до всего этого! Она будет чувствовать себя так, словно от нее отказались и она никому не нужна. И все потому, что какой-то глупый мальчишка вообразил, что влюблен в нее.
Ланс взглянул на брата, и его брови удивленно поползли вверх. Он не ожидал от него такой горячности. Вэл опустил глаза: ему вдруг стало стыдно. Он осознал, что беспокоился в первую очередь не о благополучии Кейт, а о своем собственном.
Он не вынесет разлуки с ней… хотя у него и нет никаких прав удерживать ее здесь.
— Дело не только в Викторе, — мрачно возразил Ланс. — Кейт надо наконец подумать о своем будущем. Здесь, в Торрекомбе, у нее нет никаких перспектив. Лондон — самое лучшее место для того, чтобы сделать хорошую партию. Даже ты не станешь этого отрицать. Ведь ты же сам желаешь ей счастья, не так ли?
— Разумеется, — пробормотал Вэл.
Он и сам так считал совсем недавно, когда еще был эдаким благородным идиотом, готовым на самопожертвование. Так было до вчерашнего дня, когда он узнал, что это такое — держать Кейт в своих объятиях, чувствовать, как ее дыхание смешивается с его дыханием, и целовать, целовать без конца.
Забыв про боль, он прошелся по комнате, сжимая кристалл так сильно, что его грани вонзились в кожу ладони. Он мог бы отдать все, что у него было, все, что еще имело для него какую-то ценность в этой жизни. Но он не отдаст Кейт. Он любит ее и… О, нет! Это только проклятый кристалл затуманивает его мозги, смущает и искушает его!
Усилием воли он расслабил руку, и камень перестал впиваться в его плоть. Однако ничего не изменилось. Казалось, кристалл уже сделал свое дело, разрушив его оборону, смяв защитные укрепления, которые он так старательно воздвигал вокруг своего сердца, лишь бы только не смотреть правде в лицо. А правда заключалась в том, что он желал Кейт, она была ему необходима, он любил ее, невзирая на все преграды, несмотря ни на какие проклятия и легенды.
Все его силы сейчас ушли на то, чтобы не выхватить из рук брата это злосчастное письмо и не порвать его на мелкие клочки. Искушение было так велико, что, борясь с ним, Вэл отошел в другой конец комнаты и облокотился о каминную доску, по-прежнему сжимая кристалл в кулаке.
Погруженный в свои сложные и противоречивые чувства, Вэл лишь смутно осознавал, что в дверь постучали и в кабинет вошел лакей с запиской для Ланса. Когда слуга удалился, Ланс поднялся из-за стола, опустил рукава рубашки и потянулся за сюртуком, который висел на спинке стула.
— Извини, Вэл, я совсем забыл, что обещал отцовскому управляющему проехать с ним сегодня утром по поместью. Надо посмотреть, какой урон нанес домам арендаторов вчерашний ураган.
Вэл весь внутренне напрягся и, боясь выдать себя, даже не повернулся, когда Ланс подошел к нему.
— Послушай, старина, — сказал старший брат. — Не надо так беспокоиться о малышке Кейт. Я уверен, Виктор скоро одумается, а Кейт прекрасно проведет время в Лондоне. Но я хотел бы попросить тебя помочь мне.
— И что же я должен сделать?
— Ты можешь сам поговорить с Кейт? Убеди ее, чтобы она поехала с Эффи — ведь это в ее же собственных интересах. Она всегда тебя слушалась.
Вэл застыл, едва не расхохотавшись Лансу прямо в лицо. Это было уже слишком! Мало того, что брат собирается отослать прочь единственную женщину, которую Вэл когда-либо любил и без которой не представляет себе жизни, так он еще ждет, что Вэл ему в этом поможет! Ланс, великолепный, счастливый и благополучный во всех отношениях, хочет, чтобы Вэл своими руками разрушил все, что ему еще дорого в этом мире!
В этот момент Вэл почти ненавидел своего брата и все-таки заставил себя кивнуть.
— Я сделаю, что смогу.
— Хороший мальчик, — Ланс снисходительно похлопал брата по плечу.
Вэл еще сильнее стиснул в руке кристалл, едва удерживаясь, чтобы не развернуться и не двинуть кулаком по сияющей физиономии своего брата. Он с нетерпением ожидал, когда же тот уйдет, но Ланс, направившись было к двери, задержался на пороге.
