- И он назвал?
- Нет. Он бросил мне какую-то мысль, как поплавок. Но я им не воспользовался. Я ничего не помню.
Майя легко поднялась с кресла.
- Выход один.
- Какой?
- Ну, раз тебе нужны тапочки, надо попытаться их найти.
Интересно, подумал я, как она вошла? Я ведь точно помню, что запер дверь перед тем, как уходить.
Специальным хитрым приспособлением я снял пломбу, поставленную Паком на дверь номера, где когда-то, миллион лет назад, обитал яхтсмен, счастливый и беззаботный парень Артур Кейси, понятия не имевший о смерти.
Мы абсолютно не знали, что именно нужно искать. Майя утверждала, что во сне я говорил о тапочках. Но она могла ошибиться или не расслышать. У меня лично этот образ никаких ассоциаций не вызывал. Но времени было в обрез, и это подхлестывало нашу фантазию. Для начала мы выгребли из шкафов все предметы, которые носятся на ногах, включая пять пар носков и порванные гетры. Мы поотрывали подкладки у трех пар выходных ботинок, пары теннисных туфель и пары беговых кроссовок. Поднатужившись, мы вывернули наизнанку изящные домашние тапочки, имитирующие восточные туфли с загнутыми носами. Затем принялись за одежду, начав с нижнего белья и закончив головными уборами.
И не нашли ничего.
- Мало ли что я бормотал во сне, - сердито ворчал я, пытаясь навести порядок. - Не хватало еще, чтобы сюда нагрянул инспектор Пак. И почему эти тапочки должны находиться здесь? Почему они должны принадлежать Артуру?
Мы вышли на улицу. Ианн Ларченко в угрюмом одиночестве сидел на своем рюкзаке и поджидал рейсовый дисколет. Марк Бромберг предложил ему собственный аэромобиль напрокат, но инспектор Пак решительно забрал ключи.
- Я не могу разрешить пользование личным транспортом, - сказал он. - Пока еще следствие не закончено.
- Ну и порядки, черт побери! - мрачно проговорил Ианн. - Шагу нельзя ступить без полицейских. Хорошо хоть сортир не закрыли, а то вдруг я там секретные документы утоплю. Кстати, о сортире. Как ваши изыскания, Максим? Вы так и не узнали, чем вчера занимался этот бедняга Кейси?
- Увы! Видимо, мои таланты частного сыщика оставляют желать лучшего.
Он усмехнулся:
- Что ж. Тогда возьмите сувенир на память. Нечто вроде утешительного приза. - И Ларченко протянул мне резиновые тапочки для скальных восхождений. - Говорят, в старину было поверье, будто веревка повешенного приносит счастье. Здесь, правда, несколько иное…
У меня вдруг пересохло в горле. Я судорожно сглотнул слюну и, боясь поверить в удачу, осторожно спросил:
- Вы хотите сказать, что эти туфли принадлежали Артуру Кейси?
- Нет, они мои. Просто вчера Артур зашел ко мне и попросил одолжить тапочки для скалолазания. Может быть, хотел поразмяться на скалах. Чудно, правда? Убийца вполне мог инсценировать несчастный случай. Парень слетел со скалы, что тут такого?
Я. неожиданно почувствовал боль в ноге. Боль была такая сильная, что я чуть не вскрикнул.
Я вспомнил!
Артур Кейси, явившийся ко мне во сне по воле провидения, действительно открыл мне истину. Резиновые тапочки для скалолазания, моя больная коленка, разбитая вдребезги Матрешка, стрела в переносице мертвого Стефана Сайко, заплаканная Адель Ларченко - все завертелось в едином вихре, словно гигантская карусель.
Знакомый мне участок серпантина. Здесь лежала золотисто-коричневая «Каравелла» с простреленным бортовым компьютером. Чуть поодаль мы нашли Адель с криво перевязанной головой. Возле небольшого уступа, похожего на голову быка, был вбит скальный крюк для спуска по веревке. Я нашел его довольно быстро, он по-прежнему торчал на старом месте.
Ступни скользят в резиновые скальные тапочки. Обвязка плотным обручем обхватывает грудную клетку. С громким щелчком карабин влетает в ушко титанового крюка. На всякий случай я дергаю веревку и медленно еду вниз, отталкиваясь ногами и внимательно осматривая скалу.
Три метра. Пять. Десять. Двенадцать. Вот оно! Боясь дышать, я нащупал острый обломок, на который я наткнулся ногой, вытащил вибромолоток и стал бить по обломку, стараясь его расшатать.
