На этот раз в бледно-голубых глазах молодого человека снова появился намек на блеск.
– У него дифтерия. А почему вы спрашиваете?
– Послушайте, Томас... Подождите одну минуту. – Два двухсуставных пальца начали отчаянно зудеть – так он был захвачен своей новой дикой идеей. – Я моментально вернусь.
– Но меня ждут Мидлетоны!
– Ну, пожалуйста... всего несколько минут... мне надо кое-что проверить.
Сэм мчался изо всех сил. Он сбежал по ступенькам амфитеатра, перепрыгивая сразу по три ступени. Звук ударов его подошв по дереву звучал как пушечные выстрелы, а акустика зала еще долго гоняла эхо этих выстрелов между стенами амфитеатра.
– Проклятие! – воскликнул Сэм, оказавшись на пустой арене. – Будь оно проклято!
Жены Джада нигде не было видно.
Насколько он знал, она вполне могла отправиться в лес вместе с поисковой группой.
Тогда он кинулся к реке, бросая быстрые взгляды направо и налево. Никого не видно! Вот черт!
– По-моему, вы куда-то спешите, старина, – долетел до него ленивый голос Карсвелла.
Он поднял глаза и увидел Карсвелла, стоявшего на палубе яхты с видом короля, который с высоты трона глядит на жалкого горожанина.
– Карсвелл, вы не видели Дот Кэмпбелл?
– У вас такой вид, будто сам дьявол повис у вас на хвосте.
– Карсвелл, я очень тороплюсь. Вы ее видели? Да или нет?
– Господи Боже, да никак вы опять собрались совершать свои подвиги во имя жизни этих жалких людишек? Когда же вы поймете, что они...
– Ради Бога, закройте свою глупую пасть! Миссис Кэмпбелл! Вы ее видели?
– Попробуйте заглянуть на их дурацкую лодку, старина. И желаю удачи. – Карсвелл вернулся к своему шезлонгу и поднял стакан с выпивкой.
Сэм бегом поднялся по трапу.
– Дот! Дот!
– Что случилось? – спросила Зита, выходя на палубу. – Вы нашли Николь? Она в порядке?
– Нет, ее еще не нашли. Во всяком случае, мне ничего не известно. Дот в каюте?
– Нет. Она ушла с поисковой группой. На тот случай, если Николь ранена.
– Проклятие! – Сэм хлопнул кулаком по ляжке. – Я надеялся, что мы сможем быть полезны.
– Кому? Что случилось?
Сэм в двух словах рассказал ей о ребенке.
– Вопрос в том, – сказал он, – излечима ли дифтерия?
– Да. В этом я уверена. Мы однажды делали видео для одной фармакологической фирмы. Я даже писала сценарий исторического раздела. Там перечислялись разные болезни, которые убивали людей сотнями, а на самом деле они легко поддаются лечению.
– Ты не знаешь, у нас есть лекарство, которое ее излечивает?
– У нас есть антибиотики. – Зита покусала губу, будто сомневаясь в себе. – И я практиковалась в уколах. На апельсинах. Дот сочла, что будет неплохо обучить меня на случай...
– Отлично. Значит, ты у нас сейчас за доктора! Хватай что надо и беги к машине.
– Сэм, я никогда не делала инъекций людям. Кроме того, ничего не знаю о дозах.
– Зита, не беспокойся. Ты справишься.
– Сэм...
– Ну, пожалуйста, давай попробуем... Ведь малыш все равно умирает. Дадим ему хоть один укол того, что убивает этих микробов.
– О'кей. Дай мне две минуты. – Зита скрылась внизу.
– Н-да... – Сэм чувствовал так, будто огонь льется у него по жилам от головы до кончиков пальцев на ногах. Ощущение восторга и триумфа. Может быть, в космических масштабах спасение жизни ребенка ровным счетом ничего не значит, но если в этот раз они дадут Угрюмому Жнецу пинок в задницу и отправят его домой без добычи...
Когда он вернулся на стоянку, там был один Райан, который крутил на своей голове взад и вперед котелок Оливера Харди. Глаза у него были большие и встревоженные.
