Прохожих было немного. Жители предпочитали не отходить далеко от своих домов. Даже рынки опустели, что в последний раз случилось лет пять назад, когда в Грайворе свирепствовал мор.
Время от времени, прижимаясь к стенам домов, торопливо пробегали казённые посыльные и ливрейные слуги. И те, и другие оказались на улице не по собственной воле и сейчас мечтали лишь об одном: как бы побыстрее выполнить поручение и вернуться под защиту крепких стен. Впрочем, стены тоже не гарантировали спокойствия: в каждом скрипе, в каждом шорохе горожанам мерещились свирепые варвары. Слухи паутиной липкого страха опутали столицу. Тревожным шёпотом они просачивались сквозь плотно закрытые ставни, повествуя о сотнях погибших. С каждым часом число «жертв» увеличилось, и к вечеру должно было многократно превзойти население города.
Лэртон едва успел увернуться: щуплый посыльный в камзоле почтового департамента, споткнувшись о булыжник, растянулся у его ног. Втянув голову в плечи и пробормотав извинения, чиновник быстро подобрал выпавшие из сумки свитки и припустил дальше. Капитан хмуро глянул ему вслед, и уже было тронулся с места, как увидел под ногами что-то блестящее.
– Эй, голубятник, – крикнул он, поднимая с мостовой изящное колечко, – сумку заштопай, а то весь город посылками засеешь!
Посыльный, не останавливаясь, обернулся, и капитану показалось, что на рябом лице мелькнула усмешка. Лэртон разжал ладонь: тонкая полоска левийского золота с тремя небольшими рубинами на ободке.
– Стой!! – заорал он. – Стой, паскуда!
Почтарь как будто ожидал этого окрика и рванул ещё быстрее. Сутулая спина мелькнула и скрылась за поворотом. Капитан бросился следом. Он узнал кольцо: вот уже полгода, как Вирта не снимала его с руки ни днём, ни ночью. Лэртон догадывался, чей это подарок, но предпочитал не распространяться на эту тему: в конце концов, сердечные дела молодой госпожи не его забота – его дело охранять эррину, и до сих пор это у него неплохо получалось. До сегодняшнего утра – неплохо…
Посыльный, без сомнения, уже не просто бежал – он убегал, то и дело петляя между домов. Временами капитану казалось, что тот намеренно сбавляет темп, чтобы преследователь всё время держал его в поле зрения. Однако осмыслить это в полной мере Лэртон не успевал: всё его внимание было сосредоточено только на одном: догнать, во что бы то ни стало догнать!
Рябой в очередной раз обернулся и шмыгнул в неприметную дверь. Лэртон ворвался следом. Ожидая, что подлец запрёт дверь на засов, он с такой силой вдарил по ней ногой, что та слетела с петель. В полутёмном коридоре капитан на мгновение замер. Он не сразу сообразил, где очутился, и только когда в нос ударил кислый запах перебродившего пива, понял, что это корчма. Посыльный, как видно, решил обмануть его и забежал в корчму с чёрного входа, намереваясь выскочить на соседнюю улицу через главный. Сметая полки с посудой, капитан проскочил кухню и влетел в зал. Здесь, так же как и в кухне, никого не было, если, конечно, не считать хозяина, который даже в отсутствие посетителей находился на своём «капитанском мостике» – за стойкой.
– Где он?! – яростно выдохнул Лэртон.
Хозяин, даже не повернул голову, и продолжал молча протирать кружки.
– Где?! – прохрипел капитан, вытаскивая меч.
Корчмарь, наконец, соизволил поднять глаза. Он лениво посмотрел на офицера и неопределенно мотнул головой в сторону двери.
– Вернусь, убью! – пообещал Лэртон.
Словно соглашаясь, хозяин кивнул.
– Вы не догоните его, Лэртон: на то он и голубятник, чтобы бегать быстрее, – послышался чей-то голос. – Да и ни к чему это, вы же о кольце спросить хотели? Это я его послал, присаживайтесь.
Капитан присмотрелся. В суматохе погони он не заметил ещё одного человека. Тот сидел спиной к нему в самом дальнем углу зала. Корчмарь ещё раз зачем-то кивнул и, бормоча себе под нос, величественно уплыл в кухню. К этому моменту Лэртон уже успел оценить ситуацию и спокойно приблизился к столу, за которым сидел незнакомец.
– Мне представиться? – спросил Вейдж, когда он сел напротив. – Кажется, мы пару раз встречались, так что, думаю, это излишне.
– Жива?
Лис молча кивнул.
– Где? – так же односложно спросил Лэртон.
