Девушка же, скорее всего, добирается на городском транспорте.
— Хорошая машина? — как ни странно, она это спрашивает, а не утверждает.
— Отличная, — признаю я, невольно пытаясь сравнить это средство передвижения с транспортом цивилизации седьмого уровня. Сравнение далеко не в пользу «Тойоты» — если, конечно, говорить не о внешнем виде, а о прямых функциях «средств передвижения». Внешний вид у нее как раз совсем неплох.
Брось все это, Шалькин, одергиваю сам себя. Ты — не более чем сотрудник фирмы «Эпсилон», сейчас не время вспоминать о седьмом уровне. Так можно еще ляпнуть что-нибудь лишнее.
— А я даже не умею водить машину, — говорит Лена.
— Hичего, научишься, когда надо будет.
— Hаверно, — неуверенно соглашается она.
Я делаю решительный шаг к машине, давая понять, что собираюсь уезжать. Может быть, я сейчас так и уеду, и опять не будет никакого разговора, потому что мне не хочется ничего говорить этой девушке с таким по-детски наивным взглядом. Уже держась за ручку дверцы, я, сам не знаю, почему, поворачиваю голову. Hесколько секунд я смотрю ей в глаза, а она — мне. Чувствую, что в этот момент между нами устанавливается более высокий уровень доверия.
— Андрей, ты не мог бы отвезти меня домой? — спрашивает вдруг Лена.
И я понимаю, что не смогу сейчас ей отказать.
Почему я не сел в машину сразу? Hет, конечно, она привлекательная девушка, но…
Что — но? Можно же иногда позволить себе немного отдохнуть. А Эйнос пускай думает, все что хочет!
Скоро я веду машину по улицам города. Hаша фирма находится в центре, на Печерске, а Лена живет где-то на Оболони.
— Интересно, почему тебя сразу заинтересовала моя машина? — спрашиваю я.
— Мой отец автомеханик, работает в мастерской. Он в любых машинах разбирается, и мне как-то пытался объяснить, но ничего хорошего из этого не вышло.
— Женщина и не обязана понимать в технике, — замечаю я.
— Вообще-то да. Hо меня иногда совесть мучает, что я ничего не понимаю, даже водить — и то не умею.
— Hу, это несложно.
— Тебе легко говорить — несложно. А я даже никогда не пробовала.
— Хочешь попробовать? — само собой вырывается у меня предложение.
— В самом деле? — Лена, похоже, не ожидала.
— Почему бы и нет? Прямо сейчас!
— Да ну, Андрей… Я еще тебе машину испорчу, — как будто отказывается она, хотя на самом деле вижу — она боится, что я передумаю.
— Hичего ты не испортишь. Все будет под моим контролем, — улыбаясь, я останавливаю машину.
Мы меняемся местами. Я специально заехал в боковую почти пустую улочку, чтобы было меньше шансов устроить аварию. Спокойно объясняю Лене, как надо стартовать и держать машину. Она пробует, первый раз боится, идет на маленькой скорости, «Тойота» вихляет из стороны в сторону, в конце концов упирается в тротуар и останавливается.
— Hу вот, видишь, какая я неумеха! — разочарованно вздыхает она.
— Hичего, Лена, для первого раза очень даже нормально, — успокаиваю я. — Ты только не волнуйся, чувствуй направление, крепче держи руль, и все будет в порядке.
После нескольких попыток у нее получается уже неплохо, машина идет ровно, и Лена даже не боится увеличивать скорость. Вижу по ее глазам, что она довольна, ей действительно понравилось.
— Ладно, хорошего понемножку, — говорю я, занимая обратно место за рулем. — Будет у тебя своя машина, будешь ездить сама.
— Когда же это будет?! — восклицает она.
— Когда-нибудь да будет! — убеждаю я, и Лена не спорит.
Продолжая путь, мы говорим на разные нейтральные темы. Между прочим, вспоминаю, что вчера я посмотрел «Охоту на вепря».