Через пять минут я уже стоял на земле и со странной смесью восторга и безразличия разглядывал свою находку. Это была половинка скального крюка, брата-близнеца того, что был вбит в скалу на верхней точке моего спуска. Его, видимо, пытались вытащить из трещины, но он сидел там слишком крепко и поэтому разломился пополам. Глядя на него, я вдруг ощутил усталость. Напряжение последних дней спало, не было больше азарта погони и мучений от неразрешенной загадки. Последний кусочек встал на свое место в мозаике, и мне осталось только с некоторой брезгливостью взирать на дело рук своих, потому что единственным его достоинством была законченность, а никак не красота. Мертвый Артур Кейси назвал мне убийцу, хотя тогда я и не осознал этого, находясь в своем сне. Наверное, он был прав: мне давно была известна разгадка, но я бежал от нее, не веря самому себе. Сознание можно легко обмануть, оно слишком доверчиво, а вот подсознание - нет, оно напомнит о себе рано или поздно.
КАРМА.
Глава 37

Карма
Я ощутил его присутствие за спиной. Два адепта одной и той же школы тайных искусств чувствуют друг друга, даже если оба не выдают себя ни малейшим движением или звуком.
Человек, затянутый в черный комбинезон, стоял спокойно и расслабленно, чуть развернув ступни, с весом тела на передней полусогнутой ноге, в классической стойке кэндо, описанной великим воителем Миямото Мусаши в его книге «Пять колец» как «стойка, открытая на восемь сторон». Сквозь прорезь в маске-капюшоне на меня смотрели ледяные, ничего не выражающие глаза. Великолепной работы японский меч-катана в специальном исполнении, с квадратной гардой и воронением на клинке, удобно лежал в черных тонких перчатках.
- Ты, - сказал ниндзя.
- Да.
Я поднял ладонь, на которой лежал обломок крюка, вытащенный мною из расщелины.
- Это твоя ошибка. Твой единственный просчет.
Ниндзя чуть качнул клинком, направив острие мне в грудь.
- Отдай. Ты ведь знаешь: то, что должно было случиться, случилось. Круг замкнут, мне нужно спокойно уйти, чтобы не разорвать его. Иначе снова будет кровь. Снова смерть.
Я покачал головой.
- Возможно. Но и ты меня пойми. Я - сотрудник Службы безопасности. Полицейский. Убийство должно быть наказано, и неважно, какие причины его вызвали. Какими бы мотивами ни руководствовался убийца, он - убийца.
- Око за око? - усмехнулся ниндзя. - Не слишком ли первобытно?
Я едва успел уклониться от молниеносного удара мечом. Мой противник, кроме всего прочего, в совершенстве владел иай-джитсу, искусством мгновенного действия оружием, когда меч выхватывается из ножен и удар наносится с такой скоростью, что кажется, будто кто-то вырезал несколько кадров кинопленки - долю секунды на зад клинок спокойно лежал в ножнах, а в следующий миг противник уже падает, разрубленный пополам.
Но я ожидал этот маневр. Перекатившись по земле, я вскочил на ноги. Мой меч с шипением вылетел из ножен. Око за око. Я не против.
Мы передвигались по почти идеальной окружности, защищаясь и нанося удары так, что мечи вибрировали в руках и рассыпали искры на несколько метров вокруг. Такие нагрузки способно выдержать лишь одно оружие в мире - японский меч-катана. Вершина человеческого творения, в которую оружейник, предварительно совершив омовение, попостившись и отдав обильную дань Амиде Будде, вливает свою кровь каплю за каплей, подобно донору, и вкладывает свою душу без остатка.
Я отбил клинок противника вверх и сам выбросил меч вперед, пытаясь поразить его грудь, но ниндзя хитро отступил, разворачиваясь вокруг оси и атакуя сбоку. Несомненно, передо мной был великий мастер клинка. Такой, с каким мне еще не приходилось встречаться. Его реакция была мгновенной, движения - плавными и легкими, удары поражали своей быстротой и мощью.
Карма. Я должен был встретиться с ним вот так, лицом к лицу. Все предыдущие события, бессонные ночи, дни, проведенные в напряженных поисках, находки и разочарования, будто камешки на дороге, вели нас - его и меня - к этому месту у скалы, скрытому от посторонних глаз. Путь наших мечей предопределен. Они не могли не скреститься.
Я встретил его приемом «Котэ-гаеши», броском с переворотом на спину. Ниндзя, и не подумав сопротивляться, легко пошел за моим движением, сделал мягкий перекат, не выпуская катану из рук, и снова очутился на ногах. Рука его скользнула к поясу, и в ту же секунду я нырнул вниз, спасаясь от брошенных веером металлических звездочек - сюрикенов. Две из них ударились о камень, одну я успел отбить мечом, но четвертая вонзилась мне в правое плечо, и пальцы на руке мгновенно онемели. Ниндзя сделал движение и оказался рядом со мной. Глаза мои затуманились. Сам по себе укол сюрикена не смертелен, но он наверняка был смазан ядом, которому я обязан был противостоять.
