Берсень рассмеялся.
– Знаете, мэтр, да ведь вы кровожадный человек, – заметил он. – Успокойтесь. От них не будет вреда. Да и недолго им там стоять.
– Вы уверены?
– Да, мэтр. И хватит болтать. Подходите ближе.
2
Дарел заскрежетал зубами. Он опоздал совсем чуть-чуть. Он подбирался к этим ублюдкам, прикрываясь массивными тушами райгеров. Он был уже совсем рядом. Но проклятые маги, воспользовавшись своей мерзкой волшбой, ускользнули практически из-под самого носа.
Дарел заглянул в расщелину. Оттуда тянуло прохладой, и капитан поймал себя на мысли, что не прочь немного посидеть здесь – остыть, отдохнуть, поразмыслить… И тотчас будто чья-то рука сжала его сердце: он не имел права. Не сейчас и не здесь. Пока Берсень и Арнор живы, Дарел не может останавливаться. Его отец и мать. И его друзья – Тео, Таркен, Коменж, Рагнар. Слишком много крови на руках магов.
Дарел осмотрел узкие карнизы, тянувшиеся по краям пропасти. Там, распластавшись по стенам, стояли люди. Солдаты в латах Золотой гвардии и, похоже, какие-то монахи.
Дарел окинул взглядом карнизы, раздумывая, какой выбрать.
– Эй, гвардеец! – закричал ближайший к Дарелу рыцарь со значком капитана. – Ты ведь из «серебряных», ты должен помочь мне! Я – барон Раймонд де Фреймар. Поверь, я не останусь в долгу. У меня есть деньги, влияние. Я многое могу сделать. Прошу, не оставляй меня здесь!
– Помоги мне! – донеслось с другой стороны расщелины.
– Спаси меня! – закричали еще дальше. – Спаси!
Дарел нахмурился. Кто бы сказал недавно, что славящиеся своей спесивостью «золотые» будут слезно просить его о помощи, поверил бы он?..
– Серебряный! Я плохо вижу в этом полумраке, но, кажется, ты ведь тоже капитан! Помоги, прошу! Мы ведь воины, ты и я!
На стенах уцелело немного фонарей, но и тот свет, что они давали, казалось, утопал в мрачной бездне. В полумраке фигуры людей, застывших в полной неподвижности, напоминали искусные статуи.
– Слышишь меня, капитан?! – Барон был ближе всех, и его голос с легкостью перекрывал остальные. – Я озолочу тебя! Проси о чем хочешь! Деньги, земли, должности – в Серебряной или в Золотой гвардии, где хочешь! Я все устрою! Чего ты молчишь? Скажи же что-нибудь! Я не могу здесь больше стоять! У меня затекли ноги, но я не могу шевельнуться! Умоляю, капитан!
«Они и есть статуи, – подумал Дарел. – Они бессмысленны и бесполезны. Хваленая Золотая гвардия – просто сборище трусов. Они не смогли остановить магов. А теперь не могут достойно умереть. И они мешают мне. Эти… статуи».
Дарел снял с себя все доспехи. Немного подумав, стащил сапоги, стеганку и рубаху, оставшись в одних штанах, ножны с мечом взял в руки.
– Эй, что ты делаешь? – недоумевал барон. – Я не понимаю тебя, зачем это все?
Разбежавшись, Дарел перемахнул через пропасть и опустился на карниз рядом с бароном.
– Что ты делаешь?! – вскричал тот. – Зачем?! Достаточно было бросить веревку. Как ты собираешься мне помочь теперь? Ты идиот! – Голос барона сорвался на визг. – Теперь ты в таком же положении, как и я!
– С дороги, – тихо сказал Дарел.
– Что?! – Барон дернулся от неожиданности, опасно качнулся, но кое-как удержался на краю. – Что ты сказал? Я не понимаю.
– С дороги, и побыстрее. У меня очень мало времени, барон. Магов нужно остановить.
– Магов? Каких… к дьяволу, магов! Я просил тебя о помощи!
В руках Дарела лязгнул клинок.
– Ты что?! Ты спятил! Что ты задумал?!