– Она в столице и ей ничто не угрожает. Пока не угрожает, – добавил Вейдж, внимательно наблюдая за реакцией собеседника.
Капитан почувствовал, что впервые с четырёх часов утра может вздохнуть полной грудью. Лис удовлетворенно кивнул.
– Слава Шауру, хоть вы не видите во мне злодея, – с облегчением произнёс он. – Когда я сказал, что ей пока ничто не…
– Всё так плохо? – перебил его Лэртон.
Лис горько улыбнулся уголком рта.
– Хуже некуда. Кстати, извините за эту беготню: другого способа переговорить с вами, не привлекая ненужного внимания, не было. В столице появилось столько любопытных глаз, что даже нам, лисам, непросто оставаться незаметными.
– Он проверял один я или нет, – понимающе кивнул Лэртон, – поэтому и петлял.
– Странно, что вами в своё время не заинтересовался питомник, – одобрительно хмыкнул Вейдж.
– Мне считать это комплиментом?
– Простите, я не хотел. Слишком устал.
– Я тоже.
– Так давайте покончим с этим, капитан. Мне нужны ваши люди, причем, все до единого.
– Для чего? И почему именно мои?
– Все знают, что вы ищете эррину Лэктон, поэтому никто не обратит внимания, если ваши гвардейцы начнут перемещаться по городу.
– У меня только тридцать человек, – напомнил Лэртон.
– Да, но они стоят сотни, – качнул головой лис. – Вы сумели собрать лучших. Сколько раз их пытались перекупить? А вам сколько раз предлагали службу? И вы, и ваши люди всегда отказывались. Почему? Ведь Лэктоны платят немного.
– Эрр Лэктон когда-то спас жизнь моему отцу, – угрюмо пояснил капитан.
– А вы не раз спасали жизнь своим подчинённым, – кивнул Вейдж. – Многие этого не поймут, но для меня не существует мотива убедительней этого.
– Вы не ответили на мой вопрос, Вейдж. Зачем вам понадобилась гвардия Лэктона?
– Сегодня ночью вы должны арестовать одно высокопоставленное лицо. Оно будет находиться в своём особняке, который хорошо охраняется. Этот человек должен быть взят живым. Где и когда, я сообщу позже.
– Эррина там? – вскинулся Лэртон.
– Даю вам слово, её жизнь вне опасности, – сузил глаза лис.
– Значит, не там, – задумчиво произнёс капитан.
– Я мог бы вам соврать, – тихо промолвил Вейдж. – Для лисов ложь такое же привычное оружие, как для вас меч, но я этого не сделал. Эррину освободят без вашего участия – и поверьте, мои люди сделают это гораздо лучше.
– Ваши? И где же они?
– Везде, – резко ответил Вейдж. – То, что лисы исчезли с улиц, ещё ничего не значит. У нас это называется «поджать хвост». Если бы мы загодя не исчезли…
– Заговору никто бы не смог помешать, – потрясённо изрёк Лэртон.
«И всё же странно, что он не стал лисом. Кажется, теперь я знаю, кто сможет заменить Ивыча», – подумал Вейдж.
День пятый. Грайвор
пять часов после Полуденной службы
Стараясь ничем не нарушить скорбное безмолвие, которое, казалось, решило навсегда поселиться в этом доме, преподобный осторожно просочился в комнату и, склонив голову, замер на пороге.
– Обряд очищения закончен, – тихим напевом сообщил он. – Ваш слуга был добрым прихожанином, и я буду молиться за него. Смиритесь, сын мой. Шаур посылает нам испытания, дабы укрепить душу.
– Спасибо, святой отец, – чопорно ответил эрр Неус, вкладывая в его ладонь увесистый кошелек. – Этот человек был дорог мне, и я сделаю всё, чтобы выполнить его последнюю волю.
– Несомненно, это очень благородно с вашей стороны, – одобрил преподобный и неуловимым движением спрятал кошелёк в складках сутаны. – Однако почему он завещал похоронить себя именно в Рессовой пустоши? Путь туда не близкий, да и братья могут не дать согласия на захоронение.
– Гас почитал святого Ресса более других святых, – печально пояснил Неус. – Что же касается разрешения, я был бы крайне признателен вам, святой отец, если бы вы написали братьям, каким добрым прихожанином был покойный. – Ещё один кошелёк перекочевал к священнику. – Они, безусловно, прислушаются к вашему мнению – ведь когда-то вы были настоятелем тамошнего монастыря. Кроме того, у Гаса остались некоторые сбережения, а родственников у него не было… – эрр Неус сделал небольшую паузу. – Думаю, он был бы счастлив, узнав, что эти деньги пошли на богоугодные цели.