— Боже мой, Вэл! Извини меня! Я совсем забыл тебя спросить. Что это за важное дело, из-за которого ты пришел повидать меня?
Вэл усмехнулся с горечью. В этом был весь Ланс! Он вспоминал о нуждах брата только тогда, когда были улажены все его собственные дела. Но и на этот раз он, как всегда, опоздал. Потому что… Глядя на сжатые в кулак пальцы, Вэл вдруг понял, что не мог бы сейчас расстаться с кристаллом, как не смог бы отрезать собственную руку.
— Да нет, ничего, — сказал он хрипло.
Вэл подождал, пока закроется дверь за братом, и только тогда разжал дрожащие пальцы и позволил себе взглянуть на кристалл.
Осколок, похожий на зуб дракона, сверкал на его ладони. Его таинственная, завораживающая красота, казалось, проникала в самую душу и отражала образы, таящиеся в самой глубине его сознания. Ужасные образы! Вот Кейт садится в экипаж, даже не сказав ему последнее «прости»; вот экипаж исчезает вдали… Или еще того хуже: Кейт, тающая в объятиях Виктора.
«Нет, она никогда бы так не поступила, — одернул себя Вэл. — Она любит меня. И всегда любила. Только вчера она прижималась ко мне, не в силах насытиться моими поцелуями. Она позволила бы мне заняться с ней любовью прямо там, на кушетке в библиотеке».
Но вчера он ни в чем не уступал Виктору и даже во многом превосходил его. Молодой, сильный, неистовый… А сегодня он вновь опирался на палку, еще более жалкий и немощный, чем всегда. Разве может он сейчас тягаться с Виктором? Но в его руках волшебная сила, способная все изменить. Вот она, лежит прямо у него на ладони!
Вэл осторожно погладил кусок кристалла, удивляясь тому, что даже этот небольшой фрагмент сохраняет свою колдовскую силу. Так почему бы не воспользоваться вновь этой силой и хотя бы на один миг снова не почувствовать себя могучим и свободным?
Он потянул за цепочку, кристалл перевернулся, закачался и заблистал перед его глазами. И в это мгновение в его затуманенном мозгу сверкнула одна здравая мысль — он понял, что если снова наденет эту вещицу, то уже не сможет никогда с ней расстаться. А значит, превратится в серьезную угрозу не только для Кейт, но и для всех, кто его окружает.
Но если он отдаст кристалл, то потеряет Кейт. И потеряет ее навсегда.
Кристалл вспыхнул, ослепив его на миг, и короткое просветление в его сознании затянулось пеленой тумана. Вэл накинул цепочку на шею и засунул кристалл за пазуху. Тот лег точно на область сердца — кусочек ледяного пламени, застывший и пылающий одновременно, подобно молнии, вспыхивающей В черном грозовом небе.
Вэл задержал дыхание — сила вернулась в его тело резким скачком, едва не сбив его с ног. Ему пришлось ухватиться за каминную доску, чтобы не упасть. В глазах поплыл туман. Комната, казалось, закружилась вокруг него, и Вэл невольно закрыл глаза, чувствуя, что еще немного — и он потеряет сознание. Но затем, так же неожиданно, все кончилось. Глубоко вздохнув, Вэл открыл глаза и выпрямился, чувствуя невероятный прилив сил и энергии. Его нога вновь была здоровой и крепкой, как никогда.
Вэл взглянул на бесполезную теперь трость, которую все еще сжимал в руке. Потом медленно, словно о чем-то размышляя, поднял ее и вдруг с силой стукнул о каменный угол камина. А затем — еще и еще, с видимым удовлетворением наблюдая, как трость расщепилась пополам.
Швырнув куски на ковер, он развернулся и ринулся к столу. Схватил письмо, которое Ланс только что писал, и разорвал в клочья.
Никто не отнимет у него Кейт, Вэл готов был поклясться в этом. Ни Эффи, ни его брат. А что до этого так называемого соперника… Губы Вэла скривились в жесткой усмешке. Он сам разберется с Виктором. Так или иначе.
10.
«Завернувшись в плащ, Кейт выскользнула через заднюю дверь Розового коттеджа и, беспокойно оглядываясь, побежала по садовой дорожке. В отличие от беспорядочно цветущего сада замка Ледж, маленький садик Эффи прятался за высокими каменными стенами и состоял из аккуратных цветочных клумб, окруженных узкими дорожками, и маленького пруда с золотыми рыбками.
