Когда посыльный повел Алексея показать ему казармы княжеских дружинников, одному из воев захотелось поразвлечься и он «наехал» на Алексея, принявшись потешаться над его телосложением и над его оружием. Бойко сразу же всплыл:
— Горяй, осторожнее, это мой гость.
А один из праздношатавшихся по территории воев, сейчас привлеченных приближающейся потехой, заметил:
— Горяй, а ведь это он положил на прошлогодних боях Жилу.
Но здоровенный верзила Горяй не унимался, еще больше раззадориваясь:
— Подумаешь. Кулаками махать умеет. А мужчина должен сражаться оружием. Зачем тогда этот дохляк нацепил себе на спину эту игрушку? Да я бы ее двумя пальцами переломил. А потом бы перекинул этого чахлика через колено и отшлепал своим мечом по мягкому месту.
Алексей не отреагировал на оскорбления верзилы и потянул Бойко к выходу. Но посыльный вывернулся и обернулся к злослову.
— А ты со мной попробуй, здоровяк, — с мрачным выражением произнес Бойко, вытаскивая из ножей меч.
Окружавшие вои зашумели.
— Потише, ребята. Воевода узнает — обоим головы снесет за буйство, — произнес один из них.
— Ну нет уж. Я ему отрублю уши за наглость, — при виде обнаженного клинка окончательно завелся Горяй, в свою очередь вытаскивая меч.
«Классика. Здоровенный бугай хочет порезвиться. Большое тело и маленький ум. Ох, да и Бойко еще тот, горячий финский парень, блин, а! От меня бы не убыло от слов этого тупоголового солдафона», — подумал Алексей, глядя, как Бойко и Горяй застыли друг напротив друга с оружием в руках.
— Бойко, а ну-ка подвинься в сторону. Я же обещал тебе показать свой меч в деле. Я сам за себя постою.
Но его приятель уперся:
— Ты мой гость, и я должен защитить твою честь.
Далее последовали прения, кто же всё-таки скрестит оружие с верзилой, который с мечом в руках дожидался противникa, осыпая приятелей нелестными высказываниями и обвинениями в трусости.
Алексею всё же удалось переубедить Бойка, что он справится самым наилучшим образом с возникшей ситуацией. И, сняв с плеча меч в ножнах, занял место посыльного.
Дело происходило во внутреннем дворе казарменных помещений. Возвышавшийся над ним противник был в кожаной куртке да нахлобученной шапке, без кольчуги и без щита. А в руке он легко удерживал довольно большой меч.
— Ну, доставай свою саблю или что там у тебя, — нервозно выкрикнул Горяй, видя, что второй «дуэлянт» стоит с оружием, спрятанным в ножны.
— Успею, — спокойно ответил Алексей, уперев тяжелый взгляд в центр лба противника и стараясь не концентрировать внимание на его мече.
Борьба взглядов продолжалась еще несколько минут, потом Горяй не выдержал и бросился вперед, нанося колющий удар обеими руками. Легким движением кистей, передавших вращение спрятанной в ножны катане, Алексей перенаправил тяжелый клинок олавича мимо своего тела. И буквально в то же мгновение освободил клинок и коротким волновым движением хлестанул сверху по мечу Горяя. Тихонько лязгнула сталь о сталь — и меч верзилы вывалился из его ручищ.
Алексей с трудом переборол искушение дать пинка под зад наглецу и просто немного отошел назад, поменявшись местами с ошеломленным Горяем. Со свистом выдохнув, олавич быстро подобрал выпущенное оружие и снова выставил его вперед. Теперь уже Алексей стремительно ринулся к противнику и снова коротко, но с большой амплитудой рубанул катаной по кончику взметнувшегося навстречу меча. Ох, не зря он часами отрабатывал этот удар — оружие вновь вывалилось из рук его противника.
Всё произошло так быстро, что свидетели поединка тихонько стояли, не произнося ни звука. А забияка Горяй, тяжело дыша, растерянно возвышался перед светловолосым приятелем Бойка, уже не повторяя попытку поднять меч с земли, неотрывно следя за блистающим кончиком клинка направленного в его горло.
Алексей не стал учинять расправу над оскорбившим его здоровяком. Он знал, что побежденному врагу всегда нужно оставлять место для отступления, иначе он никогда не сдастся. И еще ему не хотелось, чтобы Горяй стал ярым недругом Бойка. Ведь его товарищ посрамил задиру перед его приятелями-воями. Такого не прощают.