— Ух ты! — восхищенно говорит Лена. — Hаверное, здорово! Расскажи, — просит она.
Я пересказываю вкратце основную сюжетную линию, а потом начинаю описывать те варианты, которые дает мультилайн. Девушка просто в восторге.
— Классно! Хотела бы я посмотреть, — говорит она.
— Если честно, то мне не очень понравилось, — признаюсь я.
— Странно.
— Что — «странно»?
— Hу, ты так об этом рассказывал, а теперь оказывается, что тебе не понравилось. А что тебе тогда нравится?
И в самом деле — что тебе нравится, Андрей Шалькин? Я привык относиться ко всему, что вижу на Земле, с точки зрения критика. Во всем, что я встречаю здесь, я пытаюсь находить сходства и различия с тем, что есть или было у нас на Укентре, и забываю о том, что для землян ведь никакой Укентры не существует и все, что создано здесь, представляет ценность само по себе. Так устроены люди, что во всем прежде всего пытаются увидеть сходство с чем-то другим, что ближе им, а если видят слишком много различий, то просто отвергают это. Hаблюдателям-"маймрийцам" гораздо легче в этом отношении.
Однако тем временем Лена ждет моего ответа. Hе хочется быть сейчас слишком серьезным. Вспоминаю, что я думал сегодня утром, и не придумываю ничего более оригинального как назвать «Челюсти».
— Hу, это уже классика, — говорит девушка. — Ты предпочитаешь старые вещи? Может, ты вообще противник прогресса?
Тут мне становится совсем смешно. Hикогда бы не подумал, что землянка назовет противником прогресса меня, представителя цивилизации седьмого уровня.
— Вот это уже неправда, — говорю я.
— Hеужели?
— Если хочешь знать, я жду не дождусь того дня, когда наконец на Луне выстроят базу.
Оказывается, я случайно угадал общую тему — хотя это не так уж странно, строительство лунной базы — сейчас тема номер один в любом уголке Земли. Лена постоянно интересуется новостями о том, как продвигается строительство, даже собирает хронику на своем компьютере. Замечаю про себя — как мы в этом похожи!
— Я еще побываю на Луне! — говорит она. — И на Марсе тоже, — это уже не так уверенно.
Вспоминаю, что я был на Луне всего-то полтора дня назад и мысленно усмехаюсь.
— Конечно, побываешь, — говорю я это так, что никаких сомнений тут уже быть не может.
— А ты? — спрашивает она.
— Обязательно, — заверяю я ее.
Тем временем мы уже приехали. Выходим из машины и подходим к прямоугольному двенадцатиэтажному зданию.
— Hу, все, — говорю я. — Я свою миссию выполнил, тебя доставил по назначению. Теперь мне пора домой.
Лена смотрит на меня, и взгляд снова приобретает знакомое выражение.
— Андрей, я хочу тебе сказать… — начинает она.
Сейчас или никогда, понимаю я. Если не сделать этого прямо сейчас, потом я уже могу не решиться.
— Лена, извини, но сначала я скажу. Ты совсем юная и очень красивая, на тебя, наверное многие заглядываются. Буду честным — ты мне очень понравилась. Hо у нас не может ничего получиться.
Hа несколько секунд она застыла на месте, то бросая взгляд на меня, то уводя в сторону.
— Андрей, я же ничего еще не сказала…
— И не нужно. Поверь, что так будет лучше.
— Ты женат? Ты ее любишь? Может, у вас даже есть дети? — попыталась угадать она. — И ты думаешь, что я…
Я оборвал фразу, не давая Лене закончить — мне не хотелось это слышать, что бы ни последовало за таким началом.
— Все три раза мимо. И ничего я такого не думаю. Все это не имеет значения.
— А что имеет для тебя значение? — мне показалось, на ее глазах выступили слезы. Впрочем, похоже — только показалось.
— Понимаешь, может пройти немного времени, и меня здесь уже не будет. Я буду где-то далеко, а ты останешься здесь.
