– Лиловая группа: Тим, Шон. Вы осуществляете общий контроль. Тим, на флагман тонари поведу я – ты не всех здесь знаешь, поэтому не сможешь зацепиться за пси-поле. Когда катер Яано преодолевает границу защитного поля, мы отделяемся, и я раскидываю группы по точкам, потом мы возвращаемся к катеру Яано, и я передаю тебе управление. Яано ведет меня к Лерцу, а ты доводишь тонари до четвертого ре-генерационного отсека, выключаешь «просветку» и садишься. Вас встретит капитан Миур – он передаст Шону аппаратуру, подключенную к внутренней связи. Ты не снимаешь датчиков, концентрируешься на наших людях – слушаешь и передаешь Шону каждое сказанное ими слово. В случае необходимости он связывается с нашими через «бледных». Все ясно?
Я кивнул.
– Шон, перечисляй возможные ситуации и соответствующих связных.
Бородач пустился в длинные перечисления – с кем из наших на флагмане связываться в случае затруднений каждой группы, с кем – в случае выяснения новых обстоятельств, требующих пересмотра всего плана. С кем – в случае возможности поднятия тревоги, в случае разоблачения кого-либо из «бледных» и так далее до бесконечности. Плюс к тому он называл код каждого отряда, каждого терминала на флагмане и легенды для вызова того или иного флотского по внутренней связи. Когда он закончил, Мон объявил готовность пятьдесят две минуты и распустил свою армию. Через несколько минут мы остались одни – остальным еще предстояло погрузить необходимое оборудование на корабль Яано. Эммади должен был остаться на базе и держать оборону в случае провала операции – ему одному было под силу контролировать все внешние турели базы.
Я помог Ванде дойти до ближайшей каюты и уложил ее на кровать – она уверяла, что, проспав полчаса, будет способна на все или почти на все. Я похлопал ее по новым ногам и пожелал сладких снов.
Регенерационная кабина мигала зелеными огоньками и низко гудела. Япроверил показания медицинской аппаратуры – все было в полном порядке. Рука потянулась дать команду на разморозку, но я вовремя остановился. Будь по-твоему, Мон. Яподошел ближе, вглядываясь в бледное лицо, застывшую мягкую улыбку.
Знаешь, сестричка, ты совсем такая же, как в тот день, когда мы столкнулись в вирте. Только волосы разметались, застыли во льду, и их почти не видно в ослепительно белой массе.
Я провел рукой по запотевшему стеклу, словно помахал рукой на прощанье. На пальцах повисли холодные капли. Как будто я коснулся травы, и на пальцах остались крохотные росинки… Я ведь никогда не видел росы, сестричка. Никогда не встречал утро в лесу. В самом обычном лесу, где наступает самое обычное утро, поют птицы и постепенно рассеивается предрассветный туман, оставляя на листьях и травинках хрустальные капли. Давай сходим туда как-нибудь, Ки-Саоми. Насобираем ягод. Они вкусно пахнут, их можно есть прямо там, не таская с собой корзинку, оставить свободными руки. Руки свободными…
И вот еще что, сестренка… Береги себя. Должен же хоть кто-то из нашей семейки этим заниматься. Прости, что свалили на тебя самое трудное, но так уж вышло.
– Эй, лиловая группа.
Обернувшись, я увидел стоящего в дверях Шона.
– Пошли, осталось шесть минут.
Я кивнул и пошел за ним. Береги себя, Оми. Потому что, скорее всего, больше будет уже некого.
– Шон…
Я подошел к огромному искусственному окну, ретранслирующему вид с верхних этажей базы – над серой поверхностью Турана плыло ночное небо. Я прижался лбом к окну, похожему на впаянную в стену банку с космосом.
Бородач подошел ко мне, встал рядом. Мы смотрели на безжизненную пустыню, где не было даже ветра, чтобы создать хоть какое-то движение. Только звезды изредка мерцали, и, если смотреть достаточно долго, можно было заметить, что они медленно ползут по небу, словно светящиеся улитки.
Шон, вероятно, пытался разглядеть в рое сверкающих точек корабли эскадры, а может – только флагман, а может – сосредоточенное лицо адмирала.
– Шон, Мон сказал, что Лерц… Как это вышло?
Он долго молчал, и я подумал, что он сейчас просто развернется, напомнит о сколько-нибудь-минутной готовности и пойдет к ангару. Но он по-прежнему стоял рядом и вглядывался в похожий на застывшее голо пейзаж.
