Не долетев до баллист доброй сотни шагов, он врезался в заросший берег реки и с тихим треском раскололся. Пламя взмыло вверх огромным цветком, но тут же немного опало, зато довольно быстро растеклось по снегу — по-видимому, в бочонке было масло или какое-то другое горючее вещество. Но, так или иначе, стало предельно ясно, что защитники города догнали к внутренней стороне стены баллисту и теперь пытались таким образом противостоять обстрелу. Вазгер мысленно похвалил их за расторопность и находчивость, но предприняли это обороняющиеся слишком поздно. Падение бочонка на берегу яснее слов говорило, что пристрелять орудие они никак не успеют — стена рухнет быстрее, а уж там от баллисты не будет никакого прока. К тому же, если память не изменяла Вазгеру, за этим отрезком стены располагалось множество тесно стоящих домов, отделенных друг от друга лишь небольшими проулками, так что найти подходящее место и подкатить туда баллисту было очень непросто.
Засмотревшись на пламя, наемник несколько оторвался от реальности. В себя Вазгер пришел от резко обострившегося чувства опасности и тревожного выкрика. Произошло то, что рано или поздно должно было случиться: при очередном заряжении средней баллисты канаты не выдержали напряжения, лопнув одновременно сразу в двух местах. Раздался оглушительный треск и скрип, утратившая крепость рама орудия начала заваливаться набок, мгновенно получившие свободу канаты стегнули по снегу. Чаша с камнем рухнула вниз, потеряв прежнюю опору. Едва стоявший совсем рядом Вазгер успел отскочить, как на то место, где он только что находился, с шумом упало бревно — кусок разваливающейся на глазах рамы. Но не всем повезло. Раздавшийся в тот же миг полный безграничного ужаса вопль возвестил о том, что без жертв не обошлось.
Когда разваливающаяся баллиста замерла, а ее обломки приняли более-менее устойчивое положение, удалось увидеть человека под ней.
Картина, открывшаяся взгляду, была жуткой. Погибший оказался одним из тех, кто вращал большое колесо, отводящее чашу с валуном для выстрела. Лопнувший канат стегнул его, бросив внутрь, как раз под рухнувшую чашу, которая буквально размазала воина по снегу, предварительно сломав пополам о толстый деревянный брус. Золонианину повезло лишь в одном — умер он мгновенно, не успев даже почувствовать боли. Снег на несколько шагов вокруг был густо забрызган темно-алыми каплями.
Однако происшествие это никак не повлияло на работу двух оставшихся баллист, и, как только очередной камень был помещен в чашу, а та отведена назад для броска, золониане произвели очередной выстрел. Новый валун ударил в стену, вышибая из кладки всё новые камни и заставляя ее просесть и выгнуться еще сильнее, а следующий удар оказался роковым. Грохот, летящие во все стороны осколки камня… Центр стены начал быстро заваливаться наружу, будто подталкиваемый невидимой рукой. Торжествующие крики перекрыли даже треск крошащегося камня. Неожиданно оседающая стена замерла, будто наткнувшись на что-то, но в следующий момент вновь начала крениться со все более возрастающей скоростью. Никто даже не заметил еще одной горящей бочки, вылетевшей из-за стены и разбившейся всего в нескольких шагах от баллист: вид рушащихся укреплений был куда притягательнее. Стена будто бы разом уменьшилась в размерах, в центральной части ее образовался глубокий провал в сотни две шагов, стали видны крыши городских домов, выглядывающие из-за нелепой груды камней, в которую превратилось укрепление. На такое Вазгер, признаться, никак не рассчитывал. Он надеялся, что золониане пробьют в стене брешь едва ли в полсотни шагов, но действительность превзошла все ожидания. По всей видимости, годы и близость реки подточили стену гораздо сильнее, чем казалось со стороны.
