Ты же знаешь, что я без тебя не улечу. Пока не узнаю, что пари проиграл, – никуда.
– Шесть.
Не надо мне твоей жизни, твоих регалий, поста твоего и даже принцессы не надо – не под таким соусом, братишка. Только не так.
– Пять.
Да выходи же ты! Да не хочешь – не выходи, просто крикни нам, тут, внизу, что жив. Не знаю, где у космоса низ, но мне все кажется, что мы вот-вот шмякнемся о самое дно. Как звезданемся…
– Четыре.
Я жить хочу, братишка, – я определился. Хочу жить. Не тебе памятником разгуливать. Мон кашку не доел, я доем. Мон рубашку не доносил, я доношу. Мон принцессу не долюбил – я за него. Да, пожалуйста, хоть все одновременно. И доношу, и доем и долюблю.
– Три.
Только и ты со мной. Хочешь – свое отдам. Пижаму мою отдам – носи. Хочешь – можешь в Ванду влюбиться, мне не жалко. Только живи… Жалко тебе, что ли? Ну, сам подумай – как я сейчас улечу? Брошу тебя здесь вместе с твоим упрямством, полечу к принцессе, а меня за углом Бог подкараулит, возьмет за шкирку и вкрадчиво так: «А где брат твой, Каин». И что я ему скажу?
– Две.
– Сторож ли…
– Одна.
– Сторож ли я брату своему?
– Старт.
– Что? Сторож? Ну? Сторож брату своему…
– Старт, Тим!
Всхлипнул и уткнулся лицом в белый пол, дышать было противно, все было противно, и весь мир хотелось выплюнуть, как соску. Казалось, сейчас придет кто-то большой, теплый и унесет отсюда. Куда-то, где есть лес, утро и роса, которую можно собирать на кончики пальцев…
– Тим!
Я чувствовал весь космос – весь разом. И вдруг понял, что он абсолютно пуст. Просто огромный кусок холодной пустоты. Хотелось взять этот огромный холодный космос и вылить себе за шиворот, очнуться. А Шон сказал: «Мы скорбим с тобой…» Прямо так и сказал. Это что же, Мон, действительно – все? Не верю, черта с два я поверю – это же просто бред.
Вокруг роились корабли флотилии, десятки, сотни – больших и маленьких, словно водили хоровод вокруг нашего флагмана. Будто хоровод… Я все смотрел на них, все усиливал чувствительность, заставляя корабль высасывать все доступные ощущения, тянулся к этим кораблям, уже понимая, замечая траекторию их движения и пульсацию энергии. Нет… Не может быть…
– Яано! Щиты! Включайте щиты флагмана. Все! Живо!
– Что? Тим, ты…
– Щиты, будьте вы прокляты. Это ловушка. Включайте шиты – они выстроились. Да посмотри же!
– Всем! Код – красный. Щит – максимум. Ближний-сверближний радиус. Паруса в режим энергосбора. Гравилабиринты – средний радиус. Боевые порты – полная готовность к ответному огню. Только ответный огонь. Приоритет… выжгите им к чертям все боевые порты. Огонь на поражение не вести. Там еще есть наши.
Голос Яано разносился по громкой связи. Я уже не слушал, сорвал датчики, перескочил через Шона, выпрыгнул из тонари, и бросился к выходу.
Через секунду они дали залп. Вся эскадра – по флагману. Корабль содрогнулся.
Я выжал из тела последние силы, пытаясь бежать как можно быстрее, еще быстрее, быстрее… Быстрее…
Весь путь до Сердца Орла мне казалось, что я бежал здесь уже сотни раз. Ходил этой дорогой в школу каждое утро, к колодцу за водой, как будто под ногами – тропинка, знакомая до каждого камешка, до каждого поворота, каждой травинки по сторонам. Тропинка, которой никто больше не ходил. Твой личный путь, по которому ты проходишь каждый день, раз за разом, всю свою жизнь. Так и есть, братишка, я бегу за тобой всю свою короткую жизнь, я пробежал по этим коридорам миллионы раз, пока говорил с тобой, звал тебя – смотрел каменными глазами тонари, и мне казалось, я чувствую, как этот серый пол ударяет по гудящим ногам.
Вот только я постоянно не успевал. Словно кошмарный сон – я бежал и бежал, но никак не мог сделать ни шага. Мне нужно было проделать этот путь куда раньше. Еще раньше, чем по нему прошел ты. Вместо тебя.
Они надули нас, Мон. Тебя переиграли, мой великий шахматист. Эта старая сволочь переиграла вас всех – Ци, техноидов, всех ваших повстанцев.
