Римо отозвал в сторону Чиуна.
— Поговори с ним несколько минут. Я хочу связаться со Смитти и проверить этого типа.
— Хорошо, — ответил Чиун. Когда Римо направился к дверям, Чиун окликнул его:
— Ты можешь передать яйцекладущей, чтобы она возвращалась на свой пост. Хи-хи. Яйцекладущая. Хи-хи.
Римо набрал номер и долго прислушивался к гудкам, тем временем его вызов передавали из Олбани через Денвер и Торонто, пока наконец не зазвонил телефон на острове Сент-Мартин на Карибах.
— Алло? — ответил дрожащий голос.
Римо помедлил, прежде чем ответить.
— Кто это? — спросил он с подозрением.
— Это Берри, — ответил хнычущий голос. — Наверное, вы звоните доктору Смиту?
— Возможно, — с опаской ответил Римо.
— Я передам ему, что нужно. Его здесь нет. А мне так хотелось бы, чтобы он уже вернулся. Мне так его не хватает.
— Что за Берри? Кто вы? — спросил Римо.
— Берри Швайд. Я лучший друг доктора Смита. Самый близкий его друг. А вас ведь зовут Римо, правда? Чем я могу быть вам полезен?
— Когда Смитти должен вернуться?
— Не знаю. Мне так хочется, чтобы он уже был тут. Я так не люблю разговаривать по телефону, — ответил Берри Швайд.
— Передайте ему от меня сообщение, ладно? — сказал Римо.
— Давайте. Я запишу.
— Передайте ему, что я хочу получить сведения о человеке по имени Перривезер. Валдрон Перривезер Третий.
— Это имя начинается с "П"? — переспросил Берри.
Римо повесил трубку.
В особняке Перривезер повел их мимо сияющей белизной лаборатории в темный коридор.
— Разве вы не хотели, чтобы мы осмотрели лабораторию? — спросил Римо.
— Через пару минут. Но сначала я хотел бы показать вам кое-что другое. Вон там есть комната. Пойдемте за мной.
— Здесь пахнет чем-то нехорошим, — сказал Чиун по-корейски, пока они шли в нескольких шагах позади Перривезера по пыльному, устланному ковром коридору.
— Возможно, это его ногти, — также по-корейски ответил Римо. — Ты обратил на них внимание?
— Однако ж его одежда безукоризненна.
— А что это за болтовня, будто Дара — яйцекладущая? — спросил Римо.
— Ах, это, — отмахнулся Чиун.
— Да, именно это.
— Когда говоришь о белой женщине, все сойдет, — ответил Чиун.
— Будем считать, что я этого не слышал, — сказал Римо.
— Он пришел в ярость, когда ты употребил слово «козявки», — заметил Чиун.
— Странно для человека, который все время с ними работает. Может, он держит их у себя под ногтями в качестве домашних животных.
— Тише, — зашипел по-корейски Чиун.
— Что такое?
— Из комнаты в конце коридора доносятся какие-то звуки.
Римо напряг слух. Старик прав. За толстой дверью в конце коридора кто-то дышал. Судя по звуку, кто-то очень большой. По мере их приближения дыхание становилось все громче.
— Может, кто-то храпит, — сказал по-корейски Римо. — Судя по тому, как выглядит это место, сон здесь — самое большое развлечение.
Чиун не улыбался.
— Что там, Чиун? — спросил Римо. — Что за зверь?
— Два существа, — ответил Чиун.
Шум стал громче. Воздух со свистом вырывался из легких, так что казалось, будто легкие эти — из бетона. Приблизившись к двери, Римо и Чиун почувствовали, что за ней таится нечто ужасное. Воздух стал холоднее, появился отвратительный запах.
— Следи за дыханием, — коротко бросил Чиун по-корейски.
Зловоние клубилось вокруг них точно дым.
Перривезер отступил в сторону от дверного проема.
— Что там такое? — поинтересовался Римо.
— Существа, которые я хотел вам показать, — ответил Перривезер. — Подождите меня здесь. Я должен кое-что принести из кабинета.
— Мы подождем, — ответил Римо, когда Перривезер быстро пошел прочь.
Чиуну же он шепнул:
— Что бы там ни было, оно знает, что мы приближаемся.
— И ему это не нравится, — сказал Чиун.
Звуки за дверью на миг стихли, потом точно взорвались — и резко смолкли.
Вдруг за спиной Римо и Чиуна упала стальная плита, наглухо отделив их от коридора. В тот же миг тяжелая дверь перед ними распахнулась.
Чиун оглянулся на тяжелую стальную плиту.
— Вперед или назад? — спросил Римо.
— Полагаю, мы должны посмотреть, что за сюрприз приготовил нам этот ненормальный, — сказал Чиун.
Двое мужчин вошли в комнату. Там, около дальней стены спокойно стояли два человека, мужчина и женщина. По их лицам блуждали легкие улыбки. А руки были чопорно сложены на груди.