Грохот падения еще не успел полностью затихнуть, а над золонианской армией уже пронесся сигнал к атаке. Торжествующие крики разом превратились в дружный рев тысяч глоток. Пять сотен воинов, прикрывающихся высокими и тяжелыми щитами, начали немедленное наступление. Они успели беспрепятственно добраться лишь до берега реки, и, когда первые из них ступили на занесенный снегом лед, с башен из-за разрушенной стены вновь полетели стрелы. Теперь лучники уже били прицельно, поскольку золониане подошли достаточно близко для этого. Но усилия защитников города не приносили плодов: у воинов короля Сундарама были настоящие осадные щиты, способные выдержать удар стрелы, выпущенной в упор из боевого лука. Ноша эта была нелегкой, но зато надежно защищала золониан. Кроме пяти сотен щитоносцев вместе с ними к разрушенной городской стене двинулись еще столько же меченосцев. Следом шла сотня лучников, которые, впрочем, дойдя до берега, остановились и принялись методично обстреливать бойницы башен и укрывшихся за завалом воинов Маттео. В тот же миг, как раздался сигнал к атаке, к городской стене ринулись солдаты Сундарама. Это был одновременно отвлекающий маневр и реальная попытка штурма. Золонианам удалось донести до стен почти что все загодя приготовленные лестницы и приставить их к бойницам — достаточно широким, чтобы в них мог пролезть взрослый мужчина. Намерения воинов Сундарама были столь недвусмысленны, что защитникам города пришлось бросить массу сил на защиту тех участков стены, где золониане предприняли попытки проникнуть в Мэсфальд. Но это означало также, что обороняющиеся вынуждены были отвести часть защитников от бреши в стене и распределить их по другим участкам, дабы не допустить проникновения воинов Сундарама. Теперь численный перевес оказался на стороне золониан, хотя позиция защитников города была куда выгоднее.
Главный удар золониане сосредоточили, разумеется, на проломе, прекрасно понимая, что войти в город через разрушенную стену — самый реальный из всех вариантов.
Теперь в баллисты вместо камней начали заряжать бочонки — такие же, какие метали защитники Мэсфальда в надежде запалить орудия золониан. Этот ход был довольно опасным, поскольку огонь мог навредить воинам Сундарама точно так же, как и тем, против кого был предназначен.
Вазгер все еще не двигался с места, выжидая. Баллисты продолжали методично обстреливать защитников города бочками с горящим маслом. Наемник не мог точно сказать, куда падают бочки: то ли только-только за стену, то ли перелетают ее и врезаются в жилые дома, высящиеся напротив. Впрочем, это было не так уж и важно, главное — посеять панику среди защитников города.
Между тем щитоносцы уже достигли завала, понеся незначительные потери. Вазгеру показалось, что на снегу осталось лежать всего десятка полтора воинов, да и то в большинстве своем раненых: защитники города, смекнув, что щиты им не пробить, начали целиться между ними, изредка поражая воинов Сундарама в руку или ногу. Впрочем, вскоре наемник заметил и еще кое-что. Сначала ему показалось, что со щитоносцами идут только воины, вооруженные мечами, но потом Вазгер понял — там оказалась еще добрая сотня копейщиков, двигающихся в первых рядах. На подходе к стене цепочка щитоносцев ощетинилась десятками длинных острых копий. Атакующие стали походить на какую-то колючую цепь, медленно надвигающуюся на разрушенное укрепление. Когда до первых откатившихся от завала камней осталось едва ли двадцать шагов, из-за разрушенной кладки разом вылетело множество стрел, ударивших в щиты — это лишь поколебало золониан, однако они вынуждены были на несколько секунд замереть, чтобы восстановить строй. Между тем на завал взобрались две сотни воинов Советника Маттео и, спотыкаясь и падая, ринулись вниз, на наступающих солдат Сундарама. В какой-то степени это выглядело даже смешно, вот только Вазгер вполне представлял себе, каково это — бежать по огромным камням с острыми углами и глубокими провалами между ними, по остаткам кладки, кажущейся такой устойчивой, но покрытой щебнем, так и выскальзывающим из-под ног. Вазгер знал, что бывает, когда спотыкаешься и со всего маху натыкаешься грудью на угловатый валун, как бритва распарывающий одежду и ничуть не хуже топора рвущий кольчугу и сминающий доспехи. Наемник знал это по себе, ему приходилось испытывать подобное.