– Убирайся с моей дороги, ублюдок! Я очень спешу!
Дарел взмахнул поверху мечом, намереваясь уколоть барона в прорезь шлема, но тот в испуге отшатнулся и, истошно вопя, полетел вниз. Взгляд Дарела остановился на следующем воине. Глаза у того поползли на лоб.
– С дороги! – прорычал Дарел, двинувшись по карнизу. – Все прочь с моей дороги!
3
Очутившись на другой стороне расщелины, Арнор смотрел на Берсеня так, словно готов был вот-вот преклонить перед ним колени.
– Сударь Берсень, – дрожащим голосом обратился он к магу, – это Перемещение, не так ли? Боже, как я сразу не понял… Как я мог сомневаться? Настанет день и час… Явится ангел Господень…
Берсень пожал плечами. В десяти шагах перед ним отливала стальным блеском массивная двустворчатая дверь. Там, за ней, маг ощущал медленную пульсацию Сердца.
– Мы пришли. – Он с силой поскреб немилосердно зудящий шрам. – Вы готовы? Ди?
– Да, – тихо сказала Диана, во взгляде ее сквозили холод и равнодушие. – Пусть будет так.
– Эрик?
– Ты ведь для этого вытащил нас сюда? – скривился виконт. – Значит, вперед.
– Мэтр?
– Сударь Берсень, – Арнор облизнул сухие губы, – вы – Избранный. Мы не можем потерпеть поражение.
– Делайте то, что считаете нужным. Но старайтесь держаться ближе ко мне.
Эрик, не сводивший с Берсеня взгляда, заметил проступившую на его лице испарину. «А ведь он устал, – с долей удивления подумал Эрик. – Черт возьми! Он ведь едва…»
– Идемте.
Дверь открылась от легкого толчка.
4
Гангель Мун задумчиво выщелкивал патроны из магазина ружья, или, как его здесь называли, скорострела, после чего вставлял их обратно, магазин в ружье, а затем начинал сызнова. За несколько часов, проведенных в Башне, он успел основательно познакомиться с этим оружием, так что мог разобрать и собрать его с закрытыми глазами. Но все еще не мог привыкнуть. Это оружие казалось каким-то чудом. Если бы в свое время у него был такой скорострел…
Время от времени глаза Гангеля словно невзначай поднимались вверх. Там, на вершине двадцатиметровой каменной стелы, сияло небольшое «солнце». В сравнении с настоящим небольшое, размером с пятиэтажный дом, и неяркое – на него можно было смотреть почти не щурясь. И на него хотелось смотреть. Оно притягивало взгляд. Во всяком случае Гангель то и дело ловил себя на том, что, пока его руки перещелкивают патроны из магазина в магазин, сам он бессмысленно пялится вверх. С интересом поглядывал туда и расположившийся рядом с Гангелем Каспар Геллер.
Сердце Уриэля – так назвал это скромное светило Куратор. По мнению Гангеля, с сердцем оно не имело ничего общего, если не считать медленной, размеренной пульсации. Примерно раз в полчаса Сердце содрогалось, и, если присмотреться, можно было увидеть, как по его вязкой и блестящей поверхности пробегают ленивые волны, после чего оно долго колыхалось, успокаиваясь перед новым толчком.
Зал, где находилось Сердце, имел круглую форму и совершенно циклопические размеры – пару сотен метров в диаметре и столько же в высоту. Все пространство пронизывали множество галерей, мостиков и лестниц. Отовсюду к Сердцу тянулись длинные выступы – дорожки, по которым к нему можно было подойти. Внизу стелу окружали многочисленные механизмы, металлические и деревянные шкафы, стеллажи с толстыми фолиантами и свитками, рабочие столы и столики, заставленные всякого рода инструментами.
Гангель готов был поспорить: в иное время здесь наверняка все выглядело по-другому – сновали алхимики, бурлили какие-нибудь зелья в перегонных кубах, валил пар, пахло всякой отравой, в общем, в этой лаборатории вовсю кипела работа.
