Мы знали, что пришли в этот мир лишь на день, на миг, на час. Гости, а не хозяева. Странные существа, созданные прихотью человека, что хотел поспорить со всем миром, с Вселенной, поправ законы, которые даже толком не узнал. Мы — такое же порождение этого мира, как и все остальные, кто живет в ней. Искусное творение. И зеркало....
Мы знали, что рано или поздно нам суждено уйти, об этом не знали лишь наши дети, но и они, взрослея впитывали это предначертание на своем пути. Мы постарались сохранить то, чем владели. Для людей, для тех, кто будет после нас.... То, что вы называете камнями Аюми, подарком Аюми — это ключи. Информационные ключи. В этих синих камнях, в замороженном, остановленном свете то, что реанимирует корабли, вновь свяжет информатории в единую сеть, вернет нашим мирам жизнь, позволяя им вновь произвольно скользить по реке времени и по древу мирозданья. Базы данных.
Мы создавали их для вас. Мы желали, но не осмеливались надеяться на то, что наша раса вернется в этот мир снова. Никто не думал, что когда-нибудь, спустя тысячелетия, причудливая игра случайностей и закономерностей вновь сложит из мозаики генов то, что определяет сущность Аюми. Хотя знали, что рано или поздно любая цивилизация выходит из колыбели. Мы думали, ждали, что когда-нибудь люди шагнут дальше нас. Люди, они сейчас уже не те, что прежде. Меньше тех, кто живет бездумно, заботясь только о себе. Много меньше. Здесь, в мирах Лиги это — нонсенс. Мы знали, что так и будет, что рано или поздно, но люди смогут встретиться взглядом сами с собой, не увидев дракона в отражении зеркал. И тогда наш мир откроется им, приняв их.
Мы надеялись, что, когда-нибудь, Империя изживет себя, что Эрмэ сумеет оборвать коллапс. Но, похоже, она — как черная дыра, которая не выпускает того, что раз попало в сферу ее притяжения, и что процесс падения ей не остановить самой.
Ключи, если кто-то решится донести их до кораблей, вернуть на предназначенное им место, тогда вновь в полную силу заработают информатории, врата порталов. Восстановится вся сеть. Может быть, это спасет чьи-то жизни. Ведь единственное, что не по зубам Империи — это наши миры. Ни один воин и властитель не пройдет через портал, но кто-то из людей на это способен".
Лиит ободряюще улыбнулась, посмотрев в глаза Гресс. Но ответила ей не Гресс. Ответил Рокше, сказав, что рискнул бы попытаться, а следом согласилась она. Нашлись и еще рисковые люди. Гресси посмотрела на Гайдуни, контрабандист должен был отвлечь внимание от их корабля, выйдя в системе Ками-Еиль-Ергу чуть раньше, позволив им незамечено проскользнуть в систему, пользуясь кораблем эрмийцев.
«Только не позволь им поймать себя, Гай, — мысленно пожелала Гресс, — Только успей уйти раньше, чем они приблизятся на дистанцию выстрела».
Корабль медленно уходил от Софро, немногим раньше стартовал корабль контрабандистов, его траектория явно прослеживалась на экранах дисплеев. Если б она хотела, догнать его не составило б особого труда. Корабль эрмийцев, подарок Да-Дегана, был скор как пуля, исключительно манёвренен. Он ничуть не уступал «Раяни», а, может, в чем-то и превосходил крейсер Лиги. Недовольно поморщившись, женщина представила себе флот Эрмэ, и флот Лиги, многочисленный, но явно уступавший.
Преимущество было на стороне Империи. Гресс тяжело вздохнула, чувствуя горечь, понимая, теперь прекрасно понимая, что за битва ждет Лигу. Битва, что почти бессмысленна, ведь остановить Империю может только чудо. Это знал Элейдж, об этом говорила Лиит. Это знали практически все. И, тем не менее, никто не желал сдаваться без боя.
«Лучше смерть в бою, — усмехнувшись, проговорился Гайдуни, чем добровольное вечное рабство. Лучше небытие, чем подобное существование. Я предпочту сдохнуть, чем стать эрмийским рабом». Рокшар промолчал в ответ на это, только блеснули его холодные, как сталь глаза, да упрямо сжались в ниточку губы, на какой-то момент, сделав его не похожим на самого себя.
Поежившись, Гресс обернулась к Рокшару. Юноша сидел за пультом почти расслаблено, видно было, что пилотаж в этой, насыщенной транспортами зоне, не представлял для него особенных трудностей. Летал он легко, словно родился крылатым. Сама Гресс летала так же, но ей потребовались годы, что б срастись с пространством и кораблем, но, вспомнив, что у контрабандистов молодежь начинает летать раньше, чем бриться, она улыбнулась. Господа контрабандисты были отличными пилотами, это приходилось признавать. Отчаянными и смелыми, рисковыми, и было счастьем, что они приняли сторону Лиги. Разве что Иллнуанари взяла сторону Империи, да еще немного одиночек, отчаянных авантюристов и сорвиголов.
