Густая высокая трава и море цветов. Синие и красные, желтенькие и беленькие, на высоких стеблях и у самой земли. А в основном здесь господствовал сиреневый цвет — роскошные соцветия на грациозных стройных стеблях, которые возвышались над остальными. Пьянящий аромат свежести и буйства цветов дурманил сознание.
Из-за горизонта вынырнуло восходящее солнце — и луг сразу же заиграл россыпью драгоценных камней. Капельки росы на траве и цветах вспыхнули в лучах светила, сверкая и переливаясь. Еще через пару часов сказка пропадет, солнце высушит росу, зазвучат насекомые и запоют жаворонки в вышине. А пока же стояла полная тишина и двое стояли, взявшись за руки, и любовались сверкающим полем.
— Через неделю — Праздник Цветов, — тихонько, чтобы не вспугнуть тишину, произнесла Брайана. — Будет ли он радостным в этом году?
Когда они возвращались назад, Алексей решился задать вопрос своей спутнице:
— Брайана, у тебя есть жених?
И сразу же пожалел об этом. Брайана потемнела и приглушенно произнесла:
— Был. Его забрал Мор в свое царство…
— Мор? Извини.
— Уже много времени прошло.
— А сейчас как?
— Когда я последний раз была с отцом в Анкоме, меня углядел Карт, младший сын короля Ланга. С тех пор он уже несколько раз был у нас в гостях. Может скоро сватов заслать к отцу.
— Значит, королевский сыночек, — ехидно протянул Алексей. — Ясно, че же тут неясного.
Когда они вернулись, бранны уже седлали лошадей.
В Тураче Алексей справился у Замяты о том, как идут дела в его отсутствие, и поручил старейшине препроводить браннов на заставу к Ратибору. Пусть смотрят там всё, что им нужно. За всеми этими хлопотами Алексей даже не успел попрощаться с Брайаной, которая сразу же отправилась в Степ. Раздосадованный по этому поводу, он пошел к жилищу Домахи.
Завидев Алексея, из дома выбежал Явор и начал прыгать вокруг.
— Ну, как оно здесь, малыш? — спросил Алексей, потрепан своего юного ученика по лохматой голове.
«Малыш», который был уже почти одного роста с ним, тут же начал хвастать, что теперь он занимается вместе с воями на границе.
— А я сбил одного ящера с этой большой птицы. Она поцарапала мне плечо когтями, но я был быстрее. Ух, как мы им дали! И тем, другим, дадим!
Турач снова становился центром подготовки к новой войне. В его окрестности постепенно подтягивались отряды воев и ополченцев с других районов Олавии. Полным ходом шла заготовка материалов, особенно железной руды. Окрестные поля засеяли тем, что быстро поспевает, и общинники надеялись успеть собрать урожай до начала вторжения неведомого врага.
Алексей же вплотную приступил к изготовлению пороха, ведь от этого зависел весь процесс подготовки армии. Самым простым было сделать так называемый черный порох. Его рецепт он знал хорошо: семьдесят частей калиевой селитры, пятнадцать частей древесного угля и пятнадцать серы. Теперь Алексей готовил взрывчатое вещество по всем правилам. Он тщательно выдержал пропорции, смешал измельченные компоненты и после растер их с водой. И когда смесь высохла, в деревянной миске остались зерна черного цветa — дымный черный порох.
Себе в помощники для изготовления взрывчатого вещества Алексей взял только Явора. Незачем остальным знать, из чего на самом деле состоит порох. О селитре знал только Ратибор. Серу доставили в необходимом количестве из Синеритских гор. Осталось приказать рабочим изготовить много древесного угля. Здесь важно было получить активный древесный уголь, который содержал бы много кислорода и водорода, чтобы увеличить скорость горения пороха.
— Берите только деревья без смолы, лучше всего — липу или иву, — напутствовал Алексей олавичей.
Но, кроме нужных компонентов, Алексей просил завозить ему и другие, каменную соль, например. Он надеялся что олавичи не смогут в ближайшем будущем в точности воспроизвести состав пороха без его, Алексеевого, участия. Хотя кто знает, может, местные алхимики в два счета раскусят состав гремучей смеси. Но по крайней мере так он успокаивал свою совесть.
Несмотря на постоянную занятость и хроническую усталость, Алексей находил время для тренировок и для продолжения обучения Явора. Когда выпадала относительно свободная минута, они занимались на берегу реки и в открытом поле, в лесу и в старом сарае, когда скот выгоняли на пастбище. Алексей старался передать парню те основы рукопашного боя, которые знал сам.