Здесь имелось несколько укромных мест, где можно было спрятаться, — в том числе старая раскидистая яблоня и беседка в конце сада. Кейт скользнула за дерево, пару раз оглянулась и вытащила из-под плаща небольшой изящный букет.
Итак, еще одно предложение в цветах от этого ненормального Виктора! Кейт, поморщившись, подняла руку и, размахнувшись, швырнула букет через стену. А затем с благодарностью услышала тонкое блеяние и топот легких копытцев. Какое счастье, что коза вдовы Томас, их ближайшей соседки, ест все подряд — и в том числе самые замысловатые «любовные» букеты со смыслом!
И все же Кейт прекрасно понимала, что долго так продолжаться не может. Виктор достаточно быстро оправился после ее вчерашнего жестокого отказа и с тех пор не давал ей ни минуты покоя. Он заваливал ее нескромными любовными письмами, дурными стихами и букетами, которые складывал на ее пороге. Кейт старалась побыстрее сжигать письма и стихи, прежде чем кто-нибудь их увидит. Букеты она бросала через стену в сад вдовы Томас. Однако ей требовалось срочно найти способ, как остановить неуемную энергию Виктора, пока всей деревне не стало известно о его пылких ухаживаниях.
Во всей этой ситуации девушке виделась горькая ирония — человек, которого она не хотела видеть, никак не желал оставить ее в покое, а тот, без которого она не могла жить, оказался неподвластен ее магии. Вэл не сдержал обещания. Он не появился ни вчера вечером, ни сегодня утром. Но, возможно, это даже и к лучшему, пока… пока она не найдет способ расколдовать Виктора.
«Но как же мне сделать это без книги?» — мучительно спрашивала себя Кейт, выходя из-за дерева. Она провела большую часть ночи, пытаясь что-то придумать, и все без толку. Ее беспокойство нарастало с каждой минутой. Она сама убедилась в ужасной силе этой книги и понимала, что слишком опасно оставлять ее без присмотра: ведь она могла попасть в чужие, недобрые руки.
Если уже не попала…
Кейт почувствовала, как от этой мысли у нее пошел мороз по коже. Однако она тут же успокоила себя: ведь даже если вор окажется достаточно умным и поймет, какая чудесная книга оказалась в его руках, все равно едва ли кто-то здесь знает, как расшифровываются египетские иероглифы.
Но кому вообще могла понадобиться эта книга? Кейт сильно сомневалась, что ее взял кто-то из слуг. Все они работали в их доме очень давно и отличались врожденной честностью. Кейт расспросила всех слуг, но никто из них даже не видел подобной книги — и тем более не дотрагивался до нее. Что же до Эффи, то Кейт даже не стала ее спрашивать. Эффи интересовали только модные альбомы с последними фасонами.
Но если эту книгу никто не стащил, не взял и не позаимствовал, то куда же она делась? Ведь не могла же она отрастить ноги и сама убежать! Или могла? Учитывая, что это все-таки магическая книга, то все возможно…
Как бы то ни было, если она так и не найдет книгу, ей придется снова отправиться к Просперо и сказать ему правду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
Вэл тяжело сглотнул, с трудом подавив свои горькие мысли, а Ланс между тем продолжил:
— Виктор очень красивый парень и довольно мил с дамами. Он уже успел разбить несколько девичьих сердец.
— Но только не Кейт! — горячо воскликнул Вэл.
— Надеюсь, ты прав, — рассеянно заметил Ланс, потянувшись за пером, чтобы закончить письмо. — Тем не менее в данных обстоятельствах самым разумным будет отправить Кейт отсюда, подальше от соблазна.
— От соблазна? Да какой там может быть соблазн… — с пренебрежением начал Вэл, но тут же осекся, когда до него дошел истинный смысл слов Ланса. — Отправить? Куда?!
Он ждал с все нарастающим напряжением, пока Ланс, обмакнув перо в чернила, заканчивал писать последнюю фразу.
— В Лондон. Ты знаешь, Эффи всегда хотелось отвезти туда Кейт. У нее там живет кузина, и она надеется, что сможет ввести девушку в общество.