Стена хоть и обрушилась, но все же возвышалась над землей на целых полтора-два человеческих роста, а это означало, что, спустившись, мэсфальдчане обрекали себя на верную смерть — назад им не удалось бы взобраться без посторонней помощи. Местами камни развалившейся кладки образовывали почти пологие пандусы, но таковых было слишком мало, и они были слишком узкими, к тому же расположены далеко друг от друга — в сложившейся ситуации они ничего не решали.
Наверное, эта контратака была стихийной и необдуманной, но воины уже не могли заставить себя остановиться. Куда разумнее было вооружиться копьями и, прикрываясь щитами, так же как и золониане, встретить их сталью не сходя с разбитой стены. Защитники Мэсфальда так и поступили: когда первые воины начали спрыгивать в снег навстречу щитоносцам, на гребке разрушенной стены показалась еще сотня воинов с копьями и щитами. К сожалению, щиты обороняющихся сильно уступали щитам золониан как размерами, так и устойчивостью к ударам: стрелы пробивали их за полторы сотни шагов.
Вазгер увидел, как золониане смяли врага, не понеся никаких потерь. Осажденные спрыгивали с развалин стены и очертя голову бросались на воинов Сундарама, но те отшвыривали их копьями. Длинные треугольные наконечники с легкостью пробивали кольчуги, а при ударе о пластины чешуйчатых панцирей отшвыривали их обладателей. Если при этом кто-то из воинов не мог удержаться на ногах и падал в снег, надвигающиеся золониане, не замедляя хода, затаптывали их насмерть — не спасали даже доспехи. Иных, чтобы предотвратить столь бесславную гибель, идущие позади мечники закалывали своими клинками, не задерживаясь для того, чтобы отыскать незащищенный участок тела, — каждый удар достигал своей цели. Насколько Вазгер мог судить, из двухсот защитников города не уцелел никто.
Почти в это же время следом за воинами Сундарама к пролому направилось еще пять сотен — примерно поровну лучников и меченосцев. Каждый меченосец прикрывался щитом, не тяжелым осадным, какими обладали воины, наступающие первыми, а обычным круглым, чуть больше локтя в диаметре. Пока еще эти щиты вполне успешно защищали от стрел, летящих из бойниц башен и с разрушенной стены, на которой уже разместились лучники. Однако последние не посылали бесцельно стрелы одну за другой, а тщательно выбирали мишени.
Золониане, добравшись до разрушенной стены, остановились, но лишь затем, чтобы перегруппироваться. Там, где это было возможно, воины стали взбираться на завал, прикрываясь щитами, а в других местах, где руины были слишком высоки, золониане сразу же принялись возводить настил. В работу пошли копья, используемые вместо опор, а также столько раз спасавшие своих обладателей щиты. Размером они были в три четверти человеческого роста, а потому прочно ложились на древки копий, образуя жесткую, чуть пружинящую поверхность. Воины замерли у развалин, поджидая вторую волну атакующих, которая быстро достигла стены, понеся незначительные потери. Пропустив вперед обладателей щитов, золониане начали взбираться на стену. Те, кто оказался наверху много раньше благодаря тому, что им не пришлось строить настил, уже вступили в схватку с обороняющимися, устремившимися навстречу. Некоторые воины побросали свои осадные щиты — драться они мешали из-за своего веса и размеров. Но, вступая в открытый бой на мечах или копьях, можно было не опасаться вражеских стрел: мало кто из защитников города рискнул бы выстрелить, боясь ненароком попасть в своего. Атакующие медленно, но верно оттесняли обороняющихся.
Золонианам сильно мешали башни по обеим сторонам пролома, так как засевшие в них лучники доставляли массу неприятностей. Попытки поразить их через бойницы успехов не приносили, несмотря на то, что это пытались сделать лучшие стрелки, имеющиеся у армий Золона.
Время от времени Вазгер окидывал взглядом округу, стараясь получить как можно более полное представление о складывающейся ситуации. Почти нигде на видимом пространстве стены воинам, пытающимся преодолеть ее при помощи лестниц, не удалось сделать этого. Лишь в двух местах золониане смогли пробраться через бойницы на верхний этаж стены, но, как далеко они продвинулись, Вазгер понять не мог.
