В противном случае можно лишиться достигнутых результатов, даже самого "полигона", который сгорит в ядерном пламени.
Противно думать, что ты не гомо сапиенс, не гордый человек, покоривший природу, а некий "образец", человекоробот. Судя по брезгливой гримасе, такие же мысли одолевают и следователя прокуратуры.
- Человек - не образец, а царь на своей планете, - торжественно провозгласила она, горделиво выпятив соблазнительную грудь и расправив плечи. - Никаким инопланетянам никогда не удастся покорить землян. Они не могут не понимать, что насилие над личностью - уголовное преступление, предусмотренное целым рядом статей уголовного кодекса. В частности...
Женщина закатила глаза, приложила ко лбу ладошку и принялась наизусть перечислять меры наказания оголтелым преступникам.
С некоторых пор наставительный тон юридической дамочки, поучительная фразеология, густо замешанная на газетно-журнальных выражениях и терминах, изрядно раздражают меня. А постоянные ссылки на десятки, если не сотни, статей кодекса вызывают тошноту и сонливость. Желание обладать женщиной уже не будоражит сознания, не кружит голову. Не раз и не два я имел возможность пробраться в комнату Нади и снова попытаться взять штурмом "твердыню". Но при одном воспоминании о высоконравственных сравнениях, которыми она оснастит наши об"ятия, внутри разливались холод и омерзение.
- Так-то оно так, - раздумчиво прокомментировал инженер длинейший монолог Надежды Павловны. - Но как бы эти дерьмовые ученые не надумали проверить наше нутро. Вдруг решат, что лучше подправить ту же печенку, чем создавать её заново. После размножат, отсинькуют и заселят Землю придурками.
- Это будет серьезным уголовным преступлением, караемым по закону! угрожающе встряхнула гривой волос женщина. - Если поручат расследование мне...
- Успокойтесь, ничего подобного мы не замышляем, - послышался мелодичный женский голосок. Все мы, будто по команде, повернулись к двери. - Вы - гости Межзвездной, поэтому насилие вам не грозит.
На пороге - молоденькая девушка. Та самая, которая стояла рядом с Оле на древнем плато. Коротенькая накидка бледно-желтого цвета удивительно шла ей, подчеркивая нежность слегка удлиненного личика, умные глазки, изящную фигурку.
- Кто вы? - я с трудом заставил себя выдавить глупейшую фразу. Не имеющую ничего общего с элементарной вежливостью.
- Ваш новый наставник. Зовут меня - ааауууеее.
А я то, дурень, придумал заместителю Оле имя Андрей! Потому-что не сомневался - только мужчина сможет командовать землянами... Как же изменить имя наставнице? Оленька? Не годится, избито... Елена? Не подходит, слишком фамильярно... Аура! Вот то, что нужно!
- Можно мы будем называть вас Аурой? Извините, ради Бога, но для нас имена Межзвездной звучат несколько необычно.
Наставница легко согласилась с новым своим именем. Ласково улыбнулась. Будто при виде расшалившихся детей.
- Разрешаю...
Скорей всего, именно ласковая, материнская улыбка взбесила единственную до сих пор в нашей мужской компании женщину. Хорошо ещё - она не воткнула кулачки в сдобные бока и не изобразила многозначительную презрительную гримасу рыночной торговки. Еще бы, не возмутиться, когда Нелюдовой грозит превращение из единоличной хозяйки мужского гарема в некую совладелицу. Даже отступить на второй план, ибо Аура моложе её и, что грешить, красивей.
Я ожидал - в комнате наступит ночь, стены и потолки погаснут. Ничего подобного - слегка потускнели, но тут же ярко вспыхнули. От доброй, снисходительной улыбки наставницы.
- По какому праву вы держите в заточении землян? - не проговорила проскрипела следователь, вскидывая гордую голову. - Прошу вызвать местного прокурора! Мы с ним разберемся.
Большей глупости трудно придумать. Ничего себе "заточение"? Все удобства, кормят, поят, развлекают, кино показывают. А на Земле, между прочим, трудится замшелый мой заводик, накачивая банковский счет. Возвращусь из так называемого "заточения" - богач, миллиардер, лето - на Канарах, зиму - в Альпах...
Голос Ауры остался прежним - снисходительным и ласковым.
- Мы вынужденны временно, - слово "временно" изящно подчеркнуто обаятельнейшей улыбочкой, - несколько ограничить свободу вашего передвижения. Оле, кажется, об"яснил вам причины этого ограничения. В пределах Межзвездной с завтрашнего дня вы можете гулять, а вот навещать Землю пока нельзя.