— А я всегда говорил Эффи, что это чертовски глупое желание! Кейт никогда не хотела принимать участие в лондонских сезонах. К тому же едва ли у Эффи есть такая возможность.
— У нее — нет, конечно. Именно поэтому я и пишу это письмо-поручительство в банк о предоставлении ей кредита.
Вэл молча уставился на своего брата. Ланс, конечно, не может говорить об этом серьезно! Не обращая внимания на отчаянный протест больного колена, он вскочил на ноги и, опершись о край стола, с тревогой наблюдал за тем, как брат ставит свою подпись в конце очень официальной на вид бумаги. Бумаги, которая угрожала отнять у него Кейт, вырвать ее из его жизни навсегда.
— Черт тебя возьми, Ланс, ты не можешь этого сделать! — наконец, не удержавшись, воскликнул Вэл. — Кейт будет очень плохо в Лондоне. Ты просто не знаешь, с каким ужасом она говорит об этом месте, что значит для нее — вернуться туда!
— Никто ведь не собирается возвращать Кейт в приют. Она будет жить в прекрасном месте, в самой аристократической части города, посещать балы, званые обеды, театры…
— Как будто ей есть дело до всего этого! Она будет чувствовать себя так, словно от нее отказались и она никому не нужна. И все потому, что какой-то глупый мальчишка вообразил, что влюблен в нее.
Ланс взглянул на брата, и его брови удивленно поползли вверх. Он не ожидал от него такой горячности. Вэл опустил глаза: ему вдруг стало стыдно. Он осознал, что беспокоился в первую очередь не о благополучии Кейт, а о своем собственном.
Он не вынесет разлуки с ней… хотя у него и нет никаких прав удерживать ее здесь.
— Дело не только в Викторе, — мрачно возразил Ланс. — Кейт надо наконец подумать о своем будущем. Здесь, в Торрекомбе, у нее нет никаких перспектив. Лондон — самое лучшее место для того, чтобы сделать хорошую партию. Даже ты не станешь этого отрицать. Ведь ты же сам желаешь ей счастья, не так ли?
— Разумеется, — пробормотал Вэл.
Он и сам так считал совсем недавно, когда еще был эдаким благородным идиотом, готовым на самопожертвование. Так было до вчерашнего дня, когда он узнал, что это такое — держать Кейт в своих объятиях, чувствовать, как ее дыхание смешивается с его дыханием, и целовать, целовать без конца.
Забыв про боль, он прошелся по комнате, сжимая кристалл так сильно, что его грани вонзились в кожу ладони. Он мог бы отдать все, что у него было, все, что еще имело для него какую-то ценность в этой жизни. Но он не отдаст Кейт. Он любит ее и… О, нет! Это только проклятый кристалл затуманивает его мозги, смущает и искушает его!
Усилием воли он расслабил руку, и камень перестал впиваться в его плоть. Однако ничего не изменилось. Казалось, кристалл уже сделал свое дело, разрушив его оборону, смяв защитные укрепления, которые он так старательно воздвигал вокруг своего сердца, лишь бы только не смотреть правде в лицо. А правда заключалась в том, что он желал Кейт, она была ему необходима, он любил ее, невзирая на все преграды, несмотря ни на какие проклятия и легенды.
Все его силы сейчас ушли на то, чтобы не выхватить из рук брата это злосчастное письмо и не порвать его на мелкие клочки. Искушение было так велико, что, борясь с ним, Вэл отошел в другой конец комнаты и облокотился о каминную доску, по-прежнему сжимая кристалл в кулаке.
Погруженный в свои сложные и противоречивые чувства, Вэл лишь смутно осознавал, что в дверь постучали и в кабинет вошел лакей с запиской для Ланса. Когда слуга удалился, Ланс поднялся из-за стола, опустил рукава рубашки и потянулся за сюртуком, который висел на спинке стула.
— Извини, Вэл, я совсем забыл, что обещал отцовскому управляющему проехать с ним сегодня утром по поместью. Надо посмотреть, какой урон нанес домам арендаторов вчерашний ураган.
Вэл весь внутренне напрягся и, боясь выдать себя, даже не повернулся, когда Ланс подошел к нему.
— Послушай, старина, — сказал старший брат. — Не надо так беспокоиться о малышке Кейт. Я уверен, Виктор скоро одумается, а Кейт прекрасно проведет время в Лондоне. Но я хотел бы попросить тебя помочь мне.