Но сейчас здесь было тихо. Сейчас за всеми этими шкафами и столами прятались рыцари Золотой гвардии и… странные люди в балахонах, похожие на монахов, но явно не монахи. Держались они обособленно и отчужденно. «Золотогвардейцам» никто не объявлял, что эти субъекты, коих надлежит прикрывать в бою, маги. И те не совершали никаких действий, могущих вызвать подозрение. Тем не менее рыцари косились на них с неодобрением, граничащим с неприязнью.
«Золотые» вообще чувствовали себя не в своей тарелке. Замок, в который их привезли, здешние устройства и механизмы, подозрительные люди – все вызывало настороженность. Если бы не король, перед отбытием произнесший проникновенную речь о необходимости сплотиться перед лицом общего врага, и не офицеры, всеми силами поддерживавшие дисциплину, кто знает, как все могло обернуться.
Гангель и Каспар, по воле Куратора оставленные вне каких-либо отрядов с условием работать в паре, ушли в дальний конец зала и укрылись за шкафом. Первое время они избегали даже смотреть в сторону друг друга. Однако время шло, в зал прибегали гонцы с тревожными вестями, маги и сами чувствовали нарастающее напряжение, так что постепенно атмосфера менялась. Маги и «золотые» волей-неволей начинали смотреть друг на друга как на союзников, пусть вынужденных, пусть временных, но все же тех, с кем предстояло бок о бок сражаться против общего врага. Слова короля, поначалу казавшиеся вычурными и пафосными, наконец обрели смысл. И вскоре «золотые» и маги стали действовать совместно.
Первым делом солдаты соорудили напротив входа длинные баррикады, собрав туда стоявшую поблизости мебель. Стрелки и маги парами устроились у щелей-бойниц, рядом – двое-трое мечников. Остальные, также смешавшись, рассредоточились среди лабиринта шкафов и столов.
– Жаль, мне не попалось такой вещицы раньше, – пробормотал Гангель, в который уже раз разбирая скорострел. – То-то бы ваша братия порадовалась.
– Вы не о том думаете, Гангель, – ответил Каспар, с любопытством наблюдая за подготовкой к обороне, по его глубокому убеждению – совершенно бессмысленной. – Сюда идет маг. Очень сильный маг. Так что у вас будет возможность выместить свою ненависть к магам на нем.
– У меня нет ненависти к магам, – покачал головой Гангель.
– Неужели?
– Меня преследовали отнюдь не маги.
– Надо же. И кто же эти несчастные?
– Мне мешает король. Если брать шире – власть.
– Потому что она мешает вам грабить и убивать?
Гангель подарил ему снисходительный взгляд:
– Просто потому, что она есть. Все, что я хотел, это жить так, как считал нужным.
– И при этом грабить и убивать?
– Что вы заладили, Геллер? Можно подумать, ваши налоги не грабеж, а казни не убийства.
– Ну-ну, в таком случае вам следовало родиться лет эдак на пятьсот раньше.
Гангель улыбнулся:
– Еще не все потеряно. Если этот ваш маг, как его, Берсон, разнесет тут все, доберется до короля, кто знает, что начнется в стране. Возможно, у меня еще будет шанс создать свое королевство.
– Это вряд ли. Ваша семья в заложниках, забыли? У вас только один способ увидеть их – уничтожить Берсона.
– А если это окажется не в моих силах? Если он уничтожит эту Башню? Вместе со всеми нами?
– Мне очень жаль, Гангель. В этом случае ваша семья умрет. Ваша семья будет жить, только если мы убьем его.
– Вы откровенны. Но если ваши маги, стрелки и рыцари не смогут его остановить, какой шанс у меня одного?
– Вам, Гангель, оставили жизнь только ради Берсона. Так решил Куратор. Он считает, что вы умеете убивать магов. Хотя лично я прикончил бы вас еще в ратуше.
– Мы в одной лодке, сударь.
– Знаю. Хотя не уверен, что вы умеете плыть в одной лодке с кем-то.
Взгляд Каспара обшарил Гангеля с головы до пят, и тот передернул плечами.
– Прекратите свои фокусы, Геллер.
Каспар отвернулся.
