Ничего особенного - не красавицы, но и не уродины. То, что подают закуки и напитки не роботы, а дочери хозяйки, нисколько меня не удивило. Родители гордятся ими, вот и выставляют на показ. Я изобразил этакую зависть, не черную и не коричневую - белоснежную.
На столе появились блюда, наполненные местными деликатесами.
- Работенка у меня, конечно, не сахарная, - продолжал вздыхать Карп, накладывая на мою тарелку нечто вроде тушенного мяса с овощным гарниром. В других отделах есть время подумать, взвесить, а у нас - вечная запарка. Особенно, когда появились летучие шприцы.
Сердце у меня замерло и потом так зачастило, что я испугался - соседи по столу услышат. Господи, если ты существуешь, сделай так, чтобы Карп не переметнулся на космических пришельцев или тростянские проделки.
- Знаете, - заговорщицки придвинулась ко мне хозяйка, - все в нашей Лаборатории болеют. Особенно, ученые. Здешняя обстановка далека от здорового образа жизни. Десять лет тому назад мужу пришлось заменить сердце, после забарахлила печень. Заменили. Теперь на нервной почве отказала нога... Пора, ох, пора уходить ему с треклятой работы. Сколько раз Оле предлагал занять место одного из членов Ученого Совета. Отказывается, глупец, прикипел к своему отделу.
- А что мне делать в Ученом Совете? Фиксировать чужие достижения? подскочил Карп, едва не подавившись куском "мяса". - Критиковать коллег? Разбираться в дрязгах?... Никогда!
- Я понимаю вас, - успокоительно дотронулся я до локтя ученого. - Сам не люблю бюрократов и чиновников... Раньше думал - работа у сотрудников Межзвездной не так уж трудна. Сиди в кресле и нажимай кнопки-клавиши... Конечно, я - профан, могу и ошибаться...
Что тут поднялось! Землетрясение, цунами! Карп мановением бровей вызвал черную, матовую доску, схватил какой-то стержень и принялся так резво выписывать формулы, что у меня закружилась голова и затошнило.
- Прекрати! - приказала Елена и исписанная доска тут же исчезла. - Ты не на своем симпозиуме, у нас - гость. Не всем дано разбираться в твоих прямых-кривых!
- Извините, Герман Тихонович, - смутился ученый. - Жена права... Знаете что, навестите мой отдел - сами почувствуете горький вкус нашего хлеба... Кстати, именно завтра мы снаряжаем партию летучих шприцев, предназначенных для Индонезии и Китая. Любопытная начинка.
- И вы мне все об"ясните? Покажете? Только учтите, я - полный профан. Как говорят на Земле, тупой, изношенный валенок.
- И об"ясню, и покажу, - покровительственно пообещал Карп. - Даже позволю снарядить с помощью автоматики несколько тысяч шприцев.
К себе я летел птицей. Куда девались тоска, дурное настроение, скука? Противоборство с межзвездниками приобретало реальные черты. Только бы не сглазить!
* * *
- Пятьдесят шестой поднял панику, - смеялся Оле, раскинувшись в мягком кресле. - Пропал хозяин! Исчезло прикрытие! Что делать? Идиот! Вызову в Лабораториюю и перемонтирую в уборшика.
Вижу смеющегося наставника второй раз. Обычно - хмурый, недовольный, а сейчас... Что произошло, откуда взялось радужное настроение?
Сидим мы с руководителем эксперимента возле овального столика, заставленного узкогорлыми бутылочками и широкими фужерами. Только что закончилось соведание, во время которого я пытался втолковать членам Ученого Совета мысль о прямой вмне "реферанта" в неудачных попытках заразить землян вирусом гриппа.
Пришлось попотеть. Кажется, поверили. Все, кроме Оле. Поэтому он и пригласил "советника" отдохнуть, расслабиться. Как бы это расслабление боком мне не вышло!