— И что же я должен сделать?
— Ты можешь сам поговорить с Кейт? Убеди ее, чтобы она поехала с Эффи — ведь это в ее же собственных интересах. Она всегда тебя слушалась.
Вэл застыл, едва не расхохотавшись Лансу прямо в лицо. Это было уже слишком! Мало того, что брат собирается отослать прочь единственную женщину, которую Вэл когда-либо любил и без которой не представляет себе жизни, так он еще ждет, что Вэл ему в этом поможет! Ланс, великолепный, счастливый и благополучный во всех отношениях, хочет, чтобы Вэл своими руками разрушил все, что ему еще дорого в этом мире!
В этот момент Вэл почти ненавидел своего брата и все-таки заставил себя кивнуть.
— Я сделаю, что смогу.
— Хороший мальчик, — Ланс снисходительно похлопал брата по плечу.
Вэл еще сильнее стиснул в руке кристалл, едва удерживаясь, чтобы не развернуться и не двинуть кулаком по сияющей физиономии своего брата. Он с нетерпением ожидал, когда же тот уйдет, но Ланс, направившись было к двери, задержался на пороге.
— Боже мой, Вэл! Извини меня! Я совсем забыл тебя спросить. Что это за важное дело, из-за которого ты пришел повидать меня?
Вэл усмехнулся с горечью. В этом был весь Ланс! Он вспоминал о нуждах брата только тогда, когда были улажены все его собственные дела. Но и на этот раз он, как всегда, опоздал. Потому что… Глядя на сжатые в кулак пальцы, Вэл вдруг понял, что не мог бы сейчас расстаться с кристаллом, как не смог бы отрезать собственную руку.
— Да нет, ничего, — сказал он хрипло.
Вэл подождал, пока закроется дверь за братом, и только тогда разжал дрожащие пальцы и позволил себе взглянуть на кристалл.
Осколок, похожий на зуб дракона, сверкал на его ладони. Его таинственная, завораживающая красота, казалось, проникала в самую душу и отражала образы, таящиеся в самой глубине его сознания. Ужасные образы! Вот Кейт садится в экипаж, даже не сказав ему последнее «прости»; вот экипаж исчезает вдали… Или еще того хуже: Кейт, тающая в объятиях Виктора.
«Нет, она никогда бы так не поступила, — одернул себя Вэл. — Она любит меня. И всегда любила. Только вчера она прижималась ко мне, не в силах насытиться моими поцелуями. Она позволила бы мне заняться с ней любовью прямо там, на кушетке в библиотеке».
Но вчера он ни в чем не уступал Виктору и даже во многом превосходил его. Молодой, сильный, неистовый… А сегодня он вновь опирался на палку, еще более жалкий и немощный, чем всегда. Разве может он сейчас тягаться с Виктором? Но в его руках волшебная сила, способная все изменить. Вот она, лежит прямо у него на ладони!
Вэл осторожно погладил кусок кристалла, удивляясь тому, что даже этот небольшой фрагмент сохраняет свою колдовскую силу. Так почему бы не воспользоваться вновь этой силой и хотя бы на один миг снова не почувствовать себя могучим и свободным?
Он потянул за цепочку, кристалл перевернулся, закачался и заблистал перед его глазами. И в это мгновение в его затуманенном мозгу сверкнула одна здравая мысль — он понял, что если снова наденет эту вещицу, то уже не сможет никогда с ней расстаться. А значит, превратится в серьезную угрозу не только для Кейт, но и для всех, кто его окружает.
Но если он отдаст кристалл, то потеряет Кейт. И потеряет ее навсегда.
Кристалл вспыхнул, ослепив его на миг, и короткое просветление в его сознании затянулось пеленой тумана. Вэл накинул цепочку на шею и засунул кристалл за пазуху. Тот лег точно на область сердца — кусочек ледяного пламени, застывший и пылающий одновременно, подобно молнии, вспыхивающей В черном грозовом небе.
Вэл задержал дыхание — сила вернулась в его тело резким скачком, едва не сбив его с ног. Ему пришлось ухватиться за каминную доску, чтобы не упасть. В глазах поплыл туман. Комната, казалось, закружилась вокруг него, и Вэл невольно закрыл глаза, чувствуя, что еще немного — и он потеряет сознание. Но затем, так же неожиданно, все кончилось. Глубоко вздохнув, Вэл открыл глаза и выпрямился, чувствуя невероятный прилив сил и энергии. Его нога вновь была здоровой и крепкой, как никогда.