Между тем несколько лошадей подвезли еще две баллисты — не столь мощные, как разрушившие городскую стену. Об угрозе, исходящей от лучников, засевших в башнях, теперь можно было почти не беспокоиться.
Оторвав взгляд от баллист, Вазгер переключил все внимание на поле боя. К пролому теперь быстро приближались добрых две тысячи воинов и еще столько же готовились отправиться следом, как только придет приказ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Засмотревшись на пламя, наемник несколько оторвался от реальности. В себя Вазгер пришел от резко обострившегося чувства опасности и тревожного выкрика. Произошло то, что рано или поздно должно было случиться: при очередном заряжении средней баллисты канаты не выдержали напряжения, лопнув одновременно сразу в двух местах. Раздался оглушительный треск и скрип, утратившая крепость рама орудия начала заваливаться набок, мгновенно получившие свободу канаты стегнули по снегу. Чаша с камнем рухнула вниз, потеряв прежнюю опору. Едва стоявший совсем рядом Вазгер успел отскочить, как на то место, где он только что находился, с шумом упало бревно — кусок разваливающейся на глазах рамы. Но не всем повезло. Раздавшийся в тот же миг полный безграничного ужаса вопль возвестил о том, что без жертв не обошлось.
Когда разваливающаяся баллиста замерла, а ее обломки приняли более-менее устойчивое положение, удалось увидеть человека под ней.
Картина, открывшаяся взгляду, была жуткой. Погибший оказался одним из тех, кто вращал большое колесо, отводящее чашу с валуном для выстрела. Лопнувший канат стегнул его, бросив внутрь, как раз под рухнувшую чашу, которая буквально размазала воина по снегу, предварительно сломав пополам о толстый деревянный брус. Золонианину повезло лишь в одном — умер он мгновенно, не успев даже почувствовать боли. Снег на несколько шагов вокруг был густо забрызган темно-алыми каплями.
Однако происшествие это никак не повлияло на работу двух оставшихся баллист, и, как только очередной камень был помещен в чашу, а та отведена назад для броска, золониане произвели очередной выстрел. Новый валун ударил в стену, вышибая из кладки всё новые камни и заставляя ее просесть и выгнуться еще сильнее, а следующий удар оказался роковым. Грохот, летящие во все стороны осколки камня… Центр стены начал быстро заваливаться наружу, будто подталкиваемый невидимой рукой. Торжествующие крики перекрыли даже треск крошащегося камня. Неожиданно оседающая стена замерла, будто наткнувшись на что-то, но в следующий момент вновь начала крениться со все более возрастающей скоростью. Никто даже не заметил еще одной горящей бочки, вылетевшей из-за стены и разбившейся всего в нескольких шагах от баллист: вид рушащихся укреплений был куда притягательнее. Стена будто бы разом уменьшилась в размерах, в центральной части ее образовался глубокий провал в сотни две шагов, стали видны крыши городских домов, выглядывающие из-за нелепой груды камней, в которую превратилось укрепление. На такое Вазгер, признаться, никак не рассчитывал. Он надеялся, что золониане пробьют в стене брешь едва ли в полсотни шагов, но действительность превзошла все ожидания. По всей видимости, годы и близость реки подточили стену гораздо сильнее, чем казалось со стороны.