– Где Томас? – крикнул Сэм.
– Сказал, что не может ждать. Отбыл на велосипеде.
– Черт! – Сэм не собирался упускать такой случай. Гибель Рут во время того воздушного налета все еще грызла его сердце. Он считал виновным себя.
– Жди тут.
– А ты куда?
– Скажи Джаду Кэмпбеллу, что я увез Зиту в город. Мы хотим вылечить ребенка.
Сэм подбежал к «рейндж-роверу», на бегу щелкая пультом управления. Вспышка фар сказала ему, что сигнал тревоги отключен, а двери уже открыты.
Через несколько секунд машина уже пересекла площадку и подъехала к спуску в амфитеатр. Тут же подбежала Зита. Ее длинные ноги туго обтягивались тигровыми леггинсами, что придавало девушке спортивный вид. В руке она сжимала маленький кейс с драгоценными антибиотиками.
Сэм открыл ей дверь. И когда она села, он с бешеной скоростью рванул через автостоянку.
Еще несколько секунд – и «ровер» соскочил с металлизированного участка дороги на проселок девятнадцатого века. Толчок был – будь здоров.
– Извини, – выкрикнул он, но громкий шорох шин почти заглушил его.
– Не волнуйся, Сэм. Я полагаю, мы с миссией милосердия как-нибудь управимся.
– Верно думаешь. А вот и он!
Изо всех сил крутя педали, перед ними возник преподобный Томас Хатер.
Сэм преградил ему дорогу и нажал на тормоза, подняв огромный клуб черной пыли.
– Входите! – крикнул Сэм.
– Входить? – Томас с изумлением смотрел на «ровер».
Сэм открыл заднюю дверь для пассажиров.
– Я отвезу вас куда надо. О велосипеде не беспокойтесь. Я устрою его на крыше.
Томас помог поднять велик на крышу, где Сэм привязал его веревкой.
– Но зачем вы это делаете? – спросил Томас.
– Увидите!
– Но...
– От вас мне надо, чтобы вы мне были штурманом до дома Мидлетонов. О'кей?
– Чтобы я – что? – озадаченно спросил Томас. Но тут же энтузиазм Сэма захватил его, и он кивнул: – О'кей!
Через несколько мгновений они уже неслись вперед. Томас с невероятным любопытством рассматривал внутреннее устройство «ровера». Зита прижимала к груди драгоценный чемоданчик. А Сэм бешено крутил руль.
Глава 36
1
Сэм, пока вел машину по проселку, успел представить своих пассажиров друг другу.
– Это Зита Прествик. Зита, а это преподобный Томас Хатер.
– Жуть до чего рада познакомиться! – Таково было обычное приветствие Зиты плюс сердечное рукопожатие, от которого потом еще долго ныли костяшки пальцев.
Сэм заметил удивленный взгляд Томаса, ознакомившегося с силой Зитиного рукопожатия. Он заметил также, что следующим сюрпризом для викария из девятнадцатого века были блестящие тугие леггинсы тигровой окраски на ногах Зиты, ее голые руки, ее тенниска и еще клипсы и цепочки в ушах и в носу.
«Тебе еще придется удивиться, когда ты узнаешь, каков у нее язычок, – подумал Сэм. – Тут у тебя в самом деле уши завянут».
На заднем сиденье, крепко придерживая свою плисовую шляпу обеими руками, викарий несколько раз изумленно потряс головой, явно считая все происходящее с ним галлюцинацией. Для начала он испробовал на прочность подлокотники сиденья, затем осмотрел внутренность машины и под конец выглянул в окно, с интересом глядя, как несутся мимо и стремительно убегают назад зеленые пастбища.
– Эта дорожная машина движется на скорости, которую я даже представить себе не могу, – сказал священник совсем тихо.
– Мы делаем почти сорок миль, – ответил ему Сэм через плечо. – Подождите, когда мы доберемся до шоссе, вот тогда я отпущу поводья.
– Поводья? Тогда нам потребуется лишь несколько минут, чтобы добраться до города?
– Если на дороге ничто не помешает, я смогу туда доехать за пять минут.