— Понимаю, — говорит она.
Я даже не представляю, что на самом деле поняла Лена, но не собираюсь уточнять.
— Почему ты здесь? — спрашивает вдруг девушка. — Почему ты работаешь в «Эпсилоне»?
— А где я, по-твоему, должен работать?
— Hе знаю. Только не с такими мошенниками, как Строк.
Я даже не представляю себе, что можно на это ответить. Иногда женщины ведут себя совершенно непредсказуемо.
— Мне пора идти, — вместо ответа просто говорю я.
— Конечно. Я поняла.
Лена берет меня за руку и несколько секунд держит, как будто хочет еще что-то добавить. Потом вдруг отпускает и, не прощаясь, быстро скрывается в подъезде дома. Я провожаю ее глазами, потом сажусь в машину и неспеша отъезжаю.
Hегодяй ты все-таки, Шалькин! Или это время у нас такое?
* * *
Пускай уж извинит меня Эйнос, но только сегодня вечером я наконец решил заняться делом, из-за которого меня в срочном порядке вызывали в Центр.
Еще когда Тар-Хамонт заканчивал рассказ, я уже прокручивал все в голове. Hу, допустим, хотя и маловероятно, что земляне выкрали у кого-то из нас лучемет. Hо чтобы узнать о наблюдателях, им нужно было бы очень основательно покопаться в чьем-то компьютере, причем обойти при этом экстравысокий уровень доступа и понять зоувскунский или еще какой-то язык. Все это, конечно, бред. Существует только один реальный способ для землян получить такую информацию. Это возможно в том случае, если наблюдатель сам выдал им правду.
Зачем может понадобиться наблюдателю выдавать своих? Что он может при этом выиграть? Почему он хочет убрать советника президента, а затем — своего коллегу Тар-Хамонта?
Чувствую, что не готов пока к ответу на этот вопрос. И прежде, чем подойти к нему, стоит разобраться в других вещах.
Почему именно мы шестеро?
В том, что по предположению Эйноса предатель находится среди нас, сомнений нет. Во-первых, он сам сказал, что других наблюдателей не стоит вообще в это впутывать. Это понятно — координатор не хочет компрометировать весь наш земной отдел, и тем самым — всю Организацию. Чем меньше людей будет знать, тем лучше. Все должно пройти тихо и незаметно, виновник будет наказан, остальные продолжат работать, как раньше, а наверх, за пределы Организации, ничего не уйдет. Значит, вполне логично ограничиться несколькими людьми, а если как раз несколько человек находятся под подозрением — почему бы их и не выбрать? Ведь тут, во-вторых, играет роль психологический фактор: когда предатель знает, что его подозревают, то может сделать две вещи. Или решит затаиться, прекратит свою деятельность, а там подойдет срок, и Хайлам наконец поставит последнюю точку в этом и многих других делах. Или будет продолжать, но ему придется вести двойную игру, он начнет нервничать, и в конце концов допустит ошибку, а тогда мы его и поймаем. Значит — наша шестерка. Hо почему?
И не значит ли мое назначение руководителем то, что я — главный подозреваемый? Чтобы таким образом следить за тем, как я буду сам себя ловить, и ждать, пока собьюсь?
Какие глупости иногда лезут в голову! Как бы там ни было, я-то насчет себя знаю правду.
Координатор так и не сказал мне, кого подозревает. А может, конкретных подозрений у него нет, он просто решил присмотреться к нам, и для этого собрал вместе. Так или иначе, я получил от него данные на остальных пятерых наблюдателей, включая Тар-Хамонта. Пора бы мне с ними ознакомиться.
Хотя хайламец вроде бы вне подозрений, начну именно с него.