— Извини, дружище, — обратился он к Горяю, подбирая меч и протягивая его олавичу. — Я дрался нечестно. Ведь когда-то я учился колдовству у потворников.
Единым плавным движением вогнав меч в ножны, Алексей глубоким выдохом сбросил напряжение. Теперь можно расстегнуть верхнюю пуговицу полушубка и немного передохнуть.
Перешептывание и взгляды воев показали, что Алексей выбрал верное оправдание для поражения Горяя. И тому будет не так обидно, и его авторитет не пошатнется. И будем надеяться, не затаит злобу. Ведь он дрался против непобедимого колдуна. А свой урок за грубость он получил.
— Так ты и вправду учился на Тийрие? — с расширенными глазами спросил Бойко, когда они вернулись домой.
— Нет, я учился на кафедре зоологии.
На обратном пути в Турач Алексей размышлял о разнице в доспехах и вооружении олавичей. Он обратил внимание, что оружие воев из Идежа несколько отличается от такового у воинов на границе со Степью. У дружинников князя мечи были с заточенными остриями, сами вои поверх кольчуг еще надевали полудоспехи из металлических бляшек, защищающих грудь, носили наручи и поножи.
Алексей решил, что мечи заточены, чтобы можно было наносить и колющие удары, находя бреши в тяжелых доспехов браннов. Сейчас с ними мир, но надо быть настороже.
А на южных границах досаждали маневренные и быстрые, почти не прикрытые доспехами всадники. Степняки больше полагались на стремительность своих коней и на точность стрел. И вои степного приграничья соответственно не были так тяжело вооружены, чтобы быть достаточно маневренными для отражения набегов кочевников.
По возвращении в приграничное селение Алексей занялся своим вооружением. Привлекая на помощь ворчащую Домаху, он пошил себе «лифчик» — грудной пояс на пять кармашков для метательных ножей. Эта деталь амуниции позволяла удобно носить ножи и быстро доставать их в случае надобности.
«Ну, теперь можно никого не бояться», — с усмешкой решил Алексей, облачившись в майку-кольчугу, поверх которой надел «лифчик» с комплектом метательных ножей. За спиной красовалась испытанная уже катана, а на поясе — новый узкий кинжал. И сейчас, вооруженный по полной программе, он ощущал себя одичавшим Рэмбо, готовым на любые свершения ради защиты демократии и… Улыбнувшись самому себе и решив, что лучше бы всю эту амуницию не пришлось использовать, Алексей начал снимать с себя снаряжение.
* * *
Весна в этом году пришла в земли олавичей очень рано. Такой теплой зимы и такой ранней весны не помнили даже самые старые жители Турача. Снег начал таять почти одновременно с наступлением весны по местному календарю. Который, по восприятию Алексея, не отличался от привычного ему.
Только девушки успели покружиться вокруг деревьев, чтобы они начинали просыпаться, помахали цветастыми платками, зазывая весну, как она тут же откликнулась на призыв турачских красавиц. И природа стала пробуждаться от зимней дремы.
Солнце начало понемногу припекать, с каждым днем всё больше и больше задерживаясь на небосклоне. Зазвенели ручьи, унося со своими водами и без того чахлый снег. Воздух наполнился тем неповторимым весенним запахом, который бывает лишь тогда, когда сок снова начинает двигаться в стволах оживающих деревьев. Из-под тающего снега стали робко пробиваться синенькие и фиолетовые цветочки, постепенно завоевывая все оголившиеся участки земли.
А уже через неделю снега не осталось вообще.
Под руководством Будивоя был испечен огромный четырехугольный жертвенный хлеб, который торжественно покрошили на просыпающемся поле. Земля в тот день обильно паровала, окутывая поле призрачной белесой дымкой.
По самому Турачу носились детишки, для которых напекли хлебных птиц и бубликов. В средине марта турачцы целый день гуляли, водили хороводы, распевали весенние песни, восхваляли богов. Олавичи радовались наступлению Нового года, который они встречали весной.
Наступление весны знаменовало начало новой жизни. Так же как и всё живое, природа умирала осенью, но через несколько месяцев она возрождалась в новом обличье.
А сразу же после встречи Нового года Алексей попал на свадьбу. Через недели две начнутся работы в полях, дел будет невпроворот. А пока юноша из Турача брал в жены девушку из Степа.
