- Значит, ушли четверо, а вернулись пятеро, - в задумчивости произнес он. - Кто эта женщина? .- Ее зовут Кумико, мой господин, хотя наверняка это не настоящее имя. Неизвестно, откуда она родом, предположительно - с Тибета. Она все время находится рядом с самозванцем, не отходя ни на шаг.
- У них что, любовная связь?
- Не знаю, мой господин. Вы можете не волноваться, у заговорщиков нет ни единого шанса. Даже если они попытаются воссоздать свою организацию, она будет неопасна, ведь мы знаем о каждом их шаге.
- Это очень ценно, - проговорил Итиро. - Тайное общество, которое можно повернуть куда угодно. Но женщина…
- Она тревожит вас, мой господин?
- Мне непонятна ее роль. Но ясно, что она появилась не случайно.
- Я проверю, мой господин.
Взгляд ясных глаз Осимы Кэсои не выражал ничего, кроме твердого спокойствия и преданности. «Жалко будет избавиться от этого пса, - думал Иэхиса-сан, - он предан мне до мозга костей, и, кроме того, его шпион среди заговорщиков… Но тюнин знает слишком много, нельзя оставлять такого свидетеля. Жаль, жаль».
«Если женщина действительно шпионка светлейшего князя, - вертелась мысль в многоопытной голове Осимы Кэсои, - то наследный принц мне как гиря на ноге, сам утонет и меня потащит на дно. Придется убить и его, и ее, а свалить все дело можно на заговорщиков». Но от своих людей старый тюнин доподлинно узнал: во дворце дайме о женщине по имени Кумико никто никогда не слышал.
Пламя факелов причудливо искажает мрак гулкого помещения. Сердце бьется трепетно и учащенно, и, хотя колени немного дрожат от волнения, взгляд тверд и решителен. Сегодня особый день. Еще один ученик переступил порог школы.
Холодное лезвие ножа обжигает запястье, и кровь тонкой струйкой вливается в большую чашу - символ верности.
- Клянусь стремиться к совершенству, - раскатывается мощный голос наставника.
- Клянусь…
- Клянусь следовать по пути справедливости и защищать справедливость.
- Клянусь…
- Не бояться ни холода, ни зноя. Не жалеть сил, пота и крови во имя Знания. Быть упорным, преданным и трудолюбивым.
- Клянусь…
- Сохранять достоинство, не быть жестоким.
- Клянусь…
- Сохранять священную тайну Братства и не раскрывать ее ни за щедрые посулы, ни под страшными пытками.
- Клянусь…
И с этого дня для того, кто принес клятву, начиналась другая жизнь, с тревогами и лишениями, неимоверно трудная, полная опасностей и сурового аскетизма. В городах и деревнях, после изнурительной работы в мастерских или на полях, окинавцы спешили в места тайных сборов, чтобы там под руководством наставников превращать свое тело в оружие, перед которым не устоит ни меч, ни копье, ни стрела. Тайные общества вставали из пепла, объединяясь в союзы по всем многочисленным островам, находящимся под гнетом японских самурайских кланов. Волна восстаний прокатилась по стране, и завоеватели вдруг перестали чувствовать себя в безопасности даже под защитой многочисленных охранников. Самураи были опытными воинами, искушенными в боевых искусствах, и шансов на победу над ними было немного, и ее надо было вырвать любой ценой. Годы упорных тренировок, которыми буквально истязали себя члены тайных обществ, превращали их руки и ноги в оружие страшной разрушительной силы. Особый упор делался на их закалку, так как расколоть броню шлема или панциря могла лишь поистине стальная рука. Плотно перевитые соломенные снопы разлетались в пух, и солома заменялась песком, гравием, раскаленным железом. Костяшки пальцев твердели, теряли чувствительность, превращались в подобие самурайского меча-катаны, который нельзя было отобрать или потерять в бою. Крестьяне учились превращать в оружие любой предмет, что попадется под руку - палку, ручку ручной мельницы, мотыгу, серп, цепы для обмолота зерна. Оригинальным оружием, изобретенным в те времена, являлся трезубец-сай, кинжал с двумя боковыми отростками.
Когда и кем был изобретен сай - неизвестно, но распространили его монахи тантрических буддийских сект, где сай, или божественный трезубец ваджра, считался священным символом могущества Пресветлого Непоколебимого бога Фудо Мео.
В те мрачные века подготовка мастеров боевого искусства в лоне тайных обществ и союзов самообороны протекала в условиях строжайшей секретности. И до наших дней история не донесла ни имен наставников, ни даже названий школ.
Но те безымянные мастера жили в удивительное и легендарное время, когда в огне пожаров и лязге оружия в муках рождалось и формировалось одно из самых непостижимых человеческих творений, сохранившее традиции до наших дней.