- Действительно, пятьдесят шестой - слишком эмоционален, - сожалеюще причмокнул я. Будто попробовал на вкус своего "референта" и теперь готов выплюнуть горькую пилюлю. - По-моему, наблюдатель должен быть более... реалистичным. А он не умеет маневрировать и правильно оценивать ситуацию.
Оле доброжелательно кивал, время от врвмени прихлебывал из фужера голубоватый напиток. То ли соглашался с моими оценками, то ли наслаждался настойкой. Вдруг отставил фужер, впился шильцами глаз в подобострастное мое лицо. Тихо спросил.
- А неудачу на Урале вы тоже об"ясняете излишней эмоциональностью моего посланца?
Я онемел. Не знал, что ответить на каверзный вопрос. Ведь до Урала мы с Олегом Тимофеевичем так и не добрались. Вернее, я его не отпустил. Может быть, он проник на Урал в мое отсутствие? Невольно припомнил обещание подполковника подкормить агента Межзвездной "нужными" сведениями.
- А внезапная поломка аппаратуры наблюдения и связи - тоже неумение анализировать и сопоставлять? Использование земными врачами старых, давно забытых лекарств, вместо рекомендованных нами - тоже вина образца?
Я молчал. Оле разобрал меня по косточкам, разложил их в логическом порядке. Не опровергнуть, не оправдаться... Впрочем, оправданий от меня не требуют. Значит можно молча сокрушаться и выражать соболезнование. Не получается - не тот у меня характер.
- Вы же знаете, что атака на Урал происходила во время моего отсутствия на Земле... О поломке аппаратуры впервые слышу...
- Очередной намек на непрофессионализм пятьдесят шестого?
- Судите сами, - скучно промямлил я. - Оправдываться не собираюсь, но и с бессмысленными обвинениями не могу согласиться.
Оле легко поднялся, разминаясь, прошелся по комнате. Подошел к появившемуся на стене экрану, прошелся тонкими, гибкими пальцами по клавиатуре. Не оборачиваясь, продолжил.
- Мы отлично понимаем друг друга. Даже когда молчим. Гера, будьте откровенны. Поверьте, вы надежно защищены от всех неприятностей. Защищены Облаком. Но время идет, оно необратимо, наступит час, когда защищающая вас броня исчезнет. Как исчезает все в нашем мире. Подумайте об этом, хорошенько подумайте... Поверьте мне, я не хочу угрожать, но, честно говоря, просто мечтаю увидеть вас на своем операционном столе. Голеньким.
- Почему вы так со мной говорите? - предельно жалобно прохныкал я. Понимаю, кое в чем действительно виновен, но я же осознал, покаялся.
- И снова вы неискренни... Все же, откуда земляне узнали о предстоящем эксперименте на Урале? Я хорошо отношусь к вам, многое прощаю, но мое доверие не безгранично. Поверьте, будет намного легче и лучше, если вы сами признаетесь.
Интересно, сущестуют ли в Лаборатории пытошные камеры? С дыбами, клещами, кнутами? Или все происходит на современный манер: пытки - при помощи излучений, терзание печенки-селезенки - невидимыми волноводами?
- Не знаю, что вы хотите услышать. Перед вами я чист. Сами подумайте, разве с нечистыми намерениями я отдался бы добровольно в ваши руки? Или мне жизнь недорога?
Так мы с Оле и ходили кругами. Он обвинял, я плакался. Изощрялись в фальшивой искрености, на самом деле - выстраивали все новые и новые цепочки обмана.
- Хорошо, - наконец, поставил точку на беседе наставник. - К сожалению, вы нам нужны. Пока нужны... Еще один вопрос, но уже - как к эксперту. Что из себя представляет Зотов, главный экономист вашего завода? Меня интересует не его физический облик - увлечения, аналитические способности, темперамент, семейные проблемы. Понимаю, вопрос не из легких. Подумайте, вспомните, завтра вмтретимся - расскажете...
Значит, в нашу теплую компанию подключился ещё один образец, муж сестры Светланы Петровны! Интересно, зачем он понадобился хитроумному бывшему наставнику? Оле просто так ничего не делает.