Вэл взглянул на бесполезную теперь трость, которую все еще сжимал в руке. Потом медленно, словно о чем-то размышляя, поднял ее и вдруг с силой стукнул о каменный угол камина. А затем — еще и еще, с видимым удовлетворением наблюдая, как трость расщепилась пополам.
Швырнув куски на ковер, он развернулся и ринулся к столу. Схватил письмо, которое Ланс только что писал, и разорвал в клочья.
Никто не отнимет у него Кейт, Вэл готов был поклясться в этом. Ни Эффи, ни его брат. А что до этого так называемого соперника… Губы Вэла скривились в жесткой усмешке. Он сам разберется с Виктором. Так или иначе.
10.
«Завернувшись в плащ, Кейт выскользнула через заднюю дверь Розового коттеджа и, беспокойно оглядываясь, побежала по садовой дорожке. В отличие от беспорядочно цветущего сада замка Ледж, маленький садик Эффи прятался за высокими каменными стенами и состоял из аккуратных цветочных клумб, окруженных узкими дорожками, и маленького пруда с золотыми рыбками.
Здесь имелось несколько укромных мест, где можно было спрятаться, — в том числе старая раскидистая яблоня и беседка в конце сада. Кейт скользнула за дерево, пару раз оглянулась и вытащила из-под плаща небольшой изящный букет.
Итак, еще одно предложение в цветах от этого ненормального Виктора! Кейт, поморщившись, подняла руку и, размахнувшись, швырнула букет через стену. А затем с благодарностью услышала тонкое блеяние и топот легких копытцев. Какое счастье, что коза вдовы Томас, их ближайшей соседки, ест все подряд — и в том числе самые замысловатые «любовные» букеты со смыслом!
И все же Кейт прекрасно понимала, что долго так продолжаться не может. Виктор достаточно быстро оправился после ее вчерашнего жестокого отказа и с тех пор не давал ей ни минуты покоя. Он заваливал ее нескромными любовными письмами, дурными стихами и букетами, которые складывал на ее пороге. Кейт старалась побыстрее сжигать письма и стихи, прежде чем кто-нибудь их увидит. Букеты она бросала через стену в сад вдовы Томас. Однако ей требовалось срочно найти способ, как остановить неуемную энергию Виктора, пока всей деревне не стало известно о его пылких ухаживаниях.
Во всей этой ситуации девушке виделась горькая ирония — человек, которого она не хотела видеть, никак не желал оставить ее в покое, а тот, без которого она не могла жить, оказался неподвластен ее магии. Вэл не сдержал обещания. Он не появился ни вчера вечером, ни сегодня утром. Но, возможно, это даже и к лучшему, пока… пока она не найдет способ расколдовать Виктора.
«Но как же мне сделать это без книги?» — мучительно спрашивала себя Кейт, выходя из-за дерева. Она провела большую часть ночи, пытаясь что-то придумать, и все без толку. Ее беспокойство нарастало с каждой минутой. Она сама убедилась в ужасной силе этой книги и понимала, что слишком опасно оставлять ее без присмотра: ведь она могла попасть в чужие, недобрые руки.
Если уже не попала…
Кейт почувствовала, как от этой мысли у нее пошел мороз по коже. Однако она тут же успокоила себя: ведь даже если вор окажется достаточно умным и поймет, какая чудесная книга оказалась в его руках, все равно едва ли кто-то здесь знает, как расшифровываются египетские иероглифы.
Но кому вообще могла понадобиться эта книга? Кейт сильно сомневалась, что ее взял кто-то из слуг. Все они работали в их доме очень давно и отличались врожденной честностью. Кейт расспросила всех слуг, но никто из них даже не видел подобной книги — и тем более не дотрагивался до нее. Что же до Эффи, то Кейт даже не стала ее спрашивать. Эффи интересовали только модные альбомы с последними фасонами.
Но если эту книгу никто не стащил, не взял и не позаимствовал, то куда же она делась? Ведь не могла же она отрастить ноги и сама убежать! Или могла? Учитывая, что это все-таки магическая книга, то все возможно…
Как бы то ни было, если она так и не найдет книгу, ей придется снова отправиться к Просперо и сказать ему правду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57