Судя по фиолетовому оттенку жидкости в
бутылке, это был метагликолевый виски, мгновенно всасывающийся в кровь -
Выпьешь за встречу?
Рамиров отрицательно мотнул головой.
- Ну, по чуть-чуть, а? - настаивал Брилер. - Не бойся... ха-ха... не
отравлю!
- Нет, - проговорил Ян, - пить с тобой я не буду, Николь.
- Это почему же? - удивился Брилер, щедро наливая в один из стаканов
виски.
- Ты перестал быть моим другом три года назад, - медленно произнес
Рамиров. - А с тех пор ты изменился еще больше. Не внешне, нет... Ты стал
самым настоящим монстром, Николь, который хладнокровно пожирает людей ради
выполнения некоего "долга перед обществом"...
Брилер отпил немного виски и поставил стакан на столик.
- Так, - сказал он, откинувшись на спинку кресла и кривя свои тонкие
губы. - А ты, я вижу, все такой же, Ян. Все так же любишь
пофилософствовать... Что ж, давай окончательно выясним наши отношения.
Итак, какие обвинения ты мне предъявляешь, раз уж берешь на себя роль
больной совести?
- Думаешь, я не догадываюсь, с какой целью ты стал Бригадиром? -
вопросом на вопрос ответил Рамиров. - В своей борьбе против милитаризма
ты, сам того не заметив, однажды переступил грань дозволенных средств
борьбы и путем подлога и обмана добился ликвидации вооруженных сил. Но ты
так ненавидел людей в военной форме, что демилитаризация Сообщества
казалась тебе недостаточной местью за смерть сына... Ты хотел уничтожить
своих врагов не только морально, но и физически. Для этого тебе, втайне от
всех, в том числе и от ЮНПИСа, пришлось надеть личину генерала-реваншиста,
сколотить подпольную организацию боевиков из "эксов" и развязать кампанию
террора... Рано или поздно, наступил бы такой момент, когда под предлогом
обеспечения безопасности мирных граждан Сообщества, ты - уже в качестве
начальника оперативного отдела...
- Управления, - поправил Яна Брилер. - Мы уже стали оперативным
управлением "конторы".
- ...хорошо, управления... нанес бы решающий удар по "выпестованным
армейской системой убийцам и громилам"!.. И общество, наше слепое,
доверчивое общество, было бы только благодарно тебе, спасителю нации!..
- С чего это ты взял, что я действовал втайне от своих? - ворчливо
осведомился бывший шеф Рамирова.
- Среди легионеров был некто по кличке Барсук, - сказал Рамиров. -
Этой ночью я имел возможность доверительно побеседовать с ним... На самом
деле это сотрудник ЮНПИСа, который действовал в "вакууме". Ты знаешь,
Николь, что это значит...
Конечно же, Брилер знал. "Вакуумом" на жаргоне "конторы" назывались
действия агента в условиях полной секретности, когда о нем известно только
тому, кто его отправил на задание.
- Ты не мог знать о нем, потому что, скорее всего, Барсука снаряжал
на дело в твое отсутствие Дефорски или кто-то рангом выше, и задание его
заключалось в том, чтобы установить личность человека, возглавляющего
"эксов"... Но ты как старый лис, видимо, предусмотрел такой вариант и,
когда тебе стало ясно, что твой секрет раскрыт и что за самоуправство
руководство ЮНПИСа тебя по головке не погладит, применил по отношению к
бедняге Барсуку так называемое минирование подсознания... Я ведь следил за
новинками тайной войны и знаю, что такой способ пресечения утечки
информации был взят недавно спецслужбами на вооружение. Поясняю на тот
случай, если ты будешь разыгрывать передо мной человека неискушенного...
Путем гипнотического внушения в подсознание человека загоняется особая
формула, вызывающая скоропостижную смерть при попытке носителя
вербализовать определенную информацию. Например, от кровоизлияния в
мозг... Чисто, безопасно и естественно! А я-то гадал, почему это Барсук
отдал Богу душу именно в ключевой момент, когда пытался во что бы то ни
стало сообщить мне, кто такой Бригадир!..
- Но это не единственная смерть, которая лежит на твоей совести,
Брилер, - продолжал Рамиров. - Ты причастен к гибели многих людей,
погибших во время перестрелок, случайно оказавшихся на месте взрыва или
убранных как нежелательных свидетелей твоими бравыми подручными!..
Образ дочери вновь возник в памяти Яна, его сменили испуганное лицо
Лэста-младшего и глаза убитой горем хозяйки пансиона, и еще многие,
знакомые и незнакомые, лица проплыли в его сознании бесконечной чередой.