— Вот, я тебя бью. Кулаком, палкой или мечом — не смотри на руку и на предмет.
И сначала легонько толкал Явора ладонью в лоб.
— Смотри в сторону, развивай боковое зрение. Гляди вон на то дерево в стороне, на птицу на ветке, в то время когда я наношу тебе удар.
Юный олавич шумно вздыхал, когда его взгляд упорно возвращался к атакующей руке.
— Не стой так жестко, расслабься. Нет, это не значит опустить руки. Ты расслаблен, но в то же время собран. Нет… не упирайся, когда на тебя наседают. Не противопоставляй силу против силы. Смещаешь таз в сторону и немножко скручиваешься… видишь, я проваливаюсь. Противник весь напрягается в одном месте, и в том направлении, где он прикладывает усилие, он силен. А мы, обходя силу, находим его слабину и легко им управляем. Мы можем его бросить, ударить из любого положения или сломать ему чего-нибудь.
* * *
Полученный порох прекрасно взрывался. Несколько экспериментов, поставленных совместно с Явором, наполнили окрестности Турача звуками взрывов. Парень испугался только первого взрыва, а в дальнейшем живо взял себя в руки быстро привык обращаться с порохом.
Остальным же Алексей объяснял, что это Врад, повелитель погоды, наделил колдовскую смесь своей силой грома и молнии. Что и было подтверждено Будивоем, с которым Алексей переговорил по этому поводу накануне.
Подготовкой воев занимался Ратибор, поэтому Алексей в этот процесс не вмешивался. Теперь оставалось ждать Крафа, который должен был прибыть через пару дней. Тем временем Алексей пока решил наведаться в резервацию кхадов. Сопровождаемый Икташем, он направился к верховьям реки, где расположились разумные рептилии.
Лагерь ящеров напоминал… ничего он не напоминал Алексею. У него просто не было никаких аналогий с тем, что он увидел.
На холмистом берегу вырыли кхады себе временные жилища… он бы назвал эти норы «землянками». Многие рептилии сейчас лежали у кромки воды, вроде как отдыхали. Часть ящеров занималась собирательством и ловлей насекомых, червей, лягушек и рыбы в болотистых верховьях реки.
Вообще ящеры передвигались неторопливо и меланхолично, изредка лениво вращая головой. Но Алексей уже знал, что в нужный момент они резко менялись, становясь сильными, быстрыми и подвижными. Он не мог понять, как они сознательно вызывают в себе такой метаморфоз. Или они могли мгновенно впадать в какой-то транс, или же резко изменял и метаболизм организма, переходя на усиленную выработку энергии.
Сейчас перед ним предстали медлительные и, казалось, полусонные рептилии, которые неспешно занимались своими — ящерными делами. Даже не верилось, что это те самые кхады, которые еще недавно наводили ужас на монгов и олавичей, — быстрые, стремительные и сильные твари.
Здесь Алексей впервые увидел маленьких кхадов, которые были уменьшенной копией взрослых. Они, возбужденно клацая зубами, завороженно смотрели на двоих людей которые медленно проезжали по их лагерю на диковинных животных. Сами ящеры в качестве тягловой силы использовали только летунов-вивернов.
Алексей вовсю вертел головой, рассматривая стоянку кхадов. У него возникло ощущение, что он попал в еще более чуждый ему мир, чем ему представлялось ранее. Причем с людской частью этого мира он уже свыкся, а вот эти…
Царицу последнего племени кхадов они разыскали в самой большой «землянке». У Алексея к ней был серьезный разговор, ради которого он, собственно, сюда и прибыл.
— Давай, Икташ. От тебя потребуется быть достаточно точным в переводе. Нам предстоит долгий разговор.
Целый день пробыли они у кхадов. Алексей задавал вопросы Кх-х-ха, кое-что записывал и пытался зарисовать с ее слов, вернее, со слов Икташа. Иногда Икташу было трудно адекватно переводить частое «кхаканье» и Алексею приходилось несколько раз повторять свои вопросы. А потом пытаться разобрать, что же имела в виду его «собеседница».
За это время он довольно много узнал о разумных ящерах. Но так и не мог их понять.
Самым неожиданным был тот факт, что у кхадов главенствующую роль в их ящерином обществе занимали самки. Назвать «женщинами» этих здоровенных рептилий, поглядывающих на него зеленоватыми зрачками из-под защитных роговых валиков над глазами, с зубастыми «мордочками» без мимики, у Алексея не поворачивался язык. Даже мысленно.