– Гангель, надеюсь, вы понимаете, – тихо сказал он. – Здесь решается судьба не только ваша и вашей семьи, не только моя или короля, здесь решается судьба всей Армании… – Заметив, как скривилось лицо Гангеля, Каспар запнулся. – Впрочем, что я говорю. Вам вряд ли есть до этого дело, не так ли?
– Точно, – осклабился Гангель. – Меня тошнит от вашего пафоса. Я беспокоюсь только о моей семье. И если ради нее нужно убить дьявола – я это сделаю.
Каспар усмехнулся.
– Понятно, почему Куратор оставил вам жизнь. Отчасти он прав. Мне, как магу, трудно не испытывать страха перед магом более сильным, чем я. А вы…
– Вы, сударь, просто колесико в огромном механизме, вот почему вы не можете не бояться. Я же всегда был сам по себе.
Каспар вскинул руку, призывая к молчанию.
– Что? – Гангель торопливо защелкнул магазин в скорострел. – Берсон?
– Да, – кивнул Каспар. – Уже совсем рядом.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Исчезновение короля, скоропостижная и загадочная смерть всех его родственников имели тяжелейшие последствия. Армания осталась без законного наследника. Как всегда бывало в таких случаях, началась ожесточенная борьба за власть. Подняли голову удельные лорды, и страна на целых сто лет окунулась в пучину междоусобных войн.
История Армангш: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы
1
Перешагнув порог, Берсень остановился. За баррикадами мебели сверкнули позолотой рыцарские доспехи, защелкали затворы ружей, замелькали черные балахоны магов. А затем наступила мертвая тишина. Воины и маги смотрели на Берсеня, он же широко распахнутыми глазами смотрел только на Сердце.
– Это и есть то, что ему так нужно? – прошептал Эрик. – Этот круглый кусок дерьма?
– Думай, что говоришь! – прошипел Арнор. – Ты видишь только то, что хочешь видеть!
– Дерьмо оно и есть.
В их сторону глядело множество оружейных стволов. Эрик поежился, вспомнив, как выстрелы из этих дьявольских штуковин рвали зеленоглазых в кровавые ошметки.
– Маг Берсон! – Над завалом показался рыцарь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
– Знаете, мэтр, да ведь вы кровожадный человек, – заметил он. – Успокойтесь. От них не будет вреда. Да и недолго им там стоять.
– Вы уверены?
– Да, мэтр. И хватит болтать. Подходите ближе.
2
Дарел заскрежетал зубами. Он опоздал совсем чуть-чуть. Он подбирался к этим ублюдкам, прикрываясь массивными тушами райгеров. Он был уже совсем рядом. Но проклятые маги, воспользовавшись своей мерзкой волшбой, ускользнули практически из-под самого носа.
Дарел заглянул в расщелину. Оттуда тянуло прохладой, и капитан поймал себя на мысли, что не прочь немного посидеть здесь – остыть, отдохнуть, поразмыслить… И тотчас будто чья-то рука сжала его сердце: он не имел права. Не сейчас и не здесь. Пока Берсень и Арнор живы, Дарел не может останавливаться. Его отец и мать. И его друзья – Тео, Таркен, Коменж, Рагнар. Слишком много крови на руках магов.
Дарел осмотрел узкие карнизы, тянувшиеся по краям пропасти. Там, распластавшись по стенам, стояли люди. Солдаты в латах Золотой гвардии и, похоже, какие-то монахи.
Дарел окинул взглядом карнизы, раздумывая, какой выбрать.
– Эй, гвардеец! – закричал ближайший к Дарелу рыцарь со значком капитана. – Ты ведь из «серебряных», ты должен помочь мне! Я – барон Раймонд де Фреймар. Поверь, я не останусь в долгу. У меня есть деньги, влияние. Я многое могу сделать. Прошу, не оставляй меня здесь!
– Помоги мне! – донеслось с другой стороны расщелины.
– Спаси меня! – закричали еще дальше. – Спаси!
Дарел нахмурился. Кто бы сказал недавно, что славящиеся своей спесивостью «золотые» будут слезно просить его о помощи, поверил бы он?..
– Серебряный! Я плохо вижу в этом полумраке, но, кажется, ты ведь тоже капитан! Помоги, прошу! Мы ведь воины, ты и я!