– Пять минут? Господи милосердный!.. Господи!.. Да если минута за милю, значит, вы делаете шестьдесят миль в час?! Но это невозможно!
Зита оглянулась:
– Лучше бы вам затянуть свой пояс безопасности.
Взгляд Томаса, выражающий полное непонимание, стал еще более выразительным. Рот широко открылся, когда он удивленно обвел взглядом машину в поисках этого пояса... что бы эти слова ни означали...
– Ну-ка дайте лучше я.
Зита встала на колени на своем сиденье, повернулась назад и укрепила через грудь изумленного викария висевший рядом с ним ремень.
– Когда захотите освободиться, нажмите покрепче вон на ту кнопку. О'кей?
– О'кей! Очень даже о'кей!
– Как здорово изменилась местность, – сказала Зита, усаживаясь на своем месте. – Исчезли все эти противные опоры линии высоковольтных передач.
– А погляди на поля, – отозвался Сэм. – Ты видишь, какие они маленькие?
– Зато сколько живых изгородей и деревьев. Как будто в другую страну попали.
Выехав на шоссе, Сэм довел скорость до шестидесяти миль. Он ожидал, что дорога окажется в плохом состоянии, но если она была средним образчиком для девятнадцатого века, то можно сказать, что она очень даже ничего. Правда, никакого разделения на полосы, да и выпуклости профиля тоже не наблюдалось. Дорога представляла собой широкую ровную полосу ярко-белого цвета. Вероятно, покрытием служила крошка известняка, прокатанная так, что образовалась твердая и ровная поверхность. Глядя в зеркало заднего обзора, Сэм видел, что его колеса поднимают огромные клубы белой пыли. Для тех, кто смотрел со стороны, зрелище напоминало бы выброс облака пара из хвостовой части машины.
Сэм тщательно следил за дорогой. На ней было не так уж много поворотов, но у некоторых закругления были очень малого радиуса. Она явно строилась только в расчете на пешеходов и на гужевой транспорт, а не для «ровера» 1999 года, который на прямой мог развивать скорость до ста миль и требовал дорожных условий последней четверти двадцатого века.
Точно как в сороковых годах, на дороге была уйма конского навоза. Большие и толстые шины «ровера» частенько издавали хлюпающие звуки, проезжая по отдельным участкам шоссе.
Руки и плечи Сэма уже основательно болели от напряжения и от необходимости крепко держать руль. Сэм видел, как поворачивались вслед неведомой машине головы людей, идущих по дороге из города. По контрасту с обычаями двадцатого века пешеходы ходили тут не по обочине или по тротуарам, а просто разгуливали себе посередине дороги, отлично понимая, что не встретят ничего более быстрого, нежели почтовый омнибус. Сэм широко пользовался сигналом, но ему все равно пришлось совершить немало зигзагообразных объездов, чтобы не раздавить удивленных аборигенов, которые с открытыми ртами смотрели на металлический ящик на колесах, с ревом обгонявший их.
– Боже милостивый!.. – Томас только успевал повторять одно и то же. – Святые мученики, спасите нас... Господи милосердный!..
– Томас! – позвал его Сэм, не отрывая глаз от дороги. – Вам придется указывать мне, по какой улице надо ехать, когда мы въедем в город.
– Да... я... О Господи Боже мой...
Сэм как раз объезжал лошадь, которая везла телегу, полную коровьих шкур. Лошадь, услышав гул машины, забилась в оглоблях.
– О Боже! Только не пугайте лошадей! Сэм, только не пугайте лошадей!
– Я и так изо всех сил стараюсь их не пугать! – Он и в самом деле перестал пользоваться гудком и даже снизил скорость. Но все упиралось в то, что к Мидлетонам надо было попасть как можно скорее.
«Значит, Карсвелл считает меня сумасшедшим», – рассуждал Сэм. Но ведь они могут спасти человеческую жизнь. И в любой день и в любой год это само по себе очень важно. А сейчас (и он прекрасно это понимал) создалась возможность показать, что человечество вовсе не пассивная жертва, ожидающая покорно, пока Угрюмый Жнец не заявится к нему, чтобы срезать под корень. Оно может строить больницы, учить врачей, создавать машины, а иногда, с Божьей помощью, может дать Смерти по морде и выгнать ее с поджатым хвостом.