— Привет, — сказал Римо. Он обернулся к Чиуну. — Что ты на это скажешь?
— Звериные звуки исходили из этой комнаты, — сказал Чиун.
Глория Мусвассер улыбнулась, и они с Натаном отошли друг от друга. Между ними на полу стояла лужа крови, в которой плавал проломленный человеческий череп. Глория медленно направилась к Римо и Чиуну.
— Обои здесь красные, — сказал Римо, вдруг обратив внимание на эту деталь.
— Это не обои. Это кровь, — ответил Чиун.
Глория раскрыла рот. Облако смердящего газа вырвалось из ее губ, точно дым из печной трубы, вместе с мощным рыком, таким громким и низким, что, казалось, будто от него задрожали стены. Глаза женщины горели нечеловеческим огнем.
— Тебе следовало бы принять что-то от этого запаха, — сказал Римо.
Он небрежно протянул руку в сторону Глории, и тут женщина одним молниеносным движением швырнула его через всю комнату, точно мячик для пинг-понга. Римо инстинктивно свернулся в комок, оттолкнулся от стены ногами и невредимый отскочил от нее.
— Какого?
На Римо, пронзительно завывая, как полицейская сирена, надвигался Натан. Руки его были вытянуты, ногти окровавлены, глаза остекленели. Краем глаза Римо заметил, что женщина тоже приближается, зубы ее были оскалены, как у бешеной собаки, губы кривились в злобной гримасе ненависти.
— Позаботься о мужчине, — тихо произнес Чиун.
Римо видел, как руки старого корейца описывали мягкие приманивающие круги, потом послышался пронзительный визг, когда Глория с диким взглядом развернулась и кинулась к корейцу.
А Натан приближался к Римо, голова его была опущена, как у атакующего быка, но двигался он очень быстро. Когда он, подскакивая и ныряя вперед, кружил вокруг Римо, движения его были столь стремительны, что глаз едва успевал их уловить; Римо делал все возможное, чтобы уклониться от неточных, но могучих ударов Натана.
Один сокрушительный удар обрушился на лопатки Римо, вышибив у него воздух из легких. Пока Римо пытался подняться, Натан подпрыгнул на добрых шесть футов вверх, а потом, ногами вперед, рухнул на поверженного противника.
— Ладно же! — взревел Римо. — Хватит с меня.
Он откатился в сторону за долю секунды до того, как точно на то место, которое он занимал прежде, приземлился Натан. Сила удара его ноги была такова, что под ковром раскололась половая доска, и Натан провалился, голова его недоуменно поворачивалась из стороны в сторону.
— Дыра, — сказал Римо, указывая на отверстие, в котором застряла нога Натана.
— Гыыыыых, — прорычал Натан.
— Согласен, — кивнул Римо.
Он разом опустил оба кулака на плечи Натана, сконцентрировав всю силу в точках соприкосновения. Огромный мужчина с оглушающим ревом провалился сквозь пол, стащив вслед за собой ковер.
Римо оглянулся, Глория с визгом кинулась к Чиуну. Старый кореец стоял, как вкопанный, сложив на груди руки. Он кивнул Римо, тот подождал долю секунды, потом выставил вперед ногу. Женщина, споткнувшись, с мычанием наклонилась было вперед.
— Хоп, малышка, — сказал Римо и, схватив Глорию за ногу, подбросил ее в воздух.
Она дважды перекувыркнулась в воздухе, а потом лицом вперед провалилась в дыру, где исчез ковер. Приземлилась она с глухим шлепком.
— Достаточно, — сказал Римо Чиун.
— Они больше не рычат, — сказал Римо. — Может, вырубились.
— Не рычат, но что-то еще есть. Ты слышишь?
Римо прислушался. Снизу доносилось низкое жужжание, тихое, но непрерывное. Римо и Чиун двинулись к пролому в полу, и тут из дыры вылетел рой мух, которые в ярко освещенной комнате казались черными.
— По-моему, нам следует убираться отсюда, — сказал Римо.
— Не узнав, что находится внизу? — спросил Чиун, указывая на дыру.
— Так иди и посмотри. А я подожду тебя здесь.
— Мастер Синанджу не лазает по подвалам.
Римо застонал в душе и скользнул в пролом, заблокировав свои дыхательные отверстия, чтобы в них не проникли мушки, от толстого слоя которых буквально почернел подвал. По мере того, как все больше насекомых вылетало через пролом в верхнее помещение, Римо смог хоть что-то разглядеть сквозь флер кружащих черных точек.
Недвижные тела тех двух существ, которые напали на Римо и Чиуна, скорчившись, лежали на сваленном кучей ковре и мухи закрывали их таким плотным слоем, что они скорее напоминали чудовищные глыбы шоколада, чем человеческие тела. Римо смахнул несколько десятков мух с их лиц. Широко открытые глаза мужчины и женщины уже начади стекленеть.