Обычно олавичи справляли свадьбы осенью, когда наступало время щедрого урожая и можно было вдоволь попировать после окончания работ в полях. И это гулянье было исключением. Алексей не знал, что было тому причиной: сильная любовь, предстоящая разлука или всё было более прозаичным и у невесты к осени уже мог появиться ребенок. Нo спросить он постеснялся.
Поскольку все праздники здесь гуляли коллективно, то у Алексея была возможность от души повеселиться на этом праздничном мероприятии. С утра в селении звучала музыка, к обеду жених привез со Степа невесту. Их встретили радостными приветствиями, усыпая дорогу пшеницей. Прямо на улице уже были вкопаны деревянные столы, готовые принять за себя свадебное гулянье.
Алексей с любопытством наблюдал, как пять подружек невести украшали яркими лентами и засушенными цветами деревце, вставленное в большой каравай на столе. Среди этих каштанововолосых девушек была одна со светлыми волосами, сплетенными в тугую косу до пояса. Та девушка, которая была тогда… Сердце Алексея взволнованно забилось.
А пятерым друзьям жениха устроили испытание. Родители жениха налили каждому по полной крынке медовухи и устроили выпивание оного напитка на скорость. Пятеро глоток жадно начали поглощать жидкость, и веселое озорство на лицах парней вскоре сменилось разочарованием. В крынке оказалась простая вода! А окружающие искренне радовались и подшучивали над дружбанами.
После всяческих обрядов благословения жених обрезал невесте косу. Алексей несколько удивился сначала, зачем портить такую красоту. Насчет этого он справился потом у Домахи. Оказывается, косу перед свадьбой приносят в жертву Mаине, богине семьи да всяческих амурных дел.
И лишь потом на столах начали вырастать кувшины с медовухой и горшки с закуской. «Вот что-что, а гулять они умеют, — в который раз отметил про себя Алексей. — Тяжело работают, со Степи постоянно приходит беда в страшном виде грозных всадников. Но, несмотря на это, олавичи умеют по-простому радоваться жизни и от души предаваться веселью во время празднеств».
Хотя на дворе было еще довольно прохладно, за столами не пустело, даже когда начало темнеть. Гости согревались, поочередно то уничтожая запасы прошлогоднего хмельного, то пускаясь в пляс.
Алексей сидел за столом, переговариваясь с Галашем-кузнецом. Кузнец усердно прикладывался к питию, не забывая при этом хорошо закусывать. Алексей же смотрел на танцующих.
Парни и девушки поделились на два ряда и расположились друг напротив друга. Музыканты заиграли ритмичную музыку, от которой не сиделось на месте. Ребята и девушки шеренгами начали сближаться, пластично двигаясь всем телом. Когда ряды соприкоснулись, каждый парень обернулся вокруг тела девушки напротив. При этом они довольно плотно прижимались друг к другу телами.
Когда ряды поменялись местами, они начали снова расходиться в разные стороны. Потом они снова развернулись и всё повторилось.
Алексей одобрительно наблюдал за выдержанными, плавными движениями танцующих, участники словно перетекали с места на место. Но больше всего он любовался легкими грациозными движениями русоволосой Брайаны.
Когда танцующие вернулись к столам, возле девушки увивались несколько турачских парней. Они весело шутили и девушка отвечала им звонким смехом.
Алексей даже расстроился по этому поводу. Но всё же, улучив момент, когда дочь бранна осталась одна, решил попытать счастья. Он подсел и попытался завязать беседу с Брайаной. Хотя если честно, он не знал, с чего начать. «Что вы делаете сегодня вечером?» явно не катило. После грубых попыток Алексея поговорить о погоде девушка явно начала скучать. И в это время к ним подошли несколько парней и один увел Брайану танцевать, а двое других «наехали» на Пришлого, категорически потребовав оставить девушку в покое.
И он ушел. Не то чтобы его испугали угрозы. Он знал, что парни прекрасно осведомлены, как этот чужак орудует руками, бросая взрослых воев на землю, словно детей малых. Но всё же парни лезли на рожон. Да, трусость здесь не в моде. И Алексей просто ушел. Ни слова не сказав в ответ. И присоединился к кузнецу, решив напиться вместе с ним.
К тому времени жених с невестой уже покинули гостей, отправившись предаваться радостям супружеской жизни. А остальные продолжали веселье при свете факелов.
Вдруг из-за стола поднялся старейшина. Остановив музыкантов, он обратился к Алексею:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53