— Скоро в прыжок? — спросила Гресс у Рокшара.
— Подожди, — откликнулся юноша, — уйдет Гай, чуть повременим и — за ними. Вот тогда — держись. Крепко держись. Да, может быть, нам удастся затеряться среди эрмийцев, так, что нас примут за своих. Может, не заметят. Может,.... Но постараемся. Как жаль, что у нас всего одна попытка.
Он улыбнулся, пожал ее ладонь, и вновь обернулся к дисплею.
— Прорвемся, — проговорила Гресс, чувствуя, как на корабль обрушивается удар близкого прыжка, как закачало его на гравитационной волне. Тело то наливалось тяжестью, то становилось невесомо.
Рокше тихонечко хмыкнул, словно что-то хотел пожелать Гаю нелестного, да в последний миг передумал. Вновь, не спеша, внимательно и вдумчиво проверил данные и, посмотрев на Гресс, заметил:
— Держись!
Свет погас, потерялось ощущение реальности. За короткий миг успела дрогнуть, стремительно накатываясь на них, промчаться вечность. Голоса, ей казалось, что она слышит далекие отзвуки голосов, чистую, выразительную, прекрасную мелодию, далекое пение. Потом вспыхнул свет, принося отрезвление, потом вновь случилась реальность.
Ускорение росло, кораблик, выйдя из прыжка, набирал скорость, не считаясь с разумом, с пределами возможного. Она чувствовала, как свинец заполняет тело, как вода потом выходит сквозь поры. Тяжесть, невероятная, свинцовая, навалилась. Она едва смогла пошевелить рукой, с трудом перевела взгляд.
Голубая звезда была невероятно близко. Наверное, только чудо не позволило им сорваться за грань. Цепкие объятия отпускали нехотя, наверное, они вышли на самой границе, там, где еще был возможен возврат, окруженные облаком плазмы, вуалью тянувшимся к черной дыре. Сцепив зубы, женщина посмотрела на Рокшара. Благо, он сориентировался вовремя, сразу уводя корабль в сторону.
С трудом вздохнув, она вновь посмотрела на экран. На радаре рисовалось с десяток точек, обозначая эрмийские корабли. Они гнали одиночный транспорт, пытаясь взять его в кольцо. Правда, расстояние было достаточно велико. И никто не обратил внимания, что в системе появился еще один объект. «Удачи, Гай», — мысленно пожелала она контрабандисту, чувствуя, что тревога за него зацепила душу. Корабль внезапно тряхнуло, словно он налетел на риф, но тяжесть отпустила.
Гресс вновь посмотрела на лицо юноши.
— Порядок, — проговорил он совершенно спокойно, — через час выйдем из зоны. Как ты думаешь, где может таиться флот Аюми?
Гресс удивленно отметила, что он ничуть не взволнован, словно знал, что корабль выйдет из прыжка так близко от звезды. Да, наверное, знал.
— Зачем ты это сделал? — спросила она.
— Мы так договорились, — отозвался он, — я, Гай и Пайше, и расчеты, кстати, делали вместе. Так больше шансов остаться незамеченными. А что хотела предложить ты? Прорисоваться на периферии? Так, что б нас сразу же засекли и поспешили навстречу с распростертыми объятиями? Только вот это навряд ли. Скорее, мы тут же попали бы под огонь. Хочешь, не хочешь, но так было разумнее. Ну, кто способен подумать, что мы рискнем выйти у самой кромки? Да ни одна душа на свете. А меж тем, эрмийские кораблики позволяют творить чудеса пилотажа, если б я не знал, на что они способны, то даже не пытался вернуться к тройной. Но если эрмийцы и подумают, что кто-то рискнул, то, все равно, здесь нас очень трудно обнаружить. Мы — невидимки, нас трудно засечь. Масса этого компонента слишком велика, и вокруг полно плазмы, которая прячет нас.
Гресс подумала, что, все же, доводы этот мальчишка выстраивает разумно, в его словах была определенная логика, непривычная ей, своеобразная, но достаточно четкая.
— Хорошо, — заметила она, — не стану с тобой спорить. А флот Аюми, сейчас я рассчитаю, где он; это можно сделать, если вспомнить то, что я видела из рубки того корабля.
Они медленно, почти заглушив двигатели, вошли в скопление, двигаясь осторожно, как тени, воровато, крадучись. Глядя на блестки металла в невидимой паутине, застывшей в пространстве Гресс тихонечко улыбнулась. Их не заметили. Все прошло как по маслу. Плохо б им пришлось, случись иначе. До сих пор она почти не верила в успех, боясь спугнуть удачу. А теперь эмоции нахлынули, заставив забыть о дурном.