Самки разумных ящеров были гораздо крупнее самцов. Они занимали ведущие социальные роли в их социуме — охотились, воевали, руководили. Самцы же вели «хозяйство» и, в частности, выращивали детей. Они занимались этим до тех пор, пока юных самочек не отдавали под опеку Воспитательницы.
«Фантастика… — поразился Алексей. — Прям как у Гарри Гаррисона в „Закате Эдема“.
Самцы также выгревали отложенные самками яйца. В течение двух месяцев из них вылуплялись маленькие ящерята. Судя по всему, эти ящеры были теплокровными и не так зависели от температуры окружающей среды.
Но не изучать жизнь кхадов сейчас приехал Алексей. Это было бы интересно, но — потом. Ведь он не на учебной практике в каком-нибудь заповеднике. Сейчас есть дела поважнее. Самое главное он разузнал: на свитках у него была записано всё, что он смог вытащить из Кх-х-ха о тех, кто скоро пожалует к ним в гости вслед за ящерами.
— Я скоро уже сюда жить перееду. Некогда прямо работать из-за вас. И откуда ты взялся на мою голову? — вместо приветствия привычно начал брюзжать Краф по прибытии в Турач.
— И я рад тебя видеть, Мастер. Ты знаешь, то оружие, которое мы сделали с тобой в прошлый раз, себя полностью оправдало.
— Так кто же делал! Иначе и быть не могло.
— Вот и я говорю. Садись, Мастер. Долго будем разговаривать.
— И король мне платит такие деньги, чтобы я приехал сюда поговорить с тобой, — наконец-то улыбнулся Краф, кряхтя и присаживаясь за грубый стол.
— А почему бы и нет? Кстати, ты угощал меня вином, а я тебе предложу пива. Олавичи его варят недурственно. За пивом разговаривать легче будет.
Алексей налил в деревянные кружки пенного напитка. Мастер свою осушил залпом.
— Слыхал я, что с юга ожидается новая напасть, — произнес Краф, вытирая губы рукавом. — Снова будем много арбалетов и баллист клепать?
— И их тоже. Но перед этим мы попытаемся сделать более разрушительное оружие. Только прежде, чем мы приступим, я хочу взять с тебя клятву, что, когда всё закончится нашей победой, ты более никогда не сделаешь такого оружия.
— И какой в этом смысл? — в упор посмотрел Краф на Алексея.
— Смысл в том, что я не хочу, чтобы потом олавичи, бранны и монги повернули это оружие друг против друга. Пусть продолжают баловаться мечами.
— И что же это будет за оружие такое?
— Нам предстоит его создать. И только ты один будешь знать все тонкости его производства.
— Налей, что ли, — напомнил Мастер.
Теперь он не спеша, мелкими глотками выпил пиво из кружки.
— Я клянусь мощами пророка Авия, что выполню твою просьбу.
Алексей не стал уточнять, кто такой пророк Авий. Он и так поверил Мастеру.
— Ну что же, Мастер. Тогда приступаем. Будем делать оружие, которое назовем «пушка». Итак…
Два дня безвылазно просидели они в доме Домахи, наказав Явору следить за тем, чтобы их никто не беспокоил. Иногда они жевали вяленое мясо и пили пиво на заваленном чертежами столе. Да еще время от времени выбегали по нужде, поскольку пенный напиток брал свое.
Алексей рассказывал Мастеру всё, что знал о пушках, которые они теоретически могли изготовить. А Краф старался уловить, что же им предстоит соорудить.
Для Алексея самым сложным было даже не вспоминать описания и чертежи старинных пушек, крупица за крупицей вытаскивая из своей обширной памяти элементы конструкции орудий. Наиболее тяжело было объясняться с Крафом, который не знал элементарных понятий, таких, как «орудие», «ствол», «заряд», «выстрел». Алексею пришлось подключить всё свое воображение, чтобы на известных браннскому мастеру ассоциациях объяснить тому все эти понятия и термины.
Многих вещей Краф сначала не мог понять и засыпал Алексея вопросами, делая потом пометки на чертежах.
— Может, из меди будет лучше? Железо ведь хрупкое. Если внутри будет… взрыв? (накануне Алексей продемонстрировал Мастеру действие пороха).
— Наверное, лучше взять бронзу. — Алексей напряг память, вспоминая пропорции «артиллерийского металла». — Одиннадцать частей олова на сто частей меди.