Корабли эскадры атаковали – значит, там уже не было никого из наших. Как их смогли обнаружить? Только четко настроив сканнер, вычисляя, кто связывается с флагманом во внеочередном порядке. А значит, Лерц заподозрил неладное еще раньше, чем ты пришел к нему и занял беседой – насторожился, и отдал приказ отслеживать все сеансы связи.
Ты думал, Мон, что адмирал будет так рад твоей поимке, что потеряет бдительность, не обратит внимания на исчезновение членов командного состава. А он только еще больше насторожился – сначала ему дают взять принцессу, потом – тебя… Он понял. Отдал приказ всем остальным кораблям вычислить предателей, а сам спокойно дождался тебя и позволил нам «победить». Он не стал поднимать тревогу, не стал улетать, он даже дал тебе, братишка, отвлекать его столько, сколько тебе нужно. Дал тебе предъявить ультиматум, и открыто признаться – для протокола, – что ты, принц Красного Мира, готовил переворот в высших эшелонах Императорского Орла. Теперь он имеет полное право стереть Ци-Шиму в порошок, и никакие Малые Миры или иные расы не вправе вмешаться – он всего лишь нанесет ответный удар.
И только когда ты насладился своим триумфом, он захлопнул ловушку. Отрезал связь Яано и Герберту, а потом отдал приказ всей эскадре разнести флагман в клочья – ведь, как ты только что сообщил, здесь нет больше ни одного преданного ему солдата. От огромного корабля осталось бы только Сердце Орла, защищенное своими сверхмощными полями.
А потом он повернулся к тебе и, наверное, сказал какую-нибудь ничего не значащую фразочку. Давая тебе понять, что ты своими руками помог ему полностью зачистить флот от предателей и, что еще важнее, вручил ему ключи от Красного Мира, давая карт-бланш на ответные действия… Дал осознать.
И только после всего этого – он убил тебя, братишка.
– Пришел?
Лерц сидел на огромном металлическом шаре – словно огромная рука сняла обшивку с какого-то корабля, как обычную кожуру, и смяла стальной лист в грубый ребристый комок. В одной из переборок зияла рваная дыра, захватывающая и часть пола, и даже кусок клумбы. Похоже, кто-то стрелял из пульсара. Я уже понял, кто и в кого. Из ребристого шара вытекала тонкая струйка крови.
Пульсары все-таки сделали ручным оружием. Проблему преждевременного взаимодействия с атмосферой решили просто – сверхгравитационное поле укрывалось обычным силовым, защищавшим снаряд от разреженных газов. Это поле исчезало при встрече с любым более плотным объектом. В данном случае – с человеческим телом…
– Он вшил себе антидот, мои ребята прошляпили этот имплант… Видел бы ты, что он натворил, когда руки начали его слушаться. Впрочем, и до этого было на что смотреть.
Голос у Лерца был усталым. На его плече сидел иссиня-черный скуф и, поскуливая, заглядывал хозяину в лицо. Лерц прижимал левую руку к животу, с его пальцев срывались тяжелые темные капли, смешиваясь с ярко-красной кровью, вытекающей из металлического шара, в который заряд сверхгравитации превратил листы переборок, комья земли, цветы и моего брата.
– Насколько я понял, вы не приняли нашего предложения, адмирал.
– Что? Нет, не принял. Мон правильно сказал – я постарел. Стар я уже сдаваться.
Он глухо засмеялся, потом вынул из кармана инъектор и прижал его к сгибу локтя. Я огляделся. По оранжерее будто прошел ураган – разоренные клумбы, цветы, разбросанные по засыпанному землей полу. И повсюду лежали тела штурмовиков. Либо Мон уложил их всех, либо выжившие сейчас находились в других отсеках. В любом случае, по дороге я ни на кого не наткнулся.
– Мне будет его не хватать. Так славно проводили время. Отлично дрался принц, даже умудрился меня задеть… Но ты. не переживай – дедушка еще крепкий, дедушка встанет.
Лерц похлопал ладонью по металлическому шару и поднялся на ноги. Я подошел к ближайшему штурмовику, снял с его пояса генератор щита и подкрутил настройку. Зажав щит в левой руке, я пересадил скуфа на правую. Лерц коснулся генератора у себя на поясе, активировав защитное поле, и вытащил из примятых цветочных зарослей тяжелый пульсар.
Скуф сполз в мою ладонь, превращаясь в привычный меч, Я включил защитное поле и пошел вперед, держа его перед собой, как древний металлический щит. Лерц неодобрительно покачал головой, вскинул пульсар и выстрелил. Я отпрыгнул в сторону, потом пригнулся, и заряд сверхгравитации прошел у меня над головой. От второго мне пришлось нырять в заросли тех самых пионов.