— Они мертвы, — крикнул Римо.
— Итак?
— Итак, что еще тебе надо? Тут внизу около десяти миллионов мух, — сказал Римо.
— Итак, сообщи нечто, мне неизвестное.
Римо огляделся по сторонам. Когда глаза его привыкли к темноте, он различил очертания нескольких предметов, они все казались пушистыми и мягкими от обволакивавшего их покрова из мух. Топая ногами и размахивая руками, Римо очистил от мух один из предметов.
— Боже, — тихо произнес он, увидев побелевшие кости.
Это был скелет взрослой коровы, ее кости были почти полностью очищены от мяса. Только кое-где на костях болталось несколько гниющих лоскутов.
Были тут и другие скелеты: собака, несколько кошек и еще нечто с рогами, Римо решил, что это, должно быть, коза.
Через отверстие в полу он прыжком вернулся в верхнее помещение.
— Это кладбище, — сказал он. — Мертвые животные.
— Но не просто кладбище? — спросил Чиун.
— Вроде ресторана. Ресторана для мух, — сказал Римо. — Пошли отсюда.
Когда они разорвали тяжелую стальную плиту и осмотрели дом, он оказался пустым. Перривезер ушел.
В лаборатории все выглядело вполне обыкновенно, кроме плексигласового куба, соединенного с каким-то сложным аппаратом. В кубе ничего не было, кроме куска протухшего мяса и нескольких мушиных пятнышек.
— Ты думаешь, это может что-то значить? — спросил Римо.
— Вряд ли пристало Мастеру Синанджу разглядывать помет всяких козявок, — надменно заявил Чиун. — Эти мелочи мы оставим императору Смиту. Белым людям нравится помет. Именно поэтому они изобрели танцы диско и замороженную пищу.
Римо взломал запертый ящик стола, внутри лежала пачка листков, испещренных математическими уравнениями и неразборчивыми записями.
— Здесь личные вещи и письма. Еще заметки. Они принадлежали... ну-ка посмотрим, — он перевернул один из конвертов. — Декстер Морли. Тут еще куча каких-то букв после его имени.
— Букв? — переспросил Чиун.
— Ага. Сокращения от званий. Вроде д. фил от доктора философии. Думаю, кем бы он ни был, он тоже доктор.
— Да, доктор. Без сомнения ветеринар, — сказал Чиун, с отвращением окидывая взглядом аквариумы, наполненные жабами и саламандрами.
Глава семнадцатая
Когда Смит вошел в свою квартиру на Сент-Мартине, Берри Швайд, закутавшись в голубое одеяльце, скорчился в углу, подальше от лучей яркого солнца.
Когда появился Смит, Берри увидел его и вспыхнул от радости, столь сильной и всепоглощающей, что она озарила его жалкое лицо, будто магниевая вспышка.
— Ты вернулся! Ты на самом деле вернулся! — кричал Берри.
Он поднялся на ноги, низенький и пухлый.
— Я же говорил тебе, что вернусь, Берри, — ответил Смит.
В руках у него был маленький чемоданчик с компьютерным доступом к записям КЮРЕ, который он взял из камеры хранения в аэропорту Сан-Хуан в Пуэрто-Рико.
Едва Смит положил чемоданчик на журнальный столик, как одна из его застежек отскочила, Смит со вздохом открыл чемоданчик и ответил на телефонный вызов.
— Да?
— Это звонят из вашего кабинета, доктор Смит.
— Это вы, миссис Микулка?
Голос у женщины был явно более веселый, чем накануне.
— Я только хотела вам сообщить... Я полагаю, что хорошенько подумав... то есть я хочу сказать...
— Я уверен, что вы ничего не упустите, миссис Микулка, — сказал Смит.
— Ой, да это вовсе не я. Все было так непонятно, загадочно, а потом я получила эту телеграмму и...
— Миссис Микулка, в данный момент я действительно очень занят, — сказал Смит. — Наверное, этот разговор можно отложить.
— Я понимаю, доктор Смит. Еще только о моем увольнении...
— Вы не будете уволены, — ровным голосом сказал Смит.
— А я думала, вы захотите, чтобы я ушла, — ответила она.
— Не знаю, почему вам пришла в голову такая мысль, — заметил Смит.
— Ну, ведь... э, ну... — забормотала она.
— Продолжайте работать, миссис Микулка.
Когда он разъединился, Берри Швайд спросил:
— Харолд, дать тебе попить чего-нибудь прохладительного?
— Не надо, Берри.
— Вот. Я уже налил, — он протянул Смиту бокал с какой-то зеленоватой жидкостью.
Смит взял бокал.
— Но ведь он совсем не холодный, — заметил Смит.
— Лед растаял. Я приготовил его еще вчера сразу после твоего ухода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32