— Так… А цилиндрический канал в теле пушки? Он будет сквозной?
— Нет. Открытая часть канала — это дуло. Противоположная сторона будет глухой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Из-за горизонта вынырнуло восходящее солнце — и луг сразу же заиграл россыпью драгоценных камней. Капельки росы на траве и цветах вспыхнули в лучах светила, сверкая и переливаясь. Еще через пару часов сказка пропадет, солнце высушит росу, зазвучат насекомые и запоют жаворонки в вышине. А пока же стояла полная тишина и двое стояли, взявшись за руки, и любовались сверкающим полем.
— Через неделю — Праздник Цветов, — тихонько, чтобы не вспугнуть тишину, произнесла Брайана. — Будет ли он радостным в этом году?
Когда они возвращались назад, Алексей решился задать вопрос своей спутнице:
— Брайана, у тебя есть жених?
И сразу же пожалел об этом. Брайана потемнела и приглушенно произнесла:
— Был. Его забрал Мор в свое царство…
— Мор? Извини.
— Уже много времени прошло.
— А сейчас как?
— Когда я последний раз была с отцом в Анкоме, меня углядел Карт, младший сын короля Ланга. С тех пор он уже несколько раз был у нас в гостях. Может скоро сватов заслать к отцу.
— Значит, королевский сыночек, — ехидно протянул Алексей. — Ясно, че же тут неясного.
Когда они вернулись, бранны уже седлали лошадей.
В Тураче Алексей справился у Замяты о том, как идут дела в его отсутствие, и поручил старейшине препроводить браннов на заставу к Ратибору. Пусть смотрят там всё, что им нужно. За всеми этими хлопотами Алексей даже не успел попрощаться с Брайаной, которая сразу же отправилась в Степ. Раздосадованный по этому поводу, он пошел к жилищу Домахи.
Завидев Алексея, из дома выбежал Явор и начал прыгать вокруг.
— Ну, как оно здесь, малыш? — спросил Алексей, потрепан своего юного ученика по лохматой голове.
«Малыш», который был уже почти одного роста с ним, тут же начал хвастать, что теперь он занимается вместе с воями на границе.
— А я сбил одного ящера с этой большой птицы. Она поцарапала мне плечо когтями, но я был быстрее. Ух, как мы им дали! И тем, другим, дадим!
Турач снова становился центром подготовки к новой войне. В его окрестности постепенно подтягивались отряды воев и ополченцев с других районов Олавии. Полным ходом шла заготовка материалов, особенно железной руды. Окрестные поля засеяли тем, что быстро поспевает, и общинники надеялись успеть собрать урожай до начала вторжения неведомого врага.
Алексей же вплотную приступил к изготовлению пороха, ведь от этого зависел весь процесс подготовки армии. Самым простым было сделать так называемый черный порох. Его рецепт он знал хорошо: семьдесят частей калиевой селитры, пятнадцать частей древесного угля и пятнадцать серы. Теперь Алексей готовил взрывчатое вещество по всем правилам. Он тщательно выдержал пропорции, смешал измельченные компоненты и после растер их с водой. И когда смесь высохла, в деревянной миске остались зерна черного цветa — дымный черный порох.
Себе в помощники для изготовления взрывчатого вещества Алексей взял только Явора. Незачем остальным знать, из чего на самом деле состоит порох. О селитре знал только Ратибор. Серу доставили в необходимом количестве из Синеритских гор. Осталось приказать рабочим изготовить много древесного угля. Здесь важно было получить активный древесный уголь, который содержал бы много кислорода и водорода, чтобы увеличить скорость горения пороха.
— Берите только деревья без смолы, лучше всего — липу или иву, — напутствовал Алексей олавичей.
Но, кроме нужных компонентов, Алексей просил завозить ему и другие, каменную соль, например. Он надеялся что олавичи не смогут в ближайшем будущем в точности воспроизвести состав пороха без его, Алексеевого, участия. Хотя кто знает, может, местные алхимики в два счета раскусят состав гремучей смеси. Но по крайней мере так он успокаивал свою совесть.
Несмотря на постоянную занятость и хроническую усталость, Алексей находил время для тренировок и для продолжения обучения Явора. Когда выпадала относительно свободная минута, они занимались на берегу реки и в открытом поле, в лесу и в старом сарае, когда скот выгоняли на пастбище. Алексей старался передать парню те основы рукопашного боя, которые знал сам.
— Вот, я тебя бью. Кулаком, палкой или мечом — не смотри на руку и на предмет.