* * *
Самое страшное для меня - отсутствие связи с Землей. Ни передать добытые сведения, ни получить инструкции. Скажем, межзвездники задумают "одарить" полигон холерой - как об этом узнают в Москве? Или генерал задумает подсунуть "референту" важную дезу - как они сообщат мне?
Чувствую себя моряком на судне в штормовом море, лишенным связи с берегом, поминутно рискующим пойти на дно. Что касается "дна" - не новость, сам выбрал судьбу. И все же страшно погибать без пользы для задуманного... Почему без пользы? Один в поле не воин? Брешет народная мудрость - воин!
Сегодня - решающий день. Или - или. Я приступаю к активным действиям.
Самый нижний этаж Лаборатории - седьмой. Здесь расположен отдел биологических проблем. Лифт бесшумно скользнул вниз и остановился. Возле дверей кабины - дежурный робот. Понятно - самый ответственный отдел Межзвездной, без охраны его не оставят. Сейчас меня остановят и отправят обратно. С соответствующим докладом Оле. Ни пропуска, ни пароля Карп мне не дал - видимо, позабыл.
- Вас ожидают, - неожиданно пропищал робот. - Комната сто тридцать пятая, - и пошел впереди меня отщелкивая манипулятором-рукой клавиши на стенах. Словно делал зарубки, по которым возвратится.
Сто тридцать пятая комната - огромный зал, перегороженный прозрачной стеной. Из увеличительного стекла. За ней - ряд висящих на бесконечной ленте летучих шприцев. Для чего нужно увеличение - понятно: шприцы микронного размера, работать с ними невозможно, поэтоиу и увеличивают. В тысячу раз. Над лентой висит непонятный агрегат. Типа домашней масленки. Вот он дрогнул и пополз над шприцами, поочередно впрыскивая в них раствор.
Какой там раствор? Адское варево, призванное заражать людей. В данном случае - китайцев и индонезийцев.
Перед прозрачной стеной - широченная клавиатура с множеством кнопок, клавишей, рычажков, каких-то полушариков. Мелькают разноцветные огоньки, подрагивают голубоватые стрелки-указатели. Мне вспомнился документальный фильм об атомной электростанции. Приблизительно, такая же обстановка и почти такое же оборудование.
За клавиатурой в кресле восседает квадрат.
- Ваш посетитель прибыл, - пропищал робот.
- Герман Тихонович? Простите, не встретил. Понимаете, забарахлил пятый отсек. Сам измучился, лаборантов загонял и - ничего. Вместо состава восемь-зет гонит раствор девять-игрек... Не понимаете? Простите, совсем забыл, вы же у нас - новичок.
Квадрат исчез, на его месте проявился Карп. Бледный, измученный. Сидящие по углам зала треугольнички тоже преобразились в симпатичных девчонок-лаборанток. Посмеиваясь и охорашиваясь, мечут на гостя игривые, заинтересованные взгляды.
Ну, и цветник же развел, скромняга! Целый аквариум с золотыми рыбками. Вот порыбачить бы! Как только Елена мирится с подобным окружением мужа? Или уверена в его верности и преданности?
- В этот зал мы ещё возвратимся. Хочу показать вам остальные помещения отдела.
Подпрыгмвая от нетерпения, Карп повел "туриста" в другие комнаты. При нашем приближении автоматически раздвигались стены, исчезали перегородки. Передо мной возникали жуткие картины.
На лабораторном столе лежит развернутый труп. Вернее, человеческая оболочка. Окружившие стол прямоугольники примеряют, вшивают, приваривают внутренние органы. В сердце вживляются прозрачные сосуды. Печень соединяется с желчным пузырем. Возле головы хлопочут ромбы. Мне виден испещренный извилинами мозг.
Господи, как просто и, одновременно, как сложно устроен человек!