Рождалось искусство «Пустой руки». Рождалось КАРАТЕ.
Светлейший князь Симадзу Иэхиса состарился и одряхлел за считанные месяцы, будто шарик, из которого выпустили воздух. Он почти не выходил из дворца и целые дни проводил в личных покоях, отослав прочь слуг и телохранителей. Любящий наследный принц Итиро с одного взгляда оценил и неподвижность фигуры, и желтизну и морщинистость кожи, и набрякшие веки старого дайме. Это уже не противник, одна видимость.
- Я стар, Итиро. Мой разум уже не тот. В тебе горит огонь честолюбия, и это нормально. Завоеванные нами земли раздирают заговоры, в протекторатах неспокойно. До меня дошли слухи о том, что тайные общества на Окинаве стали возрождаться, нечестивцы подняли головы.
- Прикажите, отец, и с ними будет покончено раз и навсегда. Мне нужна лишь свобода действий и тысяча преданных солдат.
Дайме слабым жестом остановил его.
- Ты получишь все, что захочешь. А сейчас иди, я утомлен. Стар я стал, стар…
Принц низко поклонился, чтобы скрыть торжествующие искорки в глазах, и скрылся в дверях.
- Вы убедились в правоте моих слов, мой господин? - тихо спросил советник князя Иоро Мацусато. - Этот человек жаждет одного - занять трон наместника.
- Молчи, - спокойно сказал Симадзу Иэхиса. В его голосе не было горечи. В доме было предательство, и князь не мог допустить жалости или растерянности. Он снова стал самим собой - хитрым, коварным, жестоким хищником.
Итиро Иэхиса, молодой, сильный и… глупый… Мановением руки отпустил охранников и вошел в свои личные покои, где его уже ждала красавица Енамутэ, преданная и ласковая, в совершенстве владеющая искусством любви.
- Мой господин, - поклонилась она.
- Налей вина, - велел он, развалясь на широкой постели.
Покачивая продуманно-небрежно приоткрытыми бедрами, она прошла к низкому изящному столику. Вино тонкой струйкой устремилось в чашу.
- Мой господин сегодня весел.
- Да, я весел. У меня все прекрасно, и боги мне покровительствуют. А значит, и тебе тоже. Ты мне нравишься, и я не оставлю тебя своей милостью.
- Вы очень щедры.
Иэхиса-младший опрокинул в рот чашу с вином и сладко потянулся в постели.
- Иди ко мне.
Он обхватил Енамутэ и, смеясь, повалил ее на подушки.
- Вы испортите мне прическу, мой господин.
Великий Будда, о чем думают эти женщины!
Итиро Иэхиса чувствовал себя на коне. Тайное общество, стоящее в центре всего движения заговорщиков на Окинаве, можно превратить в послушное стадо ягнят. Симадзу Иэхиса все еще силен, но торговаться с ним можно - или отречение от трона в пользу законного наследника, или кровавый хаос по всей Окинаве, пожар, грозящий перекинуться с островов на всю Империю.
- Прически для того и созданы, чтобы их портить, - хрипло сказал Итиро, чувствуя, как, все его тело охватывает дрожь нетерпения. Эта женщина умела разжигать. Ее розовый трепещущий язык медленно, как во сне, коснулся его шеи, опустился к соскам, а ее бедра легонько, потом все сильнее стали тереться о его пах.
- И я буду жить во дворце? - прошептала она. - Ты не обманываешь?
- Если не разочаруешь меня.
- О, я постараюсь…
Итиро ощущал, как плоть его отвердела, словно камень. Он закричал от наслаждения, предвкушая, как он войдет в нее, нежную, мягкую, жаждущую, и… и…
- Вы недовольны, мой господин? - удивленно спросила Енамутэ.
Да, он был недоволен. Он, раскрыв рот, смотрел мимо нее, на открытые занавески-шодзи, расшитые драконами. Там спокойно стоял, будто пришедший из дурного сна, его брат, исчезнувший много лет назад, Сэмари Иэхиса. Оуэма Тэдзива. Громко завизжала Енамутэ, но ей тут же зажали рот и отшвырнули к дверям.
- Пошла вон. И смотри, ни гугу.
- Да, да, - прошептала она и ужом скользнула прочь. Мужчины умные и сильные, пусть сами решают свои проблемы.
- Как ты вошел? - в ужасе спросил Итиро. - Где охрана?
Оуэма молча отодвинул ширму. За ней вповалку лежали на полу четверо охранников без оружия и шлемов.
- Ты не мог выжить, - тихо сказал Итиро.
- Да, - спокойно подтвердил Оуэма. - Два маленьких мальчика, выкраденные ниндзя.