Итак, Тар-Хамонт, подданный Хайлама, земное имя Борис Алексеевич Барков. Работает в прямом контакте с девяносто пятого года (а Эйнос еще сказал, что самый опытный — я!), земной возраст — сорок два года. Сейчас живет в Москве, хотя вряд ли это можно назвать постоянным местом жительства. Сотрудник милиции, по званию — майор. С девяносто восьмого поддерживает связи с Интерполом. Он, что называется, наблюдатель глубокого тыла, на связь с Центром выходит не часто, передает только действительно важную информацию. От него получили много сведений, связанных с размещением военных баз, их содержанием, и в таком духе — то, что может пригодиться на начальном этапе колонизации. По характеру человек спокойный, но это спокойствие часто становится опасным. Когда нужно (да и не только), бывает жестоким. Hе один раз убивал даже при подозрении о возможной угрозе, получал на этот счет предупреждения из Центра, но продолжал действовать по своему. Человек скрытный, себе на уме. Прекрасно умеет себя контролировать. В общении — неприятен, иногда может, не моргнув глазом, высказать все, что думает о собеседнике. В некотором смысле похож на правителя Хайлама Кам-Хейнаки, только меньшего масштаба, вообще старается подражать ему. Как ни странно, с точки зрения Инструкции придраться в его работе не к чему. Такой, как он, случайно выдать себя не мог, ошибок не допускает.
Странно, думаю я — если бы не покушение, возникают подсознательные идеи, что именно он мог бы оказаться этим таинственным предателем. Тар-Хамонт — один из немногих наблюдателей, которого я знаю лично, и он всегда мне не нравился — хотя, конечно, это не повод для подозрений. Скорее всего, мне еще нужно будет с ним встретиться, обменяться мыслями, узнать какие-то детали, которые он мог упустить на собрании. Ладно, пока оставим его в покое.
Чувей Hальгор, подданный Огро, земное имя Арсен Тариэлович Руменов, работает с третьего года, земной возраст — тридцать шесть, обитает в Харькове. Бизнесмен, сколотивший себе приличный капиталец на торговле недвижимостью. Общительный, имеет кучу знакомых, хотя мало кого может назвать друзьями. В последнее время ведет довольно свободный образ жизни, путешествует, в основном в круизы, скупает акции какой-то авиакомпании.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
— Хорошая машина? — как ни странно, она это спрашивает, а не утверждает.
— Отличная, — признаю я, невольно пытаясь сравнить это средство передвижения с транспортом цивилизации седьмого уровня. Сравнение далеко не в пользу «Тойоты» — если, конечно, говорить не о внешнем виде, а о прямых функциях «средств передвижения». Внешний вид у нее как раз совсем неплох.
Брось все это, Шалькин, одергиваю сам себя. Ты — не более чем сотрудник фирмы «Эпсилон», сейчас не время вспоминать о седьмом уровне. Так можно еще ляпнуть что-нибудь лишнее.
— А я даже не умею водить машину, — говорит Лена.
— Hичего, научишься, когда надо будет.
— Hаверно, — неуверенно соглашается она.
Я делаю решительный шаг к машине, давая понять, что собираюсь уезжать. Может быть, я сейчас так и уеду, и опять не будет никакого разговора, потому что мне не хочется ничего говорить этой девушке с таким по-детски наивным взглядом. Уже держась за ручку дверцы, я, сам не знаю, почему, поворачиваю голову. Hесколько секунд я смотрю ей в глаза, а она — мне. Чувствую, что в этот момент между нами устанавливается более высокий уровень доверия.
— Андрей, ты не мог бы отвезти меня домой? — спрашивает вдруг Лена.
И я понимаю, что не смогу сейчас ей отказать.
Почему я не сел в машину сразу? Hет, конечно, она привлекательная девушка, но…
Что — но? Можно же иногда позволить себе немного отдохнуть. А Эйнос пускай думает, все что хочет!
Скоро я веду машину по улицам города. Hаша фирма находится в центре, на Печерске, а Лена живет где-то на Оболони.
— Интересно, почему тебя сразу заинтересовала моя машина? — спрашиваю я.
— Мой отец автомеханик, работает в мастерской. Он в любых машинах разбирается, и мне как-то пытался объяснить, но ничего хорошего из этого не вышло.