Заряды врезались в стены, сминали переборки, поднимая ураганный ветер, сжимая раскаленный безумным давлением воздух, а потом оглушительно взрывались. Каждый раз мне в спину ударял жар, но пламя, к счастью, так ни разу до меня и не дотянулось. Лерц стал стрелять по окружающим меня клумбам, рассчитывая задеть меня последующим взрывом. Когда он выстрелил в седьмой раз, мне не удалось отпрыгнуть достаточно далеко и взрыв отбросил меня к стене. Я удержался и успел отбежать раньше, чем Лерц отправил туда очередной заряд.
Мне нужно было подобраться к нему, дотянуться скуфом до его пульсара. Лерц держал меня на расстоянии упреждающими выстрелами, я приближался по спирали, постепенно сокращая расстояние. Выбрав момент, я прыгнул вперед и скуф вытянулся кнутом, пытаясь покрыть разделявшие нас пять метров. Я не старался достать Лерца, мне нужно было попасть по пульсару, который адмиралу приходилось выносить вперед для каждого выстрела. Так, чтобы оружие вышло за границу щита, иначе заряд взорвался бы, наткнувшись на защитное поле адмирала.
Скуф дотянулся до широкого дула, но Лерц успел отшатнуться, втащить оружие под защиту поля и уже в следующую секунду – отойти и выстрелить снова. Мне снова удалось уйти, но я проиграл пару метров, доставшихся с таким трудом. Сколько времени уйдет, чтобы снова приблизиться? Уклоняться от выстрелов становится все труднее, я устаю…
Разбежавшись, я прыгнул прямо к нему, надеясь только на то, что он не ожидает подобной глупости. Но Лерц отреагировал моментально – заряд полетел точно мне в лицо. Оставалось только заслониться шитом и зажмуриться от разорвавшегося в полуметре от меня заряда. Взрывная волна отбросила меня к стене, щит не спас от гравитационного удара, лишь снизил эффект – меня не засосало в стремительно скручивающуюся воронку, но внутри все заныло, словно все органы потянуло в разные стороны, сжало и ударило о ребра.
Стоило мне подняться, Лерц выстрелил мне под ноги. Куда разумнее было бы отпрыгнуть влево, укрыться за ящиком с землей, но я прыгнул вперед, прямо к летевшему в меня заряду. Мне едва удалось перелететь через шар, пронесшийся в нескольких сантиметрах от меня, – пришлось неестественно выгибаться на вершине прыжка, только чтобы не коснуться сферы ногами, не дать лопнуть оболочке силового поля, окружающего миниатюрную черную дыру. Я перекатился в падении, тут же отпрыгнул в сторону, опасаясь следующего выстрела, и снова попытался достать вытянувшимся мечом дуло его пульсара. На это раз получилось – стоило скуфу коснуться оружия вытянувшимся на три метра хвостом, оно оплавилось, роняя на пол шипящие капли раскаленного металла. Лерц отбросил пульсар в сторону и погнал своего скуфа в ладонь. Щит он тоже отстегнул от пояса и зажал в левой руке. Теперь на равных, адмирал?
Мы сошлись, и он ударил первым. Я уклонился, потом ушел еще на шаг в сторону, замахнулся щитом, пытаясь ударить Лерца двухметровой сферой защитного поля, словно разросшимся до гигантских размеров кулаком. Он успел отпрыгнуть и на остатках скорости так же попытался оглушить меня своим щитом – я принял удар на свое поле, потом шагнул вперед и нанес рубящий в торс. Лерц принял удар на свой клинок, отводя мой меч в сторону, и ударил щитом – на этот раз я не успел отреагировать, меня оглушило, и я рухнул на пол. В меня уже летело, вытягиваясь, жало его меча – я успел лишь отбить его в сторону щитом и, вскакивая, постарался дотянуться своим мечом до Лерца. Скуф вытянулся на пару метров почти мгновенно, но адмирал легко отбил мой выпад.
С его меча сорвалось несколько комков плазмы, я закрылся и, размахнувшись, ударил в самый центр щита – лезвие легко пробило защитное поле, но чем глубже клинок входил в него, тем сильнее становилось сопротивление. В конце концов мой меч выбросило назад со страшной силой, и мне едва удалось устоять на ногах.
Адмирал ухмыльнулся, сплюнул на пол и, коротко размахнувшись, нанес рубящий сверху – я поднял щит над головой, но лезвие Лерцевского скуфа отбросило мою защитную сферу в сторону, вонзилось в плечо… Я почувствовал, что падаю, резко одернул назад скуфа и оперся на него, восстанавливая равновесие. Мой щит выталкивал меч адмирала, но он продолжал давить, и лезвие входило с каждой секундой все глубже. Я сжал зубы, заставил скуфа снова стать кнутом и, размахнувшись, оплел им Лерцевский меч. Я не пытался вытащить его, я просто заставил лезвия наших удлинившихся мечей сплестись, не дать Лерцу выдернуть его из меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54