Рамиров стало трудно дышать, но он сглотнул комок в горле и продолжал:
- Тебя надо судить как преступника, Брилер, потому что ты опасен для
общества!..
Брилер только хмыкнул. Нервы у него по-прежнему были крепкими.
- Не отвлекайся, Ян, - посоветовал он. - Ведь не для того же, чтобы
выразить свое презрение ко мне, ты стремился выйти на Бригадира? Ты лучше
мне скажи: как получилось, что ты, боровшийся некогда за гуманизм и
прогресс, оказался на стороне тех, кто пытался повернуть вспять этот самый
прогресс? Зачем ты хотел отдать им "оракула"?
- Я не хотел, - с трудом выговорил Рамиров. - Я, наоборот, хотел,
чтобы это дьявольское изобретение не досталось ни Легиону, ни ЮНПИСу!.. Я
бы все равно уничтожил его потом. Но этого мало. Зло нужно пресекать в
зародыше... Поэтому через Бригадира... то есть, через тебя, Николь... я
хотел выйти на того, кто подпольно производит "оракулы". На Гефеста...
- Зачем?
- Чтобы уничтожить! Не в смысле - убить, а в смысле - лишить его
возможности продолжать тайное производство "оракулов"...
- Могу тебя разочаровать, - сказал Брилер. - Лично я не имею никаких
сведений о нем. Связь с этим обитателем Олимпа, знаешь ли, односторонняя.
От него прибывают время от времени курьеры, привозят нам свежие плоды,
если так выразиться, "тайного научно-технического прогресса". Только все
попытки "расколоть" этих курьеров - а я был в этом заинтересован еще
больше тебя - так ни к чему и не привели. Даже метод гипносканирования
мозга оказался бессилен. Судя по всему, перед отправкой из памяти курьеров
удаляют - неизвестно, как - всякие сведения о Гефесте.
- Врешь! - сказал Рамиров. - Я тебе не верю, Николь!
- Да ты сам подумай, - усмехнулся Брилер. - Разве я стал бы за тобой
охотиться, если бы знал, где находится Гефест?!
В этом он был прав.
- Послушай, Ян, - сказал после паузы Брилер. - А почему ты решил, что
Гефеста нужно уничтожить? Если мы отыщем его, то мы можем заставить его
работать на нас. В сущности, пока я - "Бригадир", он и так работает на
нас, на ЮНПИС... Ведь все, что он нам передавал, до сих пор служило делу
борьбы с "эксами", а не наоборот, это только с "оракулом" вышла осечка...
Именно поэтому я поставил условие: курьеры должны выходить только на меня
лично. Именно поэтому пришлось убрать знакомого тебе Магриуса, давно
вынашивавшего планы дворцового переворота в масштабе Легиона... И "оракул"
будет служить нам, юнписовцам.
- Ты заблуждаешься, Николь, - сказал Рамиров. - Ты забыл уроки
истории: если новое оружие попадает в руки одной из воюющих сторон, то,
рано или поздно, оно становится достоянием и другой стороны. Где гарантия,
что через энное время тебя не пристукнут: либо, с целью захвата власти,
милитары, либо, по неведению, юнписовцы? Я готов поспорить, что именно на
это, в конечном счете, и рассчитывал наш мифический Гефест.
- Не понял, - прищурился Брилер.
- Сейчас поймешь... - (Ноги уже подчиняются полностью, руки пока - не
очень). - Видишь ли, в лице Гефеста мы имеем тот самый военно-промышленный
комплекс, который когда-то получал огромные прибыли за счет производства
новых систем вооружения. Потом, с ликвидацией армии, этот комплекс остался
на бобах и вынужден был на своих суперсовременных, оснащенных совершенной
техникой, предприятиях производить всякую мелочовку мирного назначения.
Понятно, что такое положение дел никак не устраивало определенный круг
людей, и тогда... Тогда они решили сыграть на разгоравшемся в обществе
противоборстве. Снабжая своей продукцией одну из сторон - в данном случае,
Легион - эти воротилы отнюдь не стремились, чтобы "бывшие" одержали
быструю победу. Нет, они как раз рассчитывали, что начнется неизбежная
спираль гонки вооружений между ЮНПИСом и Легионом, на каждом витке которой
потребуются все новые и новые средства... Я не исключаю и того, что им
было известно, кто на самом деле стоит во главе Легиона, но им было
выгодно держать язык за зубами. Так что ты, Николь, оказался всего лишь
пешкой в их руках...