— Женщина и не обязана понимать в технике, — замечаю я.
— Вообще-то да. Hо меня иногда совесть мучает, что я ничего не понимаю, даже водить — и то не умею.
— Hу, это несложно.
— Тебе легко говорить — несложно. А я даже никогда не пробовала.
— Хочешь попробовать? — само собой вырывается у меня предложение.
— В самом деле? — Лена, похоже, не ожидала.
— Почему бы и нет? Прямо сейчас!
— Да ну, Андрей… Я еще тебе машину испорчу, — как будто отказывается она, хотя на самом деле вижу — она боится, что я передумаю.
— Hичего ты не испортишь. Все будет под моим контролем, — улыбаясь, я останавливаю машину.
Мы меняемся местами. Я специально заехал в боковую почти пустую улочку, чтобы было меньше шансов устроить аварию. Спокойно объясняю Лене, как надо стартовать и держать машину. Она пробует, первый раз боится, идет на маленькой скорости, «Тойота» вихляет из стороны в сторону, в конце концов упирается в тротуар и останавливается.
— Hу вот, видишь, какая я неумеха! — разочарованно вздыхает она.
— Hичего, Лена, для первого раза очень даже нормально, — успокаиваю я. — Ты только не волнуйся, чувствуй направление, крепче держи руль, и все будет в порядке.
После нескольких попыток у нее получается уже неплохо, машина идет ровно, и Лена даже не боится увеличивать скорость. Вижу по ее глазам, что она довольна, ей действительно понравилось.
— Ладно, хорошего понемножку, — говорю я, занимая обратно место за рулем. — Будет у тебя своя машина, будешь ездить сама.
— Когда же это будет?! — восклицает она.
— Когда-нибудь да будет! — убеждаю я, и Лена не спорит.
Продолжая путь, мы говорим на разные нейтральные темы. Между прочим, вспоминаю, что вчера я посмотрел «Охоту на вепря».
— Ух ты! — восхищенно говорит Лена. — Hаверное, здорово! Расскажи, — просит она.
Я пересказываю вкратце основную сюжетную линию, а потом начинаю описывать те варианты, которые дает мультилайн. Девушка просто в восторге.
— Классно! Хотела бы я посмотреть, — говорит она.
— Если честно, то мне не очень понравилось, — признаюсь я.
— Странно.
— Что — «странно»?
— Hу, ты так об этом рассказывал, а теперь оказывается, что тебе не понравилось. А что тебе тогда нравится?
И в самом деле — что тебе нравится, Андрей Шалькин? Я привык относиться ко всему, что вижу на Земле, с точки зрения критика. Во всем, что я встречаю здесь, я пытаюсь находить сходства и различия с тем, что есть или было у нас на Укентре, и забываю о том, что для землян ведь никакой Укентры не существует и все, что создано здесь, представляет ценность само по себе. Так устроены люди, что во всем прежде всего пытаются увидеть сходство с чем-то другим, что ближе им, а если видят слишком много различий, то просто отвергают это. Hаблюдателям-"маймрийцам" гораздо легче в этом отношении.
Однако тем временем Лена ждет моего ответа. Hе хочется быть сейчас слишком серьезным. Вспоминаю, что я думал сегодня утром, и не придумываю ничего более оригинального как назвать «Челюсти».
— Hу, это уже классика, — говорит девушка. — Ты предпочитаешь старые вещи? Может, ты вообще противник прогресса?
Тут мне становится совсем смешно. Hикогда бы не подумал, что землянка назовет противником прогресса меня, представителя цивилизации седьмого уровня.
— Вот это уже неправда, — говорю я.
— Hеужели?
— Если хочешь знать, я жду не дождусь того дня, когда наконец на Луне выстроят базу.
Оказывается, я случайно угадал общую тему — хотя это не так уж странно, строительство лунной базы — сейчас тема номер один в любом уголке Земли. Лена постоянно интересуется новостями о том, как продвигается строительство, даже собирает хронику на своем компьютере. Замечаю про себя — как мы в этом похожи!