– Несомненно, – кивнул преподобный. – О какой сумме идёт речь? – живо поинтересовался он. – Поймите меня правильно, сын мой, церковь с радостью примет любое пожертвование, но мы вынуждены всё планировать заранее – щедрая длань святой церкви не должна оскудевать.
– Я понимаю, – горячо заверил его Неус. – Страждущих много и церковь должна заботиться о том, чтобы никто из них не остался без её внимания. Гас был небогат, но к той тысяче, что он оставил, я готов прибавить ещё десять. На эти деньги можно открыть приют для обездоленных.
– Мы подумаем, как распорядиться этими средствами, – удовлетворенно кивнул преподобный. – Я напишу братьям и особо упомяну благочестие покойного. Пришлите ко мне посыльного, когда похоронная процессия будет готова.
– Благодарю вас, святой отец, – эрр Неус поцеловал протянутую руку. – Можете воспользоваться моей каретой. Проводи святого отца, – распорядился он, кивнув слуге.
Как только карета со священником выехала за ворота замка, эрр Неус преобразился: печальное выражение слетело с его лица, уступив место решимости. Он резко отошёл от окна и позвонил в колокольчик.
– Вызови Шедри, – приказал он, вошедшему слуге. – Пусть ждёт меня у входа в покойницкую.
Слуга поспешно кивнул и растворился за дверью.
Прислонившись к стене, капитан Шедри почти слился с ней, и лишь серебряный позумент, украшавший чёрный гвардейский мундир дома Неуса, да желтоватые белки на смуглом лице выдавали его присутствие в полутёмном подвальном коридоре. Как и большинство уроженцев Левийи, капитан обладал могучим телосложением. Часто это вводило в заблуждение его противников, даже не предполагавших перед началом схватки, что подобная гора мышц обладает смертоносной грацией песчаной гадюки. Однако, этим скрытые таланты капитана не ограничивались. То, что ему удалось занять столь высокий пост, уже само по себе вызывало, по меньшей мере, удивление. В Грайворе, несмотря на его терпимость, было не принято брать на службу инородцев. Но Шедри не только попал в гвардию к одному из самых влиятельных вельмож королевства, но и дослужился до чина капитана. Этому, помимо всего прочего, способствовали его острый ум и наблюдательность, которые он искусно скрывал под маской невозмутимости и спокойствия. Никто не знал, по какой причине он покинул родину и принял чужую веру, но преданность, с которой Шедри служил своему хозяину, была поистине фанатичной.
Увидев господина, капитан отлип от стены и сделал шаг навстречу.
– Поставь у входа в подвал пост и прикажи, чтобы никого не пропускали. Нам нужно кое-что обсудить, – распорядился Неус. – Ты понял?! Никого!
Шедри молча кивнул и оправился выполнять приказ. Ожидая его, эрр Неус в нетерпении несколько раз прошёлся туда и обратно по коридору.
– Пост выставлен, – вернувшись, доложил капитан.
Неус развернулся и направился к двери покойницкой. Капитан последовал за ним. Как только они вошли, в нос ударил приторный запах погребальных благовоний. Святой отец, предполагая щедрую оплату, решил, как видно, не скупиться, и теперь в помещении висело удушливое марево, укутавшее белёсым саваном гроб с телом покойного.
– Закрой дверь, – бросил через плечо Неус, направляясь к каменному пьедесталу.
Капитан запер дверь на засов и тёмной скалой замер у порога. Скоропостижная смерть Гаса его не на шутку встревожила. Шедри не любил совпадений, а последние два дня произошло слишком много зловещих событий, чтобы без подозрений отнёсся даже к такому тривиальному известию, как смерть старого слуги. Тревога капитана переросла в тихую панику, когда он заметил, что на руке хозяина отсутствует перстень Голоса совета.
Неус склонился над гробом и лезвием кинжала разжал плотно сомкнутые челюсти покойника. Затем достал из кармана небольшой пузырёк с темно-зелёной жидкостью, влил несколько капель мертвецу в рот и отошёл назад. Шедри с удивлением наблюдал за действиями хозяина.
– Не вздумай кричать, – предупредил его эрр Неус.
«Почему я должен кричать?» – успел подумать капитан, прежде чем и в самом деле едва не заорал в голос. Он многое повидал и не был склонен к истерикам, но то, что происходило у него на глазах, вызывало суеверный ужас: мёртвое тело свело судорогами и тяжёлый дубовый гроб начал раскачиваться из стороны в сторону, затем послышался хрип, стон и, наконец, надтреснутый старческий голос:
– Не знал, что это будет так больно!
– Умирать всегда больно, – спокойно произнёс Неус.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50