На стенах уцелело немного фонарей, но и тот свет, что они давали, казалось, утопал в мрачной бездне. В полумраке фигуры людей, застывших в полной неподвижности, напоминали искусные статуи.
– Слышишь меня, капитан?! – Барон был ближе всех, и его голос с легкостью перекрывал остальные. – Я озолочу тебя! Проси о чем хочешь! Деньги, земли, должности – в Серебряной или в Золотой гвардии, где хочешь! Я все устрою! Чего ты молчишь? Скажи же что-нибудь! Я не могу здесь больше стоять! У меня затекли ноги, но я не могу шевельнуться! Умоляю, капитан!
«Они и есть статуи, – подумал Дарел. – Они бессмысленны и бесполезны. Хваленая Золотая гвардия – просто сборище трусов. Они не смогли остановить магов. А теперь не могут достойно умереть. И они мешают мне. Эти… статуи».
Дарел снял с себя все доспехи. Немного подумав, стащил сапоги, стеганку и рубаху, оставшись в одних штанах, ножны с мечом взял в руки.
– Эй, что ты делаешь? – недоумевал барон. – Я не понимаю тебя, зачем это все?
Разбежавшись, Дарел перемахнул через пропасть и опустился на карниз рядом с бароном.
– Что ты делаешь?! – вскричал тот. – Зачем?! Достаточно было бросить веревку. Как ты собираешься мне помочь теперь? Ты идиот! – Голос барона сорвался на визг. – Теперь ты в таком же положении, как и я!
– С дороги, – тихо сказал Дарел.
– Что?! – Барон дернулся от неожиданности, опасно качнулся, но кое-как удержался на краю. – Что ты сказал? Я не понимаю.
– С дороги, и побыстрее. У меня очень мало времени, барон. Магов нужно остановить.
– Магов? Каких… к дьяволу, магов! Я просил тебя о помощи!
В руках Дарела лязгнул клинок.
– Ты что?! Ты спятил! Что ты задумал?!
– Убирайся с моей дороги, ублюдок! Я очень спешу!
Дарел взмахнул поверху мечом, намереваясь уколоть барона в прорезь шлема, но тот в испуге отшатнулся и, истошно вопя, полетел вниз. Взгляд Дарела остановился на следующем воине. Глаза у того поползли на лоб.
– С дороги! – прорычал Дарел, двинувшись по карнизу. – Все прочь с моей дороги!
3
Очутившись на другой стороне расщелины, Арнор смотрел на Берсеня так, словно готов был вот-вот преклонить перед ним колени.
– Сударь Берсень, – дрожащим голосом обратился он к магу, – это Перемещение, не так ли? Боже, как я сразу не понял… Как я мог сомневаться? Настанет день и час… Явится ангел Господень…
Берсень пожал плечами. В десяти шагах перед ним отливала стальным блеском массивная двустворчатая дверь. Там, за ней, маг ощущал медленную пульсацию Сердца.
– Мы пришли. – Он с силой поскреб немилосердно зудящий шрам. – Вы готовы? Ди?
– Да, – тихо сказала Диана, во взгляде ее сквозили холод и равнодушие. – Пусть будет так.
– Эрик?
– Ты ведь для этого вытащил нас сюда? – скривился виконт. – Значит, вперед.
– Мэтр?
– Сударь Берсень, – Арнор облизнул сухие губы, – вы – Избранный. Мы не можем потерпеть поражение.
– Делайте то, что считаете нужным. Но старайтесь держаться ближе ко мне.
Эрик, не сводивший с Берсеня взгляда, заметил проступившую на его лице испарину. «А ведь он устал, – с долей удивления подумал Эрик. – Черт возьми! Он ведь едва…»
– Идемте.
Дверь открылась от легкого толчка.