Грохот падения еще не успел полностью затихнуть, а над золонианской армией уже пронесся сигнал к атаке. Торжествующие крики разом превратились в дружный рев тысяч глоток. Пять сотен воинов, прикрывающихся высокими и тяжелыми щитами, начали немедленное наступление. Они успели беспрепятственно добраться лишь до берега реки, и, когда первые из них ступили на занесенный снегом лед, с башен из-за разрушенной стены вновь полетели стрелы. Теперь лучники уже били прицельно, поскольку золониане подошли достаточно близко для этого. Но усилия защитников города не приносили плодов: у воинов короля Сундарама были настоящие осадные щиты, способные выдержать удар стрелы, выпущенной в упор из боевого лука. Ноша эта была нелегкой, но зато надежно защищала золониан. Кроме пяти сотен щитоносцев вместе с ними к разрушенной городской стене двинулись еще столько же меченосцев. Следом шла сотня лучников, которые, впрочем, дойдя до берега, остановились и принялись методично обстреливать бойницы башен и укрывшихся за завалом воинов Маттео. В тот же миг, как раздался сигнал к атаке, к городской стене ринулись солдаты Сундарама. Это был одновременно отвлекающий маневр и реальная попытка штурма. Золонианам удалось донести до стен почти что все загодя приготовленные лестницы и приставить их к бойницам — достаточно широким, чтобы в них мог пролезть взрослый мужчина. Намерения воинов Сундарама были столь недвусмысленны, что защитникам города пришлось бросить массу сил на защиту тех участков стены, где золониане предприняли попытки проникнуть в Мэсфальд. Но это означало также, что обороняющиеся вынуждены были отвести часть защитников от бреши в стене и распределить их по другим участкам, дабы не допустить проникновения воинов Сундарама. Теперь численный перевес оказался на стороне золониан, хотя позиция защитников города была куда выгоднее.
Главный удар золониане сосредоточили, разумеется, на проломе, прекрасно понимая, что войти в город через разрушенную стену — самый реальный из всех вариантов.
Теперь в баллисты вместо камней начали заряжать бочонки — такие же, какие метали защитники Мэсфальда в надежде запалить орудия золониан. Этот ход был довольно опасным, поскольку огонь мог навредить воинам Сундарама точно так же, как и тем, против кого был предназначен.
Вазгер все еще не двигался с места, выжидая. Баллисты продолжали методично обстреливать защитников города бочками с горящим маслом. Наемник не мог точно сказать, куда падают бочки: то ли только-только за стену, то ли перелетают ее и врезаются в жилые дома, высящиеся напротив. Впрочем, это было не так уж и важно, главное — посеять панику среди защитников города.
Между тем щитоносцы уже достигли завала, понеся незначительные потери. Вазгеру показалось, что на снегу осталось лежать всего десятка полтора воинов, да и то в большинстве своем раненых: защитники города, смекнув, что щиты им не пробить, начали целиться между ними, изредка поражая воинов Сундарама в руку или ногу. Впрочем, вскоре наемник заметил и еще кое-что. Сначала ему показалось, что со щитоносцами идут только воины, вооруженные мечами, но потом Вазгер понял — там оказалась еще добрая сотня копейщиков, двигающихся в первых рядах. На подходе к стене цепочка щитоносцев ощетинилась десятками длинных острых копий. Атакующие стали походить на какую-то колючую цепь, медленно надвигающуюся на разрушенное укрепление. Когда до первых откатившихся от завала камней осталось едва ли двадцать шагов, из-за разрушенной кладки разом вылетело множество стрел, ударивших в щиты — это лишь поколебало золониан, однако они вынуждены были на несколько секунд замереть, чтобы восстановить строй. Между тем на завал взобрались две сотни воинов Советника Маттео и, спотыкаясь и падая, ринулись вниз, на наступающих солдат Сундарама. В какой-то степени это выглядело даже смешно, вот только Вазгер вполне представлял себе, каково это — бежать по огромным камням с острыми углами и глубокими провалами между ними, по остаткам кладки, кажущейся такой устойчивой, но покрытой щебнем, так и выскальзывающим из-под ног. Вазгер знал, что бывает, когда спотыкаешься и со всего маху натыкаешься грудью на угловатый валун, как бритва распарывающий одежду и ничуть не хуже топора рвущий кольчугу и сминающий доспехи. Наемник знал это по себе, ему приходилось испытывать подобное.
Стена хоть и обрушилась, но все же возвышалась над землей на целых полтора-два человеческих роста, а это означало, что, спустившись, мэсфальдчане обрекали себя на верную смерть — назад им не удалось бы взобраться без посторонней помощи. Местами камни развалившейся кладки образовывали почти пологие пандусы, но таковых было слишком мало, и они были слишком узкими, к тому же расположены далеко друг от друга — в сложившейся ситуации они ничего не решали.