– У нас была маленькая планетка. Дрянь, огромный булыжник – сто пятьдесят по Шимеру… Это с натяжкой, чтобы комиссия вообще разрешила высаживаться на нее гражданским. Мы там подыхали – лихие парни, прибывшие за быстрыми деньгами: плутониевая лихорадка… Рудники мы забросили очень быстро – когда стало понятно, что последние крохи мы уже выгребли, и вовсе они не были никаким «хорошим началом». Обнаружили жилу «благородки», но сам понимаешь, добывать золото в таких условиях – не окупится. Бросили. Ушли под купол и все реже выходили на разведку месторождений. Поняли, что все совсем паршиво, когда иссяк поток «сероглазых». Вот вроде во вселенной всегда найдутся идиоты, готовые рвануться под купол на коме смерзшейся радиоактивной пыли, только чтобы найти там свой первый грамм. Но новички пребывали все реже, а через пару месяцев мы не нашли в салуне ни одной незнакомой рожи, которую можно облапошить в карты. Потом стало не хватать еды, потом забарахлили дистилляторы и один за одним начали отказывать – как эпидемия. Стало по-настоящему страшно. Мы послали запрос на Зайру, но там ответили, что приписанных эвакуаторов на такое количество человек у них нет, только малые корабли. Коммерческие круизные лайнеры запросили столько, что… Почему-то мы думали, что всем вместе улететь будет проще, но ничего не вышло. Отправили еще запрос на Иолу, но столица молчала… И тогда прилетел этот транзит. Что-то барахлило у него там, запросил посадку на ремонт – не в курсе был нашего положения, приземлился… Он отказался нас вывозить – и так сроки горели… Ну, мы и налетели – пытались без жертв, но не вышло. Первым пальнул кто-то из «сероглазых», и пошло… Корабль остался за нами, но перестрелка превратила левый борт в кружевную салфетку, сожгли навигационку… В общем, мы пробовали его залатать, но вяло как-то. Может, возьмись мы тогда все вместе – и смогли бы выбраться. Но мы просто растащили провизию и заперлись каждый у себя.
Шон провел влажной ладонью по стеклу. Скрип резанул по ушам:
– Лерц прилетел на четвертый день. Тогда он был командующим «Клюва», звена истребителей. В основном их задействуют для внепланетарных боев, для штурмов орбитальных фортов… У нас не было фортов, взлетать и драться нам было не на чем. Лерцу нужно было высаживаться, арестовывать нас, предавать суду… Наверное, он просто не хотел рисковать своими людьми. Сотня отменных пилотов, выпущенная на незнакомую планету для ареста полутысячи местных бандитов… Бред. Даже я признаю, что это бред. Он и не стал – запросил разрешение командования, потушил нашу звездочку и улетел к чертям вместе со своими «клювиками». Если бы не Мон, я б так там и остался, на остывающем песчаном коме, подыхать, как остальные…
Он прижал палец к стеклу.
– Видишь звездочку? Это наша… Странная штука – космос… Звезды нет, а свет от нее еще идет сюда. Ненадолго это, конечно. Скоро ее уже не будет видно… Но ведь можно телепорхнуть на пару световых недель и снова. Так и гнаться за ним, обгонять его, смотреть и притворяться, что всего этого не случилось. Что паршивая грязная планета еще меняет день и ночь, там еще живут мои приятели и течет какая-никакая жизнь. Можно так и бегать за этим светом, уходя все дальше. И от жизни и от мертвой звезды…
Шон прижал морщинистый лоб к стеклу, к той точке, в которую только что упирался его палец. Потом невесело усмехнулся и скосил на меня глаза.
– Пошли, Тим… Осталось совсем немного.
Двадцать семь человек в тонари – это нечто. Я понял, что братишка имел в виду под «набьемся как ресницы в замочную скважину женской раздевалки». Мы едва могли дышать. Мон лежал на полу с датчиками на висках, мы же старались на него не наступать. Ванда стояла где-то у противоположной стенки. Мне в грудь уперся бородой Шон, слева возвышалась оглобля «Старбака», в затылок, вызывая неуместные мысли, ровно дышала Лия. Как только мы перешли в пси-измерение, она ойкнула – те, кто рискнул переодеть белье, остались в форме на голое тело. Лиф Сары спланировал на пол ангара, накрыв упавшие чуть раньше браслеты «Киитоса». Архоттунец недовольно заворчал. Сара только вздохнула.
– Революция превращается в сексуальную.
Никто не смеялся. Мон завел тонари внутрь катера, и Яано медленно вылетел из ангара. До флагмана было двадцать минут лета – от звезды Яано мог долететь и за три минуты, но погасить потом двигателями такую скорость было довольно сложно.