И сначала легонько толкал Явора ладонью в лоб.
— Смотри в сторону, развивай боковое зрение. Гляди вон на то дерево в стороне, на птицу на ветке, в то время когда я наношу тебе удар.
Юный олавич шумно вздыхал, когда его взгляд упорно возвращался к атакующей руке.
— Не стой так жестко, расслабься. Нет, это не значит опустить руки. Ты расслаблен, но в то же время собран. Нет… не упирайся, когда на тебя наседают. Не противопоставляй силу против силы. Смещаешь таз в сторону и немножко скручиваешься… видишь, я проваливаюсь. Противник весь напрягается в одном месте, и в том направлении, где он прикладывает усилие, он силен. А мы, обходя силу, находим его слабину и легко им управляем. Мы можем его бросить, ударить из любого положения или сломать ему чего-нибудь.
* * *
Полученный порох прекрасно взрывался. Несколько экспериментов, поставленных совместно с Явором, наполнили окрестности Турача звуками взрывов. Парень испугался только первого взрыва, а в дальнейшем живо взял себя в руки быстро привык обращаться с порохом.
Остальным же Алексей объяснял, что это Врад, повелитель погоды, наделил колдовскую смесь своей силой грома и молнии. Что и было подтверждено Будивоем, с которым Алексей переговорил по этому поводу накануне.
Подготовкой воев занимался Ратибор, поэтому Алексей в этот процесс не вмешивался. Теперь оставалось ждать Крафа, который должен был прибыть через пару дней. Тем временем Алексей пока решил наведаться в резервацию кхадов. Сопровождаемый Икташем, он направился к верховьям реки, где расположились разумные рептилии.
Лагерь ящеров напоминал… ничего он не напоминал Алексею. У него просто не было никаких аналогий с тем, что он увидел.
На холмистом берегу вырыли кхады себе временные жилища… он бы назвал эти норы «землянками». Многие рептилии сейчас лежали у кромки воды, вроде как отдыхали. Часть ящеров занималась собирательством и ловлей насекомых, червей, лягушек и рыбы в болотистых верховьях реки.
Вообще ящеры передвигались неторопливо и меланхолично, изредка лениво вращая головой. Но Алексей уже знал, что в нужный момент они резко менялись, становясь сильными, быстрыми и подвижными. Он не мог понять, как они сознательно вызывают в себе такой метаморфоз. Или они могли мгновенно впадать в какой-то транс, или же резко изменял и метаболизм организма, переходя на усиленную выработку энергии.
Сейчас перед ним предстали медлительные и, казалось, полусонные рептилии, которые неспешно занимались своими — ящерными делами. Даже не верилось, что это те самые кхады, которые еще недавно наводили ужас на монгов и олавичей, — быстрые, стремительные и сильные твари.
Здесь Алексей впервые увидел маленьких кхадов, которые были уменьшенной копией взрослых. Они, возбужденно клацая зубами, завороженно смотрели на двоих людей которые медленно проезжали по их лагерю на диковинных животных. Сами ящеры в качестве тягловой силы использовали только летунов-вивернов.
Алексей вовсю вертел головой, рассматривая стоянку кхадов. У него возникло ощущение, что он попал в еще более чуждый ему мир, чем ему представлялось ранее. Причем с людской частью этого мира он уже свыкся, а вот эти…
Царицу последнего племени кхадов они разыскали в самой большой «землянке». У Алексея к ней был серьезный разговор, ради которого он, собственно, сюда и прибыл.
— Давай, Икташ. От тебя потребуется быть достаточно точным в переводе. Нам предстоит долгий разговор.
Целый день пробыли они у кхадов. Алексей задавал вопросы Кх-х-ха, кое-что записывал и пытался зарисовать с ее слов, вернее, со слов Икташа. Иногда Икташу было трудно адекватно переводить частое «кхаканье» и Алексею приходилось несколько раз повторять свои вопросы. А потом пытаться разобрать, что же имела в виду его «собеседница».
За это время он довольно много узнал о разумных ящерах. Но так и не мог их понять.
Самым неожиданным был тот факт, что у кхадов главенствующую роль в их ящерином обществе занимали самки. Назвать «женщинами» этих здоровенных рептилий, поглядывающих на него зеленоватыми зрачками из-под защитных роговых валиков над глазами, с зубастыми «мордочками» без мимики, у Алексея не поворачивался язык. Даже мысленно.