Усталость, за ту неделю, что они были в полете, пропитала каждую клеточку тела. Спали мало, тут же, в кресле, не уходя из рубки. Боялись, сторожились, продвигались крайне осторожно, под прикрытием плазменных облаков. Кораблик контрабандистов, словно приманка, поймал в сеть обмана большую часть эрмийских кораблей, уводя их на границу системы. Но все же, они не могли исключить того, что какой-нибудь корабль затаился в пространстве, заглушив двигатели, находясь в свободном дрейфе, и оставаясь невидимкой для локаторов.
Теперь же, все подводные камни остались позади, и можно было чуть-чуть расслабиться. Хотя, то, что им предстояло, легким заданием назвать было нельзя. Она вспомнила светловолосого хозяина замка и тихонечко поежилась, представив, что придется встретиться с ним лицом к лицу. И вспомнила Имрэна. Если он тоже стал таковым, то предстояло двойное испытание. Вздохнув, женщина тихонечко тронула футляр, лежавший у нее на коленях, словно касаясь рукой талисмана.
Рокше, заметив ее жест, тихонько рассмеялся.
— Вы суеверны, Гресс, — заметил он.
— Я не сказала б....
— Я тоже. Раньше. И не поверил бы, что вы можете сомневаться, однако....
— Хочешь сказать, что сам не взволнован? — усмехнулась женщина, откинув прядки волос, выбившиеся из кос, уложенных вокруг головы. — Хочешь сказать, что прогулка по миру Аюми для тебя обыденность?
— Я боюсь, — признался он, — все идет слишком гладко. Никаких препятствий, никаких помех. И еще боюсь кое-чего.... В мире Аюми время идет иначе. Я боюсь не успеть. Время не ходит вспять. Боюсь, что хозяева, оба будут избегать нас. Боюсь, что без их помощи мы сами потратим бездну времени. А потом, посмотри, сколько кораблей. Где тот, что нам нужен?
Она откинула голову и побарабанила пальцами по подлокотнику кресла, не позволяя себе проникнуться его словами. Не позволяя себе поверить в них.
— Мы уже почти у цели, — заметила она, — осталось немного, совсем немного, Рокше. И мы дойдем. Мы сделаем это.
Он тихо, почти беззвучно рассмеялся, внезапно напомнив ей Да-Дегана, его, такой же тихий, недоверчиво — скрытный смех. Прикрыв глаза, она попыталась вспомнить, воскресить в памяти картину, виденную однажды, здесь, из рубки корабля. Но ничего не получалось. Вздохнув, она сжала пальцами виски и голос, нежный голос Лиит, внезапно прозвучал в мозгу, как ответ на ее вопрос: «Слушай себя, доверяй себе, и тогда ты обретешь, то, что ищешь».
Так же, не открывая глаз, повинуясь не разуму, а инстинктам, она, не ожидая, сама, словно то было во сне, а не наяву, услышала тихий, шелестящий звук, как будто падающий камень рассек воздух, только этот звук отчего-то задел за струны души, звук, он был призрачен, как порождение мысли и все ж, она заставила себя откинуть сомнения, отстраниться от них, установив для себя ту тонкую грань, что пролегает между сомнениями и самообманом.
— Ближе к центру скопления, Рокше, — скомандовала Гресс, слушая, как вибрирует звук, и удивленно чувствуя, что тепло от камней Аюми начинает нарастать. Держа ладонь на футляре, она удивленно чувствовала, как нагревается ладонь, хоть сам футляр оставался прохладным. Ладонь была полна тепла, вибрирующего, чуть-чуть покалывающего, живого.
Повинуясь порыву, Гресс открыла футляр и тихонечко охнула. Камни, они больше не были полны сини. Синь пропала, так тает глубокий фиолетовый тон неба, когда приходит рассвет. Их сияние не уменьшилось, но, хоть и медленно, но заметно камни начали менять свет. Сначала они были светло — голубыми, но стремительно набирали оттенки зелени, что играли на гранях, сменив сияние сапфира.
— Безумие, — тихо шепнула она.
Рокшар удивленно охнул, тронул пальцем один из камней, чуть повернув его, и сразу же отдернул руку.
— Кажется, — тихо заметил он, — что от кого-то, давным-давно, я слышал, что камни Аюми знают свое место. Знают, где находится их Дом. И это еще одна из причин, почему они никогда не должны были попасть на Эрмэ.
Тишина. Только тишина. Янтарь, синь, сияние. Огненный хоровод. Свет, не дающий тени, яркий, но не слепящий глаз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95