– Берегись гусей!
Услышав предупреждение Зиты, Сэм тормознул. Прямо перед машиной маршировала дюжина толстых гусей, которых гнали на рынок.
– Далеко ли до дома Мидлетонов?
– Миля. Даже чуть меньше.
– Проклятые гуси! – Сэм дал гудок. Гуси загоготали. Он осторожно послал машину вперед, лавируя между крупными птицами.
Сидевшая рядом с ним Зита вынула из кейса книгу в бумажной обложке и начала лихорадочно ее листать. Пальцы Зиты заметно подрагивали.
Вероятно, это один из учебников Дот, оставшихся с тех пор, как она была медицинской сестрой.
– Что там сказано о дифтерии?
Она прочла вслух:
– Опасная бактериальная инфекция, поражающая нос, горло, легкие. Смерть происходит от развития в горле пленок, которые душат ребенка. Здесь еще сказано, что ребенок может быть излечен пенициллином.
– Да благословит Бог сэра Александра Флеминга!
– Беда в том, что не указана дозировка.
– Значит, мы не знаем, сколько пенициллина надо ввести малышу?
– Не знаем.
– А пенициллин не вызывает эффекта привыкания? Ведь это не наркотик?
– Понятия не имею!
Сэм поглядел на Томаса в зеркальце. Тот внимательно прислушивался к разговору, явно понимая не все, но суть дела все же ухватил.
– Вы думаете, что сможете вылечить ребенка Мидлетонов?
– Мы хотим попытаться, Томас. Мы хотим попытаться.
Томас кивнул, но выражение его лица осталось прежним – очень встревоженным.
– Тогда надо торопиться. Раз меня призвали, у него времени осталось мало.
– Вы правы. – При въезде в город Сэм увеличил скорость. Всю свою нервную энергию он без остатка вкладывал в то, чтобы провести большую машину сквозь узкие улочки, ничего не разбив, ничего не повредив.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
– У него дифтерия. А почему вы спрашиваете?
– Послушайте, Томас... Подождите одну минуту. – Два двухсуставных пальца начали отчаянно зудеть – так он был захвачен своей новой дикой идеей. – Я моментально вернусь.
– Но меня ждут Мидлетоны!
– Ну, пожалуйста... всего несколько минут... мне надо кое-что проверить.
Сэм мчался изо всех сил. Он сбежал по ступенькам амфитеатра, перепрыгивая сразу по три ступени. Звук ударов его подошв по дереву звучал как пушечные выстрелы, а акустика зала еще долго гоняла эхо этих выстрелов между стенами амфитеатра.
– Проклятие! – воскликнул Сэм, оказавшись на пустой арене. – Будь оно проклято!
Жены Джада нигде не было видно.
Насколько он знал, она вполне могла отправиться в лес вместе с поисковой группой.
Тогда он кинулся к реке, бросая быстрые взгляды направо и налево. Никого не видно! Вот черт!
– По-моему, вы куда-то спешите, старина, – долетел до него ленивый голос Карсвелла.
Он поднял глаза и увидел Карсвелла, стоявшего на палубе яхты с видом короля, который с высоты трона глядит на жалкого горожанина.
– Карсвелл, вы не видели Дот Кэмпбелл?
– У вас такой вид, будто сам дьявол повис у вас на хвосте.
– Карсвелл, я очень тороплюсь. Вы ее видели? Да или нет?
– Господи Боже, да никак вы опять собрались совершать свои подвиги во имя жизни этих жалких людишек? Когда же вы поймете, что они...
– Ради Бога, закройте свою глупую пасть! Миссис Кэмпбелл! Вы ее видели?
– Попробуйте заглянуть на их дурацкую лодку, старина. И желаю удачи. – Карсвелл вернулся к своему шезлонгу и поднял стакан с выпивкой.
Сэм бегом поднялся по трапу.
– Дот! Дот!
– Что случилось? – спросила Зита, выходя на палубу. – Вы нашли Николь? Она в порядке?