- Здесь мы по заданию Ученого Совета собираем новые образцы. Сейчас получили ответственное задание: конструируем президента одного из земных государств... Что вы там возитесь? - закричал он и я поспешно тронул пальцем пластинку-переводчик.
- Мозг не вмещается в череп... Ошибка.
- Уберите часть извилин. Президенту они ни к чему, он должен просто выполнять приказы Межзвездной! По плану образец должен быть запущен на полигон не позже конца месяца! Там к его прибытию все готово! А вы копаетесь!
Многозначительный, если не сказать больше, монолог! Жаль, нельзя спросить: для какого именно государства? Вдруг для России? Действительно, вряд ли, для неё нужен лидер с удвоенным количеством извилин.
Карп заторопился дальше. Я с трудом поспевал за шустрым ученым.
Второй зал. С потолка свисает множество шлангов. Их наконечники скрыты в огромных колбах. Треугольнички манипулируют рычажками и клавишами.
- В этой комнате готовится начинка для заполнения летучих шприцев...
"Экскурсовод", захлебываясь и поминутно вытирая слезящиеся глаза, что-то об"яснял, рисовал на проявившейся черной доске схемы, размашисто набрасывал длинющие формулы.
Я его не слушал. Вот кула бы проникнуть! Перепутать щланги, разметать колбы... А ещё лучше пройтись чем-нибудь тяжелым по пульту, так, чтобы стекляшки и обломки металла разлетелись во все стороны.
Отлично понимаю нереальность и одного и другого варианта, но руки чешутся, мозг лихорадочно ищет лазейки. Навредить, напортить!
В главный зал Карп возвратился ещё более усталый, нахохлившийся. Будто московский воробей, вволю наклевавшийся хлебных крошек.
- Не стану туманить вам голову техническими терминами и схемами. Постараюсь об"яснить попроще... Видите над шприцами висит раздатчик? В него поступают разные составы. Из третьего зала. Из пятого доставляются готовые шприцы...
"Простое" об"яснение растянулось надолго. Увлеченный Карп то и дело срывался, хватал нейтронный стержень, рисовал на вынырнувшей из ничего доске разноцветные схемы, тыкал пальцем в непонятные узлы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
На столе появились блюда, наполненные местными деликатесами.
- Работенка у меня, конечно, не сахарная, - продолжал вздыхать Карп, накладывая на мою тарелку нечто вроде тушенного мяса с овощным гарниром. В других отделах есть время подумать, взвесить, а у нас - вечная запарка. Особенно, когда появились летучие шприцы.
Сердце у меня замерло и потом так зачастило, что я испугался - соседи по столу услышат. Господи, если ты существуешь, сделай так, чтобы Карп не переметнулся на космических пришельцев или тростянские проделки.
- Знаете, - заговорщицки придвинулась ко мне хозяйка, - все в нашей Лаборатории болеют. Особенно, ученые. Здешняя обстановка далека от здорового образа жизни. Десять лет тому назад мужу пришлось заменить сердце, после забарахлила печень. Заменили. Теперь на нервной почве отказала нога... Пора, ох, пора уходить ему с треклятой работы. Сколько раз Оле предлагал занять место одного из членов Ученого Совета. Отказывается, глупец, прикипел к своему отделу.
- А что мне делать в Ученом Совете? Фиксировать чужие достижения? подскочил Карп, едва не подавившись куском "мяса". - Критиковать коллег? Разбираться в дрязгах?... Никогда!
- Я понимаю вас, - успокоительно дотронулся я до локтя ученого. - Сам не люблю бюрократов и чиновников... Раньше думал - работа у сотрудников Межзвездной не так уж трудна. Сиди в кресле и нажимай кнопки-клавиши... Конечно, я - профан, могу и ошибаться...
Что тут поднялось! Землетрясение, цунами! Карп мановением бровей вызвал черную, матовую доску, схватил какой-то стержень и принялся так резво выписывать формулы, что у меня закружилась голова и затошнило.