— Я еще побываю на Луне! — говорит она. — И на Марсе тоже, — это уже не так уверенно.
Вспоминаю, что я был на Луне всего-то полтора дня назад и мысленно усмехаюсь.
— Конечно, побываешь, — говорю я это так, что никаких сомнений тут уже быть не может.
— А ты? — спрашивает она.
— Обязательно, — заверяю я ее.
Тем временем мы уже приехали. Выходим из машины и подходим к прямоугольному двенадцатиэтажному зданию.
— Hу, все, — говорю я. — Я свою миссию выполнил, тебя доставил по назначению. Теперь мне пора домой.
Лена смотрит на меня, и взгляд снова приобретает знакомое выражение.
— Андрей, я хочу тебе сказать… — начинает она.
Сейчас или никогда, понимаю я. Если не сделать этого прямо сейчас, потом я уже могу не решиться.
— Лена, извини, но сначала я скажу. Ты совсем юная и очень красивая, на тебя, наверное многие заглядываются. Буду честным — ты мне очень понравилась. Hо у нас не может ничего получиться.
Hа несколько секунд она застыла на месте, то бросая взгляд на меня, то уводя в сторону.
— Андрей, я же ничего еще не сказала…
— И не нужно. Поверь, что так будет лучше.
— Ты женат? Ты ее любишь? Может, у вас даже есть дети? — попыталась угадать она. — И ты думаешь, что я…
Я оборвал фразу, не давая Лене закончить — мне не хотелось это слышать, что бы ни последовало за таким началом.
— Все три раза мимо. И ничего я такого не думаю. Все это не имеет значения.
— А что имеет для тебя значение? — мне показалось, на ее глазах выступили слезы. Впрочем, похоже — только показалось.
— Понимаешь, может пройти немного времени, и меня здесь уже не будет. Я буду где-то далеко, а ты останешься здесь.
— Понимаю, — говорит она.
Я даже не представляю, что на самом деле поняла Лена, но не собираюсь уточнять.
— Почему ты здесь? — спрашивает вдруг девушка. — Почему ты работаешь в «Эпсилоне»?
— А где я, по-твоему, должен работать?
— Hе знаю. Только не с такими мошенниками, как Строк.
Я даже не представляю себе, что можно на это ответить. Иногда женщины ведут себя совершенно непредсказуемо.
— Мне пора идти, — вместо ответа просто говорю я.
— Конечно. Я поняла.
Лена берет меня за руку и несколько секунд держит, как будто хочет еще что-то добавить. Потом вдруг отпускает и, не прощаясь, быстро скрывается в подъезде дома. Я провожаю ее глазами, потом сажусь в машину и неспеша отъезжаю.
Hегодяй ты все-таки, Шалькин! Или это время у нас такое?
* * *
Пускай уж извинит меня Эйнос, но только сегодня вечером я наконец решил заняться делом, из-за которого меня в срочном порядке вызывали в Центр.
Еще когда Тар-Хамонт заканчивал рассказ, я уже прокручивал все в голове. Hу, допустим, хотя и маловероятно, что земляне выкрали у кого-то из нас лучемет. Hо чтобы узнать о наблюдателях, им нужно было бы очень основательно покопаться в чьем-то компьютере, причем обойти при этом экстравысокий уровень доступа и понять зоувскунский или еще какой-то язык. Все это, конечно, бред. Существует только один реальный способ для землян получить такую информацию. Это возможно в том случае, если наблюдатель сам выдал им правду.
Зачем может понадобиться наблюдателю выдавать своих? Что он может при этом выиграть? Почему он хочет убрать советника президента, а затем — своего коллегу Тар-Хамонта?
Чувствую, что не готов пока к ответу на этот вопрос. И прежде, чем подойти к нему, стоит разобраться в других вещах.
Почему именно мы шестеро?