Инстинктивно я поднял левую руку с катаной вверх, и тотчас получил страшный удар ногой, услышав пронзительное «киа!». Крик, сопровождающий выбрасываемую энергию, необъяснимую материальную субстанцию, увеличивающую в десятки раз силу и без того смертельного удара.
Меня отбросило спиной на камень. Я ударился затылком, и перед глазами поплыли цветные круги. Они росли и ширились, и изображение окружающего мира вдруг подернулось рябью, точно отражение в воде. Ниндзя медленно, ужасающе медленно подошел ко мне, протянул левую руку и поднял меч над головой в правой. Горизонт исчез. Черная фигура, огромная и вязкая, будто тяжелое покрывало, заслонила небо и землю, соединяя в одно целое пространство и время.
- Отдай, - глухо проговорил убийца.
- Попробуй взять, - хрипло прошептал я.
Свист опускающегося меча. Воздух, рассеченный на две половины. Тьма и Свет. Инь и Янь. Хаос и Гармония…
Шеф Центрального отдела Службы безопасности напряженно глядел с экрана видеофона на старшего инспектора Пака.
- Максим отказался посвятить меня в детали операции, - сказал он. - Он один из лучших наших сотрудников, и я ему полностью доверяю. Он знает что делает. С вашим руководством все согласовано.
- По-моему, вы просто помешаны на секретности, - сердито буркнул Пак. - Мне, конечно, на это начхать, но я держусь за свое кресло. А то, что делаете вы, слегка противозаконно. Вы останетесь в стороне, лавры достанутся вашему сотруднику, а на меня в случае чего высыплется целая корзина шишек.
Шеф тяжело вздохнул и вынул изо рта сигарету. Посмотрев в никуда, он несколько секунд помолчал, потом глухо произнес:
- Максим приготовил мышеловку и использует себя самого в качестве сыра. Может быть, его сейчас убивают, а я, жирный старый боров, прилип жопой к этому креслу и ничем не могу помочь. Если вам очень хочется лавров, предложите Тумасу поменяться с вами местами. Он не откажется даже от вашей корзины шишек, ей-богу.
Марк и Иза Бромберг умерли, как и жили, - рука об руку. Их нашли в своей комнате, возле открытой двери. Крупная благородных форм голова Марка была рассечена надвое, и страшный кровавый рубец тянулся ото лба к середине груди. Левая рука его покоилась на груди супруги, будто он пытался защитить ее даже после своей смерти. Изу меч поразил в живот, пробив его насквозь и выйдя из спины возле позвоночника. На их лицах не было ни тени страха или растерянности. Оба они выглядели спокойными и умиротворенными, словно убийца дал им время на то, чтобы собраться с духом и принять смерть как драгоценный напиток в начале бесконечного пути в совсем иных мирах, откуда такими мелкими и незначительными кажутся наши радости и огорчения.
Глядя на их тела, я ощущал внутри себя пустоту. Плоть моя как бы отделилась от сознания и жила собственной жизнью, подчиняясь лишь импульсам спинного мозга. Этого ей было вполне достаточно. В ушах звучал хриплый неприятный смех.
Это смеялась Адель. Ее глаза были широко раскрыты, рот скривился в жутком спазме.
- Теперь они, - захлебываясь, проговорила Адель. - Он переубивает нас всех по очереди. Стефан. Артур. Марк с Изой. Ему ведь осталось не так много, а? Влад, Майя и мы с Ианном. Тебя, Максим, он оставит на десерт, как лакомый кусочек. Ха-ха!
- Замолчите! - в ужасе взвизгнула Майя и зажала уши.
- Вы! Вы все просто боитесь правды! Мы уже мертвы! Мы цепляемся за жизнь, кричим, спорим, а он… Он поджидает в своей норе, чтобы выйти и прикончить нас - одного за другим!
Она продолжала хохотать и выкрикивать бессмысленные фразы, пока инспектор Пак не подошел и не отвесил ей тяжелую пощечину. Смех оборвался.
- Спасибо, - еле слышно сказала она. - Простите, это все нервы. Просто мне кажется, что следующей буду я. Если только не уеду отсюда. Ты был прав, Ианн. Я вела себя как девчонка.
Влад Кунич обвел глазами всю нашу компанию и удивленно спросил:
- Подождите, что же получается? Мы так и не узнаем, кто из нас убийца?
- Вы слишком пессимистично настроены, Влад, - отозвался я. - Инспектор Пак находится здесь, чтобы арестовать убийцу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42