Летели молча. Изредка «Чили» ворчал – он пересекался с переборкой катера и вид проходящих через него проводов приводил штурмовика в бешенство – он начинал пихаться, но его быстро успокаивали. Я стоял по пояс в блоке гравигена, но после приключений на пиратском линкоре я уже не удивлялся причудам полупрозрачного существования. Обернувшись к Лие, я заметил, что она по-прежнему невозмутима. Зато вовсю скулил Ромеро, который был из «бледных», поэтому сидел не в тонари, а за боевым пультом катера. Вся его верхняя половина была забита полупрозрачными ногами угрюмых мужиков красной группы. Я из них никого не знал.
Когда мы достигли границы защитного поля флагмана, Яано запросил посадку и вышел на связь с адъютантом Лерца – сообщил, что «случилось» на базе и заявил о поимке Ти-Монсора. Поле отключили, катер пересек границу, Мон вывел тонари и полетел к первой точке выброса, прижимаясь к обшивке флагмана. Так как тонари не был невидимым, точки выхода групп приходилось назначать в соответствии с близостью к обшивке, чтобы Мон мог долететь туда, не являя нашу полупрозрачную сущность кому бы то ни было. Что касается систем слежения, они были заблаговременно переданы под контроль «бледным» операторам.
Желтая группа выходила третьей. Мон провел корабль через законсервированные отсеки флагмана ближе к центральным палубам и высадил Ванду, Сару и обоих архотгунцев в рекреационной зоне младшего командного состава. Весь младший командный правого бортового сектора в данный момент находился на строевой. Когда «желтые» вышли, в корабле стало совсем просторно – я помахал им рукой. Сара помахала в ответ, Ванда не заметила.
Мон вернулся к обшивке тем же путем и полетел вокруг флагмана к точке высадки следующей группы. Пришлось обогнуть полностью край диска, условно – левый борт, чтобы достичь точки выхода зеленой группы. «Чили» вздохнул с облегчением, снова обретя материальность. Мы пожелали им удачи и отбыли. Красную группу высадили неподалеку. Потом нам пришлось еще раз долго лететь до кормы и высаживать последнюю группу. Остались только лиловые – я и Шон. Мон повел тонари обратно к катеру. На подлете нам пришлось замереть и уйти в обшивку флагмана – совсем рядом пролетал один из истребителей Клюва. Вероятность того, что пилот нас заметит, была ничтожна, но Мон предпочел двигаться дальше внутри обшивки – благо ее толщина позволяла тонари не высовываться. Подлетая к шлюзам, Мон ненадолго нырнул в один из пустующих ангаров, и мы с ним поменялись местами, чтобы не заниматься этим внутри катера. Я осторожно повел тонари обратно к Яано, который все это время успешно имитировал починку внезапно отказавшего маневрового, повиснув перед распахнутым шлюзовым отсеком. Это давало нам время вернуть ему Мона.
Я осторожно влетел внутрь катера и вышвырнул Ти-Монсора в материальное измерение. Пока Ромеро вводил парализатор ему в плечо, Мон обернулся ко мне и ухмыльнулся.
– Вот теперь, Тим, можешь скрестить пальцы.
– Тим… Старший лейтенант Рассекс, устранен… Перехожу в пятый сектор. Обеспечьте проход через тридцать первые ворота…
Я эхом повторил слова «Маугли» Шону. Тот включил передатчик.
– Шон – контр-адмиралу Гиитури, «Маугли» запрашивает проход через тридцать первые…
Вскоре пришел сигнал:
– Координатор зеленой группы – Шону, через седьмой сектор идет патруль. Лаг операции – три минуты. Возобновление по сигналу. Как поняли?
– Вас поняли, три минуты, ждем сигнала.
Передав слова Шону, я порадовался, что мне приходится повторять не все сообщения – примерно половина отрядов имела возможность пользоваться нормальной двусторонней связью.
– Капитан-лейтенант Дик нейтрализован. Красная группа – Шону. У меня все. Жду указаний.
– Красная группа – присоединяйтесь к резерву.
– Тим… Вас понял, выполняю.
На «вас понял» я просто кивал Шону, чтобы он знал, что подтверждение получено. Тонари позволял мне следить за действиями всех групп одновременно, вслушиваться в реплики, фильтровать и передавать их Шону. Также я слушал передатчик, отслеживал, откуда идет сигнал, проверял, нет ли скачкообразных усилений сигнала, что предупредило бы, что разговор ретранслируется куда-то еще.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54