- Бред! - воскликнул Брилер и вскочил. - Ты все это придумал только
сейчас, чтобы заговорить мне зубы! Или ты действительно свихнулся за годы
одиночества и бездействия?!
И тогда Рамиров прыгнул к шапочке "оракула".
Однако Брилер успел сделать неуловимое движение, в потолке
засвистело, и в метре от столика Ян будто натолкнулся на прозрачную стену.
Это был непреодолимый, замкнутый в виде купола, барьер, созданный мощным
силовым полем.
- С этого и надо было начинать, гуманист ты этакий, - почти
добродушно сказал Брилер и залпом опрокинул в себя остатки виски в
стакане. - Неужели ты вообразил, что, зная тебя, я не предусмотрю
кое-каких мер безопасности?.. Барьер выдерживает натиск тяжелого танка,
так что тебе его не пробить. Ты проиграл, Ян, по всем статьям!
Не отвечая, Рамиров повернулся и направился к двери.
- Мы еще не закончили нашу беседу, - усмехнулся Брилер, нажимая на
кнопку в подлокотнике своего кресла, который, как убедился Рамиров,
представлял собой пульт. - Поэтому я не могу отпустить тебя.
Перед дверью возникла завеса, образованная множеством блестящих лучей
и переливающаяся всеми цветами радуги наподобие северного сияния.
Послышалось отчетливое угрожающее жужжание, и Рамиров невольно попятился.
- "Не влезай - убьет", - пошутил Брилер. - Садись, садись, нам
остается не так уж много обсудить...
Рамирову ничего не оставалось делать, кроме как вернуться в кресло.
- Давай-ка мы с тобой поговорим вот о чем, - спокойно, как во времена
их совместной работы в ЮНПИСе, сказал Брилер, наливая себе очередную
порцию виски. - Значит, ты все-таки хочешь добраться до нашего друга
Гефеста и, образно говоря, раскроить ему череп. Допустим, что тебе это
удастся, хотя я имею большие сомнения на этот счет. Но разве, с этической
точки зрения, ты сможешь сделать это так, чтобы не пострадали обычные, ни
в чем не повинные, люди? Сумеешь ли ты при этом не пролить ничью кровь и
не причинить людям боль и ущерб? Это же невозможно, Ян! Вот ты упрекал
меня в том, что я ради блага людей волей-неволей уничтожаю других людей. А
разве можно иначе в борьбе со Злом? Это же цепная реакция, Ян, и стоит
спровоцировать ее, как обратной дороги не будет! Это ты понимаешь?
Он в несколько больших глотков выпил содержимое стакана и поморщился:
- Фу, какая гадость!.. В принципе, все, что ты мне здесь наговорил, в
известной мере имеет место быть... Я и сам не раз задумывался над этим,
пока не понял: сомнения в нашем деле опасны, они разъедают душу почище
любой язвы, а поэтому нужно просто делать свое дело - и все! Что же ты
молчишь?
- Мне жаль тебя, Николь, - тихо сказал Рамиров. - Нет, я серьезно...
Брилер расхохотался и почти швырнул стакан на столик.
- Ему, видите ли, жалко меня! Да ты хоть представляешь себе, в какую
игру ты влез, Ян? Ты что - думаешь, после стольких усилий и стольких лет
работы я допущу, чтобы в последний момент, когда победа так близка, все
пошло коту под хвост?!. Нет уж, милый дружок, изволь теперь быть стойким
до конца! Ты хотел завладеть "оракулом"? Вот он - бери его, пользуйся,
пока я добрый!
Он на мгновение выключил поле и швырнул черную шапочку чуть ли не в
лицо Рамирову.
- Только выйдешь ты отсюда в одном случае, - продолжал Брилер. Если
сумеешь победить.
"Что он задумал? - пронеслась мысль в голове Рамирова. - Вызовет в
кабинет своих головорезов, что ли?"...
- Тебе никогда не приходилось играть в шахматы с компьютером, Ян? -
осведомился Брилер, вновь надевая парик и черные очки и прилаживая на шею
коробочку ларингосинтезатора. - А ты никогда не задумывался над тем, кто
выиграет, если заставить играть компьютер против самого себя, и за белых,
и за черных?..
Ян не успел ответить. Он только успел натянуть на себя шапочку, и
"оракул" сразу же предупредил его о какой-то страшной угрозе.
В углу "каземата" послышался громкий щелчок, один из книжных шкафов в
дальней стене со скрежетом повернулся вокруг своей оси наподобие дверной
створки, и в открывшемся проеме возник плечистый молодой человек с
открытым, приветливым, широкоскулым лицом.
На голове у незнакомца была такая же черная шапочка, как и у
Рамирова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39