- Прекрати! - приказала Елена и исписанная доска тут же исчезла. - Ты не на своем симпозиуме, у нас - гость. Не всем дано разбираться в твоих прямых-кривых!
- Извините, Герман Тихонович, - смутился ученый. - Жена права... Знаете что, навестите мой отдел - сами почувствуете горький вкус нашего хлеба... Кстати, именно завтра мы снаряжаем партию летучих шприцев, предназначенных для Индонезии и Китая. Любопытная начинка.
- И вы мне все об"ясните? Покажете? Только учтите, я - полный профан. Как говорят на Земле, тупой, изношенный валенок.
- И об"ясню, и покажу, - покровительственно пообещал Карп. - Даже позволю снарядить с помощью автоматики несколько тысяч шприцев.
К себе я летел птицей. Куда девались тоска, дурное настроение, скука? Противоборство с межзвездниками приобретало реальные черты. Только бы не сглазить!
* * *
- Пятьдесят шестой поднял панику, - смеялся Оле, раскинувшись в мягком кресле. - Пропал хозяин! Исчезло прикрытие! Что делать? Идиот! Вызову в Лабораториюю и перемонтирую в уборшика.
Вижу смеющегося наставника второй раз. Обычно - хмурый, недовольный, а сейчас... Что произошло, откуда взялось радужное настроение?
Сидим мы с руководителем эксперимента возле овального столика, заставленного узкогорлыми бутылочками и широкими фужерами. Только что закончилось соведание, во время которого я пытался втолковать членам Ученого Совета мысль о прямой вмне "реферанта" в неудачных попытках заразить землян вирусом гриппа.
Пришлось попотеть. Кажется, поверили. Все, кроме Оле. Поэтому он и пригласил "советника" отдохнуть, расслабиться. Как бы это расслабление боком мне не вышло!
- Действительно, пятьдесят шестой - слишком эмоционален, - сожалеюще причмокнул я. Будто попробовал на вкус своего "референта" и теперь готов выплюнуть горькую пилюлю. - По-моему, наблюдатель должен быть более... реалистичным. А он не умеет маневрировать и правильно оценивать ситуацию.
Оле доброжелательно кивал, время от врвмени прихлебывал из фужера голубоватый напиток. То ли соглашался с моими оценками, то ли наслаждался настойкой. Вдруг отставил фужер, впился шильцами глаз в подобострастное мое лицо. Тихо спросил.
- А неудачу на Урале вы тоже об"ясняете излишней эмоциональностью моего посланца?
Я онемел. Не знал, что ответить на каверзный вопрос. Ведь до Урала мы с Олегом Тимофеевичем так и не добрались. Вернее, я его не отпустил. Может быть, он проник на Урал в мое отсутствие? Невольно припомнил обещание подполковника подкормить агента Межзвездной "нужными" сведениями.
- А внезапная поломка аппаратуры наблюдения и связи - тоже неумение анализировать и сопоставлять? Использование земными врачами старых, давно забытых лекарств, вместо рекомендованных нами - тоже вина образца?
Я молчал. Оле разобрал меня по косточкам, разложил их в логическом порядке. Не опровергнуть, не оправдаться... Впрочем, оправданий от меня не требуют. Значит можно молча сокрушаться и выражать соболезнование. Не получается - не тот у меня характер.
- Вы же знаете, что атака на Урал происходила во время моего отсутствия на Земле... О поломке аппаратуры впервые слышу...
- Очередной намек на непрофессионализм пятьдесят шестого?
- Судите сами, - скучно промямлил я. - Оправдываться не собираюсь, но и с бессмысленными обвинениями не могу согласиться.
Оле легко поднялся, разминаясь, прошелся по комнате. Подошел к появившемуся на стене экрану, прошелся тонкими, гибкими пальцами по клавиатуре. Не оборачиваясь, продолжил.