- Почему нельзя? - поторопился влезть я в беседу двух женщин, опасаясь непредсказуемой реакции Надежды Павловны.
- Вы уже знаете о том, что в Лаборатории идут работы над новым образцом. Пятьдесят седьмым. Постепенно излишне агрессивные жители Земли будут заменены. Исчезнет напряженность, погаснут войны, прекратятся грабежи и убийства. Разве это не гуманная акция? Но некоторые земляне не поймут этого и расценят её иначе. Могут произойти нежелательные эксцесы. Поэтому мы вынуждены держать свои планы в секрете...
Борис Николаевич слушал наставницу вполуха. Он готовился задать ей главный для него вопрос о напитках. Мелочи, вроде разработки неагрессивного человека, его не интересуют. Ради Бога, пусть заменяют, усовершенствуют, если им приспичило, лишь бы снисходительно отнеслись к маленьким прихотям нынешних жителей Земли.
А вот Надежда Павловна разошлась не на шутку. Жестом приказала мне помалкивать и встала перед наставницей непреодолимой надолбой.
- А я вот не желаю, как вы изволили выразиться, "заменяться"! Меня вполне устраивает нынешний мой облик и содержание. Как следователь прокуратуры, обязана предупредить: ваши действия уголовно наказуемы.
- Я понимаю ваше беспокойство, - легко согласилась Аура. - Замена землян на новый, более совершенный образец - процедура болезненная. Но одновременно мы работаем и над идеей исправления ныне действующих образцов... извините, людей. Если разрешим вам вернуться на Землю, не исключена утечка информации, что может вызвать на поли... простите, Земле нежелательные события.
Надежда Павловна снова мысленно уткнулась в любимый уголовный кодекс. Отыскав нужные страницы, принялась громогласно разжевывать десятки статей, выпячивая при этом меры наказания.
Возбужденный женским спором, Борис Николаевич трубил о праве свободного человека на потребление напитков.
А я размышлял.
Честно говоря, если бы можно было "реконструировать" женщин Земли, взяв за образец ту же Ауру, насколько легче было бы жить. Да и мужчин тоже не мешает... реконструировать. Возьмем меня. С радостью согласен удалить орган или нерв, толкающий меня к засушенной Надежде Павловне. Вот сейчас гляжу на её бурно дышащую пышную грудь, на полуоткрытые алые губки, на нервную жестикуляцию - снова возникает желание пробраться в соседнюю комнату. Конечно, если не вслушиваться в дебри запутанных глупостей, вылетающих из чувственного рта.
Неужели я настолько сексуально озабоченный тип, мечтающий об одном наслаждении? А ведь вопрос, судя по откровениям наставницы, идет о судьбе родной планеты!
Выискался, черт меня подери, новый миротворец, вонючий патриот! Свой собственный завод имеешь, перспективы - самые благоприятные, остальное пусть разгребают политики. Не зря же они баксы гребут лопатами.
Как и можно было ожидать, женский спор завершился ничем. Надежда Павловна и наставница остались каждая при своем мнении. Пообещав навещать нас чаще и посоветовав мысленно задавать вопросычуткой стене, Аура удалилась.
Потрясенные увиденным и услышанным, мы ещё немного посудачили о перспективах возвращения на Землю. Которое, похоже, откладывается на неопределенный срок. Погоревали и разошлись по своим комнатам...
Глава 5
Спал я плохо, можно сказать - вообще не спал. В помутневшем сознании мелькали "образцы" с препарированными внутренностями, разобранными на мелкие части сердцами и печенками. Из охающего Бориса Николаевича тянули жилы.Приговаривали: терпи, мужик, мы тебя малость подправим, потом, в виде вознаграждения, дадим испить водочки. Привиделась ласковая Аура, требующая у меня для пятьдесят седьмого образца левую руку.
Короче, бред несуразный.
Проснулся в поту. По земному времени - три часа ночи, по местному - не знаю, ещё не сравнивал. Несмотря на дикий сон и соответстующее ему настроение, потолок и стены испускают яркий свет. Понятно, откуда взяться тусклому свечению, когда впору волком выть, подбитым воробьем чирикать?
Разбудил меня не дурацкий сон и не плохое настроение. Из коридора доносился какой - то неровный гул. Будто там никак не заводится поношенный трактор. Мелькнула шальная мысль: неужто началась война? Будто здесь, в Дальнем Космосе, в Лаборатории, где работают над устранением человеческой агрессивности, возможны кровопролитные сражения.