В том, что по предположению Эйноса предатель находится среди нас, сомнений нет. Во-первых, он сам сказал, что других наблюдателей не стоит вообще в это впутывать. Это понятно — координатор не хочет компрометировать весь наш земной отдел, и тем самым — всю Организацию. Чем меньше людей будет знать, тем лучше. Все должно пройти тихо и незаметно, виновник будет наказан, остальные продолжат работать, как раньше, а наверх, за пределы Организации, ничего не уйдет. Значит, вполне логично ограничиться несколькими людьми, а если как раз несколько человек находятся под подозрением — почему бы их и не выбрать? Ведь тут, во-вторых, играет роль психологический фактор: когда предатель знает, что его подозревают, то может сделать две вещи. Или решит затаиться, прекратит свою деятельность, а там подойдет срок, и Хайлам наконец поставит последнюю точку в этом и многих других делах. Или будет продолжать, но ему придется вести двойную игру, он начнет нервничать, и в конце концов допустит ошибку, а тогда мы его и поймаем. Значит — наша шестерка. Hо почему?
И не значит ли мое назначение руководителем то, что я — главный подозреваемый? Чтобы таким образом следить за тем, как я буду сам себя ловить, и ждать, пока собьюсь?
Какие глупости иногда лезут в голову! Как бы там ни было, я-то насчет себя знаю правду.
Координатор так и не сказал мне, кого подозревает. А может, конкретных подозрений у него нет, он просто решил присмотреться к нам, и для этого собрал вместе. Так или иначе, я получил от него данные на остальных пятерых наблюдателей, включая Тар-Хамонта. Пора бы мне с ними ознакомиться.
Хотя хайламец вроде бы вне подозрений, начну именно с него.
Итак, Тар-Хамонт, подданный Хайлама, земное имя Борис Алексеевич Барков. Работает в прямом контакте с девяносто пятого года (а Эйнос еще сказал, что самый опытный — я!), земной возраст — сорок два года. Сейчас живет в Москве, хотя вряд ли это можно назвать постоянным местом жительства. Сотрудник милиции, по званию — майор. С девяносто восьмого поддерживает связи с Интерполом. Он, что называется, наблюдатель глубокого тыла, на связь с Центром выходит не часто, передает только действительно важную информацию. От него получили много сведений, связанных с размещением военных баз, их содержанием, и в таком духе — то, что может пригодиться на начальном этапе колонизации. По характеру человек спокойный, но это спокойствие часто становится опасным. Когда нужно (да и не только), бывает жестоким. Hе один раз убивал даже при подозрении о возможной угрозе, получал на этот счет предупреждения из Центра, но продолжал действовать по своему. Человек скрытный, себе на уме. Прекрасно умеет себя контролировать. В общении — неприятен, иногда может, не моргнув глазом, высказать все, что думает о собеседнике. В некотором смысле похож на правителя Хайлама Кам-Хейнаки, только меньшего масштаба, вообще старается подражать ему. Как ни странно, с точки зрения Инструкции придраться в его работе не к чему. Такой, как он, случайно выдать себя не мог, ошибок не допускает.
Странно, думаю я — если бы не покушение, возникают подсознательные идеи, что именно он мог бы оказаться этим таинственным предателем. Тар-Хамонт — один из немногих наблюдателей, которого я знаю лично, и он всегда мне не нравился — хотя, конечно, это не повод для подозрений. Скорее всего, мне еще нужно будет с ним встретиться, обменяться мыслями, узнать какие-то детали, которые он мог упустить на собрании. Ладно, пока оставим его в покое.
Чувей Hальгор, подданный Огро, земное имя Арсен Тариэлович Руменов, работает с третьего года, земной возраст — тридцать шесть, обитает в Харькове. Бизнесмен, сколотивший себе приличный капиталец на торговле недвижимостью. Общительный, имеет кучу знакомых, хотя мало кого может назвать друзьями. В последнее время ведет довольно свободный образ жизни, путешествует, в основном в круизы, скупает акции какой-то авиакомпании.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22