- Мы отлично понимаем друг друга. Даже когда молчим. Гера, будьте откровенны. Поверьте, вы надежно защищены от всех неприятностей. Защищены Облаком. Но время идет, оно необратимо, наступит час, когда защищающая вас броня исчезнет. Как исчезает все в нашем мире. Подумайте об этом, хорошенько подумайте... Поверьте мне, я не хочу угрожать, но, честно говоря, просто мечтаю увидеть вас на своем операционном столе. Голеньким.
- Почему вы так со мной говорите? - предельно жалобно прохныкал я. Понимаю, кое в чем действительно виновен, но я же осознал, покаялся.
- И снова вы неискренни... Все же, откуда земляне узнали о предстоящем эксперименте на Урале? Я хорошо отношусь к вам, многое прощаю, но мое доверие не безгранично. Поверьте, будет намного легче и лучше, если вы сами признаетесь.
Интересно, сущестуют ли в Лаборатории пытошные камеры? С дыбами, клещами, кнутами? Или все происходит на современный манер: пытки - при помощи излучений, терзание печенки-селезенки - невидимыми волноводами?
- Не знаю, что вы хотите услышать. Перед вами я чист. Сами подумайте, разве с нечистыми намерениями я отдался бы добровольно в ваши руки? Или мне жизнь недорога?
Так мы с Оле и ходили кругами. Он обвинял, я плакался. Изощрялись в фальшивой искрености, на самом деле - выстраивали все новые и новые цепочки обмана.
- Хорошо, - наконец, поставил точку на беседе наставник. - К сожалению, вы нам нужны. Пока нужны... Еще один вопрос, но уже - как к эксперту. Что из себя представляет Зотов, главный экономист вашего завода? Меня интересует не его физический облик - увлечения, аналитические способности, темперамент, семейные проблемы. Понимаю, вопрос не из легких. Подумайте, вспомните, завтра вмтретимся - расскажете...
Значит, в нашу теплую компанию подключился ещё один образец, муж сестры Светланы Петровны! Интересно, зачем он понадобился хитроумному бывшему наставнику? Оле просто так ничего не делает.
* * *
Самое страшное для меня - отсутствие связи с Землей. Ни передать добытые сведения, ни получить инструкции. Скажем, межзвездники задумают "одарить" полигон холерой - как об этом узнают в Москве? Или генерал задумает подсунуть "референту" важную дезу - как они сообщат мне?
Чувствую себя моряком на судне в штормовом море, лишенным связи с берегом, поминутно рискующим пойти на дно. Что касается "дна" - не новость, сам выбрал судьбу. И все же страшно погибать без пользы для задуманного... Почему без пользы? Один в поле не воин? Брешет народная мудрость - воин!
Сегодня - решающий день. Или - или. Я приступаю к активным действиям.
Самый нижний этаж Лаборатории - седьмой. Здесь расположен отдел биологических проблем. Лифт бесшумно скользнул вниз и остановился. Возле дверей кабины - дежурный робот. Понятно - самый ответственный отдел Межзвездной, без охраны его не оставят. Сейчас меня остановят и отправят обратно. С соответствующим докладом Оле. Ни пропуска, ни пароля Карп мне не дал - видимо, позабыл.
- Вас ожидают, - неожиданно пропищал робот. - Комната сто тридцать пятая, - и пошел впереди меня отщелкивая манипулятором-рукой клавиши на стенах. Словно делал зарубки, по которым возвратится.
Сто тридцать пятая комната - огромный зал, перегороженный прозрачной стеной. Из увеличительного стекла. За ней - ряд висящих на бесконечной ленте летучих шприцев. Для чего нужно увеличение - понятно: шприцы микронного размера, работать с ними невозможно, поэтоиу и увеличивают. В тысячу раз. Над лентой висит непонятный агрегат. Типа домашней масленки. Вот он дрогнул и пополз над шприцами, поочередно впрыскивая в них раствор.
Какой там раствор? Адское варево, призванное заражать людей. В данном случае - китайцев и индонезийцев.
