Его движения не были агрессивными,
и он рассматривал нас с выражением, похожим на простодушное любопытство
ребенка.
Внезапно в дверях фермы появился высокий человек, вглядываясь в
темноту, его лабораторный халат развевался на ветру.
Огромная фигура перед нами наклонилась вперед, уставившись мне прямо
в морду. Медленно, без угрозы, он протянул ко мне правую руку и дотронулся
до головы.
- Хо-ро-ший пе-сик, - произнес он хриплым, надтреснутым голосом, -
хо-ро-ший пе-сик, - и погладил меня.
Потом обратил внимание на Серую Метелку и быстрым движением,
совершенно не похожим на предыдущий жест, схватил ее, поднял вверх и
прижал к груди.
- Ко-шеч-ка, - произнес он. - Слав-на-я ко-шеч-ка.
Он неуклюже погладил ее другой рукой, дождь струился по его лицу,
капал с одежды.
- Нюх! - взвыла Серая Метелка. - Он делает мне больно! Слишком
придавил! Он меня слишком придавил!
Я немедленно принялся лаять, надеясь отвлечь его, чтобы он разжал
руки.
- Эй! - донесся крик человека, стоящего у дома. - Вернись! Ты должен
сейчас же вернуться!
Я продолжал лаять, и человек побежал к нам.
- Он немного отпустил меня, но я все еще не могу вырваться! -
сообщила мне Серая Метелка.
Явно сконфуженный, громадный человек повернулся к приближающейся
фигуре, потом опять ко мне. Оказалось, сам Добрый Доктор бежал к нам. Я
продолжал лаять, поскольку это, по-видимому, сработало.
Подойдя к гиганту, Добрый Доктор положил руку ему на локоть.
- Собачья погодка, как я погляжу, - сказал он. - И кошачья.
Я перестал лаять, а гигант повернул голову и уставился на него, явно
растерявшись от такой блестящей остроты.
- Песик хочет, чтобы ты отпустил кошечку, - продолжал Добрый Доктор.
- Кошечка тоже хочет на землю. Поставь ее и пойдем со мной. Плохая ночь,
чтобы выходить из дому - под такой дождь.
- Пло-ха-я ночь, - ответил большой человек.
- Да. Поэтому поставь кошечку на землю и пойдем со мной.
- Пло-хой дождь, - прибавил гигант.
- Да. Кошка. На землю. Сейчас. Пошли. Сейчас. Со мной.
- Кош-ка, ко-шеч-ка, на зем-лю, - произнес великан, нагнулся и
осторожно поставил Серую Метелку на дорогу. Выпрямляясь, он встретился со
мной взглядом и прибавил:
- Хо-ро-ший пе-сик.
- Я в этом уверен, - сказал Добрый Доктор, взяв его за локоть обеими
руками и поворачивая назад к ферме.
- Давай уберемся отсюда, - сказала Серая Метелка, что мы и сделали.

21 ОКТЯБРЯ
Твари становятся все беспокойнее, но запреты для них все еще в силе.
Сегодня утром зашел к Ларри и предложил ему откликаться на имя
"Счастливчик", если к нему обратится кто-нибудь из лесных обитателей во
время его странствий. Я объяснил ему, что мне пришлось придумать для него
легенду, чтобы рассеять недоумения по поводу его статуса. Он согласился
быть еще более осмотрительным во время своих приходов и уходов. Я
просветил его насчет всего остального тоже, потому что считал нас
партнерами. То есть всего, кроме настоящей личности Линды Эндерби. Мне
ужасно не хотелось разрушать его иллюзии относительно приятной старой
дамы, общение с которой доставило ему столько удовольствия. Что открылось,
то уже открылось, - а я сомневаюсь, чтобы открылось многое в таком
запутанном случае, как у него, и при том, что он так осторожен, - поэтому
я немногим рискую, позволяя ему еще какое-то время тешиться приятными
воспоминаниями о ее визите. Я решил подождать еще несколько дней, а потом
уже раскрыть ему обман.
- Что-нибудь слышали о полиции и их поисках? - спросил я.
- Они все еще продолжают расследование, уже допросили всех и теперь
начали прочесывать поля вдоль дороги. Мне кажется, их последняя теория
такова: полицейского могла сбросить его лошадь, которая действительно
потом вернулась в конюшню.
- Наверное, он не всплыл. Возможно, доплыл до моря.
- Может быть. Уверен, они очень скоро вплотную займутся поисками
всплывших трупов.
- Интересно, чем может обернуться вся эта суета для Графа, если они
заберутся слишком далеко в поля?
- Готов побиться об заклад, на поверку окажется, что он переехал в
другое место.
- Так вы тоже считаете, что у него есть еще одно место?