- Тебе не удастся ничего доказать. Подумай, сколько прошло лет. Я здесь, во дворце, прожил бок о бок со старым князем всю жизнь, а ты? Кому из нас поверят?
Оуэма Тэдзива улыбнулся:
- Наверное, тому, кто внедрил своего шпиона к предводителям заговора, с тем чтобы использовать «Белый Лотос» как оружие против светлейшего князя, законного правителя Окинавы.
«Это сон, - молил Итиро Иэхиса. - Это дурной, дурной сон, и я сейчас проснусь, и все это наваждение растает как дым. Он не мог так легко раскрыть мои самые сокровенные планы, мои мечты, в которых я боялся признаться самому себе». О них не знал никто - ни преданный Осима Кэсои, ни тот шпион, в которого вложено столько труда. Шутка ли - пять лет среди заговорщиков! И ни у кого не возник вопрос: зачем нужен шпион, внедренный в тайное общество, если само тайное общество уже разгромлено! Итиро предвидел все - и то, что свободолюбивый народ Окинавы не удержать надолго в стальной узде (хотя, какая она стальная? Проржавела насквозь. Старый князь уже не в состоянии влиять на ход событий), и то, что будущий заговор обязательно обопрется не просто на идею восстановления самостоятельного королевства, но на реального человека, наследника трона, прошедшего гонения и нападки, которого посчитали мертвым, а он, как божество Мондзю, возродился из небытия. Одного он не учел. Того, что его оружие повернут против него же.
- Ни мне, ни тебе в одиночку не выдержать.
- Ты прав, - отозвался Оуэма. - Мне необходим надежный щит. Будешь хорошо себя вести - все обойдется. Нет - погубишь и меня, и себя.
Глава 17

Предатель
В бессильной злобе Итиро Иэхиса думал, что его верный слуга Осима Кэсои никогда не бывает там, где он нужен. Наследный принц сидел в узкой келье монастыря Хоккэн, его охраняли два монаха. У стражников не было оружия, но Иэхиса понимал, что даже с катаной в руках ему, ученику придворного мастера Ягю Тадзимы, не справиться ни с одним из них. Относительно тюнина Осимы Кэсои наследный принц, однако, ошибался. Один из его шпионов, одетый в черный бесформенный костюм, с повязкой, прикрывающей лицо, проследил путь заговорщиков до самых ворот монастыря. Проникнуть за каменные стены ночному воину было, что пройти по широкой ровной дороге среди лесной прохлады. Пристроившись в распоре между балками перекрытия, ниндзя прослушал все разговоры предводителей тайного общества «Белый Лотос»…
- Ты не хочешь отомстить? - резко спросил Такаси Нуэми. - Тебя предали и брат, и родной отец. Столько лет ты был на положении беглого раба! Теперь мы просим тебя встать во главе восстания. Почему ты отказываешься?
Стараясь, чтобы голос не дрожал, Оуэма проговорил:
- Я боюсь не оправдать вашего доверия. Одно дело - быть хорошим воином и учителем, другое - стратегом.
- Ты всегда был самым мудрым из нас, - сказала Кумико. - И потом, в тебя верят. За тобой готовы идти. Не можем же мы обезглавить восстание. Согласна, это тяжкий груз. Но… Если не ты, то кто?
Когда в келью вошли Такаси и Оуэма, Итиро Иэхиса испуганно отполз в угол.
- Нам нужен план дворца князя, - сказал Оуэма. - Да не трясись, убивать тебя никто не собирается. Ты расскажешь, как охраняются княжеские покои, какова численность охраны и ее вооружение.
- Конечно, - стуча зубами, ответил наследный принц. - Конечно. Вам не обойтись без меня, и я тоже в вас заинтересован. Вы возьмете князя тепленьким, прямо в постели. Во дворце сложные коммуникации, но охрану можно обмануть, я знаю…
До самого рассвета Иэхиса-младший, торопясь и захлебываясь, предавал светлейшего дайме, правителя Окинавы, рисуя на пергаменте план дворца, подходы к нему, тайные ходы, систему охраны. Делая это, он испытывал садистское удовольствие, сознавая, что сейчас, в эту минуту, удавка на старческой шее князя сжимается все туже и туже.
Лишь под утро, когда трава посеребрилась от нежной росы, заговорщики вышли из ворот монастыря и сели на коней, чтобы собрать верных бойцов своих отрядов здесь, под священными стенами. Пожар готов разгореться, нужно только высечь искру. Оуэма Тэдзива казался спокойным, лишь рука, мокрая от пота, сжимала и разжимала рукоять меча.
- Ты нервничаешь? - спросил Онуко Тэрай.
- Все в порядке. Удачи вам!
- И тебе удачи.
Оуэма смотрел вслед трем удаляющимся всадникам, пока они не скрылись за деревьями и не стих вдали топот копыт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42