– Нет, ее еще не нашли. Во всяком случае, мне ничего не известно. Дот в каюте?
– Нет. Она ушла с поисковой группой. На тот случай, если Николь ранена.
– Проклятие! – Сэм хлопнул кулаком по ляжке. – Я надеялся, что мы сможем быть полезны.
– Кому? Что случилось?
Сэм в двух словах рассказал ей о ребенке.
– Вопрос в том, – сказал он, – излечима ли дифтерия?
– Да. В этом я уверена. Мы однажды делали видео для одной фармакологической фирмы. Я даже писала сценарий исторического раздела. Там перечислялись разные болезни, которые убивали людей сотнями, а на самом деле они легко поддаются лечению.
– Ты не знаешь, у нас есть лекарство, которое ее излечивает?
– У нас есть антибиотики. – Зита покусала губу, будто сомневаясь в себе. – И я практиковалась в уколах. На апельсинах. Дот сочла, что будет неплохо обучить меня на случай...
– Отлично. Значит, ты у нас сейчас за доктора! Хватай что надо и беги к машине.
– Сэм, я никогда не делала инъекций людям. Кроме того, ничего не знаю о дозах.
– Зита, не беспокойся. Ты справишься.
– Сэм...
– Ну, пожалуйста, давай попробуем... Ведь малыш все равно умирает. Дадим ему хоть один укол того, что убивает этих микробов.
– О'кей. Дай мне две минуты. – Зита скрылась внизу.
– Н-да... – Сэм чувствовал так, будто огонь льется у него по жилам от головы до кончиков пальцев на ногах. Ощущение восторга и триумфа. Может быть, в космических масштабах спасение жизни ребенка ровным счетом ничего не значит, но если в этот раз они дадут Угрюмому Жнецу пинок в задницу и отправят его домой без добычи...
Когда он вернулся на стоянку, там был один Райан, который крутил на своей голове взад и вперед котелок Оливера Харди. Глаза у него были большие и встревоженные.
– Где Томас? – крикнул Сэм.
– Сказал, что не может ждать. Отбыл на велосипеде.
– Черт! – Сэм не собирался упускать такой случай. Гибель Рут во время того воздушного налета все еще грызла его сердце. Он считал виновным себя.
– Жди тут.
– А ты куда?
– Скажи Джаду Кэмпбеллу, что я увез Зиту в город. Мы хотим вылечить ребенка.
Сэм подбежал к «рейндж-роверу», на бегу щелкая пультом управления. Вспышка фар сказала ему, что сигнал тревоги отключен, а двери уже открыты.
Через несколько секунд машина уже пересекла площадку и подъехала к спуску в амфитеатр. Тут же подбежала Зита. Ее длинные ноги туго обтягивались тигровыми леггинсами, что придавало девушке спортивный вид. В руке она сжимала маленький кейс с драгоценными антибиотиками.
Сэм открыл ей дверь. И когда она села, он с бешеной скоростью рванул через автостоянку.
Еще несколько секунд – и «ровер» соскочил с металлизированного участка дороги на проселок девятнадцатого века. Толчок был – будь здоров.
– Извини, – выкрикнул он, но громкий шорох шин почти заглушил его.
– Не волнуйся, Сэм. Я полагаю, мы с миссией милосердия как-нибудь управимся.
– Верно думаешь. А вот и он!
Изо всех сил крутя педали, перед ними возник преподобный Томас Хатер.
Сэм преградил ему дорогу и нажал на тормоза, подняв огромный клуб черной пыли.
– Входите! – крикнул Сэм.
– Входить? – Томас с изумлением смотрел на «ровер».
Сэм открыл заднюю дверь для пассажиров.
– Я отвезу вас куда надо. О велосипеде не беспокойтесь. Я устрою его на крыше.
Томас помог поднять велик на крышу, где Сэм привязал его веревкой.
– Но зачем вы это делаете? – спросил Томас.
– Увидите!
– Но...
– От вас мне надо, чтобы вы мне были штурманом до дома Мидлетонов. О'кей?
