— Вы хотите сказать… — заикаясь, выдавил он, позабыв про мертвую тварь у своих ног, — что я… что есть?.. — Он не мог заставить себя выговорить это. Вполне понятно: он был просто обычным человеком, который смутно слышал что-то об операции «Сеть», но серьезно этим не занимался — так же как средний обыватель не суется в подробности космических технологий.
— Вот именно, — сказал я ему. — Когда возникает выбор между двумя возможностями, случаются обе. Линии раздваиваются, и каждая вероятностная линия продолжается независимо. Когда вы последний раз решали, куда пойти на перекрестке, вы отправились в обе стороны — и к разным судьбам. И все остальное тоже. Развивающееся количество различий зависит от времени, прошедшего с даты Общей истории. Я некоторое время провел в одной из Линий, где Наполеон победил при Ватерлоо. Дата Общей истории — 1815 год.
— Но… как?.. — Ему никак не удавалось закончить фразу, однако я его понял. Я сам испытывал то же самое, правда, уже очень давно, когда бедный капитан Уинтер поймал меня за пуговицу на улице всего в нескольких кварталах отсюда и поведал мне эту сумасшедшую историю.
С той поры я научился принимать ее, даже стал частью организации, которая вела наблюдение над бесконечным континуумом миров, ставших доступными благодаря двигателю М-К, позволяющему нам произвольно двигаться ПОПЕРЕК Линий. Двигатель стал основой самой империи — правительство располагалось здесь, в координатах Сети Ноль-Ноль, поддерживая законность и порядок во всех Линиях.
Я вернулся к своим объяснениям.
— Конечно, было много Линий с путешествиями по Сети, там, где Максони и Кочини разработали свое странное устройство, не вызвав катастрофу, создавшую Распад.
— Я слышал о Распаде, — прервал мои объяснения мой новый знакомец. — Какая-то пустыня, да, где все пошло прахом?
— Это еще мягко сказано. Энергия, используемая в двигателе, это та же энергия, что осуществляет вечный цикл создания-разрушения реальности. Если ее не направить очень точно, получается хаос: обгоревшие миры, где погибла вся жизнь, когда взорвались солнца, адские миры радиации и землетрясений, и еще хуже — линии, где жизнь пошла наперекосяк и где огромные массы протоплазмы, иногда человеческого происхождения, растут как гигантские опухоли, расползаясь по суше, или где отвратительно мутировавшие растения и животные заняты непрекращающимися попытками пожрать друг друга… И так вплоть до приятнейших мест, которые вы приняли бы за родные, если не считать того, что Объединенные Колонии в 1898 году были поглощены Испанией. Или, может, где кайзер вступил в союз со своими кузенами царем Александром и королем Эдуардом Седьмым, уничтожил Французскую Республику и реставрировал династию Бурбонов в 1914 году. Или даже до линии, где вы опоздали на трамвай и никогда не встретились с вашей женой и стали знаменитой на весь мир кинозвездой, или…
— Я понял, — прервал он меня. — То есть я хочу сказать, я вообще-то НЕ ПОНИМАЮ, но… — Взгляд его вернулся к свернувшемуся клубком животному в пальто. — Как может существовать вот такое?
— Давным-давно, — предположил я, — в меловой период, в начале эры млекопитающих, наш маленький, похожий на ведьму предок, видимо, проиграл битву за обиталище на дереве меньшему по размеру крысоподобному существу, и сто миллионов лет спустя в результате, — я ткнул труп носком башмака, — получилось вот это.
— Но как оно попало СЮДА? Между прочим, — прервал он сам себя, порывисто протягивая мне руку, как будто испытав внезапное желание вновь установить контакт с человечеством, — я — Ларс Берман. Я как раз шел домой, и… — Он опять не договорил. Я пожал ему руку.
— Этот народ явно имеет двигатель М-К, — сказал я. — Что занесло его сюда, так далеко от его родных мест — вопрос на засыпку. Он ведь не один, знаете ли. Я видел толпу по меньшей мере в сотню таких, как он. Этот парень отошел, чтобы поубивать немного, и сам оказался убитым.
— А чем он?.. — Ларс по обыкновению прервал сам себя. — Вы сказали, он обвалил на меня камни.
Я поднял оружие, которым пользовался чужак: нечто среднее между вешалкой для одежды и сложным арбалетом. Из-за путаницы проводов невозможно было определить, как и откуда оно стреляет. Я показал его Берману.
— Вот этим, — сказал я ему. Он кивнул, как будто услышал что-то осмысленное, и взял у меня из рук эту штуку. Было ясно, что уж он-то определил, как происходит выстрел — несомненно, сказалось его инженерное образование.
