Теоретически, это три брата или
сестры, но на практике - любая комбинация из трех. Это минимальная ячейка
общества молдогов. Они думают и определяют свое отношение к
действительности как единое целое. Они принимают решения так же, как
человек принимает решение за себя. Они действуют, как действует среди
людей всякий отдельный индивид. Вот почему послов должно быть три, хотя
Рун - старший брат, доминанта триады. Очень сомневаюсь, что Брайт и его
сотоварищи по Трехпланетному Совету понимают, насколько зависят решения,
принимаемые Руном, от мнений его двух братьев, не говоря уже о
дипломатических нюансах ведения переговоров с трехличностным индивидом.
- Я бы тоже не знал, как вести себя, - признался Калли. - Но
насколько твои знания достоверны? Ты основываешься на мифах и легендах
молдогов, а в сказках случается что угодно. Взять хотя бы земные волшебные
истории об эльфах, феях, духах и гоблинах, - по-моему, к реальной жизни, к
поступкам и мотивам поведения людей они имеют мало отношения.
- Ты ошибаешься, очень сильно ошибаешься, - с жаром возразил Вил. -
Все персонажи наших мифов - это глубинные элементы культуры. Уже в этих
персонажах можно увидеть, как одна культура отличается от другой, хотя все
они - земные человеческие культуры. Вот, например, балканские легенды о
вампирах, которые, выпивая кровь жертвы, превращают ее в сородича-вампира,
такого же, как и он сам. Предательство, измена - постоянные элементы
истории этого региона, и они отражаются в культуре. Смысл персонажа
следующий: доверять нельзя никому, даже женщине, которая тебя любит, даже
лучшему другу. Укус вампира за одну ночь превратит их в самых опасных
твоих врагов. Теперь для сравнения вспомним фольклор региона Британских
островов и северо-западной Европы. Вспомнил легенды о фантастических
созданиях типа гоблина или феи. Как ты считаешь, чем они отличаются от
образа вампира?
Калли на миг задумался.
- Они... не опасны для жизни человека, - сказал он. - По крайней
мере, не в той степени, что вампиры...
- Именно так! - воскликнул Вил. - Они - эльфы, гоблины, феи -
проказливы, но не опасны для жизни человека, если только с ними поступают
честно! Короче, их характер противоположен характеру вампиров. Они честны,
они любят честную игру.
- Это верно, - задумчиво сказал Калли. - Это вообще очень английская
фраза - "честная игра".
- Более чем, - согласился Вил. - Недаром англичан называли
джентльменами. Шотландцы и англичане славились тем, что твердо держали
данное слово и до последней запятой выполняли условия заключенного
контракта.
- А вот ирландцев, - усмехнулся Калли, - джентльменами не называли.
- Нет. Но параллельные мифические типы, отражающие характер культуры,
наблюдаются и здесь. Старый Ник - существо сверхъестественное. Но стойкий
и смелый ирландец, особенно если справедливость на его стороне, всегда
может победить или перехитрить Старого Ника. То есть, человек на равных
противостоит мифическому персонажу - если у первого хватает отваги. А
раннегерманская легенда повествует о чудовище Грендель, которое питается
человеческим мясом, - это двоюродный брат вампира. Никто не может устоять
против Гренделя - пока не появляется герой Беовульф. Он побеждает демона в
бою, загоняет в болото и приканчивает. Теперь попробуем найти соответствия
легендам человеческих культур в мифологии молдогов. Тебе приходилось
слышать о четырех всадниках Апокалипсиса?
- Да, - сказал Калли.
- Прекрасно. Итак, в этом мифе четыре персонажа. Соответствующий миф
молдогов имеет один персонаж, вернее, три в одном. Имя его - Демон Тьмы. Я
сказал "три в одном", потому что Демон Тьмы, как все молдогские личности,
на самом деле включает в себя три составляющие. Собственно Демон -
доминанта триады, вождь, лидер, а кроме него, в триаду входят еще Книжник
и Безумец. В легенде рассказывается, как Книжник и Безумец объединяют
усилия, чтобы освободить Демона, а потом, уже всей триадой, они начинают
сеять рок среди молдогов...
- Минуту, минуту, - перебил его Калли. - Что значит - "сеять рок"?