4
Гангель Мун задумчиво выщелкивал патроны из магазина ружья, или, как его здесь называли, скорострела, после чего вставлял их обратно, магазин в ружье, а затем начинал сызнова. За несколько часов, проведенных в Башне, он успел основательно познакомиться с этим оружием, так что мог разобрать и собрать его с закрытыми глазами. Но все еще не мог привыкнуть. Это оружие казалось каким-то чудом. Если бы в свое время у него был такой скорострел…
Время от времени глаза Гангеля словно невзначай поднимались вверх. Там, на вершине двадцатиметровой каменной стелы, сияло небольшое «солнце». В сравнении с настоящим небольшое, размером с пятиэтажный дом, и неяркое – на него можно было смотреть почти не щурясь. И на него хотелось смотреть. Оно притягивало взгляд. Во всяком случае Гангель то и дело ловил себя на том, что, пока его руки перещелкивают патроны из магазина в магазин, сам он бессмысленно пялится вверх. С интересом поглядывал туда и расположившийся рядом с Гангелем Каспар Геллер.
Сердце Уриэля – так назвал это скромное светило Куратор. По мнению Гангеля, с сердцем оно не имело ничего общего, если не считать медленной, размеренной пульсации. Примерно раз в полчаса Сердце содрогалось, и, если присмотреться, можно было увидеть, как по его вязкой и блестящей поверхности пробегают ленивые волны, после чего оно долго колыхалось, успокаиваясь перед новым толчком.
Зал, где находилось Сердце, имел круглую форму и совершенно циклопические размеры – пару сотен метров в диаметре и столько же в высоту. Все пространство пронизывали множество галерей, мостиков и лестниц. Отовсюду к Сердцу тянулись длинные выступы – дорожки, по которым к нему можно было подойти. Внизу стелу окружали многочисленные механизмы, металлические и деревянные шкафы, стеллажи с толстыми фолиантами и свитками, рабочие столы и столики, заставленные всякого рода инструментами.
Гангель готов был поспорить: в иное время здесь наверняка все выглядело по-другому – сновали алхимики, бурлили какие-нибудь зелья в перегонных кубах, валил пар, пахло всякой отравой, в общем, в этой лаборатории вовсю кипела работа.
Но сейчас здесь было тихо. Сейчас за всеми этими шкафами и столами прятались рыцари Золотой гвардии и… странные люди в балахонах, похожие на монахов, но явно не монахи. Держались они обособленно и отчужденно. «Золотогвардейцам» никто не объявлял, что эти субъекты, коих надлежит прикрывать в бою, маги. И те не совершали никаких действий, могущих вызвать подозрение. Тем не менее рыцари косились на них с неодобрением, граничащим с неприязнью.
«Золотые» вообще чувствовали себя не в своей тарелке. Замок, в который их привезли, здешние устройства и механизмы, подозрительные люди – все вызывало настороженность. Если бы не король, перед отбытием произнесший проникновенную речь о необходимости сплотиться перед лицом общего врага, и не офицеры, всеми силами поддерживавшие дисциплину, кто знает, как все могло обернуться.
Гангель и Каспар, по воле Куратора оставленные вне каких-либо отрядов с условием работать в паре, ушли в дальний конец зала и укрылись за шкафом. Первое время они избегали даже смотреть в сторону друг друга. Однако время шло, в зал прибегали гонцы с тревожными вестями, маги и сами чувствовали нарастающее напряжение, так что постепенно атмосфера менялась. Маги и «золотые» волей-неволей начинали смотреть друг на друга как на союзников, пусть вынужденных, пусть временных, но все же тех, с кем предстояло бок о бок сражаться против общего врага. Слова короля, поначалу казавшиеся вычурными и пафосными, наконец обрели смысл. И вскоре «золотые» и маги стали действовать совместно.
Первым делом солдаты соорудили напротив входа длинные баррикады, собрав туда стоявшую поблизости мебель. Стрелки и маги парами устроились у щелей-бойниц, рядом – двое-трое мечников. Остальные, также смешавшись, рассредоточились среди лабиринта шкафов и столов.
– Жаль, мне не попалось такой вещицы раньше, – пробормотал Гангель, в который уже раз разбирая скорострел. – То-то бы ваша братия порадовалась.
– Вы не о том думаете, Гангель, – ответил Каспар, с любопытством наблюдая за подготовкой к обороне, по его глубокому убеждению – совершенно бессмысленной. – Сюда идет маг. Очень сильный маг. Так что у вас будет возможность выместить свою ненависть к магам на нем.