— Интересно, — заметил он. — Принцип действия — я, конечно, не уверен, но, думаю, он основан на управлении слабыми ядерными силами — неудивительно, что он откалывает куски гранита. Очень сложное устройство. Мы уже некоторое время работаем в этом направлении. — Он протянул оружие мне, и я осторожно принял его. Он показал мне, как его надо держать, и объяснил, где спусковой крючок.
К этому времени появились какие-то люди, осторожно открывшие двери и отважившиеся выйти. Они заметили нас и стали приближаться, выкрикивая вопросы еще издали. Ответов у нас не было. К двум погибшим подошла молодая женщина и разрыдалась. Потом мы все услышали сравнительно неподалеку громкий крик и посмотрели в ту сторону.
К нашей маленькой группе ковылял мужчина с лицом, залитым кровью. Берман и еще пара людей вышли ему навстречу и подвели к нам. Не знаю, зачем, ведь помочь ему мы не могли. Разбитый Нос подходил неуверенно. Глаза его были прикованы к мертвой твари.
— Приближаются еще такие же — масса таких же! — с трудом выговорил он.
— Они выходят из старых угольных погребов в доках. Я упал, — извиняющимся тоном добавил он, вытирая нос и размазывая по лицу алое пятно. — Я видел, как они убили человека — застрелили его — вот ЭТИМ! — Он указал на устройство у меня в руках. — Разнесли его на части! — выпалил он. Его чуть не вырвало. — Это было ужасно! Он ничего не мог поделать! Это был просто старьевщик, он копался в мусорном баке… Они убили его, как крысу!
Толпа поняла, что мы знаем не больше, чем они, и начала рассасываться. Отходили по двое, по трое — один не шел никто. Одинокий крысочеловек вышел из узенького переулочка возле старого дока. Похоже было, что с ним что-то не в порядке: его коротенькие ножки комично заплетались. Он остановился, огляделся и направился к нам.
— Вроде бы, он не вооружен, — сказал Ларс. Я кивнул.
— У меня есть пистолет, — сказал я ему. — Вы лучше возьмите эту штуку,
— и я вручил ему странное оружие.
Не дойдя до нас футов десяти, существо остановилось, чтобы осмотреть нас. Глазки-бусинки на остреньком крысоподобном лице скользнули по нам, остановились на оружии, которое держал Берман. Оно явно принюхивалось. Протянув узкую длиннопалую руку, оно издало звук, похожий на скрип несмазанных петель.
— Не приближайтесь, — сказал ему Берман сдержанно и добавил, с извиняющимся видом обращаясь ко мне, — у меня от них мороз по коже.
Существо снова заскрипело, более настойчиво, если только ржавым дверным петлям можно приписать человеческие интонации.
— Кто вы? — спросил я, просто для того, чтобы что-нибудь сказать.
— Фы не ис наших доференных лис, — внятно сказала тварь высоким голосом. — Почему у фас расбитель? — Его взгляд скользнул по мертвецу. — Вы предательски убили Тзл и фсяли его пистолет! — обвинил он нас.
— Не сомневайся, хорек треклятый, — ответил я, готовясь выхватить свой «вальтер». — Твой приятель Зил убил двоих людей и убил бы еще.
— Тзл! — поправило нас чудище, — расфе никто из фас, монгов, не может научиться гофорить прафильно?
— А с какой стати? — возмутился я. — Это НАШ мир… — успел еще сказать я, прежде чем он привел свой «разбиватель» в боевое положение. Оружие было как раз рассчитано на его коротенькие ручки, и для человека оно было неудобным, но тем не менее Ларс успел направить свой разбиватель на чужака раньше, чем это сделал тот.
— Раскаивайтесь, рабы! — сказало чудовище на своем скрипучем, но грамматически безупречном литературном английском.
— Мы не рабы, крысоголов, — совершенно спокойно сказал ему Ларс. — Ну-ка: кто ты, ЧТО ты и почему ты здесь?
— Я имею фысокую честь быть командиром стаи Квзк, — ответила тварь, тщательно выговаривая слова. — Я не обязан терпеть допросы мрази, но я скажу фам, раз фы так усасаюсе нефесественны, что я предстафляю глафное командование йлокков и нахосусь сдесь со своими фоинами, чтобы очистить этот городской район от местных сусеств. Эй, ты! — обратился он к Берману, игнорируя меня и мой револьвер, — дафай мне тфое орусие!
— Как прикажете, сэр, — униженно проговорил Ларс и проделал в командире Квзк такую дыру, что в нее вошел бы мяч (не меньше футбольного). Надменное чудовище плюхнулось на брусчатку и проехало на спине футов шесть. Ларс посмотрел на меня виновато, словно ожидая выговора.