- Конечно. Это в его стиле. И он прав. У каждого должно быть место,
куда можно убежать. Лишняя осторожность никогда не повредит.
- А у вас есть?
Он улыбнулся.
- Надеюсь, у тебя тоже, - сказал он.
Никто не может определить, улыбаюсь я или нет. Потом я пошел искать
Серую Метелку, чтобы попытаться убедить ее еще раз слазить для меня в
склеп. Но ее нигде не было. В конце концов я сдался и побрел к дому
Растова.
Шипучку я тоже не смог сразу обнаружить и стал ходить вокруг дома и
заглядывать в окна. Я увидел самого Растова, развалившегося на стуле с
бутылкой водки в одной руке, а другой рукой он прижимал к груди предмет,
который мог быть его иконой. На подоконнике что-то зашевелилось, и я
понял, что это мой бывший партнер. Шипучка поднял голову, уставился на
меня, потом головой показал на соседнюю комнату. После соскользнул с
подоконника и исчез.
Я отошел назад к ближайшему окну указанной комнаты, которое было
слегка приоткрыто. Через несколько секунд он появился.
- Привет, Шип, - сказал я. - Как дела?
- Иногда мне хочется снова в поле, - ответил он. - Я бы сейчас
готовился к долгой зимней спячке.
- Плохая ночь?
- Я вовремя выбрался. Он снова принялся за свое. Пьет и поет грустные
песни. Он может навлечь на нас крупные неприятности, если слишком
напьется. Лучше бы ему протрезветь к решающей ночи.
- Надеюсь, так и будет.
Мы двинулись к задней стороне дома.
- Ты занят? - спросил он.
- Да.
- Послушай, Нюх, босс не все мне рассказывает, а Ночной Ветер
говорил, всего пару дней назад, что существуют способы определить при
помощи гадания, кто Открывающий, а кто Закрывающий. Это правда?
- Он прав, - сказал я. - Но они ненадежны, пока не умрет Луна. Чтобы
они заработали, необходимо какое-то горючее.
- А сколько времени должно пройти?
- Несколько дней.
- Так люди начнут открывать статус друг друга очень скоро?
- Да. Так всегда происходит. Поэтому важно закончить все совместные
дела заранее. После того, как подведены итоги, твои бывшие партнеры могут
оказаться твоими новыми врагами.
- Мне не нравится перспектива иметь врагом тебя или Ночного Ветра.
- Из этого не следует, что мы должны убивать друг друга до великого
события. Лично я всегда считал подобные поступки признаком слабости.
- Но ведь всегда происходят какие-то умерщвления.
- Я об этом слышал. Мне это кажется напрасной тратой энергии, раз все
равно в конце все решится.
- ...И половина из нас погибнет от ответного удара победившей второй
половины.
- Редко происходит равное деление Открывающих и Закрывающих,
пятьдесят на пятьдесят. Никогда не известно, какой будет диспозиция или
кто появится в конце. Я слышал, что однажды был случай, когда в последний
день все отступили. Никто не явился. Что тоже плохо. Подумай об этом.
Любой из них, у кого хватило бы мужества, мог тогда повернуть дело
по-своему.
- Сколько осталось времени до того, как все станет известно, Нюх?
- Уже совсем скоро. Полагаю, кто-то уже сейчас работает над этим.
- А ты знаешь?
- Нет. Узнаю очень скоро. Мне не нравится знать без крайней
необходимости.
Он заполз на старый пенек. Я сел на землю рядом.
- К тому же, - объяснил я, - это помешало бы мне попросить тебя
кое-что сделать, прямо сейчас.
- Что именно? - спросил он.
- Я хочу, чтобы ты вернулся со мной к склепу и проверил, там ли еще
Граф.
Он молчал, поворачиваясь в солнечных лучах, блестя чешуйками.
- Нет, - наконец ответил он. - Нам не нужно туда ходить.
- Почему?
- Я уже знаю, что его там нет.
- Откуда ты знаешь?
- Вчера ночью я выползал наружу, - сказал он, - и спрятался в
сливовом дереве, которое, как я узнал, часто навещает Игла, чтобы поесть.
Когда он прилетел, я сказал: "Добрый вечер, Игла."
- Это ты, Шипучка? - отозвался он.
- Собственной персоной, - ответил я. - Как кормежка?
- Неплохо. Неплохо, - сказал он. - А как твои извилистые пути?
- О, превосходно, - ответил я. - Полагаю, ты прилетел поесть?
- Да. Я всегда прилетаю сюда напоследок, потому что эти сливы - мои
любимые, и я лакомлюсь ими после жуков. Предпочитаю оставлять самое лучшее
напоследок.
- Так и следует поступать во всяком деле, - сказал я.