Перед прозрачной стеной - широченная клавиатура с множеством кнопок, клавишей, рычажков, каких-то полушариков. Мелькают разноцветные огоньки, подрагивают голубоватые стрелки-указатели. Мне вспомнился документальный фильм об атомной электростанции. Приблизительно, такая же обстановка и почти такое же оборудование.
За клавиатурой в кресле восседает квадрат.
- Ваш посетитель прибыл, - пропищал робот.
- Герман Тихонович? Простите, не встретил. Понимаете, забарахлил пятый отсек. Сам измучился, лаборантов загонял и - ничего. Вместо состава восемь-зет гонит раствор девять-игрек... Не понимаете? Простите, совсем забыл, вы же у нас - новичок.
Квадрат исчез, на его месте проявился Карп. Бледный, измученный. Сидящие по углам зала треугольнички тоже преобразились в симпатичных девчонок-лаборанток. Посмеиваясь и охорашиваясь, мечут на гостя игривые, заинтересованные взгляды.
Ну, и цветник же развел, скромняга! Целый аквариум с золотыми рыбками. Вот порыбачить бы! Как только Елена мирится с подобным окружением мужа? Или уверена в его верности и преданности?
- В этот зал мы ещё возвратимся. Хочу показать вам остальные помещения отдела.
Подпрыгмвая от нетерпения, Карп повел "туриста" в другие комнаты. При нашем приближении автоматически раздвигались стены, исчезали перегородки. Передо мной возникали жуткие картины.
На лабораторном столе лежит развернутый труп. Вернее, человеческая оболочка. Окружившие стол прямоугольники примеряют, вшивают, приваривают внутренние органы. В сердце вживляются прозрачные сосуды. Печень соединяется с желчным пузырем. Возле головы хлопочут ромбы. Мне виден испещренный извилинами мозг.
Господи, как просто и, одновременно, как сложно устроен человек!
- Здесь мы по заданию Ученого Совета собираем новые образцы. Сейчас получили ответственное задание: конструируем президента одного из земных государств... Что вы там возитесь? - закричал он и я поспешно тронул пальцем пластинку-переводчик.
- Мозг не вмещается в череп... Ошибка.
- Уберите часть извилин. Президенту они ни к чему, он должен просто выполнять приказы Межзвездной! По плану образец должен быть запущен на полигон не позже конца месяца! Там к его прибытию все готово! А вы копаетесь!
Многозначительный, если не сказать больше, монолог! Жаль, нельзя спросить: для какого именно государства? Вдруг для России? Действительно, вряд ли, для неё нужен лидер с удвоенным количеством извилин.
Карп заторопился дальше. Я с трудом поспевал за шустрым ученым.
Второй зал. С потолка свисает множество шлангов. Их наконечники скрыты в огромных колбах. Треугольнички манипулируют рычажками и клавишами.
- В этой комнате готовится начинка для заполнения летучих шприцев...
"Экскурсовод", захлебываясь и поминутно вытирая слезящиеся глаза, что-то об"яснял, рисовал на проявившейся черной доске схемы, размашисто набрасывал длинющие формулы.
Я его не слушал. Вот кула бы проникнуть! Перепутать щланги, разметать колбы... А ещё лучше пройтись чем-нибудь тяжелым по пульту, так, чтобы стекляшки и обломки металла разлетелись во все стороны.
Отлично понимаю нереальность и одного и другого варианта, но руки чешутся, мозг лихорадочно ищет лазейки. Навредить, напортить!
В главный зал Карп возвратился ещё более усталый, нахохлившийся. Будто московский воробей, вволю наклевавшийся хлебных крошек.
- Не стану туманить вам голову техническими терминами и схемами. Постараюсь об"яснить попроще... Видите над шприцами висит раздатчик? В него поступают разные составы. Из третьего зала. Из пятого доставляются готовые шприцы...
"Простое" об"яснение растянулось надолго. Увлеченный Карп то и дело срывался, хватал нейтронный стержень, рисовал на вынырнувшей из ничего доске разноцветные схемы, тыкал пальцем в непонятные узлы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58