- Мы подходим к сути дела, - пояснил Вил. - Четыре Всадника
Апокалипсиса сеют голод, войну, чуму и смерть - все это физические формы,
в которых выражается гибель данного народа. Демон Тьмы в прямом смысле не
угрожает народу молдогов физической смертью, потому что для молдогов
война, смерть, разрушения, болезни - это не столько само зло, сколько
симптомы главного великого зла...
Вил торжественно замолчал, внимательно глядя на Калли.
- А именно? - полюбопытствовал Калли.
- Перемена, - торжественно сказал Вил. - Великое зло - это перемена
аспекта почтенности.
- Аспекта почтенности? - Калли подавил невольный смешок, но лицо,
очевидно, его выдало.
- Над этими вещами молдоги никогда не смеются, - с упреком заметил
Вил. - Вспомни, я уже говорил: концепция почтенности - это то самое
острие, на котором крутится волчок культуры молдогов, как, в свою очередь,
наша культура крутиться на острие концепции правильности и справедливости.
Совершать правильные поступки, быть на стороне справедливости - это всегда
важно для любого человека любой культуры, независимо от того, какие
стандарты "справедливости" и "несправедливости" данная культура признает.
Теперь представим, что ты молдог, доминирующий член триады, тройственного
индивида. Что будет тебя заботить в первую очередь? Ты будешь изо всех сил
стремиться быть почтенным, в противоположность непочтенным.
- А как мне узнать, что такое почтенность, а что нет? - спросил
Калли.
- Никак, - провозгласил Вил. - Вот здесь и таится одно из
кардинальных отличий мышления молдогов от мышления людей. У каждого
отдельного человека есть представления о том, что хорошо и что плохо, - и
эти представления отнять у него невозможно. Вспомни череду святых
мучеников земной истории. У молдогов же стандарт почтенности подвержен
перемене, и ты как индивид не в силах эту перемену как-то контролировать.
Вот краеугольный камень культуры молдогов. Потерять в достаточно большой
степени почтенность - судьба, которой молдог предпочтет смерть.
Калли внимательно слушал седоволосого антрополога, усевшись
по-турецки в темном углу под лестничным пролетом.
- Но почему? - тихо спросил он.
- Чтобы понять, тебе придется напрячь воображение, - заметил Вил. -
Дело в том, что быть почтенным среди молдогов - это значит жить в
соответствии с акциями лидеров народа, обеспечивающих его выживание. Если
же индивид каким-то образом окажется связан с народным бедствием -
эпидемией, неудачной войной, - от теряет часть своей почтенности. Если
данные события достаточно масштабны и угрожают существованию народа или
чересчур часты, тогда виновные полностью теряют почтенность, а если данный
индивид при этом занимает пост вождя, его смещают. Это означает в понятии
молдогов перемену аспекта почтенности. То есть, качество почтенности
покинуло лидеров народа и перешло на других молдогов, которых теперь нужно
отыскать и передать власть в их руки.
Калли присвистнул.
- Теперь ты понимаешь, - сказал Вил, - что молдог, совершив
какой-либо поступок, предприняв некую акцию, не может быть уверен, что он
сохраняет почтенность. Определить это возможно лишь после того, как данное
событие станет частью истории народа. Молдогу остается лишь полагаться на
верность собственного суждения и лелеять надежду, что в ходе событий он
почтенности не потеряет.
- Следовательно, концепция почтенности у них выше прав отдельной
личности? - задумчиво спросил Калли.
- Совершенно верно. И им следует опасаться не только собственных
промахов. Если молдог был связан с какими-либо неудачными акциями, пусть
даже косвенно, он все равно теряет почтенность. А управлению такие связи
не поддаются, как ты понимаешь. Все дело в стратегии выживания, которую
применяет культура молдогов. Они стремятся поставить у руля власти лучших
людей из всех имеющихся в данный момент. И косвенная вина - это не тот
вопрос, который молдоги станут обсуждать. В их понимании имеет значение
лишь свершившийся факт, а не побуждения личности.
- Ты считаешь, что косвенная вина в неудачных акциях - вне власти
отдельной личности? - спросил Калли. - Но почему?