- Скажи, - теперь, пожив с Растовым, я в этом хорошо разбираюсь, - ты
никогда не пробовал давно упавшие с дерева сливы, которые выглядят
сморщенными, сгнившими и неаппетитными?
- Нет, - ответил он, - это было бы глупо, когда столько хороших слив
еще висит на дереве.
- А, - сказал я, - но внешний вид обманчив, и "хороший" - понятие
весьма относительное.
- Что ты имеешь в виду? - спросил он.
- Я тоже люблю фрукты, - объяснил я - и я знаю их секрет. Те, что
внизу, на земле, гораздо лучше тех, что еще висят на ветках.
- Как это может быть? - удивился он.
- Секрет в том, что, когда они лежат там, оторванные от источника
своего существования, они используют остаток своей жизни для создания
новых ростков. Правда, они от этого сморщиваются, но вырабатывают из себя
новый, особый эликсир, превосходящий обычный сок тех слив, которые еще на
дереве.
- Они гораздо лучше на вкус?
- Нет. На вкус - нет. Это больше, чем просто вкус. Это вопрос духа.
- Наверное, нужно попробовать, раз так.
- Ты не пожалеешь. Я тебе очень рекомендую.
И он спустился на землю, нашел одну из таких слив и откусил от нее.
- Фу! - воскликнул он. - Они никуда не годятся! Перезрелые и...
- Не торопись, - сказал я. - Возьми еще, проглоти немного, потом еще.
Немножко подожди.
И он еще попробовал, и еще. Немного погодя он сказал:
- У меня слегка кружится голова. Но ощущение довольно приятное.
Действительно...
Он съел еще одну, с внезапно проснувшимся энтузиазмом, потом еще
одну.
- Шипучка, ты был прав, - сказал он через какое-то время. - Есть в
них нечто особенное. Такое теплое ощущение...
- Да, - ответил я.
- И это головокружение - не совсем головокружение. Приятное ощущение.
- Съешь еще. Съешь гораздо больше, - посоветовал я ему. - Иди туда,
куда тебя поведет.
Вскоре его слова стало трудно понимать, так что мне пришлось
соскользнуть с дерева на землю, чтобы расслышать все, что он говорил,
когда я начал спрашивать:
- Ты был с Графом, когда он устраивал новые могилы, правда? Вот так я
узнал их местонахождение и что он собирался переехать в одну из них вчера
ночью, - закончил он свой рассказ.
- Хорошая работа, - сказал я. - Хорошая работа.
- Надеюсь, когда он проснулся, он не чувствовал себя так, как я в то
утро. Я там не остался, я понимаю, что видеть змей в таком состоянии
плохо. По крайней мере, так говорит Растов. Что до меня, то я-то видел
людей в тот последний раз, всех этих проезжих цыган. И тебя, разумеется.
- Сколько существует могил, не считая склепа?
- Две, - ответил он. - Одна к юго-западу, вторая - к юго-востоку.
- Я хочу их видеть.
- Я тебя отведу. Та, что на юго-западе, ближе. Давай сперва пойдем
туда.
Мы двинулись в путь, пересекая тот участок местности, где я прежде не
бывал. В конце мы пришли к маленькому кладбищу, окруженному ржавой
железной оградой. Калитка оказалась не запертой, и я распахнул ее плечом.
- Сюда, - сказал Шипучка, и я последовал за ним.
Он привел меня к небольшому мавзолею рядом с голой ивой.
- Внутри, - сказал он. - Усыпальница справа открыта. Там стоит новый
гроб.
- Граф там?
- Не должен бы. Игла говорил, он будет спать в другом.
Я все же вошел туда и толкал лапой крышку, пока не нашел способа
открыть ее. Тогда она довольно легко поднялась. Гроб был пуст, если не
считать горсти-другой грязи на дне.
- Выглядит настоящим, - сказал я. - Теперь веди меня ко второму.
Идти туда оказалось гораздо дольше, и по дороге я спросил:
- Игла не говорил тебе, когда устроены эти могилы?
- Несколько недель назад, - ответил он.
- До новолуния?
- Да. Он очень настаивал на этом.
- Это портит мою схему, - сказал я, - а ведь все, казалось, так
хорошо укладывается в нее.
- Извини.
- Ты уверен, что он сказал именно так?
- Совершенно.
- Проклятье.
В небе ярко сияло солнце, хотя там и сям виднелись облака, - и,
разумеется, дальше к югу, над домом Доброго Доктора, они собрались целой
грудой. Северный ветер принес холодную струю. Мы двигались без дороги, по
осенним краскам - коричневым, красным, желтым - и почва была сырой, хоть и
не пропитанной еще водой, как губка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27