– Чтобы я – что? – озадаченно спросил Томас. Но тут же энтузиазм Сэма захватил его, и он кивнул: – О'кей!
Через несколько мгновений они уже неслись вперед. Томас с невероятным любопытством рассматривал внутреннее устройство «ровера». Зита прижимала к груди драгоценный чемоданчик. А Сэм бешено крутил руль.
Глава 36
1
Сэм, пока вел машину по проселку, успел представить своих пассажиров друг другу.
– Это Зита Прествик. Зита, а это преподобный Томас Хатер.
– Жуть до чего рада познакомиться! – Таково было обычное приветствие Зиты плюс сердечное рукопожатие, от которого потом еще долго ныли костяшки пальцев.
Сэм заметил удивленный взгляд Томаса, ознакомившегося с силой Зитиного рукопожатия. Он заметил также, что следующим сюрпризом для викария из девятнадцатого века были блестящие тугие леггинсы тигровой окраски на ногах Зиты, ее голые руки, ее тенниска и еще клипсы и цепочки в ушах и в носу.
«Тебе еще придется удивиться, когда ты узнаешь, каков у нее язычок, – подумал Сэм. – Тут у тебя в самом деле уши завянут».
На заднем сиденье, крепко придерживая свою плисовую шляпу обеими руками, викарий несколько раз изумленно потряс головой, явно считая все происходящее с ним галлюцинацией. Для начала он испробовал на прочность подлокотники сиденья, затем осмотрел внутренность машины и под конец выглянул в окно, с интересом глядя, как несутся мимо и стремительно убегают назад зеленые пастбища.
– Эта дорожная машина движется на скорости, которую я даже представить себе не могу, – сказал священник совсем тихо.
– Мы делаем почти сорок миль, – ответил ему Сэм через плечо. – Подождите, когда мы доберемся до шоссе, вот тогда я отпущу поводья.
– Поводья? Тогда нам потребуется лишь несколько минут, чтобы добраться до города?
– Если на дороге ничто не помешает, я смогу туда доехать за пять минут.
– Пять минут? Господи милосердный!.. Господи!.. Да если минута за милю, значит, вы делаете шестьдесят миль в час?! Но это невозможно!
Зита оглянулась:
– Лучше бы вам затянуть свой пояс безопасности.
Взгляд Томаса, выражающий полное непонимание, стал еще более выразительным. Рот широко открылся, когда он удивленно обвел взглядом машину в поисках этого пояса... что бы эти слова ни означали...
– Ну-ка дайте лучше я.
Зита встала на колени на своем сиденье, повернулась назад и укрепила через грудь изумленного викария висевший рядом с ним ремень.
– Когда захотите освободиться, нажмите покрепче вон на ту кнопку. О'кей?
– О'кей! Очень даже о'кей!
– Как здорово изменилась местность, – сказала Зита, усаживаясь на своем месте. – Исчезли все эти противные опоры линии высоковольтных передач.
– А погляди на поля, – отозвался Сэм. – Ты видишь, какие они маленькие?
– Зато сколько живых изгородей и деревьев. Как будто в другую страну попали.
Выехав на шоссе, Сэм довел скорость до шестидесяти миль. Он ожидал, что дорога окажется в плохом состоянии, но если она была средним образчиком для девятнадцатого века, то можно сказать, что она очень даже ничего. Правда, никакого разделения на полосы, да и выпуклости профиля тоже не наблюдалось. Дорога представляла собой широкую ровную полосу ярко-белого цвета. Вероятно, покрытием служила крошка известняка, прокатанная так, что образовалась твердая и ровная поверхность. Глядя в зеркало заднего обзора, Сэм видел, что его колеса поднимают огромные клубы белой пыли. Для тех, кто смотрел со стороны, зрелище напоминало бы выброс облака пара из хвостовой части машины.
Сэм тщательно следил за дорогой. На ней было не так уж много поворотов, но у некоторых закругления были очень малого радиуса. Она явно строилась только в расчете на пешеходов и на гужевой транспорт, а не для «ровера» 1999 года, который на прямой мог развивать скорость до ста миль и требовал дорожных условий последней четверти двадцатого века.