— Лучше раньше, чем позже, — сказал я ему. — А теперь нам просто НЕОБХОДИМО попасть в штаб-квартиру с этой информацией, причем по-быстрому.
— И я двинулся вперед, минуя двух мертвых «локов» (так, кажется, они себя называют) и двух мертвых людей. Пока счет был равный.
Идя по пустынным улицам, мы видели немало крысолюдей: в основном они шли по двое, один раз нам попался патруль из десяти, один раз мы увидели одинокое создание, прислонившееся к стене — его рвало. Никто из них не заметил, как мы перебегаем от тени к тени. Так мы добрались до штаб-квартиры. Фонари на узорчатых чугунных столбах, стоявших вдоль гранитных ступеней, горели, был виден свет за некоторыми из окон, но никого кругом: ни людей, ни чудищ.
Не оказалось и часового в караульном помещении. Было очень тихо, но мне послышалось, что откуда-то издалека доносятся голоса — сверху. Мы поднялись по мраморной лестнице и прошли по широкому коридору к кабинету Рихтгофена. И здесь тоже не оказалось часового. Я постучал, и раздраженный голос произнес:
— Можете войти!
Что я и сделал, а следом за мной Ларс. Массивный охранник, которого я уже встречал, направил было мне в живот автоматический пистолет, но, узнав меня, сказал:
— А, это вы, полковник! Проходите. Генерал хочет вас видеть.
— Целься лучше себе в ноги, Хельге, — ответил я. — Это Ларс Берман. Он на нашей стороне — к счастью, иначе он разнес бы тебя на куски вот этой вешалкой, что у него в руках.
Хельге немного пристыженно опустил пистолет, протянул было-руку за «разбивателем», снова отдернул ее и кивнул на внутреннюю дверь. Не успели мы дойти до нее, как она распахнулась, и на пороге возник Манфред фон Рихтгофен — седовласый, в безупречной форме наблюдателей Сети, но уже немного начавший сутулиться: ему было за восемьдесят. Протянув мне руку, он сказал:
— Я так и думал, что это ты, Брайан. Хорошо. Добро пожаловать, входи. И вы, мистер Берман.
Я пожал ему руку, и Ларс тоже.
— Что, к дьяволу, происходит, сэр? — спросил я. — Откуда они берутся?
Рихтгофен махнул рукой в сторону настенной карты города, построенного на архипелаге, острова которого соединялись мостами. В нее были воткнуты красные и желтые кнопки в виде концентрических дуг с центром на побережье, неподалеку от того места, где я встретил первого крысочеловека.
— Это транссетевое вторжение, Брайан, — мрачно сказал он. — Нет никаких сомнений.
— Сколько их? — был мой следующий вопрос.
— Точных оценок нет, — сказал он мне. — Слишком мало данных. Но прибывает постоянный поток подкреплений. Пока жертв мало, потому что мы еще не устроили организованного сопротивления. Похоже, они пытаются захватить наугад несколько человек, когда те им попадаются. Первое сообщение пришло из Гетеборга примерно час назад. Срочный звонок, как раз когда ты ушел с приема. Я послал за тобой людей, чтобы тебе сообщили, но вы разминулись.
— Я пошел коротким путем, — объяснил я.
— Ну ладно, главное, что ты здесь, — сказал Рихтгофен, как будто это определяло все.
— Почему бы нам не вызвать местный гарнизон и не окружить их? — осведомился я.
— Это полномасштабное вторжение, — ворчливо ответил генерал. — Мы не можем ударить по всем одновременно. Только в городе сотни достоверных сообщений об их появлении, — и он махнул рукой в сторону карты с кнопками.
— Красный — пострадавшие, желтый — просто их видели, — пояснил он. — Кто бы они ни были, у них решительные намерения. Мой начальник технической службы, Сьеман (ты его знаешь, Брайан), говорит, что они из Линии, расположенной далеко от нашей зоны наблюдений.
— Вы видели вблизи хоть одного, сэр? — спросил я его.
Он покачал головой.
— Пленных пока нет. У них мощное оружие, и они не стесняются его применять. Они отказывали всем, кто пытался вести с ними переговоры. Я видел двоих на той стороне улицы, — добавил он. — Пронырливые парни, странная походка с наклоном вперед. И я почти уверен, что один на несколько мгновений встал на все четыре.
— Встал, — подтвердил я. — Эти твари — не люди, Манфред. — Я вручил ему «разбиватель». — Вот из чего они стреляют. Нет, наоборот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29