- Потому что общество молдогов имеет строгую иерархическую структуру,
- объяснил Вил. - Как таковой, молдог принадлежит к фундаментальной
ячейке, триаде. Триады входят в семью. Несколько семей образуют септ.
Несколько септов - клан. Все данные кланы образуют народ, которым
управляет главный на данный момент клан. Внутри правящего клана - правящий
септ, семья и, наконец, правящий индивид, правитель в нашем понимании - то
есть, триада. Если народ постигают бедствия какого-либо рода, начинается
потеря почтенности - в направлении сверху вниз. Правящий клан
низвергается, остальные ведут жестокую борьбу за звание самого почтенного
в настоящий момент. Самый сильный клан одерживает победу, общество меняет
ориентацию относительно нового правящего клана, а тот, в свою очередь,
выдвигает необходимый ряд правящих ячеек, вплоть до отдельного правителя -
или же, точнее, триады правителей.
- А низверженный клан становится непочтенным? Так? - Калли рассуждал
вслух.
- Не совсем. На весь клан - только королевская, так сказать, семья.
Непочтенный - это крайняя степень. Если ты стал непочтенным - считай, тебя
практически нет. В нашем языке этому термину соответствует определение
"нелюдь". Если ты действительно таковой, ты больше не человек. Какое бы
страшное преступление ты ни совершил, молдог никогда не назовет тебя
непочтенным. Если он тебя таковым в самом деле полагает, то, с его точки
зрения, нет смысла вообще к тебе обращаться. В крайнем случае он может
обвинить тебя в "малопочтенности".
- А что с остальным кланом? Отделываются легким испугом?
- Нет, в определенной мере почтенность утрачивает весь клан, - сказал
Вил. - Но степень этого процесса внутри социальной структуры находится в
прямой зависимости от того, какое положение данные ячейки занимали и какой
властью пользовались, и насколько они ответственны. В первую очередь, это
- триада правителей. У них выход один - самоубийство. Их примеру могут
последовать многочисленные родственники, входящие в семью. Члены остальных
семей "королевского" септа не обязаны, как правило, совершать
самоубийство. Септы клана, родственные правящему септу, теряют почтенность
в еще меньшей степени и так далее...
- И по легенде, - задумчиво произнес Калли, - виноват во всем Демон
Тьмы?
Вил отрицательно покачал головой.
- Нет, демон не является причиной перемещения почтенности с одного
клана на другой. Он лишь знаменует собой эту перемену. Там, где он, -
начинаются несчастья и разнообразного рода бедствия. Если они длятся
слишком долго, молдоги делают вывод: почтенность покинула правящий клан.
Как только идея оформилась, каждый из остальных кланов начинает считать
преемником вождей именно себя. Они стремятся взять власть над остальными
кланами в свои руки - начинается борьба, в которой выдвигаются новые
правители.
- Так значит, - сказал Калли. - Появляется Демон - и все летит вверх
тормашками.
- Да. Теперь ты понимаешь, почему фигура Демона - главная среди
темных мифических персонажей культуры молдогов. Теперь, в наши дни, они
переросли откровенные суеверия, стали высоко развитой цивилизацией, и в
этом похожи на нас. Но мифы и легенды остаются глубинной основой культуры,
как у нас.
- Понимаю, - протянул Калли. - Очень даже понимаю. Но расскажи мне
подробнее об этом Демоне. Что именно говорит о нем легенда?
Вил с удовольствием выполнил просьбу...

Уголком глаза Калли вдруг уловил некое движение, чем и были прерваны
его мысли. Он чуть повернул голову.
Наконец-то! Это был Доук. Малыш трудолюбиво подметал палубу,
постепенно приближаясь. У него была в точности такая же швабра, как у
Вила. Собственно, это и была та самая швабра, и среди обрывков бумаги
Калли заметил знакомый гвоздь. Должно быть, Вил поменялся работой с
Доуком, чтобы дать тому свободу передвижения. Калли поймал взгляд Доука,
едва заметно кивнул в сторону свалки и принялся обрабатывать нижнюю рейку
изгороди, постепенно передвигаясь в том же направлении.
Он продолжал соскабливать старую краску, пока не оказался около
площадки пятнадцать на шесть футов, открытой в сторону океана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30