Самки разумных ящеров были гораздо крупнее самцов. Они занимали ведущие социальные роли в их социуме — охотились, воевали, руководили. Самцы же вели «хозяйство» и, в частности, выращивали детей. Они занимались этим до тех пор, пока юных самочек не отдавали под опеку Воспитательницы.
«Фантастика… — поразился Алексей. — Прям как у Гарри Гаррисона в „Закате Эдема“.
Самцы также выгревали отложенные самками яйца. В течение двух месяцев из них вылуплялись маленькие ящерята. Судя по всему, эти ящеры были теплокровными и не так зависели от температуры окружающей среды.
Но не изучать жизнь кхадов сейчас приехал Алексей. Это было бы интересно, но — потом. Ведь он не на учебной практике в каком-нибудь заповеднике. Сейчас есть дела поважнее. Самое главное он разузнал: на свитках у него была записано всё, что он смог вытащить из Кх-х-ха о тех, кто скоро пожалует к ним в гости вслед за ящерами.
— Я скоро уже сюда жить перееду. Некогда прямо работать из-за вас. И откуда ты взялся на мою голову? — вместо приветствия привычно начал брюзжать Краф по прибытии в Турач.
— И я рад тебя видеть, Мастер. Ты знаешь, то оружие, которое мы сделали с тобой в прошлый раз, себя полностью оправдало.
— Так кто же делал! Иначе и быть не могло.
— Вот и я говорю. Садись, Мастер. Долго будем разговаривать.
— И король мне платит такие деньги, чтобы я приехал сюда поговорить с тобой, — наконец-то улыбнулся Краф, кряхтя и присаживаясь за грубый стол.
— А почему бы и нет? Кстати, ты угощал меня вином, а я тебе предложу пива. Олавичи его варят недурственно. За пивом разговаривать легче будет.
Алексей налил в деревянные кружки пенного напитка. Мастер свою осушил залпом.
— Слыхал я, что с юга ожидается новая напасть, — произнес Краф, вытирая губы рукавом. — Снова будем много арбалетов и баллист клепать?
— И их тоже. Но перед этим мы попытаемся сделать более разрушительное оружие. Только прежде, чем мы приступим, я хочу взять с тебя клятву, что, когда всё закончится нашей победой, ты более никогда не сделаешь такого оружия.
— И какой в этом смысл? — в упор посмотрел Краф на Алексея.
— Смысл в том, что я не хочу, чтобы потом олавичи, бранны и монги повернули это оружие друг против друга. Пусть продолжают баловаться мечами.
— И что же это будет за оружие такое?
— Нам предстоит его создать. И только ты один будешь знать все тонкости его производства.
— Налей, что ли, — напомнил Мастер.
Теперь он не спеша, мелкими глотками выпил пиво из кружки.
— Я клянусь мощами пророка Авия, что выполню твою просьбу.
Алексей не стал уточнять, кто такой пророк Авий. Он и так поверил Мастеру.
— Ну что же, Мастер. Тогда приступаем. Будем делать оружие, которое назовем «пушка». Итак…
Два дня безвылазно просидели они в доме Домахи, наказав Явору следить за тем, чтобы их никто не беспокоил. Иногда они жевали вяленое мясо и пили пиво на заваленном чертежами столе. Да еще время от времени выбегали по нужде, поскольку пенный напиток брал свое.
Алексей рассказывал Мастеру всё, что знал о пушках, которые они теоретически могли изготовить. А Краф старался уловить, что же им предстоит соорудить.
Для Алексея самым сложным было даже не вспоминать описания и чертежи старинных пушек, крупица за крупицей вытаскивая из своей обширной памяти элементы конструкции орудий. Наиболее тяжело было объясняться с Крафом, который не знал элементарных понятий, таких, как «орудие», «ствол», «заряд», «выстрел». Алексею пришлось подключить всё свое воображение, чтобы на известных браннскому мастеру ассоциациях объяснить тому все эти понятия и термины.
Многих вещей Краф сначала не мог понять и засыпал Алексея вопросами, делая потом пометки на чертежах.
— Может, из меди будет лучше? Железо ведь хрупкое. Если внутри будет… взрыв? (накануне Алексей продемонстрировал Мастеру действие пороха).
— Наверное, лучше взять бронзу. — Алексей напряг память, вспоминая пропорции «артиллерийского металла». — Одиннадцать частей олова на сто частей меди.
— Так… А цилиндрический канал в теле пушки? Он будет сквозной?
— Нет. Открытая часть канала — это дуло. Противоположная сторона будет глухой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53