– У меня нет ненависти к магам, – покачал головой Гангель.
– Неужели?
– Меня преследовали отнюдь не маги.
– Надо же. И кто же эти несчастные?
– Мне мешает король. Если брать шире – власть.
– Потому что она мешает вам грабить и убивать?
Гангель подарил ему снисходительный взгляд:
– Просто потому, что она есть. Все, что я хотел, это жить так, как считал нужным.
– И при этом грабить и убивать?
– Что вы заладили, Геллер? Можно подумать, ваши налоги не грабеж, а казни не убийства.
– Ну-ну, в таком случае вам следовало родиться лет эдак на пятьсот раньше.
Гангель улыбнулся:
– Еще не все потеряно. Если этот ваш маг, как его, Берсон, разнесет тут все, доберется до короля, кто знает, что начнется в стране. Возможно, у меня еще будет шанс создать свое королевство.
– Это вряд ли. Ваша семья в заложниках, забыли? У вас только один способ увидеть их – уничтожить Берсона.
– А если это окажется не в моих силах? Если он уничтожит эту Башню? Вместе со всеми нами?
– Мне очень жаль, Гангель. В этом случае ваша семья умрет. Ваша семья будет жить, только если мы убьем его.
– Вы откровенны. Но если ваши маги, стрелки и рыцари не смогут его остановить, какой шанс у меня одного?
– Вам, Гангель, оставили жизнь только ради Берсона. Так решил Куратор. Он считает, что вы умеете убивать магов. Хотя лично я прикончил бы вас еще в ратуше.
– Мы в одной лодке, сударь.
– Знаю. Хотя не уверен, что вы умеете плыть в одной лодке с кем-то.
Взгляд Каспара обшарил Гангеля с головы до пят, и тот передернул плечами.
– Прекратите свои фокусы, Геллер.
Каспар отвернулся.
– Гангель, надеюсь, вы понимаете, – тихо сказал он. – Здесь решается судьба не только ваша и вашей семьи, не только моя или короля, здесь решается судьба всей Армании… – Заметив, как скривилось лицо Гангеля, Каспар запнулся. – Впрочем, что я говорю. Вам вряд ли есть до этого дело, не так ли?
– Точно, – осклабился Гангель. – Меня тошнит от вашего пафоса. Я беспокоюсь только о моей семье. И если ради нее нужно убить дьявола – я это сделаю.
Каспар усмехнулся.
– Понятно, почему Куратор оставил вам жизнь. Отчасти он прав. Мне, как магу, трудно не испытывать страха перед магом более сильным, чем я. А вы…
– Вы, сударь, просто колесико в огромном механизме, вот почему вы не можете не бояться. Я же всегда был сам по себе.
Каспар вскинул руку, призывая к молчанию.
– Что? – Гангель торопливо защелкнул магазин в скорострел. – Берсон?
– Да, – кивнул Каспар. – Уже совсем рядом.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Исчезновение короля, скоропостижная и загадочная смерть всех его родственников имели тяжелейшие последствия. Армания осталась без законного наследника. Как всегда бывало в таких случаях, началась ожесточенная борьба за власть. Подняли голову удельные лорды, и страна на целых сто лет окунулась в пучину междоусобных войн.
История Армангш: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы
1
Перешагнув порог, Берсень остановился. За баррикадами мебели сверкнули позолотой рыцарские доспехи, защелкали затворы ружей, замелькали черные балахоны магов. А затем наступила мертвая тишина. Воины и маги смотрели на Берсеня, он же широко распахнутыми глазами смотрел только на Сердце.
– Это и есть то, что ему так нужно? – прошептал Эрик. – Этот круглый кусок дерьма?
– Думай, что говоришь! – прошипел Арнор. – Ты видишь только то, что хочешь видеть!
– Дерьмо оно и есть.
В их сторону глядело множество оружейных стволов. Эрик поежился, вспомнив, как выстрелы из этих дьявольских штуковин рвали зеленоглазых в кровавые ошметки.
– Маг Берсон! – Над завалом показался рыцарь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52