Машинально скатился с кровати на пушистый ковер, застилающий пол. Кровати "приказал" раствориться, возле двери "построил" баррикаду из тумбочек и шкафов.Немного успокоился. Оделся. Голым меня не взять, пусть увидят - земляне так просто не сдаются. А ежели и сдаются - при полном параде, с повязанным галстуком и с презрительной улыбочкой на физиономии.
Звуки "работающего трактора" заглушил легкий шелест. Будто зв дыерью напаскудивший щенок из московской квартиры просит разрешения явиться с извинениями.
- Кто там? - подойдя к баррикаде, спросил я.
Голос Ауры.
- Разрешите нарушить ваш покой, Герман Тихонович?
Напряжением воли раскидал "мебельный заслон", открыл дверь. Приглашающе поклонился. Девушка-наставница - в обычном наряде: бледно-желтой накидке. Под ней виднеется обтягивающее тело черное трико.
- Пожалуйста, не волнуйтесь. Небольшое происшествие. Ваших друзей решила не беспокоить - пусть себе спят... Сейчас ненадолго выключат освещение... Если разрешите, посижу у вас?
Еще и спрашивает! Да пусть отклчают не только освещение - тепло, газ, вентиляцию - ради Бога. Лишь бы слышать ласковый голос девушки, ощущать её присутствие, греться в исходящей от неё заботе.
Подумал так и сам себе удивился. Странное все же существо мужчина: изменчивое и непредсказуемое. Ведь рядом в появившееся кресло села "особь" женского пола, а у меня не взыграли гормоны, не забилось сердце. Ставший привычным покой и радость общения. И это - после нескольких часов знакомства?
Зря наставница меня успокаивает. Будто воспитательница детских яслей годовалого малыша. Понимаю - случилось нечто серьезное. Вон как Аура дышит прерывисто, словно всхлипывает. А за дверью - такой же прерывистый гул, иногда - скрежет.
Может быть, обитатели Межзвездной нуждаются в помощи? В нашей... моей? Почему-то мне захотелось немедля броситься в коридор. Все же - инженер с дипломом не кулленным на улице - заработанным честным трудом.
- Да вы не волнуйтесь, Герман Тихонович, не происходит ничего ужасного. Примитивная неисправность в главном лабораторном мозге. Там уже работают роботы-ремонтники. В вашей помощи мы не нуждаемся, но все же спасибо.
Страшно общаться с людьми... нелюдями, которые подслушивают ещё не произнесеные слова. Не зря по возрасту та же Аура старше меня на... несколько десятком веков.
- Пожалуйста, не стоит... При необходимости можете рассчитывать...
Мы обменялись понимающими улыбками. Благодарными и извинительными. И все же я чувствовал себя не в своей тарелке. Слишком заштампованные, напечатанные впрок выражения. Как у Надежды Павловны. Никак не удавалось найти более соответствующих обстановке. Неординарных.
Несколько минут покаянно помолчал и выдал очередную бестактность.
- Хочу спросить, вы бессмертны?
Загадочная с оттенком насмешливости гримаска. Чисто женская, но необидная.
- Фактически, да. Внутренние органы, обеспечивающие нашу жизнедеятельность, конечно, изнашиваются, ломаются. Мы научились заменять их на более прочные и долговечные. Совсем недавно Оле сменил сто пятое сердце, мне пришлось полностьяю заменить кишечно-желудочный тракт...
Я ужаснулся.
- Простите за откровенность, но все вы постепенно превращаетесь в роботов... Не страшно?
- Ничего ужасного. Обычный "ремонт"... Кстати, почему вы не спрашиваете о самочувствии ваших друзей?
Похоже, упоминание о превращении в робота больно ущипнуло её самолюбие. Отсюда неловкая попытка изменить тему разговора. Зачем мне, спрашивается, узнавать о самочувствии следователя и инженера, с которыми расстался несколько часов назад?
Свечение сделалось тусклым. Несколько минут судорожной борьбы света и тьмы. В результате мы с Аурой перестали видеть друг друга. Отлично! Появилась возможность быть более раскованным, не следить за выражением лица собеседницы.
- А зачем спрашивать, если мне все известно? Борис Николаевич спит и видит во сне набор желанных бутылочек. А Надежда Павловна, тоже, естественно, во сне, выступает в суде, забрасывая оппонентов номерами статей кодекса...
Мне почудилась удовлетворенная улыбочка на лице собеседницы. Ведь издревле женшины - соперницы, унижение одной из них радует другую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58