Точно как в сороковых годах, на дороге была уйма конского навоза. Большие и толстые шины «ровера» частенько издавали хлюпающие звуки, проезжая по отдельным участкам шоссе.
Руки и плечи Сэма уже основательно болели от напряжения и от необходимости крепко держать руль. Сэм видел, как поворачивались вслед неведомой машине головы людей, идущих по дороге из города. По контрасту с обычаями двадцатого века пешеходы ходили тут не по обочине или по тротуарам, а просто разгуливали себе посередине дороги, отлично понимая, что не встретят ничего более быстрого, нежели почтовый омнибус. Сэм широко пользовался сигналом, но ему все равно пришлось совершить немало зигзагообразных объездов, чтобы не раздавить удивленных аборигенов, которые с открытыми ртами смотрели на металлический ящик на колесах, с ревом обгонявший их.
– Боже милостивый!.. – Томас только успевал повторять одно и то же. – Святые мученики, спасите нас... Господи милосердный!..
– Томас! – позвал его Сэм, не отрывая глаз от дороги. – Вам придется указывать мне, по какой улице надо ехать, когда мы въедем в город.
– Да... я... О Господи Боже мой...
Сэм как раз объезжал лошадь, которая везла телегу, полную коровьих шкур. Лошадь, услышав гул машины, забилась в оглоблях.
– О Боже! Только не пугайте лошадей! Сэм, только не пугайте лошадей!
– Я и так изо всех сил стараюсь их не пугать! – Он и в самом деле перестал пользоваться гудком и даже снизил скорость. Но все упиралось в то, что к Мидлетонам надо было попасть как можно скорее.
«Значит, Карсвелл считает меня сумасшедшим», – рассуждал Сэм. Но ведь они могут спасти человеческую жизнь. И в любой день и в любой год это само по себе очень важно. А сейчас (и он прекрасно это понимал) создалась возможность показать, что человечество вовсе не пассивная жертва, ожидающая покорно, пока Угрюмый Жнец не заявится к нему, чтобы срезать под корень. Оно может строить больницы, учить врачей, создавать машины, а иногда, с Божьей помощью, может дать Смерти по морде и выгнать ее с поджатым хвостом.
– Берегись гусей!
Услышав предупреждение Зиты, Сэм тормознул. Прямо перед машиной маршировала дюжина толстых гусей, которых гнали на рынок.
– Далеко ли до дома Мидлетонов?
– Миля. Даже чуть меньше.
– Проклятые гуси! – Сэм дал гудок. Гуси загоготали. Он осторожно послал машину вперед, лавируя между крупными птицами.
Сидевшая рядом с ним Зита вынула из кейса книгу в бумажной обложке и начала лихорадочно ее листать. Пальцы Зиты заметно подрагивали.
Вероятно, это один из учебников Дот, оставшихся с тех пор, как она была медицинской сестрой.
– Что там сказано о дифтерии?
Она прочла вслух:
– Опасная бактериальная инфекция, поражающая нос, горло, легкие. Смерть происходит от развития в горле пленок, которые душат ребенка. Здесь еще сказано, что ребенок может быть излечен пенициллином.
– Да благословит Бог сэра Александра Флеминга!
– Беда в том, что не указана дозировка.
– Значит, мы не знаем, сколько пенициллина надо ввести малышу?
– Не знаем.
– А пенициллин не вызывает эффекта привыкания? Ведь это не наркотик?
– Понятия не имею!
Сэм поглядел на Томаса в зеркальце. Тот внимательно прислушивался к разговору, явно понимая не все, но суть дела все же ухватил.
– Вы думаете, что сможете вылечить ребенка Мидлетонов?
– Мы хотим попытаться, Томас. Мы хотим попытаться.
Томас кивнул, но выражение его лица осталось прежним – очень встревоженным.
– Тогда надо торопиться. Раз меня призвали, у него времени осталось мало.
– Вы правы. – При въезде в город Сэм увеличил скорость. Всю свою нервную энергию он без остатка вкладывал в то, чтобы провести большую машину сквозь узкие улочки, ничего не разбив, ничего не повредив.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74