Наверное, эта контратака была стихийной и необдуманной, но воины уже не могли заставить себя остановиться. Куда разумнее было вооружиться копьями и, прикрываясь щитами, так же как и золониане, встретить их сталью не сходя с разбитой стены. Защитники Мэсфальда так и поступили: когда первые воины начали спрыгивать в снег навстречу щитоносцам, на гребке разрушенной стены показалась еще сотня воинов с копьями и щитами. К сожалению, щиты обороняющихся сильно уступали щитам золониан как размерами, так и устойчивостью к ударам: стрелы пробивали их за полторы сотни шагов.
Вазгер увидел, как золониане смяли врага, не понеся никаких потерь. Осажденные спрыгивали с развалин стены и очертя голову бросались на воинов Сундарама, но те отшвыривали их копьями. Длинные треугольные наконечники с легкостью пробивали кольчуги, а при ударе о пластины чешуйчатых панцирей отшвыривали их обладателей. Если при этом кто-то из воинов не мог удержаться на ногах и падал в снег, надвигающиеся золониане, не замедляя хода, затаптывали их насмерть — не спасали даже доспехи. Иных, чтобы предотвратить столь бесславную гибель, идущие позади мечники закалывали своими клинками, не задерживаясь для того, чтобы отыскать незащищенный участок тела, — каждый удар достигал своей цели. Насколько Вазгер мог судить, из двухсот защитников города не уцелел никто.
Почти в это же время следом за воинами Сундарама к пролому направилось еще пять сотен — примерно поровну лучников и меченосцев. Каждый меченосец прикрывался щитом, не тяжелым осадным, какими обладали воины, наступающие первыми, а обычным круглым, чуть больше локтя в диаметре. Пока еще эти щиты вполне успешно защищали от стрел, летящих из бойниц башен и с разрушенной стены, на которой уже разместились лучники. Однако последние не посылали бесцельно стрелы одну за другой, а тщательно выбирали мишени.
Золониане, добравшись до разрушенной стены, остановились, но лишь затем, чтобы перегруппироваться. Там, где это было возможно, воины стали взбираться на завал, прикрываясь щитами, а в других местах, где руины были слишком высоки, золониане сразу же принялись возводить настил. В работу пошли копья, используемые вместо опор, а также столько раз спасавшие своих обладателей щиты. Размером они были в три четверти человеческого роста, а потому прочно ложились на древки копий, образуя жесткую, чуть пружинящую поверхность. Воины замерли у развалин, поджидая вторую волну атакующих, которая быстро достигла стены, понеся незначительные потери. Пропустив вперед обладателей щитов, золониане начали взбираться на стену. Те, кто оказался наверху много раньше благодаря тому, что им не пришлось строить настил, уже вступили в схватку с обороняющимися, устремившимися навстречу. Некоторые воины побросали свои осадные щиты — драться они мешали из-за своего веса и размеров. Но, вступая в открытый бой на мечах или копьях, можно было не опасаться вражеских стрел: мало кто из защитников города рискнул бы выстрелить, боясь ненароком попасть в своего. Атакующие медленно, но верно оттесняли обороняющихся.
Золонианам сильно мешали башни по обеим сторонам пролома, так как засевшие в них лучники доставляли массу неприятностей. Попытки поразить их через бойницы успехов не приносили, несмотря на то, что это пытались сделать лучшие стрелки, имеющиеся у армий Золона.
Время от времени Вазгер окидывал взглядом округу, стараясь получить как можно более полное представление о складывающейся ситуации. Почти нигде на видимом пространстве стены воинам, пытающимся преодолеть ее при помощи лестниц, не удалось сделать этого. Лишь в двух местах золониане смогли пробраться через бойницы на верхний этаж стены, но, как далеко они продвинулись, Вазгер понять не мог.
Между тем несколько лошадей подвезли еще две баллисты — не столь мощные, как разрушившие городскую стену. Об угрозе, исходящей от лучников, засевших в башнях, теперь можно было почти не беспокоиться.
Оторвав взгляд от баллист, Вазгер переключил все внимание на поле боя. К пролому теперь быстро приближались добрых две тысячи воинов и еще столько же готовились отправиться следом, как только придет приказ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78